– Будешь как мажорка с Рублевки. – Лика снимает со стойки следующие джинсы, прикладывает их к моим бедрам, а потом вешает на плечо.
– С твоей фигурой мы из тебя красотку сделаем.
Соня протягивает вешалку с атласной черной рубашкой и, когда я забираю, радостно убегает на поиски следующей вещицы.
– Вперед! Ищи, что нравится! Ройся везде! – Видимо устав ждать, Лика за плечи поворачивает меня к полкам.
– А оно чистое, да?
Интерес уже победил вбитую в голову брезгливость. Глаза разбегаются. Но для полного погружения нужна какая-то гарантия.
– Считай, что я лично стирала. – Лика машет ладонями перед моим лицом. – Вот этими ручками!
Она берет еще одни джинсы. Снова примеряет к моей попе, и зараженная энтузиазмом девчонок, я с опозданием замечаю новое сообщение от Валентины:
«Вечером. У твоего первого клиента. Только не убирай вокруг рояля. Он просил».
Глава 8. Посредники
На работу я приезжаю заранее. Не за час, как это было впервые, – всего за пятнадцать минут. Однако ожидание проходит так же нервно.
Несколько раз поправляю голубую рубашку – сегодняшнюю находку Сони. С минуту кручусь возле чьей-то спортивной машины, пытаясь рассмотреть в тонированных стеклах отражение своей попы в новых джинсах.
Когда наступает время звонить в дверь, нервозность достигает пика. Вдобавок к неуверенности я получаю мокрые ладони, бешеный пульс и странную сухость во рту. Все это похлеще прошлого предобморочного состояния из-за голода. Но удача, похоже, решает вспомнить об одной невезучей провинциалке.
Со стороны забора ни в одном из окон не видно света, а звонок в домофон заканчивается минутой тишины. По всем признакам в доме никого нет – счастье для любой уборщицы. Только вместо радости почему-то становится грустно.
– Ну и ладно. Ну и хорошо, – ворчу я себе под нос, открывая дверь. – Зато никто не будет мешать.
Разувшись, бросаю рюкзак на пуфик возле входа и иду к кладовке за тележкой уборщицы.
Следующая пара минут проходит по уже привычной схеме. Вначале надеваю фартук, потом быстро изучаю фронт работы.
В других домах до уборки приходилось вытряхивать пепельницы, чистить диваны и кресла от собачьей шерсти, собирать со столов пустые упаковки от чипсов и конфет. Здесь… как и в прошлый раз, ничего. Словно дом необитаем, на столах ни одной бумажки. На диванах ни шерстинки. И вокруг тишина.
Что с последним ошиблась, понимаю еще через две минуты. Со второго этажа доносится какой-то странный шорох, и я подпрыгиваю от удивления.
По-хорошему, нужно оставаться на месте и начинать уборку. Вряд ли в дом с такой охранной системой могли пробраться воры. Но эти умные мысли посещают мозг с небольшим опозданием.
Я стучу в дверь, за которой слышала шорох.
– Добрый день. В прошлый раз я забыла сказать вам спасибо… – Мнусь у порога, не решаясь открыть.
– Да кому там неймется? – доносится знакомый женский голос.
– Извините…
Внутри все леденеет. Сердце падает в пятки. Я второй раз в этом доме и снова порчу хозяину романтический вечер.
На пороге показывается Инга. Она в одном белье, с подтекшей тушью и растрепанными волосами.
– Опять ты?
– Я сейчас уйду… – Чуть не падая, отступаю к лестнице.
– Что за настырная особа?! Эти понаехавшие девицы совсем обнаглели! – Инга делает еще один шаг вперед. Выпячивает свою роскошную грудь и обдает меня испепеляющим взглядом.
– Простите, пожалуйста…
Задним умом понимаю, что я не виновата. Хозяин сам назначил время уборки и сам привел в дом эту женщину. Но от стыда и неловкости хочется раствориться в воздухе и никогда больше здесь не появляться.
– Зай, а кто там? – слышится из комнаты еще один голос. Мужской. Не клиента!
– Уборщица, котик. – В тоне Инги звучат мурлыкающие нотки. – Не обращай внимания.
– Черт, так вот почему дядька спрашивал, когда я вернусь!
Через перила свешивается симпатичный полуголый парень. Он совсем не похож на хозяина дома, и это открытие неожиданно радует.
– Она сейчас соберет свои шмотки и исчезнет отсюда. Навсегда. – Инга рукой указывает мне в сторону выхода и льнет к груди незнакомца.
Не желая наблюдать за нежностями этой парочки, я разворачиваюсь и со всех ног бегу вниз. «Валентина обязательно поймет! Не будет никакого увольнения», – успокаиваю себя, яростно сдирая фартук.
– Эй, красавица, подожди! – Босые стопы шлепают по ступеням совсем близко. – Проклятие, да что ж ты такая быстрая?!
Мужская ладонь обхватывает мое запястье, и я притормаживаю.
– Привет, – с улыбкой произносит парень.
– Здравствуйте. – Пытаюсь выдернуть руку.
– Ты это… не спеши. Зая сейчас оденется и уйдет, а ты сможешь продолжить здесь.
Будто замерз, он сутулит широкие, рельефные плечи и с интересом заглядывает в глаза.
– Егор! – раздается сверху. – Ты ничего не путаешь? – В голосе мегеры нет и намека на мягкость.
– Зая, классно потрахались, но помочь тебе я не смогу. Давай прощаться! – Парень даже не смотрит на свою недавнюю любовницу.
– Ах ты, сукин сын!
Сверху на нас падают туфли, чьи-то джинсы и горшок с кактусом.
– Зай, это был Колян! – Егор аккуратно берет в руки несчастное растение и только сейчас поднимает голову. – Мы с ним все пять лет института в одной комнате оттрубили! Нельзя с ним так!
– А со мной, значит, можно? – Инга сбегает по лестнице. Раскрасневшаяся, злая и со стопкой вещей в руках.
– Я тебе изначально ничего не обещал. – Парень совсем не по-джентльменски прячется за мою спину.
– Как в кровать меня вести, так «С дядей я поговорю!», а как всерьез помочь, так «ничего не обещал»!
Бросив в нас чулки, Инга надевает платье.
– Маленькое недопонимание! – Егор передает мне свою колючку, а сам наклоняется за джинсами.
– Как же вы меня достали! – размазывая по щекам слезы, рычит мегера. – И ты! И твой дядька! И эта шалава! – Она показывает на меня пальцем.
– Я? – От удивления открывается рот.
– Я видела твое шоу за роялем. – Обувшись, Инга гордо разворачивается к двери. – Даже идиоту понятно, что никакая ты не уборщица, – говорит она уходя. – Такая же кандидатка, как и мы все!
Глава 9. На пути к тебе
После ухода мегеры я сразу же берусь за работу. Словно решил окончательно испортить рабочий вечер, племянник хозяина активно пытается отвлечь.
Вначале он минут двадцать угадывает мое имя. Перебирает варианты от Авроры до Янины. Потом делает вид, что помогает: выбрасывает чулки Инги, пустую бутылку от шампанского и использованные презервативы. Только когда, злая и осмелевшая, я прошу оставить меня в покое, Егор уходит в свою комнату и закрывает за собой дверь.
Уборка наконец-то продолжается в обычном режиме. Стараясь не приближаться к роялю, я мою полы и вытираю пыль. Освобождаю посудомоечную машину и меняю полотенца. Чищу и без того белоснежные унитазы и собираю мусор.
На все про все уходит четыре часа. Не дольше и не медленнее, чем в других домах. Поставив тележку обратно в кладовку, я мечтаю о чашке чая с бутербродом и кровати в хостеле.
Не такая уж нереальная мечта, но в самый последний момент все идет наперекосяк. Прямо из-под носа уезжает последний автобус, а с неба падают первые капли дождя.
– Черт! Ну почему у меня здесь все через одно место? – Зонта нет, поэтому прикрываю голову рюкзаком.
Через несколько секунд рядом с пустой остановкой притормаживает неприметный серый минивэн, и уже знакомые наглые глаза водителя смотрят в мою сторону.
– Проблемы?
Не желая встречаться с племянником клиента даже взглядом, я игнорирую вопрос. Концентрирую внимание на поиске хоть какого-нибудь укрытия. Мне просто необходимо дождаться окончания дождя, чтобы пешком дойти до трамвайной линии.
С укрытиями, как назло, плохо. Короткий козырек остановки не способен уберечь даже от солнца. Все большие деревья с пушистыми кронами за высокими заборами местных усадеб. А до пропускного пункта этого закрытого мини-города метров четыреста.
Настоящая засада! Еще на половине пути я промокну до нитки и не будет никакого смысла просить о помощи.
– Только не говори, что ты любительница водных процедур под открытым небом? – Его сиятельство Друг всех кактусов больше не смотрит. Он выходит из машины и за руку тянет меня в салон. – Заболеть решила?
– Мое здоровье не твое дело! – Решительно вырываю ладонь.
– Одна улыбка, и станет моим.
Егор будто и не замечает сопротивления. Он устраивает меня на сиденье и фиксирует ремнем безопасности.
– Кажется, ты куда-то спешил. Вот бы и ехал! Дальше.
– Прости, малышка, но я не могу оставить такую красавицу наедине с холодным питерским дождем, – произносит Егор нараспев и улыбается настолько обаятельной улыбкой, что на миг забываю, какой он нахал и бабник.
– Вот это благородство! Никому не отказываешь! Всех готов спасать, – поддеваю я, вспомнив Ингу и ее загадочные слова о кандидатках.
– Если ты о Зае, то я ей ничего не обещал. Она сама полезла ко мне в трусы.
Сев за руль, Егор заводит машину.
– Конечно! Еще скажи, что она напала на тебя!
Бороться бессмысленно. Сдавшись, я откидываюсь на спинку сиденья. Оно безумно удобное и такое теплое, что хочется урчать от удовольствия.
– Ты не поверишь, все так и было! Клянусь здоровьем бабули!
– Покойной? – вырывается со смешком.
– Само собой! – улыбается гад еще шире. – Ну так как, помощь нужна? Куда едем? – говорит он уже серьезно.
– Если бы меня не отвлекали во время уборки, я успела бы на автобус и не пришлось бы мокнуть! – Со вздохом смотрю в окно.
– Упрямство – твое второе имя?
– Первое! – Уголки губ снова растягиваются в разные стороны.
– Нет, первое Ева. Я выяснил! Кстати, классное…
Я чувствую, как пытливый взгляд скользит по лицу.
– Тебе подходит. Красивое, яркое и немного дикое.
– Ты мастер комплиментов. – Ловлю себя на мысли, что не могу больше злиться.
– Я вообще много чего умею. – Егор разит наповал своей скромностью. – Но вот бросать девушек в беде… Это не мое.
Ни о чем больше не спрашивая, он выруливает с остановки, за несколько секунд доезжает до КПП и несется дальше.
– Такси в эту глушь добираться будет до второго пришествия. А с автобусами задница. Местная тусовка на них не катается, так что курсируют они раз в час до девяти. – Егор на миг отворачивается от дороги: – Я могу подкинуть тебя до метро. А если будешь хорошо себя вести, то и до дома.
– Мне подойдет до трамвая. Дальше не нужно.
– Думаешь, я опасный маньяк?
– Судя по тому, с каким видом от тебя сбежала та дамочка, ты хуже.
– Она фантазерка. – Егор косится на часы и хмурится. – Золушка, у тебя такой шанс! Решайся скорее, карета вот-вот превратится в тыкву!
