– Я спросил, что именно ты исполняла! – медленно, громко, как для невменяемой и глухой произносит мужчина.
Растерянная, я на миг замираю. С ужасом осознаю, что не помню ни нот, ни авторства. В голове белый лист.
– Я… – Облизывая пересохшие губы, смотрю в карие глаза напротив. Как в омут.
– Лео, это какая-то сумасшедшая. Может, она и не уборщица вовсе? От этой девицы запах… – Дамочка демонстративно зажимает нос двумя пальцами. – Как с помойки. К тому же она одета… Юродивые возле Исаакия выглядят приличнее.
– Я уборщица, клянусь.
Будто решил подтвердить мои слова, желудок тут же разрывает тишину громким урчанием.
– Фу! Отвратительно! Ни гордости, ни манер! – Глаза женщины становятся круглыми. – Лео, я сейчас же позвоню в знакомую службу клининга. Они пришлют тебе нормальную уборщицу. А эта голодранка пусть убирается вон, пока что-нибудь не украла.
Если до этого момента хотелось исчезнуть и расплакаться, то последние слова дамы будят внутри что-то незнакомое.
– Я не воровка. – Нервно вытираю руки о штанины. – А эта одежда… – Вздергиваю подбородок. – Она недорогая, но чистая. Ее мне купила мама на свою зарплату.
– Тебе здесь слова не давали! – вспыхивает дамочка. – Да как ты… – Она раскрывает рот, вероятно, чтобы вылить на меня свежий поток обвинений.
Но мужчина неожиданно прерывает эту пытку.
– Инга, хватит. – Он кивает спутнице в сторону выхода. – Ты свободна.
Глава 6. Лобовое столкновение
Поначалу кажется, что приказ уйти прозвучал не для дамы. Я даже делаю пару шагов к лестнице, но хозяин дома быстро хватает за руку.
– Извините, – шепчу, не понимая, за что в очередной раз прошу прощения.
– Тебя никто не отпускал.
Он не убирает руку. Держит, будто не доверяет.
– Да… Уборка… – Я пытаюсь прийти в себя. – На этом этаже она еще не закончена…
От чужих пальцев по предплечью быстрыми волнами разливается непривычное тепло.
– Инга, мне повторить?
В противовес ощущениям голос мужчины звучит еще холоднее, буквально морозит все вокруг.
– Решил развлечься с грязной прислугой? – хмыкает дамочка, разворачиваясь к лестнице. – Удачи! Смотри не подцепи от нее какую-нибудь гадость.
Она гордой походкой сплывает по ступенькам, и через минуту снизу слышится щелчок замка.
Наверное, можно вздохнуть с облегчением. Стервы больше нет. Однако от почти интимной близости с хозяином мне становится еще страшнее, чем было до этого.
Все нервные окончания сходят с ума, а в голове тревожным голосом звучит приказ: «Беги!»
– На первом этаже я уже закончила с уборкой. Если не буду вам мешать, за пару часов закончу и здесь, – стараясь не поддаваться панике, вытягиваю из себя слова.
– Два часа? – Мужчина склоняет голову набок. Взгляд карих глаз меняется.
К своему стыду, понимаю, что с моим опытом нет ни одного шанса разгадать смысл этих изменений. Я словно едва освоившая букварь первоклассница перед таблицей Менделеева. Слова и формы различаю, значение – загадка.
– Простите меня, пожалуйста. Я не хотела портить вам вечер и… – Оглядываюсь в сторону рояля. – И ломать банкетку. Так получилось. Это мой первый рабочий день.
– Ты ничего не испортила. Инге действительно было пора.
Мужчина убирает ладонь и хмурясь смотрит на свои пальцы. Удивленно, как будто видит их впервые.
– Тогда… я закончу? Так? – На нетвердых ногах пячусь к тележке с чистящими средствами и арсеналом разных щеток. Богатство, найденное в кладовке.
– Закончишь. Только вначале тебе придется справиться кое с чем другим.
Он расстегивает пиджак и верхнюю пуговицу белой рубашки. Никаких намеков, но в памяти тут же всплывают недавние слова Валентины о приставаниях. Она так радовалась, что хозяина не будет дома и я смогу спокойно сделать свою работу. Будто опасалась чего-то.
– Я лишь уборщица, – повторяю, как мантру, резко севшим голосом. – Я мою, пылесошу, вытираю пыль и выношу мусор. Больше ничего.
Еще вчера я радовалась, что смогла сесть в машину к Толику. Не испугалась чужого мужчину! Доверила отвезти меня в хостел и чуть не согласилась на бутерброд. А сейчас, как последняя трусиха, дрожу от страха, оставшись наедине с другим.
– Думаю, тебе будет несложно, – звучит еще туманнее.
– А можно… потом?
В тревоге я залипаю взглядом на гладковыбритом подбородке, на красивой ямочке. Боясь посмотреть на губы, поднимаюсь к прямому носу, длинным черным ресницам и высокому лбу.
– Потом будет не так приятно. – Тягучий акцент ласкает слух медовыми нотами. Пробуждает в душе настоящую панику.
Наверное, нужно отключиться от своих эмоций, сделать пару вдохов и подумать обо всем спокойно. Вряд ли мужчина с такими большими деньгами и такой потрясающей внешностью станет насильно склонять кого-то к близости. Уж точно не такую серую мышку, как я!
Однако страх одерживает победу над разумом.
Стоит хозяину дома швырнуть пиджак на ближайшее кресло, гордо распрямляю плечи. И мы одновременно произносим:
– Я не оказываю интимных услуг!
– Еда скоро остынет. Поешь!
Глава 7. Провинциалка
– Что?.. – От стыда я заливаюсь краской. – Еда… – Кажется, даже сердце замирает.
– Мы ужин принесли. Готовый, из ресторана. – Будто прогоняя какое-то наваждение, хозяин встряхивает головой.
– Спасибо. – Тяжело сглатываю.
И до этого не считала себя особо умной, но сейчас вера в интеллект падает на уровень плинтуса.
Как я вообще могла сказать об интимных услугах? Как додумалась предположить, что этому мужчине может понадобиться от меня что-то кроме уборки?
– Остатки еды можешь выбросить. На втором этаже убираться не нужно. – Он разворачивается и, не прощаясь, идет в сторону одной из комнат.
Наверное, нужно прыгать от счастья, но меня прибивает к полу болезненным озарением. Я все же подвела Валентину! Не справилась со своим первым заданием и к тому же испортила клиенту романтический вечер.
Следом за этой мыслью приходит новая, еще более пугающая – не будет никаких денег, новой работы… Не будет места в хостеле. Без оплаты через день-два Рита выставит меня на улицу. И никто больше не станет помогать такой дуре.
– Я не голодная. Правда! – Молясь, чтобы желудок помолчал хотя бы минуту, бросаюсь вслед за хозяином дома. – Могу очень быстро прибраться. Вы только не подумайте, что это тяп-ляп. Нет, я хорошо уберусь. Ни пылинки не останется.
Остановившись рядом с мужчиной, я до побелевших костяшек сжимаю ручку тележки.
– Закончишь в следующий раз. Сегодня будешь отвлекать, – произносит он со вздохом.
– Правда? – От этого «в следующий раз» на душе становится так тепло, что радостная улыбка сама растекается по губам.
– Правда.
– Вы… вы меня не увольняете? – Настроение от отметки «отчаяние» подпрыгивает до счастья.
– Иди уже есть. – Тяжелый взгляд проходится по моим губам, щекам и зависает на глазах. – Должен же кто-то расправиться с этим ужином.
* * *
Возвращаясь в хостел, я чувствую себя самым везучим человеком на свете. Желудок больше не урчит, голова не кружится, а в рюкзаке настоящее сокровище.
– И с чего вдруг ты такая довольная? – интересуется соседка по комнате, брюнетка Лика.
– Утром убегала как на пожар, а вернулась как из ресторана, – добавляет блондинка Соня.
– С рестораном… – Торжественно снимаю рюкзак. – В яблочко! – Я вынимаю бережно упакованные деликатесы.
– Не поняла! – Лика первой подходит к столу и раскрывает бумажный пакет. – Охренеть!
Следом за ней в пакет заглядывает Соня.
– Что это?
– Не знаю, – жму плечами. – Эти ракушки мне отдал хозяин дома, где я сегодня делала уборку. Не захотел есть свой ужин.
– Ну вы точно из деревни! – закатывает глаза Лика. – Это устрицы! На них выдавливают лимонный сок и едят, запивая дорогим шампанским.
– В интернете видела или по телику показали? – толкнув подругу в плечо, смеется Соня.
– Иди ты! – Лика с интересом смотрит, как я достаю из рюкзака следующий пакет.
– Здесь рыба! – Показываю соседкам идеальные розовые кусочки филе в каких-то травах. – Я чуть язык от удовольствия не проглотила, когда попробовал. Рука не поднялась выбросить остатки в мусор.
– Да какие же это остатки?! – Нюхая рыбу, Соня жмурится, как кошка. – Это же настоящий пир!
– По-богатому! – Лика взвешивает в руках пакет с устрицами и улыбается все шире.
– Тогда за знакомство! – Достаю из рюкзака последний улов. Красивую стеклянную бутылку, по форме напоминающую шампанское.
Моих знаний английского хватает, чтобы прочесть на этикетке, что это минеральная вода, но восторг в глазах девчонок заставляет умолчать об этой маленькой детали.
– А ты не промах, географ! – по-дружески подмигивает Лика. – Что-то мне подсказывает, мы точно уживемся.
* * *
То что жизнь с двумя ночными бабочками может быть интересной и насыщенной, становится понятно уже через пару дней. За это время я успеваю выполнить еще три заказа Валентины и даже получаю свою первую зарплату.
В родной Тюмени ни мне, ни маме такие деньги и не снились. Маме, чтобы заработать столько, пришлось бы неделю вкалывать в две смены без выходных. А мне – подрабатывать после учебы целый месяц.
Счастливая, я тут же расплачиваюсь с Ритой и вношу аванс за полмесяца. А на остальные деньги устраиваю шопинг.
– Мне нужно купить какую-нибудь рубашку и новые джинсы. Не очень дорогие, – сложив ладони в молитвенном жесте, говорю соседкам.
– Хочешь быть секси? – Соня шлепает себя по крутому боку.
– Не хочу, чтобы думали, будто я нищая.
Закусив губу, вспоминаю Ингу, роскошную дамочку в красном платье, и ее обидные упреки.
– О! Мне нравится твой настрой! – Лика решительно берет в руки сумочку. – Даже будущая училка имеет право быть стильной и модной!
Она кивает Соне, и они обе тут же начинают обуваться.
* * *
Несмотря на уверенность, что едем мы в торговый центр, финальной точкой маршрута оказывается не совсем магазин. Подойдя к двери, я немного робею, принюхиваюсь, словно могу почувствовать что-то неприятное. Но Лика быстро толкает внутрь.
– Выдыхай, географ! – шепчет она. – Это всего лишь секонд-хенд. Такой же магазин, как и остальные, только шмотки здесь на порядок лучше и в разы дешевле.
Она подходит к стойке с джинсами и показывает мне какую-то совершенно невероятную модель. С огромными дырами на коленях и декоративными стальными шипами по бокам.
– А еще здесь можно урвать что-то крышесносное, в центре подобное стоит десятки тысяч, – дополняет подругу Соня.
