Кивнув вместо прощания, он разворачивается и идет к машине. Я так же молча направляюсь к дому, но перед тем, как приложить ключ к замку, оборачиваюсь и наблюдаю за тем, как темно-серый седан выезжает со двора.
Совсем новая машина, новый, незнакомый мне Лешка. Его новые, обжигающие холодом эмоции.
Остановившись под козырьком, я даю себе пару минут мнимого уединения. Прижимаюсь спиной к кирпичной кладке и сосредотачиваюсь на дыхании. Губы мелко дрожат, руки тоже.
Самое страшное позади, так ведь?.. Я разочаровала всех, кого только можно было. Мне больше не верят, меня презирают, но отсутствие необходимости каждый день носить в себе эту правду дает надежду на нормальную жизнь.
Нормальную, такую, как у всех. Я хочу растить детей, не терзая себя угрызениями совести, и не вздрагивать ежеминутно от страха быть разоблаченной.
Насквозь промерзнув и немного успокоившись, я возвращаюсь в квартиру. Улыбаюсь, наблюдая за тем, как мама, бегая за близнецами, пытается накормить их йогуртом.
– Ну?.. – спрашивает, остановившись в тесной прихожей.
Малышня уносится в комнату, даже не подозревая, какое потрясение испытали сейчас оба их родителя.
– Все нормально, – отвечаю, стягивая куртку с плеч.
– Что нормально? Он не отказывается от них? Он тебе поверил?
Мне до безумия не хочется разговаривать, но мама не отстанет.
– Мы сделаем тест днк.
– Господи!.. – поднимает глаза к потолку, – Сколько можно их делать?!
– Он имеет право требовать их.
– И что?.. Если подтвердится, что дети его, он их усыновит?
– Я не знаю, мам.
Тесты показали, что Станис не является отцом мальчишек. Он прислал мне результаты на почту, но ни разу не взял трубку, когда я звонила. Мне неизвестно о его планах ничего.
То же самое касается Денежко – я понятия не имею, как он поступит, когда получит официальное подтверждение.
Это все очень сложно.
– Если не захочет, ты можешь подать в суд на установление отцовства…
– Я не буду этого делать, – отрезаю жестко.
– Он должен помогать тебе растить их, – заявляет мама упрямо, – Помогать и платить алименты.
– Мама!.. Я уже не ребенок! Сама разберусь, что мне делать!..
– Не ребенок она!.. О детях лучше подумай!
Зажмурившись, я прижимаю ладони к пульсирующим вискам. Опустошение и раздражающее давление извне разбивают хрупкое равновесие. Забившись в угол между вешалкой и входной дверью, борюсь с приступом удушья.
Глава 13
Варя
Сознание от лекарства немного путаное, и неумолимо тянет в сон. Кожа еще покрыта испариной, но я знаю, что это скоро пройдет, головная боль, пронзающая виски и затылок, тоже.
Закрываю глаза и чувствую, как меня поглощают серые тени. Проваливаюсь в глубокий сон без сновидений и внезапно, по внутреннему будильнику, просыпаюсь в полночь.
Несколько мгновений пялюсь в потолок, вспоминая, где я. А потом смотрю на стоящие вплотную друг к другу из-за недостатка места кроватки. Ромка спит крепко, а Арсенька ворочается и часто вздыхает – значит, скоро попросит молока.
Тихонько поднявшись с узкой кровати, я переодеваюсь в пижаму и бесшумно выскальзываю из комнаты. За дверью родительской комнаты еле различимый бубнеж телевизара. Это вернувшийся с дежурства папа смотрит документальный фильм или сериал.
Я прохожу на кухню, достаю из холодильника молоко и бутылочку и слышу, тихий скрип двери и звук босых ног по линолеуму.
– Как ты? – спрашивает мама, кутаясь в тонкий хлопковый халат, – Перепугала меня.
– Нормально уже.
– Юля что-то говорила про твою панику. Это она?
– Да, иногда бывает, – отмахиваюсь с улыбкой, – Но сейчас уже реже.
– Тебе нужно к врачу с этим сходить.
– Я была у врача, мам, – говорю, разогревая молоко, – Это врач мне назначил лекарство.
– И что, это не лечится? Откуда у тебя вообще взялись эти приступы? – шепчет встревоженно, – Раньше, до свадьбы, ничего не было. Это из-за беременности и родов?
– Нет. Из-за постоянных тревог. Как только они пройдут, исчезнут и атаки. Просто сегодня я перенервничала.
– А что было, если бы меня не оказалось рядом? – не унимается она, – Ты не в себе, дети одни…
– Приступы не длятся долго. Всего пару минут…
– Ох, не знаю, Варя… – вздыхает мама, держась за грудь, – Страшно мне тебя одну с детьми в съемную квартиру отпускать.
– На съемной квартире мне будет спокойнее…
– И поэтому приступов не будет? – договаривает с сарказмом.
– Ага…
Забрав молоко, я иду в комнату, где, сидя в кровати меня уже ждет сонный Арсений. Вкладываю бутылку в его руки и жду, когда он напьется, после чего целую в макушку и укрываю одеялом.
После горячего душа тоже ложусь спать – залезаю под одеяло с головой и закрываю глаза. Перед мысленным взором тут же появляется Лешкино лицо. Суровое, по-мужски красивое. Лед в глазах, недоверие и презрение прошибают ударами тока.
Я готовила себя к его ненависти. Никаких неожиданности и потрясения. Я предала, совершила фатальную ошибку и сейчас свалилась, как снег на голову с двумя детьми.
Нужны ли они ему? Возможно.
Нужна ли в качестве их матери я?
Конечно, нет!..
Но я почти уверена, что он возьмет часть обязательств по отношению к ним на себя. Лешка не бросит своих детей, иначе я совсем его не знаю.
Что же касается меня, то я ни на что не претендую – ни на прощение, ни на уважение. Не заслужила. Главное, чтобы его неприязнь ко мне не отражалась на наших детях. Я этого не переживу.
За последствия той ночи, когда он, избитый и озлобленный, лишил меня девственности, ответственны мы оба. Но в том, что случилось после виновата только я.
Лешка просил, умолял меня отменить свадьбу. Говорил много, обнимал. Обещал счастливую безбедную жизнь и свою любовь. Я ревела без остановки, а он обнимал и говорил, говорил, говорил…
Под утро он уснул, а я ушла.
Сбежала, с его детьми под сердцем. Понимая уже тогда, что люблю и всегда буду любить только Лешку, не смогла переломить ситуацию. Струсила, испугалась за него и за себя.
Если бы я тогда знала во что превратиться моя семейная жизнь! Если бы понимала, как это – быть хорошей женой, любя не мужа.
Первые несколько месяцев после свадьбы я запрещала себе все мысли о нем. Запрет не помогал – я не могла не думать о нем, не видеть его в снах, не вспоминать и… не представлять его на месте Станиса.
Однако я боролась. Упрямо ждала, что моя семья и жизнь в Лондоне затмят то, что продолжало гореть в сердце.
Чуда, увы, не случилось. Разочарование, страх и сильная тоска перечеркнули все мечты. Пришло понимание, что образ Денежко останется выжженным в сердце навсегда и оставалась только надежда, что он потухнет после рождения детей, И этой надежде не суждено было сбыться. Она рассыпалась пылью.
Я не следила за его жизнью специально, но от Арины узнала, что через пару месяцев после моей свадьбы Лешка уехал в Кисловодск. Туда же за ним поехала Аля. Писала в чат, из которого я вышла, что у них отношения, заваливала его фото, которые иногда доходили до меня, щедро делилась своим счастьем.
Тина поделилась с Ариной по секрету, что Леха стал у Али первым. Этот секрет едва не убил меня.
Ночами я мазохистски представляла, как это произошло. Был он с ней нежен или нетерпелив и настойчив, как со мной. С кем понравилось больше и какие слова он шептал ей.
Однажды я видела их секс во сне. Разбудила рыданиями Станиса, он жалел, не понимая причины моей истерики, а я заживо сгорала от стыда.
Однако через пару месяцев Арина написала, что Алька вернулась в город. Восстановилась в техникуме и стала вести прежний образ жизни. На вопрос о том, что случилось, отвечала, что ей нужно доучиться, а потом, когда она получит диплом, снова к нему уедет.
Диплом Аля получила следующим летом, но в Кисловодск так и не уехала, из чего я сделала вывод, что они с Лешей расстались.
Оказалось, что нет, учитывая, что сейчас они снова вместе. Очевидно тогда их отношения были поставлены на паузу.
Я не знаю, что будет завтра. Не знаю, как быстро Станис подаст на развод и юридически откажется от детей.
Я не знаю, что решит делать Лешка. Будет ли он их усыновлять и даст ли свою фамилию, или просто захочет присутствовать в их жизни. Насколько это присутствие будет регулярным и в каком формате он будет общаться с мальчишками.
Но в одной я уверена точно – я не желаю, чтобы Аля приближалась к моим детям. Неважно, в качестве девушки их отца, его невесты или жены. Все мое существо противится этому.
Пусть это ревность, эгоизм или что-то более глубокое, но я не подпущу ее к ним.
Глава 14
Варя
В моих ушах все еще звенит от детских визгов, и звучащий негромко голос Юли в динамике время от времени пропадает из эфира. Приходится прислушиваться и постоянно переспрашивать.
– … ворчат или молча терпят?..
– Что?..
– Родители как отреагировали на твое возвращение? Ворчат или молча терпят? – повторяет вопрос.
– Нормально отреагировали. Расстроились, конечно, но внукам рады.
– Меня обвиняют?
– Нет. Ты тут при чем?
– Ну… скажут, выдернула дочь из вуза, отправила заграницу, а потом вернула с двумя детьми, – усмехается Юля в трубку.
– Ничего такого они не говорят.
– Ладно. А Денежко что? В отказ не пошел?
– Нет, Юль, не пошел, – отвечаю сдержанно, не собираясь делиться с ней подробностями, и решаю сместить фокус на нее саму, – Как ты?.. Моя свекровь еще не забрала «Яблоки в меду»?
– С Мари очень сложно все. Она сильно разочарована. В нас обеих.
– Мне жаль, правда.
– Ваш со Станисом развод отразится на моей работе, Варя, – проговаривает Юля напряженным голосом, – У нас с ней несколько совместных проектов, а она меня даже видеть не хочет.
– Я могу поговорить с ней, если хочешь. Объясню, что ты не имеешь к моей лжи никакого отношения.
– Не надо с ней разговаривать. Она сейчас в таком настроении, что не возьмет от тебя трубку.
– Даже так?..
– Но позже, если сама тебя наберет, ответь ей.
– Хорошо.
Острый, доводящий меня до приступов удушья, страх перед свекровью притупился. Не знаю, по какой причине – родные стены это, поддержка родителей или осознание того, что мне больше нечего скрывать от нее.
Нам действительно нужно поговорить. Если быть точнее, Мари имеет право высказать мне все, что думает, а я обязана извиниться и попрощаться. Она не была прекрасной свекровью, но и плохой тоже не была.
