– Замётано, – довольно ухмыльнулся Гера и двинулся в сторону жилого корпуса, перебрасывая спортивную сумку из одной руки в другую и слегка поигрывая мускулами.
– Пижон, – фыркнула Дарья, – ну да не о нём речь, верно? Кто начнёт? Лизхен, давай ты?
– Хорошо, – не стала спорить я и рассказала о своём визите к директору, стараясь не упустить ни малейшей детали. Так как историю с моими двумя днями рождения ребята знали, то я сосредоточилась на поведении Оленева. Рассказала и о своих ощущениях, и о мутной тяжести на сердце, и о видении, которое вполне могло быть правдой.
– Хреново, – помолчав, подытожил Самойлов, – если директор как-то в этом всём замешан, а в верности такого предположения сомнений практически уже нет, то нам придётся совсем худо. Может он быть одним из тех, кто охотится за артефактом?
– Вполне, – вздохнув, кивнула Дарья, – ему тут, как говорится, и карты в руки. Помните, тогда он ругал кого-то, кто проник на территорию школы из тумана? Не исключено, что он вообще среди этих охотников за артефактами главный.
– Тогда очень может быть, что Несс просто узнала что-то важное или секретное о нём и пыталась его шантажировать, – неуверенно проговорил Женька, – вполне вероятно, что тогда ночью они как раз об этом и говорили. Но, видимо, у неё не получилось, уж больно вид у нашей блондинки был недовольный.
– Не знаю, – Дашка с сомнением нахмурилась, – если бы она его шантажировала, думаете, он не избавился бы от неё сразу?
– Он и избавился, но тогда, когда ему было удобно, – высказала своё предположение я, – мало ли, какие там были обстоятельства?
– То есть мы всерьёз рассматриваем вариант того, что Несс уже нет в живых? – как-то слегка растерянно уточнила Дарья. – И исходим из того, что убрал её Иван Дмитриевич?
– Я бы не стал принимать это как единственную версию, – возразил ей Самойлов, – скорее, как один из вариантов. Не исключено, что всё не так, и никакого шантажа не было. Может, она ему в любви объяснялась, а он ей отказал…
– Или она представитель конкурентов, – неожиданно сказала Дарья, – и хотела договориться, так сказать, разделить сферы влияния.
– Версия ничем не хуже предыдущей, – вынужденно согласилась я, – поэтому предлагаю всё же изучить тот лаз, о котором говорила Клео. Ты узнала у неё?
Дашка активно закивала и начала рассказывать:
– Это место действительно за физкультурным флигелем, вон там…
Тут она показала куда-то в сторону того места, где я тогда, скажем так, заблудилась. Интересно, не является ли найденный Киром ход ловушкой, ведущей туда, где обитают странные и не слишком дружелюбные призраки? Если Несс хотела убежать и пошла туда, то вряд ли они её отпустили. Ведь, в отличие от меня, она не является Трилистником, а я прекрасно помнила, что меня спасла именно принадлежность к нему. Иначе призраки просто не выпустили бы меня из того тумана, почему-то в этом я ни на минуту не сомневалась. Но ведь Клео каким-то образом сумела отнести туда шарм с духом Кристины и вернуться? Или она просто перекинула его через забор? Как-то мы ступили и совсем забыли узнать, чем же в итоге закончилась история с шармом Цейс.
– Узнать, была ли там Несс, мы можем только опытным путём, – решительно заявил Женька, – но идти неподготовленными было бы верхом глупости. Никто не может гарантировать нам, что это не очередная ловушка. Давайте будем честными хотя бы с самими собой и признаем, что мы не гении разведки и контрразведки, поэтому просчитать многоходовую операцию нам не по силам. Нас могу специально подталкивать к тем или иным решениям, чтобы поймать и ликвидировать.
– Звучит ужасно, – помолчав, высказалась я, – мне особенно не нравится слово «ликвидировать».
– Оно никому не нравится, – согласился Женька, – поэтому предлагаю не бросаться в очередную авантюру, а подготовиться и действовать обдуманно. Но и не откладывать особо, а то скоро всё размокнет, и мы там сами просто не пройдём. У меня, например, ни резиновых сапог, ни дождевика нет. И что-то мне подсказывает, что и в ваших чемоданах для них места не нашлось.
– У меня точно нет, – вздохнула я, – как-то я не рассчитывала на столь экстремальный досуг.
– Аналогично, – кивнула Дашка, – предлагаю пойти сегодня, пока хорошая погода. Подготовиться, и метнуться по-быстрому, чтобы до темноты успеть. Кстати, Лизхен, что там с туманом?
– Висит, – я пожала плечами, – сами видели, что за последние несколько дней ничего не изменилось.
С тех пор, как туманная завеса сомкнулась над «Серебряным», я каждый день выходила на улицу с фотоаппаратом и делала несколько снимков, стараясь запечатлеть что-нибудь красивое: разноцветный клён, сияющую на осеннем солнце паутинку, трогательный в своей беззащитности последний цветок… А потом мы втроём изучали видимый только на фотографиях туман, который прекратил своё движение и своеобразным куполом накрыл и низину, и пансион.
– Ну мало ли, вдруг ты чего углядела, – Дашка непонятно пошевелила в воздухе пальцами, – новенькое.
– Не, всё только старенькое, – хмыкнула я, – тебе другого новенького мало?
– Хватает, – тут же согласилась подруга, – так что насчёт Несс? Когда отправимся?
– Соглашусь с Дашей, идти лучше всего сегодня, вдруг она ещё там… – Женька перестал изображать из себя клоуна и стал серьёзным, – экипируемся как следует и пойдём, если, естественно, Несс за это время сама не обнаружится. Это был бы, конечно, оптимальный вариант. Она, конечно, стервозина ещё та, но смерти или чего похуже я никому не желаю. Даже Золотницкой.
Эти слова стали логичным завершением разговора, и мы, обсуждая уже самые обычные вопросы, направились в сторону центрального крыла.
Ещё на подходе к нашей гостиной мы услышали громкие голоса и, переглянувшись, поспешили туда, чтобы узнать, из-за чего шум. Женька к нам не присоединился, сказав, что женские разборки – это дело непредсказуемое и порой травмоопасное, так что лучше он воздержится от посещения.
– Это будет уникальное мероприятие, как ты не понимаешь?! Нам тогда будет гарантировано первое место, а это очень и очень важно: сразу заявить о себе. Петь и танцевать умеют все, а предсказывать будущее и заглядывать в прошлое – только ты!
Посреди комнаты друг напротив друга стояли встрёпанные и крайне раздражённые Клео и Люся Степанцова. Стеша обнаружилась на диванчике, где сидела в обнимку с подушкой и лишь молча переводила взгляд с одной соседки на другую.
– По поводу чего орём?
Дашка шлёпнулась на диван рядом с подвинувшейся Стешей и теперь всем своим видом демонстрировала абсолютную заинтересованность.
– Как хорошо, что вы вернулись, девочки!
Степанцова резко повернулась в нашу сторону, и две косички, которые она всегда заплетала, весело подпрыгнули на её плечах.
– В «Серебряном», как нам и обещали, наконец-то начинается активная внеклассная деятельность, – Люся сделала вид, что не замечает наших кислых физиономий, – и первым мероприятием, которое состоится через неделю, станет представление гостиных. Нужно как-то ярко и интересно заявить о себе, продемонстрировать творческий потенциал. Понимаете?
– Зачем? – кротко поинтересовалась Дашка.
– Что – зачем? – всплеснула руками Степанцова. – Неужели ты не понимаешь, Даша?!
– Неа, – совершенно не смутившаяся Дашка, поёрзав, поудобнее устроилась на диване.
– Мы должны развиваться, становясь многогранными личностями, – завелась Люся, явно разочарованная отсутствием поддержки. Но, судя по всему, ей совершенно необходимо было добиться согласия Клео на участие в мероприятии, поэтому надеяться на то, что она отстанет, явно не стоило. – Тем более что гостиной, которая выступит лучше и интереснее других, полагается приз!
– Грамота и коллективная медаль? – Стеша даже не пыталась скрыть язвительность. – Ну а что? Будем по очереди носить, прикольно…
– Ничего подобного, – Люся гордо подбоченилась и провозгласила. – Та гостиная что выиграет, получит возможность без заявления и ожидания воспользоваться интернетом. По часу на человека. Вот!
А это уже интересно! Так-то я на удивление быстро привыкла к отсутствию телефона, наверное, потому что и раньше, так сказать, «на свободе», не залипала в нём постоянно. А вот шанс посмотреть что-то в сети – это было заманчиво. Правда, придётся продумать как следует, как сформулировать запрос и при этом себя не выдать, но это уже решаемая проблема.
– Хороший приз, – уважительно согласилась Дашка, бросив на меня быстрый взгляд, а Стеша глубоко задумалась, явно пересматривая ранее занятую позицию. – Что, и в соцсети можно будет зайти?
– Таких подробностей я не знаю, – пожала плечами Люся, – но, думаю, эти вопросы можно будет решить. Филипп сказал, что всё обсуждается.
Мы достаточно быстро привыкли звать нашего куратора просто по имени, но на «вы», хотя поначалу мне это казалось очень странным. Всё-таки он преподаватель, и вдруг такая демократичность в общении…
– Но для того, чтобы выиграть, нам нужен какой-то совершенно необычный ход, – продолжала Люся, видимо, спеша воспользоваться тем, что мы заинтересовались призом, – и я подумала, что Клёпочка…
Тут Клео издала тихий звук, больше всего напоминающий рычание: почему-то Степанцова называла нашу прорицательницу не Клео, как все, а дурацким именем Клёпа. И переубедить её не представлялось возможным: все просьбы и ультиматумы со стороны Клео Люся просто игнорировала.
– … сможет показать что-то из своих талантов, а мы создадим соответствующий антураж, – продолжила Степанцова, в очередной раз не заметив недовольства Клео, – такого точно никто другой показать не сможет. Мы предложим некую стилизацию гадательного салона, но с современными деталями.
– Допустим, – Клео с трудом взяла себя в руки, – ещё раз повторю: допустим я соглашусь. Ты вот прям уверена, что все, с учётом того, что мало кто тут оказался добровольно, захотят, чтобы факты из их прошлого были озвучены?
– А мы будем предсказывать будущее. – бодро возразила Люся, – и я уверена, что оно у нас всех просто замечательное!
– Я не могу выбирать, – буркнула Клео, – дар сам решает, что показать: прошлое или будущее. Вот ты, например, готова открыть окружающим тайны своего прошлого, Степанцова?
– А почему сразу я? – удивилась Люся. – Я организатор, мне будет не до предсказаний!
– Слушайте, – наконец-то решила принять участие в разговоре Стеша, – предположим, Клео будет предсказывать, Люся – организовывать и коммуницировать со всеми, а мы-то чем будем заняты? Я так поняла, что по правилам принимать участие должны все обитатели гостиной.
– Я буду фотографировать, чтобы потом сделать фотоотчёт, – тут же сказала я, пока на меня не навесили что-нибудь другое. – А Дашка может отвечать за соблюдение очереди и порядок в целом. Типа «шериф Котлакова». Стеш, а ты будешь помогать Клео… ну подать что, если надо, чаю заварить…
– Это я могу, – охотно согласилась Стеша, – я тогда себе маникюрчик соответствующий сделаю, со звёздочками какими-нибудь. Кстати, я всех записала, если что.
– О, спасибо, Стеша! – совершенно искренне воскликнула я. – Как на руки посмотрю – вспоминаю, а потом снова из головы вылетает. В субботу, да?
– Ну так что, мы договорились?
Степанцова, явно не слишком довольная тем, что все обязанности распределили без неё, посмотрела на хмурую Клео.
– Ладно уж, – девушка махнула рукой, – буду рассматривать это как тренировку. Но если что вдруг выплывает этакого – претензии не ко мне, я честно предупредила, что такое возможно.
– Прекрасно! – просияла Люся. – Тогда пойду скажу Филиппу, что мы определились с форматом. Звание лучшей гостиной года наверняка будет нашим!
Глава 4
Тёмно-красные листья нервно трепетали на холодном ветру, недвусмысленно напоминая о том, что во второй половине сентября в наших краях, как правило, осень полностью вытесняет не только само лето, но и воспоминания о нём. Достаточно высокая стена из густых колючих кустов представляла собой естественную ограду, отделявшую территорию «Серебряного» от остального мира. Нет, обычный забор, естественно, тоже имелся, и даже был достаточно высоким, но до него ещё добраться нужно было.
Я одновременно узнавала это место и не узнавала: тогда я не слишком внимательно смотрела вокруг, сосредоточившись на том, чтобы не упустить из виду шагавших впереди приятелей. А вот сейчас мы никуда не спешили, и я имела возможность как следует изучить место, где, по заверениям Кира и Клео, существовала лазейка, позволяющая выбраться за пределы «Серебряного».
Аккуратная, выложенная тротуарной плиткой дорожка заканчивалась возле небольшой симпатичной клумбы, на которой летом росли какие-то яркие оранжевые цветы, названия которых я не знала. Дальше был только ровно подстриженный газон, исчезла высокая трава, которая, как мне помнилось, росла здесь раньше, чуть больше двух недель назад.
Газон заканчивался возле тех самых густых кустов, которые тогда радовали глаз густой зеленью, а сейчас – листьями, окрасившимися в густо-красный цвет. «Как кровь», – неожиданно подумала я и невольно поёжилась. Как-то не вдохновляли подобные ассоциации, если честно.
В прошлый раз мы спускались к забору чуть дальше, там, где кусты уже заканчивались, но сейчас, если Дашка правильно поняла Клео, нам нужно было прямо туда, в заросли.
– Давайте отойдём подальше, – предложила подруга, на всякий случай оглядываясь, – так-то вроде никого нет, но лучше подстраховаться, а то устанем объяснять, чем мы тут занимаемся.
Мы не стали спорить, и прошли немного вперёд, встав так, чтобы нас закрывал физкультурный флигель. Потом она извлекла из рюкзака моток тонкого шпагата и пожаловалась:
– Пришлось сказать Вере Борисовне, что хочу завести себе какое-нибудь женственное хобби и научиться плести макраме или что-то в этом роде, поэтому мне нужен материал.
– А если она захочет проверить? – Женька нахмурился. – Или ты на самом деле плести умеешь?
– Я?! – Дашка выразительно покрутила пальцем у виска. – Соображаешь? Где я, а где рукоделие? Зато умеет Стеша, это я точно знаю. Если что, попросим её что-нибудь быстренько сварганить. Типа хотим взглянуть, как оно вообще делается. А если не спросит никто, то просто через пару дней верну верёвку и скажу, что попробовала, но поняла: не моё.
– Логично, – согласился Самойлов, – с верёвкой как-то спокойнее, а то вон Лизхен чуть не потерялась в тот раз.
Я вздохнула, снова вспомнив то чувство страха и глухой безнадёжности, которое охватило меня в прошлый мой визит в это место. Вот даже не знаю, как его и назвать-то правильно. Это вроде как и не параллельный мир, и не другая реальность, а какой-то… в голове неожиданно возникло выражение «пространственно-временной карман», хотя что это такое, я даже близко не представляла. И откуда этот термин взялся в моей голове, тоже не понимала.
– Может, в этот раз всё обойдётся, и мы просто банально вылезем с той стороны забора, угодив, по закону подлости, в какую-нибудь особенно глубокую и грязную лужу, – предположила Дашка, но уверенности в её голосе явно было маловато.
– Вы главное – не суетитесь и не бегите никуда, – сказала я, – если мы снова окажемся там, где я уже побывала, то там стрёмно до невозможности. И когда голоса… и не только голоса – не показывайте виду, что вам страшно. Они нас не тронут, потому что по каким-то пока не очень понятным причинам Трилистник им самим нужен. Впрочем… это я сейчас такая умная и смелая, а сама чуть не померла от страха в прошлый раз.
– Будем действовать по ситуации, – Женька приобнял меня, стараясь приободрить, – главное, не терять друг друга и держаться вместе. Ну и смотреть по сторонам, по возможности запоминая информацию. Любая деталь может дать нам подсказку насчёт того, куда делась Несс. Потом поделимся наблюдениями и обсудим. Ну что, готовы?
– Нет, – хором ответили мы с Дарьей и, несмотря на неоднозначность ситуации, рассмеялись.
– Тогда давайте уже двигаться, – решительно заявил Самойлов и обвязал себя вокруг пояса верёвкой. Потом то же самое сделала я, оставив между собой и Женькой кусок метра в три, а потом и Дашка затянула петлю вокруг своей талии. Таким образом мы оказались связанным верёвкой и надеялись, что это позволит нам не потеряться в тумане, ежели таковой обнаружится.
Женька двинулся вперёд первым, за ним шла я, а замыкала наш небольшой строй Дашка. Я старательно прислушивалась к себе, но почему-то не ощущала ни сильной тревоги, ни страха. Зато всё сильнее становилось чувство глухой безнадёжности, серой и беспросветной, словно в мире вокруг неожиданно исчезли все краски кроме тусклых пепельных тонов. Постепенно это невнятное поначалу ощущение оформилось в достаточно чёткое понимание того, что ничего хорошего нас там не ждёт. Причём конкретно нам ничего не угрожает, это я откуда-то знала совершенно точно.
Как и говорила Клео, между двумя самыми большими кустами можно было рассмотреть небольшую щель, причём если не всматриваться, то заметить её крайне проблематично. Мы увидели исключительно потому что знали, куда смотреть и что искать.
Сверху ветки переплелись невероятно плотно, так что пришлось опускаться на четвереньки и радоваться тому, что уже два дня стояла относительно сухая погода. Иначе брюкам можно было бы сказать «прощай», так как отстирать их после длительного ползания по мокрой траве и грязи было бы практически невозможно.
Первые признаки того, что Несс действительно занесло сюда, мы увидели буквально через несколько метров.
– Интересно, как так получается, что мы ползём через кусты, посаженные в один ряд, уже минут пять? Давно уже должны были упереться в забор.
Самойлов ворчал негромко, к тому же двигался передо мной, поэтому слышала я его с большим трудом.
– Потому что это не обычные кусты, а путь фиг знает куда…
– Я вас вообще не слышу, – прошипела сзади Дашка, – ползите уже быстрее, чего вы как дохлые улитки?
– Почему дохлые? – спросила я, тщетно пытаясь сдуть со лба прилипшую прядку. – Нормальные мы улитки.
Тут подошвы кроссовок Самойлова, которые всё время маячили у меня перед глазами, наконец-то исчезли, и я вслед за Женькой выбралась из лаза.
– В прошлый раз я так долго не ползла, – с трудом разогнувшись, сказала я, – я вообще не ползла, а просто шла, как обычно. Только не видела вокруг ничего кроме кустов. Если бы надо было ползти, я, наверное, не рискнула бы тогда.
Мне никто не ответил, так как друзья были заняты: они с удивлением оглядывали уже знакомый мне пейзаж. Бесконечное поле, как и в прошлый раз, заливал свет странной сиреневой луны, густо покрытой зловещими тёмными пятнами. Но, несмотря на это, света было достаточно много, и он прекрасно позволял рассмотреть и серую, словно припорошённую пылью траву, и мелкие фиолетовые цветочки. Сегодня я смогла даже уловить исходящий от них сладковатый запах, от которого зачесалось в носу и захотелось чихнуть.
– Как-то тут… – Дашка прищёлкнула пальцами, но звук получился сухой и какой-то ломкий, словно треснула тонкая веточка, – неуютно, вот. Никак не могла подобрать правильное слово.
– Это ты очень деликатно выразилась, – Женька настороженно озирался, всматриваясь в окружающее нас пространство, – у меня так мороз по коже, жутко тут, девчонки. И холодно…
– Это точно, – согласилась Дашка, ёжась и натягивая на кисти рукава объёмного свитшота, – как-то оно совсем зябко. И что-то подсказывает мне, что сейчас мы не возле забора, вот точно вам говорю. Там такого пространства нет, да и луны тоже, к тому же…
Договорить Дашка не успела, так как послышался непонятный шум, потом пятнистую луну закрыла чья-то огромная тень. Повисев там немного, она ринулась вниз, явно нацелившись на нас. Кем бы или чем бы она ни была, падала она явно не с добрыми намерениями.
– Ложись! – рявкнул Самойлов, видимо, пришедший к точно таким же выводам. Он первым рухнул на землю, дёрнув меня за руку, а я, в свою очередь, толкнула Дашку.
Над головой просвистело, волосы растрепал порыв ветра, и над заросшей серой травой равниной пронёсся полный злого разочарования вопль.
– Назгулы, блин, – ошарашенно проговорил Женька, осторожно поднимая голову и оглядываясь. – Это что такое сейчас было, а?
– Не знаю, – стараясь не слишком высовываться из травы, ответила я, – в тот раз тут такого не было, честное слово!
