Мне дико не нравится его интерес и хочется свернуть опасную тему. Леша ни в коем случае не должен узнать про настоящего отца Назара, иначе случится беда.
Я не хочу лишних страданий для сына.
– Ничего особенного, – поспешно отмахиваюсь. Руки трясутся, поэтому я прячу их за спиной и быстрым шагом покидаю коридор. Захожу в комнату.
Леша идет следом.
– Где его отец? Почему он не участвует в жизни ребенка? – напирает, не давая ни единого шанса сбежать.
– Потому! – цежу сквозь плотно стиснутые зубы.
Он делает шаг вперед, впечатывает меня в стену и прожигает суровым взглядом. Смотрит в самое сердце.
– Кто его отец, Лена? – злится, требует ответ. – Говори! – рычит на повышенных. Подскакиваю от неожиданности и агрессии в тоне. – Кто?!
Кручу в разные стороны головой, кусая губы. Не могу сказать правду. Нельзя.
Она нас обоих убьет.
– Не ты, – отвечаю с трудом, смотрю ему прямо в глаза и медленно умираю. – Мой сын к тебе не имеет ни малейшего отношения!
– Тогда почему он так похож на меня в детстве? Почему? Твоя соседка тоже заметила! Это не совпадение! – трясет меня за плечи. – Отвечай! – рычит, как раненый зверь. – Кто его отец?
Глава 2. Лена
– Тебя это не касается! – на эмоциях зло отрезаю. Лёшина агрессия перешла все границы.
Мой вскрик пугает Назарчика. Он подскакивает на месте, поднимает широко раскрытые глазенки, замирает и… заходится в громком плаче.
Срываюсь с места в тот же миг.
Подбегаю, подхватываю на руки сыночка и, желая его успокоить, прижимаю к груди. Назарчик прокричался и застыл с широко раскрытым ртом. Не кричит.
– Дыши, – прошу малыша. – Давай! – с нажимом.
Он делает глубокий вдох и заходится в обычном плаче.
– Что с ним? – не понимая происходящего, Леша тревожно задает вопрос, а мне так и хочется в него чем-нибудь кинуть.
– Сам не видишь? – шиплю, по-прежнему взволнованно. Я не могу оставаться спокойной, когда мой сынишка плачет.
Как ни пытаюсь себя уговорить, что для ребенка громко плакать – это нормально, ничего не выходит. Каждый раз сердце срывается со спокойного ритма и переходит на бешеный бег.
– Мы напугали Назара, – озвучиваю очевидное. Леша действительно не понимает, он довольно далеко от детей.
– Криком? – уточняет уже совершенно иным тоном. Ему сложно бороться с собой, но ради меня и ребенка он пересиливает злость, становится тихим.
Удивительно, как дети меняют людей.
– Всем сразу, – бросаю короткое и, подхватив похныкивающего Назарчика на руки, начинаю пританцовывать, как бы укачивая. Я так баюкала его в детстве, вот и продолжаю делать это сейчас. На нервах.
Удивительно, но мои движения заставляют его затихнуть, успокаивают, а после пары кругов по комнате он и вовсе просится вниз.
Отпускаю.
И лишь сейчас, оставшись без ребенка, понимаю, что его отца в комнате нет.
– Леша? – зову, выглянув из спальни.
– Я здесь, – доносится из коридора. Не успеваю моргнуть глазом, как он проходит мимо меня с сумками в руках.
– Ты решил разобрать мне продукты? – проходя по нему игривым взглядом, спрашиваю с неким ехидством.
Эмоции переполняют, требуют дать выход, и меня бросает из стороны в сторону. Хочется то порыдать, то посмеяться. А еще лучше подойти и треснуть тапком Его.
– Сумки тяжелые, – кивает на свою ношу. – Зачем тебе лишний раз их таскать? Вот и помог, – искренне отвечает. Говорит так, словно все в порядке вещей.
Но только стоит мне немного расслабиться и выдохнуть, как Леша опять оказывается в опасной близости от меня. Он нависает сверху, его взгляд разбивает в пух и прах выстроенную мной оборону.
– Тебе не уйти от ответов, Лена, – произносит спокойно и твердо. Таким тоном говорят лишь те, кто действительно очень силен. Не столько физически, сколько морально.
– Леш, не нужно, – прошу, пересиливая дрожь. Меня едва слышно. – Оставь нас с Назаром в покое. Прошлое в прошлом, пойми.
Лапотников ни на миг не отрывает от меня своих проницательных глаз. Я смотрю в них и пропадаю в омутах… Меня уносит.
Исходящая от него чистая, мужская энергетика требует покорности и податливости, пробуждает женскую сущность, возрождают ее из пепла.
Я снова начинаю чувствовать себя желанной, красивой, живой. В груди становится жарко.
Не знаю, чем бы закончились наши “гляделки”, но тишину квартиры разрывает телефонный звонок. От неожиданности меня буквально откидывает назад, остужает мгновенно.
– Женька, – произношу на выдохе и стремглав бегу в коридор. Достаю из кармана орущий на всю квартиру смартфон и судорожно принимаю вызов.
Из-за Леши я совсем забыла про нее. Это кошмар!
Бедная девочка…
– Да, – говорю вместо “алло” и тут же себя отсекаю. Дурная привычка.
Ловлю на себе строгий взгляд. Леши. Он такого же мнения.
– Лен… – из динамика доносится всхлип. Слышу жалобный голос флористки и кровь отливает от лица, становится дурно. – Мне страшно, – признается дрожащим голосом.
– Пожалуйста, не плачь, – прошу ее, а у самой сердце сжимается, становится маленьким камушком. Ужас от осознания, что может произойти по моей вине и по воле тех ублюдков, что каждую неделю требуют “дань”, накатывает волнами. – Я уже выезжаю, – заверяю девушку, а сама в это время кошусь на играющего на полу сынишку. Мы даже не начали одеваться.
– Приезжай скорее, – просит жалобно. – К нам покупатели заходят, а я не могу собрать ни одного букета. Все падает из рук, – признается виновато.
– Буду через пятнадцать минут, – обещаю, кидаясь к пачке с подгузниками. Я их всегда одеваю на ребенка, когда мы выходим гулять. Назарчик у меня умничка, но подстраховка лишней не будет.
Разговаривая с Женей по телефону, принимаюсь носиться по квартире. Я настолько поглощена нашими проблемами, что успела забыть о присутствии Лапотникова.
– Я подвезу, – говорит Леша, как только завершаю вызов.
Замираю в том положении, в котором была. Поднимаю на него удивленный взгляд.
– Не думаю, что это хорошая идея, – произношу искренне.
Мне и без него проблем хватает. Нужно разбираться с магазином, пока бандюганы не спалили его. Эти гады ведь и не на такое способны.
В памяти всплывает присланная с незнакомого номера фотография сыночка и подпись к ней. Мороз пробегает по коже.
– А ты не думай, – Леша отмахивается от моих слов. Отказ для него совершенно ничего не значит. – Одевай сына, я еду с тобой.
Выпрямляюсь, ставлю руки в боки и вопросительно выгибаю бровь.
– С чего это ты вдруг решил, будто я соглашусь? – смотрю на его достаточно красноречивым взглядом.
Леша смотрит на меня, ухмыляется и качает головой. Точь-в-точь, как это делает старший Лапотников.
– Лен, вы едете со мной, – заявляет тоном, не терпящим возражения. Против такого не только не попрешь, но и слова против не скажешь. – Считай, что я поставил тебя перед фактом. Одевайтесь. Жду внизу.
Делает шаг к двери, останавливается и оборачивается.
– И только попробуй сбежать, – добавляет многозначительно.
Сглатываю.
Я знаю, что он имеет ввиду.
И никогда не допущу подобного. Пусть только попробует ко мне прикоснуться!
Это все в прошлом… Мы в прошлом.
Глава 3. Лена
– Спасибо, что подвез, – благодарю Лешу, а сама пытаюсь справиться со слишком быстрыми биением своего сердца. Каждый раз, когда стоит Лапотникову появиться рядом, оно сбивается с ритма, сбоит.
Леша паркует машину, вытаскивает ключ из замка зажигания и поворачивается ко мне. Я едва не теряю самообладание, когда он наклоняется, нагло врезаясь в мое личное пространство.
– Рад помочь, – в глазах Лапотникова бушует пламя.
Задыхаюсь.
Чуть склонившись вперед, он поправляет закрутившуюся вверх сережку, бережно трогает мочку уха пальцами, а по моей коже мурашки бегут. Его прикосновения пробуждают в памяти запретные чувства.
– Ле-ша, – останавливаю до того, как мы перейдем черту. Кто-то из нас двоих должен оставаться в рассудке.
С трудом и против всего своего нутра разрываю зрительный контакт. Отстраняюсь.
– Спасибо, – произношу, переводя дух.
– Ты это уже говорила, – сухо бросает комментарий.
Не давая мне ни единого шанса, выходит из авто, а после сам открывает дверь с моей стороны. Помогает выйти.
– Назарчик спит, – говорю, оказавшись на свежем воздухе. – Так не хочется его будить, – признаюсь, печально вздыхая.
Бросаю на сыночка ласковый взгляд. Он такой сладенький сейчас, мирно спит и даже не подозревает о том, что происходит вокруг.
Мой мальчик еще слишком мал и не знает, какие серьезные проблемы должна решить его мать, иначе нам обоим придется очень горько.
Регулярно наведывающиеся в мой магазинчик бандиты – серьезные люди. Против них не работают стандартные методы, помощи ждать неоткуда.
Разве что от отца, но его втягивать в это не могу. У него с бывшей женой сейчас какие-то свои терки, отвлекать папу будет слишком эгоистично и подло с моей стороны. Мало того, что из-за меня его брак распался, так тут я снова влезу.
Нет.
Отец любит свою жену, он не виноват в том, что произошло двадцать с лишним лет назад. Вся вина на моей матери.
– Можешь побыть с ним? – прошу, понимая, что будить малыша сейчас будет самым настоящим кощунством.
Назар слишком мал, чтобы обойтись без дневного сна, а если я сейчас попробую его достать из машины, то он проснется. Больше не получится уложить.
– Ты не боишься оставить мне сына? – многозначительно интересуется Леша. В его глазах издевка надо мной и неприкрытый азарт.
Одариваю его таким убийственным взглядом, что любой другой давно прикусил бы язык. Но только не Лапотников! Этот за словом в карман не полезет, а самомнение хоть занимай.
– Боюсь, – отвечаю открыто. Пусть знает, что я не доверяю ему.
Леша – последний человек на планете, с кем мне стоит проводить время, но раз так складываются обстоятельства, то придется потерпеть. Отказаться от его помощи пока не могу.
Благополучие сына всегда для меня стоит на первом месте, и если ради этого нужно терпеть бывшего, то что же… Значит, буду терпеть.
– Ты присмотришь за ним? – спрашиваю с надежной.
Вместо ответа Леша обходит машину, вставляет ключ в замок зажигания и при помощи специального пульта сантиметра на три опускает каждое из окон. Закрывает дверь и ставит машину на сигнализацию.
– Ты что творишь?! – ахаю, теряя рассудок. – Ты запер моего сына! Совсем с дуба упал?!
На мои выпадки Лапотников лишь ухмыляется, а я понимаю, что со стороны выгляжу, как самая настоящая дура. С трудом заставляю себя снизить тон.
