Александр Грохт "Регуляторы ( Выжившие-4)"

– Ладно, Вов, я про Шеина уже поняла. Прости, что подумала про тебя плохо. Но остается еще и Илья. Ты серьезно возьмешь его в команду и будешь с ним работать?

– Да. Он нам необходим.

– Но он же беспринципный ублюдок! Опыты на живых людях… за это фашистов расстреливали.

– Учи историю, Ань. Почти вся современная медицина – наследие тех самых экспериментов. Суровые времена требуют суровых решений. Это всё уже сделано. Теперь что, не пользоваться достижениями медицины только потому, что их разработали в концлагере?

– Ну ты вообще… ладно, мне надо это обдумать. А ты не боишься, что они с Женей… ну, реально сцепятся. Илья, он… – Аня обернулась посмотреть, не вернулся ли ушедший в начале разговора с разбором полетов Филлимонов обратно, но того все еще не было. – … он ведь вряд ли от меня отстанет. Кажется, это стало для него каким-то делом принципа.

– Им с Женей придется научиться работать друг с другом. А тебе – надо просто качественно сказать «нет» Филлимонову, вот и всё. Или же определить, кто из них двоих тебе нужен.

– Да я всё решила! Фил всегда был просто приятелем, и всё.

– Ну, значит, ты как-то странно говоришь это самое «нет» Илье. Может, стоит сделать это словами через рот, а?

– Ну… я…

– Не веди себя как дитя малое, Ань. Впрочем, это можно решить и позже. Сейчас нам важнее разобраться с полутысячей зомби, не привлекая никаких лишних людей к процессу. Но как это сделать, я пока не придумал. В любом случае сначала надо отдохнуть. Леха подежурит несколько часов, потом его поменяю я, затем Илья, и последней будешь ты. Пока ты дежуришь там, у дверей, Филлимонов пусть присмотрит за пациентами, хорошо? Он же справится?

– Да, справится, справится.

– Всё, тогда расходимся по койкам.

– Я, пожалуй, останусь тут. Таскать Джея куда-то тяжело, а диван достаточно большой.

– Как пожелаешь. Добрых снов.

Несколько часов спустя.

Утром Вова проснулся с четким планом действий. Но первое, что его ждало при выходе из спальни, это тычок пальцем в пузо и вопль Джея.

– Ага, попался, жирный! Спишь, значит, пока я изо всех сил регенерирую!

– Жека, придурок. А если бы я со страху схватил ствол?

– Не схватил же. Эта дрянь, которую мне наш Пилюлькин вколол… просто фантастика какая-то. Научная, видимо. Я реально как новенький.

– Я вижу. Ещё и не злобный, как обычно бывает по утрам.

– А почему я был злобный? Потому что у меня что-то болело. А сейчас ничего. Всё, хватит обсуждать меня. Давай, рассказывай, что там за бодяга у тебя с Шеиным в итоге? Анька уже сообщила, что ты обещал ему чуть ли не отпустить на волю, если он тебе какую-то инфу слиет. Учитывай, планировать ты можешь что угодно, как и обещать. Но этого урода я грохну, как только он на десять метров отойдет.

– Кек… Жень, а как насчет того, что я лидер, и мои указания типа выполняешь даже ты?

– А мы никому не расскажем. Вов, если серьезно – этого чувака отпускать нельзя. Не потому, что он какой-то сверхкрутой. Просто ты и я изгадили ему жизнь, и он положит остаток её на то, чтобы нас наказать. И я не готов крутить головой на триста шестьдесят градусов следующие несколько лет, выискивая, откуда же Шеин снова ударит.

– Да, прав ты, прав. Я и не собирался его отпускать… вернее, не так. Я отпущу его… по-своему.

– Это как?

– Когда это произойдет, поверь, ты увидишь. Слушай, Джей, а давай мы сейчас с этой темы соскочим, у меня для тебя есть куда более интересная задачка.

– Это какая же?

– Восстанови мне наружное видеонаблюдение.

– И как ты себе это представляешь?

– Я пока никак, это ты у нас инженер, ты и чини чайник.

Женя улыбнулся перефразированной старой шутке про «тыжпрограммиста» и задумался. Технически, это было возможно. Но оставалось у него ощущение, что Вова отправил его на эту задачу не потому, что жить не может без камер, показывающих ему зомби, а чтобы держать подальше от Филлимонова. Впрочем, с планами самого Жени это тоже совпадало. Слова словами, но Илья бесил его непередаваемо и необъяснимо с первой секунды общения. Так что, если есть вариант с ним не пересекаться, лучше этого и не делать.

Вова же, умывшись горячей водой из-под крана и разогрев еду в микроволновке – о, эти прекрасные маленькие радости цивилизации – отправился как раз к Илье. Его, Вовина, отличная идея требовала подтверждения от специалиста.

– Привет, босс. С чем пожаловал? – Илья возился в своей лаборатории, маркируя пробирки с разноцветным содержимым наклейками.

– И ты не хворай. У меня был один вопрос, теперь два. Первое. Твой вирус – вакцина. Он на трупах будет работать? И какой концентрации достаточно для обычного зомби?

– Будет – будет, куда он денется. По телу, понятное дело, сам не распространится, но нам и не надо, можно просто полить. А доза… не слишком велика. Но у меня тут есть ещё одна идея, надо только протестировать. Мне нужно с пол-литра твоей крови, пожертвуешь на благо науки?

– Э-э-э… ну ладно. А мне не станет плохо?

– Да ты даже не заметишь, босс. Давай руку сюда.

Через пять минут Вова уже снова стоял, сжав сгибом руки небольшую ватку, и смотрел на то, как Илья с энтузиазмом что-то делает на столе, заглядывая в микроскоп, приговаривая «Ага, ага, круто» и «Во дают».

– Что там такое?

– Прости, Вов, сейчас- сейчас. Ух ты ж блин. Ну ты и монстр.

– Чего я монстр?

– Да я тут решил проверить, сколько молекул твоей крови надо, чтобы она работала как яд на зомби. Так вот, всего-то десять в третьей степени.

– А это много или мало?

– Ну… в общем, в твоей капле крови общее число молекул – это около десяти в двадцатой степени. Порядок цифр понятен? Вот эти пол-литра, попавшие внутрь зомбаков – убьют пару сотен, порождая заразу.

– То есть мы можем просто, используя мою кровь, перебить зомби вообще везде?

– Не знаю. Нужно проводить эксперименты.

– Проводи. А у меня еще один вопрос. Что такого изменил в Джее твой регенератор, что он стал таким спокойным? Последние недели Женя по утрам невыносимое ничтожество, способное только ругаться с людьми, а тут добродушный, как в добрые старые времена.

– Боюсь, что тебе не понравится ответ. Регенератор просто починил ему нервные окончания, истрепанные постоянным притоком адреналина. Но это не решит проблему надолго.

– Но это же можно лечить?

– В глобальном смысле – да, но его это лечение сделает несчастным… так что я бы не советовал. На фоне ПТСР это может закончиться суицидом. Проще давать вашему Джейку постоянный приток адреналина, благо, способов для этого в нынешнем мире очень много.

Илья пробарабанил пальцами по столу, намекая, что Вове пора уходить. Тот из чистой вредности сделал вид, что не понял, разглядывая лабораторию. Но ученый был настойчив и явно настроен поработать.

– Ты еще что-то хотел, Владимир? Мне не терпится провести еще несколько опытов. Вдруг окажется, что твоя кровь – это спасение нашего мира, и достаточно просто накачать её из тебя в достаточном объеме и распылить. Хоп, и зомби-эпидемия просто закончилась сама собой. Прикинь, ты станешь спасителем всего мира. Ну и я заодно. Статуи поставят – тебе побольше, мне поменьше.

– Угу. Золотые, и по бриллиантовому унитазу каждому из нас в дом. Так. Экспериментируй, конечно, но что-то мне кажется, что ты надеешься на неосуществимое. Илья, параллельно с экспериментами просчитай, сколько трупов мы эффективно можем начинить твоим зельем, чтобы оно убивало зомби.

– Хорошо. Но это неразумное расходование невосполнимого ресурса.

– Что поделать. Суровые времена требуют суровых мер.

Вова вышел и двинулся по коридору дальше, к так называемой «комнате для содержания опасных экспериментальных объектов», представляющей собой ничто иное, как карцер. Кандалы и операционный стол стояли в этой комнате изначально, так что с каким «материалом» тут работали, было понятно. А сейчас по иронии судьбы в этой комнате сидел тот, кто раньше поставлял сюда людей, не слишком заботясь о моральном аспекте этого дела. Чудны дела твои, господи…

– Ну что, Дима, ты закончил? – Шеин валялся на кровати, демонстрируя окружающему миру полнейшую апатию.

– Да ты знаешь, я тут так подумал… а какие гарантии у меня, что ты просто не пустишь мне пулю в голову сейчас. И тогда выйдет странная ситуация – что я взял и просто так помог тебе, своему врагу. Так что я решил, что нуждаюсь в более детальных гарантиях. – Шеин мерзко улыбнулся, и Вова взбеленился.

Не произнося ни слова, Вова шагнул к Шеину и со всей силы врезал по его раздробленной ноге в гипсе кулаком. Бандит заорал от боли, но Боб был взбешен. Он еще трижды ударил своим пудовым кулачищем по ноге Шеина, каждый раз вызывая ещё более мощный вопль.

– Вот твои гарантии, падаль. Если через два часа у меня не будет данных, то я приду сюда с бутылкой кислоты из лаборатории и вылью её тебе в рану. Может, после этого мои гарантии станут вызывать у тебя больше доверия, тварь…

Чтобы успокоиться, Вова добрел до палаты Пряника. Тот явно пошел на поправку, но в сознание всё еще не пришел, и капельницы так и свисали гроздьями с его кровати. Пару минут бессмысленно поглядев на медленно вздымающуюся грудь за недолгое время ставшего его приятелем Пряника, Вова тяжко вздохнул и пошел в следующую палату. В реанимацию Аня его не пустила, сказав, что изменений не было. Костя стабильно плохо, Макс стабилен. Ничего не изменилось, и нечего таскать туда микробы снаружи. Раздраженному Вове очень хотелось наехать на неё, но он сдержался, ничего хорошим это не могло закончиться.

Вова вышел из помещения, хлопнув дверью так, что с потолка посыпалась пыль, и, потихоньку успокаиваясь, зашагал в сторону поста часового на выходе из комплекса, решив на всякий случай глянуть, что там творится. А то мало ли что. Часовым там Леха, вдруг он спит – такой повод будет выпустить злобу.

Но к его, Вовы, сожалению, и часовой сидел и бдил, и не происходило ровно ничего. За прошедшее время зомбаки за стеной успокоились и успели забыть, что там, за железной дверью, сидят вкусные люди. Ну, и что логично, большинство из них убралось туда, где посытнее – к целому валу трупов. Некоторые, впрочем, судя по звуковому сопровождению, сейчас догладывали останки, щедро разбросанные активированной термобарической гранатой Джея в трупе шеиновского бойца. На страже стоял Леха. Вова ободряюще хлопнул пацана по плечу.

– У тебя все в порядке? Нужно может чего?

– Ну…немного стремно тут одному стоять, когда там эти шляются…а так все норм.

– Скоро сменим тебя. Вон, Джей очухался – пусть немножко поработает.

– Хорошо бы. Мы еще долго тут будем, дядь Вов? Я понимаю, что это место безопасно, но все равно как то некомфортно жить, когда рядом такая толпа мертвяков, и выйти нельзя, и сбежать отсюда тоже не выйдет.

– Не знаю…надеюсь, что нет. Иначе у нас точно будут большие сложности. И тут, и там…

Глава 6. Прорыв

«Надеюсь, что нет» растянулось почти на две недели, за которые обстановка внутри их вынужденного убежища значительно накалилась. Не в последнюю очередь, ответственными за это были Джей и Филлимонов, которые цеплялись друг к другу по любому поводу, превращая даже спор о том, кто убирает со стола, в безобразный скандал. Если поначалу Джей был более-менее сдержан, а Илья – насмешливо ироничен, то после недели сидения в замкнутом пространстве все их столкновения превратились в ссоры двух рыночных торговок: базарные, безобразные и неприятные.

Макс пришел в себя на десятый день; Пряник – на два дня раньше. Если Пряник бодро носился по базе, размахивая крюком на культе, который сам же и смастерил для смеха в мастерской, то Макс смог передвигаться только через два дня, и то в инвалидном кресле. Он выкатил это кресло с замиранием сердца в коридор и тут же угодил в эпицентр ссоры – Джей, поймавший за пуговицу халата Илью, требовал немедленно дать Максу регенератор. Илья утверждал, что все и так быстро заживет, а просто так тратить ценные препараты он не собирается, новых пока что не предвидится. Оба они обращались по рации за поддержкой к Вове, и обоих не устраивало, что Вова не хочет решать проблему прямо сейчас, а предлагает всем остыть и вечером обсудить сложившуюся ситуацию.

В итоге конфликта стало Джей просто-напросто силой забрал пятерку инъекторов из сейфа в лаборатории Филлимонова, а затем вколол один Максу, даже не подумав объяснить ему, что делает. Парень изрядно испугался, когда после укола его вырубило, и после того, как он очнулся уже почти здоровым, хотя и очень слабым, смотрел на Джея с опаской.

На все претензии Вовы и Ильи Джей отреагировал взглядом, от которого отшатнулся даже Вова, и заявил, что раз они так жаждут отправить его, Женю, на самоубийственную миссию, то он хочет сам подобрать себе команду, и этот парень нужен ему с собой в полной боевой готовности. Да и вообще, регенератор пригодится ему в длительной автономной операции гораздо больше, чем им здесь, на безопасной базе. Так что ничего возвращать он не планирует. И если Вова с этим не согласен, то Женя, конечно же, вернет Филу эти инъекторы, но и поедет тогда за МПЛ Филлимонов, а не он. Вот такой ультиматум, который и Вова, и Филлимонов были вынуждены принять.

Улучшению психологического климата внутри коллектива это, естественно, не способствовало. Масла в огонь подливало и отсутствие информации от «дома» – радиосигнал не пробивался в подземелье, а выйти наружу по понятным причинам было невозможно.

Женя дважды пытался прорваться наружу – благо, зомби, сожрав все, до чего дотянулись, частично разбрелись с подземного этажа. Но, к сожалению, разбрелись они недалеко. В первый раз Джей смог без особых проблем добраться до лестницы и тут же ретировался – сверху на него попер сплошной поток монстров. Второй раз он пытался добраться до дыры в воротах и чуть было не оказался отрезан от базы – зомби вылезали отовсюду, и Жене пришлось побегать по складу, а Лехе и Вове изрядно пострелять по преследующим его живым мертвецам.

Третью вылазку Джею жестко запретил Вова, потому что после каждого нового «забега» зомби еще два-три дня стучали в дверь базы. А в Вовином плане, который он продумывал все это время на пару с Пряником, крайне важным моментом было отсутствие зомби на выходе из подземного убежища.

Тогда Женя придумал новый план, о котором никому не сообщил. Он добыл десяток двадцатилитровых бутылей с водой, перетаскал их к дверям и во время своего дежурства начал осуществлять «гениальный» способ избавления от зомби. Закинув наружу пару гранат для очищения «предбанника», он быстро вытащил всю воду наружу и вылил на пол. А потом вытянул заранее подготовленный длинный провод под напряжением и кинул его в образовавшуюся лужу.

План был неплох, но, если бы Джей поинтересовался у Филлимонова, то узнал бы, что в том помещении пол сделан слегка наклонным, специально так, чтобы любые жидкости стекали наружу и сливались в дренажную трубу.

Так что идея потерпела фиаско почти сразу, а Джей, не озаботившийся системой отключения кабеля под напряжением от общей сети, был вынужден минут пять отстреливать зомбаков, не подпуская их к дверям, пока к нему мчалась подмога. Вова был в бешенстве, но на все его вопли Джей просто пожал плечами и сказал: «Ну, зато развлекались». Впрочем, эта его выходка натолкнула Боба на неплохую мысль, которую они с Пряником принялись реализовывать в мастерской.

Кстати, видеонаблюдение Женя все-таки починил, а вот система управления турелями так и осталась неактивной, несмотря на все его усилия. Так что Вова имел возможность наблюдать за тем, что происходит снаружи. На кой черт ему это было нужно, он не отвечал, загадочно улыбаясь и сообщая всем расспрашивающим, что они все увидят.

Филлимонов завершил целый блок исследований, не спал три ночи, откачал из Вовы пару литров крови, после чего с сожалением констатировал, что никакого прорыва не выйдет, и статуй спасителей человечества им не светит, как и бриллиантовых унитазов. Кровь в чистом виде теряет свои свойства, просто сворачиваясь. Добавление антикоагулянтов позволяет продлить свойства «антизомбячности» на двадцать минут, не более. А заражение не распространяется дальше исходно пораженного организма. Вакцина, введенная зараженному человеку, иммунитета не дает – кровь Пряника оказалась неэффективным средством для борьбы с зомбаками.

От идеи с трупами по понятным причинам тоже пришлось отказаться, и через пять дней их выкинули на корм зомби, потому что морга на базе не было, а охлаждающая камера – это немного не то, что помогает сохранять покойников.

Наверное, они сидели бы внутри и дальше, если бы не неприятные события. Аня с самого начала была уверена, что Костик вряд ли выживет. Но две недели ей удавалось каким-то чудом поддерживать жизнь в его израненном теле и надеяться на лучшее. На пятнадцатый день, зайдя в палату, она была вынуждена констатировать, что жить их товарищу осталось считанные часы. Подумав, Аня вызвала по рации Боба, потому что принимать такие решения должен кто-то главный. Она сама была не готова.

Когда Вова пришел, Аня стояла возле кровати Костика с заплаканным и злым лицом.

– Что случилось, Анют? Костик… все?

– Нет. Но… я ничего не могу сделать. У него разрушена печень, легкие и желудок. Мы с Ильей сделали все, что смогли, но… организм просто не справляется. А сейчас… у него отказали почки, аппарата для диализа тут просто нет. Да и если бы он был… я не доктор Хаус, чтобы знать и уметь абсолютно все, и как работать с этой штукой понятия не имею, увы. В общем, жить ему осталось от нескольких часов до суток. Я больше ничего не могу для него сделать, Вов…

– Ты можешь привести его в сознание?

– Нет. Никак. Он в глубокой коме… и выйти из нее шансов уже нет.

– И что нам делать?

– Если бы я знала… Я позвала тебя, чтобы… да черт поймет, зачем. Просто в такой ситуации… нужен консенсус, обычно зовут главного врача отделения, а тут… ну ты ж у нас главный.

– Скажи, ему будет больно умирать?

– Я могу ввести ему морфий, еще что-нибудь… но смерть от отравления продуктами распада мочевины – не самая лучшая.

– Ань, а может, тогда стоит закончить его мучения прямо сейчас, а? – голос Джея раздался из-за их спин внезапно. Неестественно спокойный. И произнес то, что и Аня, и Вова сказать хотели бы, но им не хватало для этого духа.

– Жень! Так нельзя!

– А как можно? Помучить его еще день? Два? И все равно результат будет ровно такой же. Ты не можешь? Отойди, я сам сделаю.

– Нет! Нет! Ну так же не делается!

– Делается, солнышко. Нас тут держит только невозможность транспортировать Костю. Там, на базе – куча людей, которым мы нужны. А здесь – покойник. По-моему, выбор в пользу живых очевиден.

– Жека, ты что-то, по-моему, все же перебарщиваешь… Анька права, ну нельзя же так сразу – Вова попытался урезонить друга.