Анюта начала дергать ремни, пытаясь освободиться, но затянули вражины их крепко. Еще и запах в помещении был странный, отдавал то ли медикаментами, то ли маслом. В животе заурчало от страха и голода. Сколько она здесь? Час? День?
Вдруг раздался тихий щелчок, и впереди, в кромешной тьме, зажегся кружочек света.
«Глазок, – догадалась Анюта. – Кто-то подглядывает за мной, значит, здесь есть люди».
Она замерла, не зная, что делать, но и лежать, беспомощно ожидая неизвестно чего, было невыносимо.
– Я здесь! – крикнула она. – Помогите!
Дверь приоткрылась, и в квадрате света появилась дородная женщина. Ее фигуру облегало пышное лиловое платье в пол, на гладкой прическе красовался кружевной чепчик. Строгое лицо не улыбалось.
– Госпожа Анриэль, вы проснулись, – сказала женщина дежурную фразу, но Анне показалось, что ее приветливость наигранная.
«Анриэль? Кто такая?» – удивилась она, но вслух завопила:
– Проснулась, мать твою и чужую! Что ж ты, старая карга, под дверью караулишь? Ждешь, получается, пока я, связанная, окочурюсь? Ишь, явилась, цаца небесная! Сними эти ремни, немедленно!
Но дама нисколько не растерялась и невозмутимо приказала:
– Девочки, госпожа сердится.
Она посторонилась, и в комнату влетела стайка девчонок в таких же лиловых платьях, вдобавок еще повязанные белыми передниками. Волосы девушек были расчесаны на идеальный пробор и уложены в строгие причёски.
Они быстро зажгли везде свет, подлетели к Анюте и начали расстегивать ремни. Девочки работали слаженно и чётко, словно выполняли эти действия постоянно. У бабки даже закралось подозрение: не в сумасшедшем ли доме она оказалась.
– Готово, дама Сабина, – весело сказала одна из девчонок, темноглазая высокая брюнетка.
– Отлично, позвольте, я помогу вам встать.
Дама взяла Анюту за плечи и посадила. Потом помогла спустить ей ноги с кровати и опять отошла в сторону. Девушки принесли тазик с водой, кувшин и полотенце. Они крутили- вертели Анюту во все стороны, обмыли ей руки, лицо, ноги, потом показали на платье.
Анна смотрела на все эти действия круглыми глазами. Она не понимала, где находится. Казалось, отключилась у себя в бане, увидела чудный сон, что она была на площади в бочке с кипящим маслом, а теперь вдруг проснулась в совершенно незнакомой комнате. Чтобы не показать свою растерянность и страх, она по привычке начала ругаться и объектом выбрала даму Сабину:
– Где мой чай, дармоедка? Где пироги с черникой, чтоб тебе икнулось? Аль решила, я тут засохну и кормить не надо?
Женщина, не теряя своей улыбки, тихо ответила:
– Чай уже заваривается, госпожа Анриэль. И пироги скоро подоспеют. Не извольте гневаться. Просто решила дать вам выспаться.
– Выспаться! – Анна вскочила, потянулась, сделала выпады руками и ногами. – Это сколько же я спала, что все косточки занемели?
– Ровно три дня и три ночи, госпожа.
– Сколько? – баба Аня икнула от шока, а потом села на привычного конька. – Да ты, девка, спятила? Три дня! Да я за это время, бестолочь, могла три огорода вскопать, корову подоить и с половиной деревни посплетничать! Выспаться она мне предлагает!
– Вас привезли в замок уже спящей, – оправдывалась дама.
Анюта резко наклонилась, вскрикнула и схватилась за поясницу.
– И что ты сделала? У меня теперь спина болит, как у дракона после месячного запоя! А ты тут маячишь! Иди, говорю, чай неси, пока я тебя метлой не отходила! И чтоб пироги не горелые были, слышишь, рукожопая ты моя радость! А то я тебе кружевной чепчик на самое причинное место натяну!
Девушки мгновенно выпорхнули из комнаты, дама тоже попятилась, но шла медленно, видимо, опасаясь за свой статус. Дверь захлопнулась, и Анюта наконец выдохнула. Она сразу бросилась к окну, предположив, что оно находится за плотной драпировкой стены, и была права.
Вот только узкая полоска окна находилась на такой высоте, что без стремянки или большой лестницы невозможно было забраться. Анна только поняла, что на улице темно, то ли вечер, то ли и вовсе ночь.
– Что б вам пусто было. Чтоб чирьи по всему телу повылазили! – взбесилась бабка и бросилась к двери.
Она распахнула её и тут же попятилась: перед ней были широкие спины рослых девушек в фиолетовых костюмах. Их талии опоясывали кожаные ремни, на которых висели короткие кинжалы.
– Госпожа Анриэль, – загородила дорогу Анюте одна из них, – вам пока нельзя выходить из спальни.
– Это ещё почему, чмо огородное?
– Его Высочество приказал вам не покидать эту часть замка.
– Высочество? – удивилась Анюта.
Девица захлопнула дверь перед носом у Анюты, оставив ее в полном недоумении.
Глава 5
И сразу в голове замелькали картинки: король, его свита, стражники, жрец в белых одеждах. Получается, она все еще находится в своем сне.
В каком-то уж чересчур реальном сне, и зовут ее здесь Анриэль. Только почему-то ее все боятся, держат взаперти.
– Вот сволочи! – ругнулась по привычке Анюта. – Да я сама милота!
На всякий случай она пнула створку ногой и взвизгнула от боли: только сейчас заметила, что никаких туфель на её ногах нет. Но во всем теле ощущалась чистота, словно, пока она спала, ее отмыли от вонючего масла до скрипа.
– Ладно, я вам ещё покажу! – пригрозила кулаком закрытой двери бабка и решила на всякий случай осмотреться и найти какое-нибудь оружие для защиты.
Комната была большая. В её центре изголовьем к стене стояла широкая кровать. Сейчас с неё свисали ремни, которые несколько минут назад перетягивали тело Анюты. Зачем они были нужны, она пока не понимала.
Вдоль стены напротив кровати примостились два диванчика, а между ними – столик на кривых ножках в виде львиных лап. Анюта повернулась в другую сторону и вспыхнула от радости: наконец она сможет разглядеть себя в зеркало.
Анюта бросилась к нему, остановилась в двух шагах и замерла, раскрыв рот, уставившись на отражение.
Это была не она.
Совершенно не она.
Анна икнула и попятилась, отражение попятилось тоже.
На нее смотрела девушка с растерянным, но очень красивым лицом. Вместо привычных впалых, морщинистых щек – точеные скулы, тронутые нежным румянцем. Вместо шнобеля с бородавкой на кончике – аккуратный, прямой носик. Вместо седых кудряшек, вечно выбивающихся из-под платка, – волна пшеничных волос, ниспадающих до талии.
И глаза…
Это были особенные глаза насыщенного зеленого цвета, словно в них плескались морские волны. Опушенные длинными ресницами, они смотрели сейчас на Анюту будто вопрошали:
– А ты кто?
Анюта видела не себя, согнутую от старости и болезней старуху, а воплощение неземной красоты, словно богиня сошла с полотен великих художников, прекрасная и недоступная, как мечта.
– Нет, нет, это игра моего воображения, – прошептала она. – Я сплю.
Она ущипнула себя за щеку и взвизгнула от боли. Девушка в отражении сделала то же самое. Анюта увидела, как на нежной коже разлилось красное пятно.
Она зажмурилась и сильно потрясла головой, надеясь, что это видение исчезнет. Когда она открыла глаза, девушка в зеркале все еще была там. Но теперь в ее глазах появилось любопытство.
Медленно, словно боясь спугнуть видение, Анна снова приблизилась к зеркалу. Она протянула руку и коснулась отражения. Холодное стекло ответило ей тем же. Анна прижалась лбом к зеркалу, пытаясь понять, что происходит.
В голове роились мысли, одна безумнее другой. Вопросы, как стая возбуждённых пчёл, крутились в голове и жужжали, жужжали.
Она еще спит? Или сошла с ума? Может быть, это какое-то проклятье? Но какое? И почему именно она?
Одним движением Анюта скинула с себя одежду и осталась обнаженной. В таком виде она была еще прекраснее.
Она отпрянула от зеркала, словно от огня. Она не знала, чего бояться больше – этой новой, прекрасной девушки, смотрящей на нее из зеркала, или тех перемен, которые эта встреча принесла в ее жизнь.
Анна натянула на себя платье и села на кровать. Она встряхнула волосами, отбрасывая их с лица, глубоко вдохнула, выдохнула через нос. Сделала это несколько раз, успокаиваясь. Теперь могла немного рассуждать.
– Так, я сидела в бане, Петька мыл мне голову, я рассказывала ему о своём сне. Что же там было? – Анюта потерла пальцами виски, вспоминая. – В том сне я была юной ведьмой, от который страдали мужчины. Не все, а только те, кто возжелал меня и влюбился.
И сразу перед глазами возникла картинка: восхищенный юноша в фартуке, который помог ей выбраться из кипящего масла. Восторг в его глазах обернулся сломанной ногой.
Дальше был охранник. Он упал без сознания, только увидев бедра Анюты.
И всё. Больше никто не пострадал. Оба случая могли быть простым совпадением. Тогда почему её привезли в это непонятное место, опоили чем-то, пристегнули ремнями к кровати и выставили у дверей спальни охрану. Причём караулят её только девушки. Получается, кто-то предусмотрительно оградил ее от мужчин.
Дверь распахнулась, и в спальню опять выбежали служанки. За ними вошла дама Сабина. Анюта даже обрадовалась ей: пока девушки накрывали стол, она приступила к допросу.
– Госпожа, что это за место?
– Это замок Его Высочества принца Юля.
– Принца, значит, – Анюта замолчала, вспоминая, в каких странах еще сохранились принцы. Не вспомнила. – Что я здесь делаю?
– Вы будете здесь жить.
– Почему?
– Его Величество решил, что общение с вами опасно для людей.
– Хм. На площади я доказала, что не ведьма, искупавшись в кипящем масле. Это видела уйма народу! Они ставки делали, сколько я продержусь! Сам король хотел пригласить меня в гости – чайку попить, наверное, решил. Что же изменилось с тех пор? Может, у короля память отшибло?
– Вы убили несколько мужчин, госпожа Анриэль.
Аню шумно сглотнула, сделала глубокий вдох, пытаясь унять дрожь, проснувшуюся внутри.
– Я? Да быть не может! Я пальцем ни к кому не притронулась! Я же леди! Ну… почти… когда не ругаюсь.
– Вам и не надо. Убивает ваша магия.
– Ага, – усмехнулась Анюта и расправила на коленях платье. – Эдакая магия массового поражения, только без грибов после взрыва.
– Грибов? В парках замка Сандамона много грибов.
– Э-э-э… – замялась Анюта, чувствуя, что разговор уплывает в сторону. – Но я не видела ни одного мертвеца. Может, они просто притворились? Ну, знаете, чтобы я не расстраивалась?
– Вы в этот момент спали.
– Спала?
Ситуация становилась все более анекдотичной, и Анюта ничего не понимала.
– Да, спали. Великий жрец хотел доставить вас без проблем в замок Сандамон, поэтому предложил вам сонный напиток. Он же не знал, что зелье разбудит вашу силу.
– Великий жрец и не знал? – переспросила Анюта. – Тогда он шарлатан на минималках, – она шумно выдохнула и задала главный вопрос: – И что я сделала?
Дама Сабина пристально посмотрела на Аню, словно прикидывала, говорить ей правду или не говорить. Но вот она вздохнула и приказала:
– Все вон! – потом дождалась, когда служанки покинут комнату, и продолжила: – После напитка вы, госпожа Анриэль, не заснули, а словно взбеленились. Начали крушить повозку, разорвали шторы, сломали окно, схватили за волосы кучера и сбросили его на землю.
– Не может быть! – ахнула Анюта. – А кошка? Со мной же ещё была кошка. Я её не убила случайно?
– Не упоминайте лучше ее, – дама передернула плечами и покосилась на дверь. – Это не кошка, а исчадие Ада. Тварь бросилась вам помогать: разодрала всю обивку в карете, шипела так, что никто не мог приблизиться к экипажу. А когда все же стражники по приказу принца окружили карету, вскочила на плечо Великому жрецу и прокусил ему шею.
Аня смотрела на рассказчицу с ужасом.
– Не может быть!
– А еще вы поклонялись… Хаосу, госпожа Анриэль, так и кричали: – «Да здравствует Разрушение!»
– Так, так, так! Больше не хочу ничего слушать!
Аня закрыла уши руками и затрясла головой, но даму её протест не остановил.
– И тут разбушевался ураган. Упали замертво кучер, два стражника, которые вас сопровождали, остальные получили увечья. Верховный жрец…
– Что с этим старикашкой?
– Тяжело заболел. Слег в храме и три дня не выходит из своих покоев.
– И опять я виновата? Ой… – Аня замолчала: она даже представить не могла, что во сне такого натворила. Вслух смущенно сказала: – Ну, может, у деда просто давление подскочило? Или он мой купальник оценил и сердце не выдержало? Хотя, нет, купальника у меня не было… были бедра…
Аня медленно опустила руки. В голове не укладывалась та информация, которую она только что услышала. Кучер. Стражники. Жрец. Кошка. Это уже не шутки, тут попахивает крупными неприятностями и, возможно, очень невкусным супом.
