Таня Кель "Моя страстная жрица"

Может, она тоже возвращена с того света?

Подойдя ближе, я стукнулась носом о бронзовое зеркало. Так сильно начищена поверхность, отражает лучше водной глади. Я даже не сразу поняла, что страшная старушка – это я сама.

Зеркало оказалось не бронзовым, и вообще, не металлическим. Оно было как стеклянные бусины. Такой подарок мне однажды сделал Мерир, их привезли из далёкой страны, где ткань умеют окрашивать в пурпурный цвет.

Много времени я провела у занятной вещицы, рассматривая себя, от моей красоты ничего не осталось. Скелет, обтянутый кожей, седые спутавшиеся космы, и только глаза сверкали так же, как при жизни. Яхмос сравнивал их цвет с камнем богини Исиды. И я часто носила украшения из него, подчёркивая это сходство.

– Мумия встала!

– Привет, бабулька! Мы принесли тебе одежду и еду.

С большим трудом, почти скрипя костями, я повернулась к говорившим. В комнату вошли два воина, я не сомневалась, что такие видные мужчины служат колдуну в качестве охраны. Чем-то они походили на Мерира и Яхмоса. Тоже два брата. Сердце опять сжалось от воспоминаний.

– Вот! Смотри! О-де-жда! Ты можешь завернуться в эти тряпки.

– А это Е-да! Ам-ам-ам!

О, великий Тот! Да они обделены твоими знаниями и умом! Точно стражники и часто головой бились о каменные ступени в храме, моля Тота о разуме.

Но я понимала их речь, такую непохожую на известные мне языки. Видимо, духи благоволят и помогают.

Пока два красивых, сильных, но совершенно недалёких создания продолжали лепетать, я рассматривала ткань. Светлая, как у нас, но платье закрытое, хоть и простое.

Я подошла к подносу с едой. Запах приятный, какие-то незнакомые овощи, намазка, фрукты. Опустила пальцы в клейкое месиво, а потом облизала их. Вкусно. Овёс, но сладкий-сладкий, словно мёд и финики добавили.

– Руками ест! Она, наверное, и вилки не знает.

Вообще, знаю. И вилку, и ложку, но здесь уже не в котле лежит, зачем их использовать?

Я оторвала кусок лепёшки и зачерпнула ей кашу.

Как вкусно!

А потом вцепилась зубами в инжир, мягкий и сочный. Как дома, как в детстве. Именно он примирил меня с действительностью.

– Птить, – прохрипела я.

Язык плохо слушался, а говорить ещё и на неродном сложно.

– Что?

– Пить!

Я показала жестом, что хочу попить. И воины засуетились. Подали мне тонкую чашку, словно не из глины, а из кости. Невесомая. Красивая. Дорогая. Достойная фараона или номарха.

Я сделала большой глоток горячего отвара и поморщилась. Лекарственные травы. Какая гадость.

Брезгливо отставила и повернулась к мужчинам за нормальным напитком.

– Сок? – догадливо уточнили они.

Звучало уже лучше, сок получается из фруктов. Я бы выпила пива или вина, но сок тоже неплохо.

Я кивнула, они засуетились и побежали наперегонки из комнаты. Открыли дверь, которую я сразу не заметила. Следуя за ними, я крутила головой и трогала всё вокруг. Странный дом был наполнен незнакомыми вещами. Но точно выглядел богатым, колдун служит номарху или даже фараону?

Из металлического шкафа мне достали сок. Приторно-сладкий напиток.

Я разлепила губы и с трудом выдала:

– Хек.

– Рыба?

Один мужчина начал делать извивающиеся движения рукой, а второй открывал рот и закрывал, глупо таращась.

Он изображает рыбу? У поднявшего меня колдуна проблема со слугами… Может, когда он их поднимал, то их мозги усохли?

– Пиво, – проскрежетала я, надеясь, что духи правильно подсказали.

– Пиво? – переспросил парни.

– Пиво, – кивнула я. – Ячмень, солод и варить.

Слова давались тяжело. Ещё и незнакомый язык, понимание приходило волнами, как прилив великого Нила.

Мужчины оживились и достали мне стеклянную бутыль. Открыли и радостно гогоча протянули.

Я с удовольствием промочила горло. Не совсем тот напиток, к которому я привыкла, но лучше горького травяного отвара.

Я продолжила осматриваться вокруг, но не выпуская бутылки из рук.

– А старушка-то не против выпить, – шептались за моей спиной.

Они называли меня старушкой. Обидно. Но скоро я верну все свои силы. И можно даже с помощью этих остолопов.

За одной из дверей нашлась небольшая купальня с ванной.

Я даже смогла растолковать слугам, что её надо наполнить доверху. Дольше всего пришлось объяснять о молоке и мёде.

Добавили, но мало. Ничтожно мало. Идиоты. Последнее слово подсказали духи. Так их величает колдун.

Я легла в горячую воду и закрыла глаза. Представила, что я дома. Скоро зайдут мои служанки, вымоют и заплетут волосы, намажут маслами тело. А ночь я проведу в объятиях возлюбленного.

– Интересно, – раздался надо мной голос и выдернул из грёз.

Я медленно подняла отяжелевшие веки и уставилась на мужчину.

Колдун был высоким, довольно крепким, с необычной внешностью. Чужеземец, не сын Чёрной земли. Не нубиец и не пун. Наверное, прибыл из-за моря… Хотя это я в его мире, может, они все такие. Его глупые слуги тоже светлые, как подземные духи.

То, что это колдун, я не сомневалась. Или даже учёный. Взгляд изучающий, как у жрецов мудрого Тота.

– Как ты себя чувствуешь, великая Нефертари?

Он знает моё имя. Это плохо. Если назовёт ещё и тайное имя, то моя ка будет у него в услужении. А я этого не хочу.

Я покачала головой, делая вид, что не понимаю, о ком он говорит.

– Нет? Плохо? – в его голосе появился испуг. – Или не Нефертари?

Ещё чуть-чуть и мужчина завопил бы от ужаса.

Я с удовольствием наблюдала за сменой эмоций на его лице.

Насколько этот колдун силён? Поймёт ли мой обман? Лгать в открытую не буду, если он тоже слышит духов, то доложат. Но можно же немного схитрить.

Я указала пальцем на свою худую, впалую грудь:

– Тайи.

Это тоже моё имя, вернее, сокращение, так ласково звал меня отец в детстве.

Взгляд колдуна заметался, но он нашёл силы и, показав на себя, назвал своё имя:

– Ксавьер.

Ну что же, Ксавьер, тебе придётся умереть, чтобы я могла вернуться в мир живых свободной.

Глава 3

Ксавьер

Мы втроём смотрели, как девушка включает и выключает свет. Казалось, это её радует, но она почти всё держала в себе, ни эмоции на лице.

За несколько дней появилась прослойка жира, и теперь по дому расхаживала не мумия, обтянутая кожей, а уже почти симпатичная женщина. Немного анорексичная, но это поправимо. Бледно-зеленоватый покров приобрёл розоватый оттенок. Да, выглядела она всё ещё болезненно, нам нужно время, чтобы привести её в форму.

– Дорогуша, хватит баловаться, – не выдержал первым Бэни, подходя к Тайи. – Ты уже пятнадцать минут щёлкаешь выключателем.

– Не могу привыкнуть. Это какое-то колдовство?

Она позволила усадить себя за стол, и тут же я взял с полки приготовленную книгу, положил на поверхность.

– Это точно твоя гробница! – подошёл я, показывая снимки. – Там твоё имя и всё совпадает.

Тайи повертела телефон в руках и даже понюхала его.

– Какой мастер сделал этот рисунок? Как будто я вижу вживую.

– Это фотография, милая, – вырвал я телефон и просунул руки по обе стороны от неё, листая картинки. – Вот это гробница. Видишь надписи?

Я приблизил двумя пальцами изображение, и Тайи отпрянула, что-то шипя под нос.

– Так ты узнаёшь или просто возбуждаешься от новых технологий? – рявкнул я ей на ухо, теряя терпение.

За что получил грозный взгляд, и девушка почти клацнула зубами перед моим носом.

Я отдал ей гаджет и вернулся к книге.

Пока она раздражённо рассматривала фотографии, я стал вещать:

– Второй твой горе-любовничек Мерир раскаялся после твоей смерти, целых две книги наклепал о жизни с тобой и прочей всякой ерунде. Одна у меня, вторая фиг знает где.

– Я тоже читал, – закинул ноги на стол Лэни. – Скукота… ну кроме постельных сцен. Слог у него, конечно… отвратный.

Он хрустел сочным яблоком, и капельки сока разлетались по всей кухне. Рядом сидела Мэни и ждала, когда дадут огрызок. Тайи не нравилась собака, ведьма побаивалась её, а та, как будто специально, не отлипала от новой соседки. Но сейчас всё внимание овчарки было на яблоке.

Бэни же варил кофе и, слава богу, молчал.

– Продолжим… – бросил я, снова закапываясь в книгу. – Итак. Предательство, раскаяние… а вот. Он тебе всяческие почести воздвиг, после того как сдох Хуэй. Реформы про единого бога, кстати, тоже закончились с его смертью, если тебе интересно.

– Шакал! – вырвалось у неё и я замер, а потом поднял взгляд. – Они оба шакалы!

– Значит, ты их знала. – Я не спрашивал, а утверждал.

– Ха! Их знал весь мир!

– Ну эт ты перегнула, мать, – хохотнул Лэни. – Тебе глобус принести? Показать весь мир? А у вас там интернета ещё не было. Бедолаги.

– Что было потом? – облокотилась на стол Тайи, вертя пальцем и стараясь игнорировать реплики Лэни.

– Потом он сделал всё, чтобы твою могилу не разграбили! – хлопнул я книгой, довольно улыбаясь.

– А почему он предал Нефертари, там не написано? Мне интересно. Я была её служанкой.

– Ревность к брату.

– Во даёт, – повернулся Бэни. – Жарили курочку вместе, а потом нож в спину. Так надо было бы не бабу резать, а брата.

– Эй-эй! – вскрикнул Лэни, кидая огрызок собаке. – Из-за бабы друг друга резать? Проще другую бабу найти!

– Согласен! Тем более… Ох… ну ты действительно на цыплёнка ощипанного тянешь. Прости, дорогая.

– Потому что я не Нефертари! – хищно улыбнулась она, одаривая Бэни злым взглядом.

– Тогда, может, ты Айсет? – спросил я.