– Папуль, мама тебе говорила, что я хочу поехать с девочками в аквапарк?
– Да… То есть нет, – в голове густая каша. Не могу ни о чем думать кроме того, что у меня есть двадцатичетырехлетняя дочь. – Какой аквапарк? – уточню у Таси.
– Да блин! – злится она. – Я же маме уже сто раз все объяснила!
Дальше говорит о том, что ее подруги зовут в аквапарк, что они будут вести себя хорошо, и что вернется домой к десяти вечера.
– Хорошо, – тяжело вздыхаю. – Позвони, как доберетесь.
– Спасибо, папуль! – чмокает в трубку. – Все, я побежала собираться.
Скидываю звонок и несколько секунд смотрю в одну точку.
«Я ваша дочь, Богдана», – прокручиваю в голове слова девушки, которая только что вышла из моего кабинета, и чувствую, как снова каменеют все мышцы.
До сих пор не могу в это поверить.
«Мама была на вас очень сильно обижена все эти годы», – впиваются в виски ее слова.
– Обижена она была, – усмехаюсь я. – Интересно, чем это я ее так сильно обидел? Тем, что не поехал вместе с ней в Сочи? Или тем, что не смог уговорить ее остаться со мной в Москве?
Тогда каждый из нас сделал свой выбор: Алла напрочь отказалась оставаться в столице, потому что ее родители купили в Сочи дом и открыли там два отеля.
«Я хочу быть со своей семьей, – сказала она тогда. – Хочу работать в отеле своих родителей. У нас семейный бизнес, как ты это не понимаешь? Там море, там тепло, там у папы яхта, там у нас огромный дом. А здесь мне что делать? Сидеть в четырех стенах и ждать, когда ты придешь домой с работы? Я всегда хотела жить на юге, и ты это прекрасно знаешь».
У ее семьи там был семейный бизнес, а у моего отца – в Москве, ресторанный. Отец сразу сказал, что, как только я окончу институт, он сделает меня управляющим в ресторане.
«Ты мой единственный наследник, Артур, и эти рестораны однажды достанутся тебе, – говорил он. – Я всему тебя обучу, расскажу обо всех тонкостях ресторанного бизнеса, и познакомлю тебя с полезными людьми. Уверен, однажды у тебя будет целая сеть ресторанов, которые будут пользоваться большим спросом, и приносить тебе отличную прибыль».
В тот момент я был готов полностью погрузиться в бизнес, поэтому о переезде в Сочи не было и речи.
Алла уехала вместе со своей семьей, и мы больше никогда не виделись.
Неужели у нее была такая сильная обида на меня, что аж целых двадцать четыре года скрывала от меня дочь?
У нее явно проблемы с головой.
Ладно бы я изменил ей, предал. Но как можно было уезжать с ребенком под сердцем, не сказав мне об этом ни слова?
Мы бы нашли решение. Мы бы остались вместе, расписались бы, и создали семью.
Но Алла все решила за нас двоих.
Нет, не за двоих, а за троих! Она дочку лишила родного отца.
В итоге какой-то другой человек всю жизнь ее воспитывал.
Она не имела права так поступать со мной!
Шумно выдыхаю, и медленно провожу рукой по волосам.
Я, конечно, сделаю тест ДНК, но даже без этого теста уверен в том, что действительно являюсь ее отцом.
Сроки полностью совпадают.
Если судить по дате рождения Богданы, то, получается, она родилась через восемь месяцев после того, как я расстался с Аллой.
Я очень зол на Аллу.
Сегодня же позвоню ей и потребую объяснений.
– Артур Андреевич, – заглядывает в кабинет секретарь, – вы просили подготовить документы.
– Неси сюда, – велю я, отрываю спину от кожаного кресла, быстро ставлю подписи на бумагах, и возвращаю их секретарю.
Вместе с ней выхожу из кабинета и спускаюсь на первый этаж.
Нужно сходить на кухню и поддержать жену.
Я представляю, что она сейчас чувствует. Для нее эта новость стала настоящим шоком, впрочем, как и для меня.
Юля вышла из моего кабинета сразу после того, как я пообещал Богдане приехать к ней на свадьбу. Жене не понравилось мое решение. И я ее прекрасно понимаю.
Не знаю, как бы я повел себя на ее месте.
По пути на кухню, представляю такую картину:
У нас счастливая дружная семья, большой загородный дом, бизнес процветает, у нас куча планов на будущее, и тут вдруг в нашу жизнь врывается взрослый ребенок Юли, рожденный от мужчины, которого она когда-то очень сильно любила.
Мне бы однозначно не понравилась эта новость, поэтому я прекрасно понимаю чувства жены.
Но и Богдана не виновата в том, что она все эти годы не знала, что я ее отец. Девушка только четыре года назад узнала об этом, и все это время настраивалась на встречу со мной. Я видел, как она переживала, как у нее дрожали губы, как текли слезы по щекам. Боялась, что я ее отвергну.
Ее чувства тоже нужно учитывать.
«Неужели она и правда моя дочь? – не перестаю удивляться. – Эта взрослая девушка с зелеными глазами и кудрявыми волосами – моя дочь… И имя у нее очень красивое – Дана. Богдана».
Ну ведь точно копия Аллы. Той Аллы, которую я знал, когда учился в институте.
Она приехала, чтобы позвать меня на свою свадьбу. Она хочет, чтобы ее родной отец был рядом с ней в такой знаменательный день, и я видел, как для нее это важно.
Я не смог сказать «нет».
Не смог, глядя в ясные и печальные глаза, наполненные слезами.
Это для меня Богдана свалилась как снег на голову, а сама она столько лет готовилась к встрече со мной, переживала, гадала, как я отреагирую. Я это прекрасно понимаю, поэтому не смог отказать ей, тем самым сделав больно.
Если она и правда моя дочь, то я буду поддерживать с ней связь. Но с Аллой я точно никогда не буду общаться. Ее поступку нет никаких оправданий. Я никогда не прощу ее за то, что она сделала.
С другой стороны, если б Алла тогда рассказала о том, что ждет от меня ребенка, то я бы остался с ней, не встретил бы Юлю, у нас не родилась бы Тася.
Видимо, судьбе было угодно, чтобы Алла молчала все эти годы, и чтобы каждый из нас построил свою семью. Не знаю, как у Аллы складывались отношения с мужчиной, с которым она воспитывала нашу дочь, но за себя скажу: у меня все прекрасно. Я люблю свою семью, горжусь женой и дочкой, и я двадцать лет счастлив в браке.
Юля и Тася – вся моя жизнь. И я никогда ни на кого их не променяю.
Вхожу на кухню, иду к жене, которая украшает клубникой пирожные, и обнимаю ее за талию.
– Солнце, – целую в щеку, – как твое настроение?
– Рабочее, – пожимает плечами. – Девушка уехала?
– Да, она поехала в отель. Завтра утром мы с ней поедем в клинику и сделаем тест ДНК.
– Хорошо, – вздыхает Юля.
Я вижу, что она расстроена, но как всегда держит все в себе.
– Мы с тобой дома все обсудим, хорошо? – сгребаю ее в свои объятия. – Солнце, мы договорились? – заглядываю в очень сосредоточенное лицо – как будто кроме пирожных для нее ничего не существует на данный момент.
– Да, конечно, – натянуто улыбается она. – Дома обо всем поговорим. А сейчас мне нужно готовиться к банкету, – убирает со своей талии мои руки, склоняется над пирожными, и словно ювелир продолжает украшать их ягодами.
Жене абсолютно не из-за чего переживать, потому что никто не способен разрушить наш крепкий брак. Даже женщина из прошлого, которую я когда-то безумно любил, и, как выяснилось, которая родила мне дочь, никак не сможет повлиять на мои отношения с Юлей.
Кто бы знал, как сильно я сейчас заблуждаюсь…
Глава 3
Неделю спустя
Юля
– Юль, идем, – Артур встает и берет меня за руку.
– Уже объявили посадку на рейс? – удивленно моргаю я.
– Да, только что, – смеется муж. – Ты сегодня словно сама не своя. В облаках витаешь?
Я молча иду на посадку.
Он еще и удивляется, почему я сегодня сама не своя.
А ничего, что мы прямо сейчас полетим в Сочи на свадьбу его дочери?
Да-да, именно дочери. Родной. Как недавно выяснилось благодаря тесту ДНК.
Девяносто девять и девять процентов… А я все никак не могу принять этот факт – что у Артура есть еще одна дочь.
Всю неделю на душе кошки скребли.
Нашу дальнейшую семейную жизнь я представляла совсем иначе, и никакие дети от предыдущих отношений в мои планы точно не входили.
Возможно, я слишком остро на все реагирую, но пока что не могу иначе. Я просто очень сильно люблю своего мужа. Он мой самый родной, самый близкий человек на всей планете. Только с ним я чувствую себя полностью защищенной и уверенной в завтрашнем дне.
Он всегда окружит заботой, сто раз на дню заглянет на кухню ресторана, обнимет, поцелует, скажет, как сильно любит меня.
Я не готова его ни с кем делить.
Эта Дана родилась от первой любви Артура. Вдруг он увидит ее мать и у него вспыхнуть чувства к ней?
Сегодня на свадьбе они точно не встретятся. По крайней мере я очень сильно на это надеюсь. Дана сказала, что ее мать не будет присутствовать на торжестве.
– Юлия, я знаю, что вы не хотите лететь ко мне на свадьбу, – сказала она мне, когда вместе с Артуром приехала в ресторан сразу после получения результатов ДНК. – Но если вы не полетите, то и Артур Андреевич – тоже.
К тому моменту я была решительно настроена не лететь на ее свадьбу. Артур сказал, что раз я не хочу, то и он останется дома.
Но девушке удалось уговорить меня.
– Поймите, – жалобно посмотрела мне в глаза, – на моей свадьбе не будет мамы. Она не одобряет мой выбор. Ей не нравится мой жених, и она категорически против нашего бракосочетания. Мамы не будет… – вздохнув, опустила взгляд, – папы не будет… Вообще близких людей не будет рядом со мной в такой важный день…
Я понимаю, как Артур разрывается между нами: с одной стороны, мы с Тасей, с другой стороны – дочь, о которой он только что узнал, и ему не хочется причинять ей боль.
Это мне она абсолютно чужой человек, а для него – родной.
Мне нелегко далось это решение, но все же я пересилила себя и согласилась поддержать мужа.
Знаю, что он остался бы в Москве ради меня, но переживал бы из-за того, что оставил дочку в такой важный день без близких людей.
Да и вообще в конце-то концов, я – уверенная в себе женщина. Почему я должна бояться какой-то Аллы из прошлого?
Артур любит меня. Любит нашу дочь. Дорожит нашей семьей. Разве он уйдет от нас? Разве он нас бросит?
Да нет, конечно.
Мне абсолютно нечего бояться.
Тем более столько лет прошло – целая вечность!
Еще неизвестно, какой сейчас стала эта Алла. Может, Артур даже не посмотрит в ее сторону. Да ее и на свадьбе не будет. Поэтому, возможно, они вообще никогда не встретятся, а Артур будет просто поддерживать отношения с Даной.
Знаю, что Алла не стала разговаривать с ним о том, почему так долго скрывала ребенка. Она не отвечает на его звонки и сообщения.
Он честно сказал мне, что пытался до нее дозвониться для того чтобы выяснить, какого черта она столько лет молчала. И я знаю, что он на нее безумно зол.
Перед посадкой в самолет звоню Тасе.
