Ухватившись за шершавую ржавую ручку массивной двери, я изо всех сил толкаю ее, молясь, чтобы она поддалась. Дверь со скрипом отворяется, и я поспешно шагаю через порог, оказываясь в темном и тихом коридоре общежития.
Тихо ступая, осторожно двигаюсь вперед, прислушиваясь к каждому звуку. Вдоль стены виднеются силуэты дверей в комнаты боевиков. Я даже представить боюсь, что будет, если кто-то из них застанет меня здесь!
Потому вариант у меня только один: пробираться перебежками и пытаться найти укрытие в альковах между дверями или на крайний случай – за гобеленами. В тишине мои шаги раздаются слишком громко, потому я сжимаюсь от каждого звука, боясь, что кто-то меня услышит и обнаружит.
Иду словно по свинцу, каждое движение требует невероятных усилий. Сердце-предатель колотится так громко, что, кажется, вот-вот выскочит. Внутри все сжимается от напряжения и страха, но я продолжаю идти вперед.
Внезапно впереди слышатся шаги и голоса. Я замираю на месте, будто парализованная. Чувство леденящего ужаса сковывает меня, перехватывая дыхание. Быстро осматриваюсь, высматривая хоть какое-то укрытие, и, заметив небольшую нишу, юркаю в нее.
Сжимаю зубы оттого, что магии нет, потому я даже пологом тишины себя укрыть не могу. И вот какие у меня шансы на то, чтобы добраться незамеченной до комнаты? Да почти нулевые!
Из темноты появляются две крупные фигуры. Они громко смеются и что-то обсуждают, но я за глухими ударами пульса не могу разобрать слов. Сначала вижу просто очертания, потом парни появляются во всей красе. Хорошо, что не совсем как мать родила, а хотя бы в полотенцах, обмотанных вокруг бедер.
Они что, тут все так ходят? Да я от смущения умру тогда, пока доберусь до своей комнаты! Тогда и комендантша никакая страшна не будет!
Как только они проходят мимо, не заметив меня, скрываются в темноте, а их голоса окончательно стихают, я выскальзываю из своего укрытия и бегу дальше.
Только теперь двери становятся дальше друг от друга, а ниш между ними больше не видно. Вместо гобеленов тут висят портреты, в том числе королевской семьи, и они прекрасны. Но у них есть один существенный недостаток: за ними не спрятаться!
По моим прикидкам, впереди меня должна ждать галерея, а за ней уже женская часть. Но я была бы не я, если бы все пошло хорошо!
Впереди слышатся шаркающие шаги и знакомое покашливание комендантши. Ярхаш! Я вжимаюсь в ближайшую дверь, надеясь, что меня по случаю не заметят, только дверь открывается, и я вваливаюсь в абсолютно темную комнату.
В ней пахнет книгами и дорогим парфюмом. А еще немного кофе – признак аристократов. «Везет» же мне!
Торопливо закрываю за собой дверь и прислоняю ухо к ней, чтобы понять, что происходит снаружи. Плохо слышно, просто отвратительно! Но все же я различаю, что шаги приближаются и замирают у двери.
Вместе с моим сердцем. Только вот его запускает вскачь другое: над ухом, совсем рядом, раздается голос.
– Кажется, кошечка решила выйти на охоту?
Глава 17
Мороз пробегает по коже, а я на секунду думаю, что вот-вот шлепнусь в обморок. Но собираю себя и резко оборачиваюсь.
– Ты совсем обалдел, Хорл! – выдыхаю я, когда понимаю, кто передо мной. – Зачем так пугать-то?
Слышу самодовольную ухмылку, а потом Никос ставит свою руку на дверь, опираясь на нее и нависая надо мной. От него пахнет мылом и кофе. Неужели пил на ночь? Все же знают, что этого нельзя делать! Но, похоже, Хорлу на это наплевать.
– А зачем новенькой забираться ко мне в комнату? – спрашивает он. – К нам девушки просто так не приходят. Особенно когда есть угроза быть пойманной. Это знаешь… Обостряет эмоции.
– Слушай, а не пойти бы тебе?! – шиплю я, боясь, что мой голос может услышать тот, кто все еще стоит за дверью.
– М… Нет? – хмыкает боевик. – Это, вообще-то, моя комната.
Закатываю глаза и запрокидываю голову. Ну что это такое? Ну почему из всех комнат я умудрилась попасть именно к нему? Можно же было к какому-нибудь первокурснику, который себе еще не отрастил эго так, что оно идет впереди здравого смысла.
– Что ты тут делаешь, кошечка?
– Спасибо, что не киска, – фыркаю я. – Я всего лишь пытаюсь добраться до своей комнаты, потому что основная дверь оказалась закрыта.
– Как удачно. – В темноте плохо видно лицо Хорла, но глаза немного привыкли, поэтому я начинаю различать силуэты и вижу усмешку на губах боевика. – Такое прекрасное оправдание.
Кажется, он начинает склоняться ко мне, но я приседаю, а потом скользящим движением ухожу в сторону, чтобы оказаться за спиной Никоса. Тот, будь неладен, реагирует быстро, оборачивается, пытается перехватить мои руки, но я резко опускаюсь, делаю подсечку и перекатываюсь в сторону.
Второй раз за день мне приходится драться с тем, кто заведомо сильнее и обученней меня. Но уж если я против Вальгерда какое-то время продержалась, то тут тем более у меня есть возможность противостоять.
Еще пара выпадов со стороны Хорла, мои избегания и блоки. В итоге я оказываюсь с противоположной от него стороны кровати, а в дверь раздается стук. Ярхаш! Похоже, наша возня привлекла все же внимание того, кто снаружи.
Кусаю щеку и впиваюсь взглядом в Никоса. Время растягивается киселем, чтобы потом схлопнуться в здесь и сейчас. Мне даже интересно, что сейчас сделает боевик? Из какого теста сделан?
– Студент Хорл, открывайте! – нетерпеливо подает голос комендантша.
Ну кто бы сомневался, что именно на нее я попаду?!
– У тебя десять секунд на то, чтобы принять решение. – Никос протягивает руку. – С тебя желание.
На ладони светится знак нерушимого договора. Сомнительное предприятие, конечно, потому что мало ли что этому мажору в голову стукнет. Но быть обнаруженной у боевика в комнате, учитывая, что ничего, кроме свободных хлопковых штанов на нем нет… Это и штрафы, которых мне хватает, и сплетни, и угроза того, что все мое будущее полетит коту под хвост.
Обхватываю его кисть своей, и он запечатывает договор. Кисть пронзает резкой, но короткой болью.
– Спрячься между кроватью и тумбочкой, – отпуская меня, командует Хорл. – И, будь добра, помолчи.
Я тут же ныряю в указанное место, а Никос идет открывать дверь.
– Какого безумного урбора ты колотишься ко мне? Вон необкатанных новичков сколько, иди к ним! – делая вид, что спал и его самым наглым образом разбудили, говорит Хорл.
Даже зевает по-настоящему, так что я сама чуть не начинаю зевать. И как он с ней на «ты»! Родовитое происхождение, похоже, дает слишком много преимуществ,
– Ты что там делал? И не говори, что спал! Грохот стоял на весь коридор. – Я слышу возмущение комендантши. – Кто у тебя там? Очередную девку привел к себе?
Закрываю лицо руками. Вот уж «очередной» среди слухов мне точно не хочется быть.
– У меня был эксперимент, – отвечает Хорл. – Магический.
Я прям ощущаю, что комендантша пытается просунуться своим носом глубже в комнату, чтобы все рассмотреть, но боевик не позволяет это делать.
– Смотри, чтобы после этих твоих экспериментов потом опозоренной нянчить не пришлось. – С этими словами комендантша уходит, шаркая тапочками по коридору.
– Выходи, когтистая, – усмехается Хорл.
– Что, уже даже не кошка? И даже не драная?
– Не передергивай. Уже понял, что можно с тобой и поцарапаться, – продолжает Хорл. – Тебе сейчас чуть-чуть прямо, а потом через лестницу на свой этаж. Это ты будешь уже в своем крыле. Коменды не бойся, она пока всех не обойдет – не вернется. А это минимум минут сорок.
– Спасибо, – киваю я и одергиваю одежду.
– К чему мне твое спасибо? Желанием отдашь.
Дальше я действительно довольно быстро и спокойно добираюсь до комнаты. Удивительно, но двойняшек все еще нет. Но оно и к лучшему: я успеваю сходить в душ и натянуть одеяло до самого подбородка. Мне не спится и хочется обдумать слишком много.
Но самой последней, перед тем как я уплываю в сон, оказывается: «И какого подвоха мне теперь ждать с этим желанием?»
Глава 18
Проснувшись на жестком матрасе, я еле разлепляю глаза. Мышцы ноют от вчерашней изнурительной тренировки, но отступать некуда, особенно если я хочу чего-то добиться. Ночью меня настигла мысль о том, что если я стану ищейкой, то, может быть, и Вальгерд не сможет меня достать?
Это повышает в разы мою мотивацию сдать экзамены и окончательно получить заветный договор.
Наверное, только поэтому мне удается отодрать себя от кровати. С тоской смотрю на соседок, которые сладко спят и даже не думают просыпаться. С одной стороны, я им завидую, а с другой – не факт, что они закончат боевой. А у меня вариантов нет.
Так что сжала зубы – и вперед!
Сонно дотащив себя до душевой, я поворачиваю активирующий артефакт, но из лейки на меня обрушивается лишь холодный поток.
Терпеливо замедлив дыхание и зажмурившись, подставляю лицо под ледяные капли и стряхиваю последние остатки сна. Пронизывающая свежесть пробуждает чувства. Похоже, в столь ранний час горячей воды просто нет.
Натянув форму и перетянув волосы в тугой хвост, я выбегаю из здания. Прохладный осенний воздух обжигает, а мокрые ступни немеют на пронизывающем ветру. Стуча зубами и дрожа от пробирающего до самых костей холода, сосредотачиваюсь на цели добраться до полигона как можно быстрее.
Промозглое осеннее утро окутывает академию тяжелым серым покрывалом. Влажный воздух висит в тишине, словно подавляя любые звуки. Каждый вдох приносит с собой резкий пронизывающий воздух, от которого немеют легкие.
До полигона приходится добираться не только по мощеным аллеям, но и по хлюпающей сырой земле.
Острый запах ее, смешанный с затхлостью опавшей листвы, наполняет ноздри. Сырость проникает под одежду, заставляя кожу покрываться мурашками. Каждый шаг по пожелтевшей траве сопровождается глухим чавканьем, будто земля нехотя отпускает ноги.
Капли росы, застывшие на ветвях, едва поблескивает холодным серебром, напоминая о неумолимом приближении зимы.
Крепко сжав зубы, я ускоряю шаг, стремясь как можно скорее добраться до полигона. Каждое движение дается через боль, но я не сбавляю темпа, игнорируя протесты уставших мышц.
Наконец, становятся видны очертания тренировочного комплекса, окутанные темным предрассветным мраком. Тусклое магическое освещение по периметру еле-еле рассеивает предрассветную серость.
Когда я приближаюсь, мое внимание привлекает знакомый силуэт: Вальгерд уже ждет меня, облокотившись на металлическое ограждение. Сделав глубокий вдох, я замедляюсь и подхожу к нему. Кажется, у меня пульс учащается уже от одного вида декана даже больше, чем когда меня вчера напугал Хорл в темной комнате.
Тот самый черный плащ, что был на Вальгерде, когда он появился в комнате встреч, капюшон, натянутый так, что не видно лица, и неизменные перчатки, скрывающие кисти, которыми декан сжимает решетку ограждения. Почему перчатки? Зачем они ему?
– Надо же, ты вовремя, – коротко бросает он, а я чувствую оценивающий взгляд из-под капюшона, которым окидывает меня Вальгерд. – И хотя бы в форме. Старая перечница не стала искать проблем? Это радует. Надеюсь, ты готова?
Сжав кулаки, я киваю. Ладони почти не болят, спасибо магистру Курт, мышечную усталость постараюсь перебороть, а неуверенности в себе я просто не позволю помешать мне.
Вальгерд открывает ворота и запускает меня на территорию самой большой тренировочной площадки академии. Больше только поле для эрибола.
Несмотря на ранний час, полигон уже готов к тренировке. Повсюду виднеются мишени, манекены и другие тренировочные снаряды, ждущие своего часа, а вокруг всего этого – длинная полоса для бега с разными препятствиями.
Воздух наполнен запахом металла и горчинкой магии, смешанным с едва уловимым ароматом влажной осенней листвы. Не помню уже, когда стала отличать разные оттенки запаха магии. Не всегда, чаще всего только при очень сильной концентрации, как тогда с зельем.
И здесь воздух горчит, что говорит о том, что тут все напичкано атакующей магией. Предупрежден, значит вооружен, как сказала однажды профессор Ферст.
Остановившись напротив меня, Вальгерд скидывает капюшон, берет мои руки, поворачивая их ладонями вверх, и аккуратно проводит большими пальцами по бинтам. Не больно. Но так чувственно, даже ласково, что это запускает волну мурашек, разбегающихся от рук по всему телу.
– Уже лучше, – произносит он. – Но на перекладины рано. Так что десять кругов, а после определимся с дальнейшей нагрузкой.
Его глаза в темно-сером туманном мареве раннего утра кажутся почти черными, а их взгляд пугает своей жесткостью и хищностью. Как будто даже сейчас Вальгерд продолжает выполнять свои обязанности ищейки.
Хотя кто знает, может так оно и есть. Я ни за что не поверю, что этот опасный человек короля будет заниматься такой ерундой, как поиск невесты. Да еще где? В академии? Среди зеленых студенток?
В королевстве даже на высоких должностях есть много гораздо более интересных кандидаток на эту роль. Та же гера Дроуфор. Она бы могла стать прекрасной парой Вальгерду.
И почему мне не нравится эта мысль?
– Тебе нужна отдельная команда? – Вальгерд поднимает бровь, выводя меня из задумчивости.
Я, похоже, краснею. Мне отчего-то кажется, что он знает, о чем я сейчас думала. О нем.
Срываюсь с места и выхожу на ту часть беговой полосы, где нет препятствий, и набираю комфортный для себя темп, в котором могу бежать долго. Ветер свистит в ушах, а сердце бьется в учащенном ритме.
Вальгерд следит за мной, не отрывая взгляда, изучает меня. А когда пробежка заканчивается, он бросает мне:
– Отлично. Теперь отжимания. Двадцать подходов, без отдыха.
Следующими в программе становятся приседания и прыжки. Вальгерд придирается почти к каждому моему движению, проверяет технику исполнения, корректирует малейшие ошибки. Кажется, он решил выжать из меня все соки.
И, когда мне кажется, что все, вот он, предел, декан решает, что ему скучно.
– Тебе слишком легко, – говорит он. – Ты должна быть готова к неожиданностям.
Вальгерд запускает в мою сторону несколько деревянных шаров. Я резко уворачиваюсь, чувствуя, как они просвистывают в опасной близости.
– Будь быстрее! – рявкает он.
Я ускоряюсь, петляя между препятствиями. Под ногами начинают возникать ловушки: небольшие рытвины и ямки, которые приходится преодолевать, сохраняя равновесие.
– Не сбавляй темп!
Я слышу я его голос откуда-то сбоку. Бросаю быстрый взгляд и замечаю, что декан запускает в меня еще несколько шаров. Приходится уворачиваться, при этом не сбиваясь с ритма.
Тело наполняется адреналином, каждое движение требует максимальной концентрации. Я чувствую, как мышцы напрягаются, а дыхание начинает сбиваться
Когда, казалось бы, уже усложнить мою тренировку невозможно, декан швыряет в мою сторону тяжелый мешок. Я едва успеваю увернуться, но теряю равновесие и со всего маху падаю на землю.
Тяжело дыша, я смотрю на Вальгерда снизу вверх, ожидая очередной порции критики. Но вместо этого в его глазах я вижу проблеск гордости.
