Надежда Игоревна Соколова "Графиня-попаданка"

Я погрузилась в чтение. Меня интересовали не сухие хроники, а мифы и легенды Ортанаса. Сказания о первых магах, договоры с духами стихий, басни о хитрых лесных божествах. Я искала в них не только отвлечение, но и крупицы знаний. Кто знает, что может пригодиться в этом мире, где богиня домашнего очага оказывается твоей бабушкой?

Я читала о том, как богиня судьбы пряла нити жизней, и думала о своей собственной, которая сделала такой резкий поворот. Я изучала легенды о затонувших городах и думала о том, что мой замок – тоже своего рода затонувший корабль, который я теперь поднимала со дна отчаяния.

Тишина в книгохранилище была теперь не гнетущей, а благословенной. Это была тишина выбора, а не принуждения. И каждая страница, которую я перелистывала, была не бегством от реальности, а шагом к тому, чтобы понять этот новый, странный мир и найти в нём своё место. А если не найду… что ж, у меня был запасной выход. Но сдаваться без боя я не привыкла. Особенно когда за моей спиной стоит такая влиятельная родственница.

В том мире стояла глубокая осень. Воздух стал резким и прозрачным, а по утрам трава хрустела под ногами от инея. Леса, окружавшие замок, полыхали багрянцем и золотом, но эта красота лишь подчеркивала его унылое состояние. Каждым своим шпилем, каждой потрескавшейся каменной глыбой он словно говорил: зима близко, и я не готов ее встретить.

Мысль о том, чтобы провести зиму в промозглых, продуваемых покоях, заставляла меня содрогнуться. Но на смену старому, привычному отчаянию теперь пришла энергия. Бабушка дала мне свободу распоряжаться своей жизнью, и я начала именно с этого – с крыши над головой.

Я вызвала к себе управляющего, Джека. Мужчина средних лет, всегда аккуратный и дотошный, вошел в кабинет с привычной сдержанной почтительностью. Я знала, что у него на руках три дочери-погодки и он откладывает каждую монету на их приданое, отчего порой его бережливость граничила со скупостью.

– Джек, зима на носу, а наш замок дыряв, как решето, – начала я без предисловий, отодвинув в сторону чашку с чаем. – Это недопустимо.

– Ваше сиятельство, бюджет… текущие расходы… – начал он заученно, его взгляд бегал по бумагам на столе, уже подсчитывая убытки.

– Бюджет я пересмотрю, – твердо заявила я. – Сейчас же отправьте гонцов в ближайшие деревни. Мне нужны все свободные руки: плотники, каменщики, кровельщики. Предложите полуторную плату за срочность. И пусть старосты деревень соберут подводы для закупки материалов. Известь, камень, лес, гонт – все, что нужно для капитального ремонта. Начнем с кровли, потом перейдем к окнам и печам. Мне нужен быстрый и, главное, качественный ремонт во всем замке.

Джек смотрел на меня, и в его глазах читалась привычная борьба между желанием сохранить каждую монету для дочерей и пониманием необходимости ремонта.

– Но, ваше сиятельство, такие траты… размещение рабочих…

– Траты – моя забота, – парировала я. – А людей разместим в западном флигеле. Пусть Агата подготовит помещения. И, Джек, – я позволила голосу смягчиться, – хорошо организованная работа и довольные мастера – это залог качества. А качественный ремонт избавит нас от постоянных мелких трат на латание дыр на долгие годы. Что, согласитесь, в конечном счете, выгоднее.

Я видела, как он напряженно размышляет, взвешивая мои слова. Логика экономиста в нем не могла спорить с такой аргументацией.

– Вы совершенно правы, ваше сиятельство, – наконец выдохнул он, и в его глазах мелькнула решимость. – Я все организую. Первые подводы с лесом будут здесь через три дня.

Когда он вышел, я снова подошла к окну. Возможно, мне удалось не только начать ремонт, но и приобрести не просто служащего, а союзника, который будет следить за каждой копейкой так, будто это приданое для его собственных дочерей. И в этом был свой резон.

Глава 5

Следующие две недели пролетели в вихре кипучей деятельности, наполнив замок непривычными звуками и запахами. Воздух звенел от стука топоров, скрежета пил по камню и бодрых окликов рабочих. Запах старой пыли и сырости постепенно вытеснялся ароматами свежего дерева, извести и дегтя.

Всем этим хозяйством, как настоящий полководец, руководил Джек. Я наблюдала за ним со стороны, и нельзя было не признать – он был незаменим. Это был не просто управляющий, отсиживающийся в конторе. Я видела, как он, скинув кафтан, в одной простой рубахе, ловко взбирался на шаткие леса, чтобы лично проверить качество укладки новой кровли. Через час его уже можно было застать в сыром подвале, где он, с зажженным факелом в руках, обследовал кладку старых сводов, отыскивая трещины и подтеки.

Ремонт шел по всем фронтам, начиная с самого критичного – кровли. Старый, местами сгнивший гонт срывали, обнажая ребра стропил. На их место укладывали просмоленные доски, а сверху – новую, плотную дранку и гонт из лиственницы, не боящейся влаги. С высоты своих покоев я могла видеть, как серая, облезлая крыша постепенно покрывалась ровными рядами темно-золотистой древесины, обещая надежную защиту от будущих снегопадов.

Параллельно шла работа над окнами. Вместо прогнивших рам мастера вставляли новые, плотно подогнанные, а щели заделывали паклей и заливали смолой. В каминном зале и нескольких спальнях, самых сырых, Джек распорядился разобрать часть старых печей и сложить их заново, с более эффективной тягой, используя привезенный огнеупорный кирпич.

В подвалах каменщики заделывали трещины в стенах известковым раствором и обустраивали новые, сухие кладовые для зимних запасов. Со стороны внутреннего двора постоянно доносился скрежет точильных кругов – там плотники обрабатывали бревна для починки прогнивших балок на чердаке и в конюшнях.

Моя роль сводилась к стратегическому наблюдению и финансированию. Джек являлся ко мне с отчетом каждый вечер, пахнущий дегтем, известью и потом. Он подавал сметы, списки израсходованных материалов, и я, не торгуясь, выдавала необходимые суммы. Я видела, как в его глазах, при виде полного кошелька, боролись профессиональная радость и врожденная бережливость. Но качество работ говорило само за себя – каждая монета была потрачена с умом.

За две недели замок преобразился. Он еще не сиял новизной, но он перестал выглядеть умирающим. Он задышал. И когда в одно хмурое утро я увидела за окном первые робкие снежинки, кружащиеся в воздухе, на душе у меня было спокойно. Мы успели. Зима застала нас не в развалинах, а в крепком, готовом к ее приходу доме. И в этом была не только моя заслуга, но и честная, неустанная работа Джека.

Ирония судьбы оказалась тоньше, чем я предполагала. Едва успел лечь первый снег, укутав замок и его новую кровлю в белоснежную мантию, как во двор влетели нарядные сани, запряженные парой лоснящихся гнедых лошадей. Гостями оказались наши соседи – барон Зигфрид горт Хальтрен, его жена и целый выводок разновозрастных детей, от карабкающегося на подножку мальчугана до застенчивой барышни лет пятнадцати.

Я встретила их в холле, стараясь скрыть удивление. Пока барон и Джек занимались санями и лошадьми, баронесса Амалия, женщина румяная и явно любопытная, уже успела окинуть взглядом прихожую. Ее внимание сразу приковала к себе новая, еще пахнущая свежей краской табличка на массивной дубовой двери. Я видела, как ее глаза округлились, а губы беззвучно сложились в слова: «Женихам вход запрещен».

За обедом, в том самом зале, который уже не казался таким пустым и безжизненным благодаря отремонтированным окнам и жарко пылающим в исправных каминах дровам, царило оживление. Дети, осмелев, вовсю уплетали дичь и пироги. А баронесса Амалия, отодвинув десерт, наклонилась ко мне через стол, и в ее глазах плескалось неподдельное любопытство.

– Дорогая Ирина, прости мою бестактность, – начала она, понизив голос, – но я не могу не спросить… Эта табличка на двери… Неужели вы и вправду не хотите замуж? В ваши годы, с вашим положением… Разве это не единственный путь для женщины обрести опору?

Я отпила глоток игристого, давая себе секунду собраться с мыслями. Я могла бы отшутиться или ответить резко, но в ее взгляде не было злобы – лишь искреннее недоумение.

– Милая Амалия, – ответила я так же тихо, но четко. – Я не против замужества как такового. Я против того, чтобы меня считали лотерейным билетом, который можно выиграть, или вакантной должностью, которую нужно занять. Я провела большую часть жизни, сама будучи своей опорой. И теперь, очутившись здесь, я не вижу причин эту опору менять на сомнительную «заботу» первого встречного, чьи намерения простираются не дальше моего титула и этих самых стен.

Я обвела взглядом зал, где на стенах уже не висели паутины, а с потолка не сыпалась штукатурка.

– Видите ли, я не против союза. Но я против продажи. А эта табличка, – я кивнула в сторону двери, – прекрасный фильтр. Она отсеивает тех, кто не умеет читать или не желает уважать чужую волю. И, поверьте, я не испытываю ни малейшего желания тратить время на подобных кавалеров.

Баронесса слушала, широко раскрыв глаза. В ее мире, где браки заключались по расчету и для продолжения рода, мои слова, должно быть, звучали как крамола. Но в ее взгляде, помимо изумления, я уловила и искру… уважения?

– Но… а если… любовь? – выдохнула она наконец.

– Если она придет в облике человека, который увидит во мне не «старую деву», а равную, и который постучит в дверь, невзирая на табличку, – я позволила себе легкую улыбку, – тогда мы сможем поговорить. А до тех пор у меня есть замок, который требует внимания, и жизнь, которой нужно жить. И, честно говоря, мне этого вполне достаточно.

Барон, уловив конец нашей беседы, громко рассмеялся и поднял бокал.

– За здравый смысл и крепкие крыши над головой! – провозгласил он.

И все, включая смущенную, но заинтригованную баронессу, поддержали этот тост. А за окном медленно падал снег, и мой замок, прочный и отремонтированный, молчаливо стоял на моей стороне.

Глава 6

Снег за окном сыпал и сыпал без устали, густыми хлопьями, словно природа намеревалась замести нас в этом замке до самой весны. Сугробы росли, превращая знакомый пейзаж в белое, безмолвное царство. Такая изоляция могла бы вогнать в тоску, но во мне она разожгла дух творчества. Я взглянула на свой гардероб и вздохнула. Родители, конечно, снабдили меня местными нарядами – добротными, но унылыми, скромными до безобразия, с высокими горлами и темными, грязноватыми тонами. Все они успели мне смертельно надоесть, напоминая о роли, которую я отказывалась играть.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=72803102&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.