И от этого мне все сильнее хотелось увидеть именно Эйлу.
– Ты у меня в спине дыру прожжешь, – вывел меня из мыслей Зейн.
– А ты чувствуешь мой взгляд? – удивилась я: парень ведь ни разу даже не повернулся ко мне.
– В меня влили драконью кровь, чтобы уничтожить проросшую искаженную магию, – напомнил он сухо. – Так что теперь у меня нюх как у собаки и зрение как у грифона. И да – я ощущаю, как ты пялишься в мою спину.
Я вздохнула и уставилась в тетрадь.
Если честно, все, что рассказывал профессор, я уже знала. Меня всему этому когда-то учил Райш. Правда, слушала я его тогда вполуха – мы ведь были связаны драконьей сталью, а он утверждал, что можно иначе…
Но тогда я не прислушивалась к его наставлениям.
А теперь, вспоминая то время, ловила себя на мысли, что будто снова слышу голос золотого дракона.
Интересно, как он там?
Райш…
После той ночи он снился мне еще один раз.
Я видела его в подземелье, в том самом месте, где оставила перед последней встречей с Дэем, в моей другом будущем.
Дракон лежал, скованный магическими цепями, вытянув голову и тяжело дыша. Свет от редких факелов скользил по золотым чешуйкам – не блестел, а тускнел, становясь серым.
Мне казалось, что и сам дракон сереет, теряя прежний блеск и яркость окраски.
Я шагнула ближе.
– Райш… – позвала тихо, присела перед ним и коснулась ладонью его большой морды. – Прости. Я теперь все поняла. Прости меня. Я виновата – перед тобой и перед всей стаей… Я не имела права так поступать. Если бы я только могла спасти тебя…
Он глубоко вдохнул и приоткрыл глаза. Эхо его голоса, чуть слышное, прозвучало прямо в моей голове:
«Шайра… ты смогла… Верь в себя…».
Он дышал тяжело, с усилием выплевывая хрипы из легких.
Я чувствовала, как ему плохо. Это было так же, как в те времена, когда мы были связаны. Мы чувствовали друг друга.
И сейчас, сидя рядом с ним, у меня в голове начала образовываться странная пустота, и появилось ощущение, будто кто-то упорно пытается проникнуть в мое сознание.
Райш тихо застонал.
«Она пытает меня… она хочет узнать…».
И тут же издал глухой, полный страдания рык.
Я ощутила его боль – пронзившую сначала голову, а следом и все тело. Меня словно ломало изнутри, будто что-то острое впивалось в кости.
Рык Райша оборвался, дракон закатил глаза.
– Райш! – закричала я. – Борись! Ты должен бороться… Райш!
И я проснулась – от собственного крика.
Сердце билось где-то в горле.
Даже проснувшись, я ощущала боль в костях и ту самую дымку в сознании. И до самого утра так и не смогла заснуть.
Больше он мне не снился…
При мысли о Райше и золотых драконах память снова вернула меня к Каю.
Месяц – слишком короткий срок, чтобы привыкнуть к тому, что старосты больше нет рядом.
Первую неделю мне все время казалось: вот-вот кто-то скажет, что он выжил. Что это ошибка. Что мы войдем в целительскую палату – и Ник улыбнется, воскликнув:
– Да он жив, просто… просто…
Просто что?
Разве можно было там выжить? Чем я пытаюсь себя обманывать? Тем, что не видела его тело? Что вообще не видела его там?
Сердце болезненно сжалось.
Многие из нас так и не нашли тех, кого искали, когда пришли в Дайкар.
Я подняла взгляд и посмотрела на Дэя.
Он, как и все, сидел на лекции, сосредоточенно делая записи. Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь окажусь в одной группе с самим капитаном?
А вот теперь – сидим рядом за партами, пишем. Он, как и остальные, был аккуратен и внимателен, только вопросы задавал чаще всех, стараясь вникнуть во все до мелочей.
По вечерам после лекций капитан собирал нас в каминном зале и устраивал опрос – с такой тщательностью и усердием, какого не проявляли даже профессора Дайкари.
И я понимала, почему.
Дэй пытался отвлечься от любой мысли о Мей.
Для него это было так же больно, как для меня – думать о Кае.
По крайней мере, я так считала… до того момента, пока однажды не сказала ему сама:
– Если хотите, можете поговорить со мной о гибели Мей и Кая.
Он бросил на меня пронзительный взгляд и хмуро усмехнулся:
– Гибели? Ты так быстро приняла ее?
Я растерялась.
Он покачал головой:
– Нет. Мей жива. Я в этом уверен. Я чувствую: связь между нами не разорвана. Она сама ее создала. И если бы умерла – я бы это ощутил. Но… – он устало выдохнул, – есть какая-то странная пустота. Может, она без сознания. Или где-то лежит, раненая.
Дэй замолчал на мгновение, потом тихо, охрипшим голосом добавил:
– Почему я не обручился с ней раньше… не надел кольцо… Я так обидел ее. Она ведь ждала… Я должен был взять ее с собой.
После этого он сжал кулаки и уже твердо произнес:
– Но я сделаю все, чтобы найти ее. И Кая.
– Кая? – я, конечно, хотела верить, что он жив, но…
Дэй посмотрел мне в глаза:
– Ваше кольцо, Шайра. То, что он подарил вам. Оно ведь теплое?
Я еще больше растерялась.
– Да… оно на руке, и…
– Не имеет значения, где. Это кольцо связывает вас и Кая. И если бы он был мертв, вы не смогли бы его носить – оно стало бы невыносимо ледяным. Значит, Кай жив. Их с Мей просто нужно найти.
После этого разговора я словно ожила.
Но чем больше проходило времени, тем меньше я верила словам Дэя. Все чаще думала, что он просто хотел меня успокоить – вот и все.
В том пылающем аду, что был в Нарларе, выжить было невозможно.
Но… мне, как и ему, все равно хотелось верить в чудо.
Лекция подошла к концу.
Мы вместе с остальными ребятами вышли из беседки – это был последний урок на сегодня.
Грифоны уже курлыкали, готовые спустить нас в город.
О да, мы с ними отлично подружились.
Зал лекций находился прямо в саду замка Эйлы – она сама настояла, чтобы занятия проходили здесь.
Территория вокруг замка была огромной, с множеством беседок, скамеек и аллей.
Заниматься на свежем воздухе – отличная идея, да еще и в таком красивом месте.
Чуть дальше была устроена площадка для полетов на драконах, а рядом с беседкой, где мы занимались, располагался тренировочный полигон – мягкая, ровная, зеленая поляна.
Именно там нас всегда ожидали грифоны.
Мы с Зейном только свернули к ним, как навстречу вышла Эйла, направлявшаяся из замка.
– Ребята, к Нику сегодня идем? – спросила она.
Мы разом кивнули.
Девушка улыбнулась:
– Он, наверное, обрадуется, когда узнает, что завтра я смогу показать ему настоящего черного дракона.
– А мне кажется, он обрадуется, когда его наконец выпустят из лазарета, – хмыкнул Зейн. – И, честно говоря, я бы уже отпустил его. Память ведь понемногу возвращается.
– Но все же стоит его еще понаблюдать, – строго подметила Эйла.
Мы свернули на поляну – большинство ребят уже улетели в город.
Хаэ, как обычно, ждал меня. Рядом с ним лениво позевывали еще два грифона.
Мы быстро взобрались им на спины.
– Кхе-кхе-кхе! – издали грифоны, и в лица нам ударил порыв ветра, пахнущий цветами.
Через несколько минут мы мягко опустились на площадку перед зданием целителей – светлым корпусом в виде большого хрустального купола, оплетенного зелеными лозами.
Едва мы спешились, из дверей вышел молодой целитель.
– Госпожа Эйла! – он слегка поклонился принцессе. – Мы вас ждали! Ник начал вспоминать события того дня! Он почти вспомнил, что случилось в Нарларе… вот только…
Целитель вздохнул:
– Это так его расстроило, что пришлось заставить принять успокоительное.
У меня сердце забилось чаще.
– А поговорить-то с ним можно?
– Можно, – кивнул целитель, – но недолго. Препарат вот-вот подействует. Лучше, если вы придете завтра.
– Нет! – я уже рванула в здание.
Слышала за спиной торопливые шаги Эйлы и Зейна – их каблуки глухо стучали по мраморному полу лазарета.
Я свернула в коридор, где находилась палата Ника, едва не сбила с ног молодого лекаря и, на ходу бросив извинение, подлетела к нужной двери.
Остановилась перед ней, глубоко вдохнула. Пальцы дрожали, и мне пришлось сконцентрироваться, чтобы взять себя в руки.
Потом толкнула створку.
