Глава 10
Алена
Если день начался с неприятности, к вечеру жди настоящего трындеца. Раньше я хорошо помнила эту примету. Муж делал все, чтобы она не забывалась. Но за четыре месяца на свободе извилины, похоже, совсем распрямились.
Вместо того чтобы быть начеку, я долбаный час прячусь от майора: обслуживаю клиентов ВИП-кабинок на втором этаже клуба, выслушиваю жалобы старшего администратора и помогаю девочкам-танцовщицам переодеваться между номерами.
В общем, делаю все, чтобы не думать об умелых руках одного нахала. И в итоге горько расплачиваюсь за свою неосторожность.
– Подожди, красавица. И куда это ты спешишь?
Стоит всего на минуту выйти на улицу, чтобы отдышаться, меня окружают трое мужчин. Один из них кажется трезвым, а двое других слегка пошатываются.
– Извините, мне нужно идти работать. – Обхватываю себя руками.
– Так можно и с нами поработать. Мы заплатим, – усмехается трезвый.
– Вот, смотри, сколько бабок! – вынимает свой кошелек его товарищ и трясет передо мной стопкой мелочи.
– Я не оказываю интимных услуг. Если очень нужно, могу позвать вам девушек. В клубе есть… специальные.
– А ты у нас что? Не девушка? – ржет один из пьяных.
– Может, девочка? – потирая усы, хохочет второй.
– Так мы проверим, – добавляет трезвый и вжимает меня своей грудью в грязную стену.
Внешне все очень похоже на ситуацию с майором. Снова беспомощность и жесткий напор. Однако ощущения совсем другие. Сейчас мне не просто страшно – мне жутко и одновременно противно.
– Повторю. Вы перепутали, – стараюсь говорить спокойно. – Я официантка. И если вы не выпустите меня, прямо сейчас сюда явится охрана клуба.
– И как же твоя охрана узнает? – Трезвый лезет вонючей рукой под мою юбку. Щиплет за бедро.
– Камеры. – Пытаюсь рассмотреть под крышей камеры внешнего наблюдения или хоть что-то, похожее на них. – Здесь везде камеры, – вру, не найдя ни одной.
– Ну раз камеры, то ты права. – Скалится мой мучитель. – Тогда здесь точно не будем.
Он выпускает меня. Но стоит сделать шаг в сторону, хватает за руку и тянет к ближайшей машине.
– Поехали, красивая, кататься. – Ржет ближайший пьяный.
– Чур, я на ней катаюсь первым! – Больно шлепает по ягодицам усатый. – После ваших болтов в бабах свободно как в тоннеле. – Он распахивает дверцу и приглашающе кланяется.
– Нет, не надо… – Я изо всех сил упираюсь. – Пожалуйста, нет… – Как видела в одном ролике по самообороне, сажусь на асфальт и крепко обнимаю колени руками.
– Бляха, ты серьезно?! – рычит трезвый.
– Стасян, неси ее! – командует усатый.
И в тот же момент меня подхватывают на руки.
О том, что будет дальше, не могу даже думать. Паника накрывает с головой, парализуя руки и ноги. Все, на что я способна – молиться и кричать… во все горло, одно слово:
– Помогите!
За это тут же получаю шлепок пониже спины и грязную руку на губах, закрывающую мой рот.
«Теперь точно все», – осознание накрывает меня, будто глухой, непроницаемый купол.
«Колобок бегал, бегал и добегался», – вспоминается Пашин пересказ любимой сказки.
В отчаянии я резко дергаюсь всем телом. Всхлипываю со слезами. А в следующий момент вижу, как усатый поднимается в воздух и уверенно таранит лбом стену.
– Что? – удивленно озирается трезвый.
Готовый драться, он сжимает руки в кулаки. Зло сплевывает на землю. Но, несмотря на всю готовность, тоже улетает в стену.
– Да кто ты, блядь, такой? – удивленно хрипит третий, спуская меня на землю. – Чего прячешься?
Этот гад пятится назад, пытаясь выманить соперника поближе к свету. И в тот же момент стена, как огромный магнит, притягивает его голову.
Это все похоже на какое-то чудо. Досрочный визит Деда Мороза. За прошедшие годы я убедилась, что ни его, ни добрых чудес не существует. А сейчас снова готова поверить в сказку.
– Спасибо. – Трясясь от холода и страха, я вытираю слезы. Сузив глаза, пытаюсь рассмотреть своего спасителя.
Как назло модный уличный фонарь светит прямо в лицо. Слепит до зайчиков перед глазами. Но с первыми словами этого метателя голов все проясняется и без картинки.
– Ну и спрос на тебя, сладкая!
От бархатного голоса по коже бегут мурашки.
– Ты? – На улице плюс десять, а мне становится жарко, как в кровати с одной неутомимой мускулистой грелкой.
– Даже на день нельзя оставить.
Рыкнув контуженым что-то на матерном, майор подходит ко мне. По-хозяйски поправляет платье. И укутывает мое дрожащее замерзшее тельце в свою огромную теплую куртку.
Глава 11
Алена
Весь вечер я бегала от него как полоумная, а сейчас даже не дергаюсь. Стою, прижавшись лицом к груди, вдыхаю терпкий мужской запах и потихоньку прихожу в себя.
– Мужик, ну ты и борзый, – тряся головой, говорит один из моих обидчиков.
– В спасателя решил поиграть? – стонет второй.
– Да ты… Да тебя… – пытается что-то сказать третий.
Всей бандой они поднимаются с земли, поправляют одежду и вроде как готовятся напасть. Однако майор будто ничего не слышит и не видит.
– Ты как? – спрашивает он у меня. – Эти идиоты, надеюсь, не успели ничего сделать?
Внимательно осматривает лицо и шею. По одной профессионально, со знанием дела изучает руки.
– Только напугали. Все нормально, – признаюсь, поглядывая на приближающую троицу.
– И совсем заморозили. – Майор растирает мои ладони своими горячими лапами.
Приятно до слез. Почти как все то, что этот самоуверенный наглый мужчина делал со мной прошлой ночью. И чуточку тревожно.
– Слушай, мужик, ты совсем отбитый? – Усатый прихватывает с земли какую-то палку и демонстративно замахивается.
Не знаю, столько остается до удара. К ужасу понимаю, что майор и не собирается защищаться. Закончив с моей правой ладонью, он принимается за левую. А когда палка опускается в его сторону, ловко сдвигается влево.
– Шустрый, – злобно цедит усатый. Второй раз поднимает палку. Но вместо еще одного замаха ловит свое орудие зубами и улетает назад.
– Сука! Ты мне ответишь! – рычит трезвый и тоже идет на нас.
В свете фонаря вижу потемневшие от ярости глаза и сжатые кулаки. Однако майор больше не уклоняется. Достав из кармана удостоверение, он тычет им в лицо ублюдку и легко, как кеглю в боулинге толкает его на землю.
– Звезда вам! Нападение на сотрудника. Группой лиц, да еще в состоянии алкогольного опьянения, – короткими, словно выстрелами, предложениями произносит майор. – Сейчас все у меня кататься поедете! Далеко и надолго.
– Блядь, мент… – Несмотря на двойной полет в стену, усатый реагирует быстрее всех. – Валим! – кричит так громко, будто собрался эвакуировать всех гостей клуба. И, не поднимаясь, ползет назад.
– Заранее не мог сказать?! – с обидой возмущается трезвый и, подняв руки вверх, пятится к машине.
Это не самая героическая картина побега. Подонки так спешат уехать, что чуть не сбивают своего третьего товарища. Но мне от всего этого становится хорошо.
На радостях губы сами растягиваются в улыбку, а затем и вовсе… тянутся к колючему подбородку.
– Не туда ты, сладкая, целуешь! Ой, не туда! – мой вчерашний амбал-неандерталец звонко цокает и сам исправляет мою ошибку.
– Я… – хочу сказать, что не собиралась его целовать, но шустрый язык уже во рту, а загребущие лапы уверенно мнут несчастный зад.
Именно этого я боялась целый день. Именно об этом вспоминала каждую свободную минуту.
– Охренеть, какая ты вкусная… – оторвавшись от меня, хрипит майор.
– Я не пирожное и не конфета.
В голове вата, за ребрами перезвон.
Прижимаю ладонь к горящим губам и вздрагиваю от контраста.
– Вот я тоже не распробовал! – оскаливается мой эротический маньяк и глазами указывает в сторону своей машины.
На этот раз вопросительно! Словно я равная и действительно имею право возразить.
В напичканных адреналином извилинах тут же рождается ответ «нет». Воображение услужливо подкидывает мне картинки с заждавшимися клиентами и вопящим старшим администратором.
Но небольшая заминка на все эти размышления оказывается фатальной.
– Молчание знак согласия, – радостно перебивает меня майор и несет безвольный куль из куртки и моей обалдевшей тушки в машину.
***
На заднем сиденье тесно, неудобно и темно. Я конечно сопротивляюсь. Не позволяю целовать себя в губы, запрещаю прикасаться к груди и залазить в трусы.
Борюсь и с собой, и за себя.
– Не смей! Только попробуй! – повторяю этому похотливому монстру, но он мастерски обходит все запреты и сопротивление.
– А если так? – целует за ухом. – А давай ты сверху?! – посасывая мочку, усаживает меня на свои бедра.
Мысленно кричу ему: «Нет!»
Клянусь внутреннему голосу, что ни за что не стану слушаться мерзавца. И сама не замечаю, как начинаю постанывать.
– Это незаконно, – хныкаю, когда язык ныряет в ушную раковину, окончательно разжижая мой мозг.
– Мы сейчас быстро разок потрахаемся. Спустим пар. А потом ко мне. – У майора, как обычно, наполеоновские планы. – Обещаю дать поспать.
– Снова отпросишь меня у Касьянова? – До боли закусываю губу.
Умоляю себя держаться. Напоминаю, что я мама маленького мальчика и вообще приличная женщина, хоть и в бегах.
Однако не реагировать на растущий бугор между ног с каждой секундой все труднее и труднее.
– Он не откажет.
Оставив в покое мои изнасилованные уши, майор переходит к груди. Взвешивает ее в своих огромных ладонях. Гладит сквозь платье и, как настройку громкости, покручивает пальцами позорно набухшие соски.
– Может, босс еще и чаевые начнет мне платить? – Я все еще пытаюсь быть серьезной. – Это, между прочим, половина моего дохода.
– Я отработаю чаевые. Качественно. – Сволочь так сладко облизывает свои упругие губы, что внизу живота все сжимается.
– У тебя совести нет. Знаешь об этом? – Откидываюсь на переднее сиденье.
Мне просто необходима передышка. Хоть несколько секунд не чувствовать жар сильного тела и не слышать запахов. Нужно очнуться и сбежать отсюда.
– Мне совесть по долгу службы не положена. У офицера есть только честь.
Майор читает меня как раскрытую книгу. Не успеваю отдышаться, как он расстегивает ширинку и спускает трусы. Красивый везде. Аполлон на максималках.
