Михаил Дорин "Сирийский рубеж 5"

К нам подъехала машина с представителем Управления политической безопасности Сирии. Он вернулся, чтобы объяснить происходящую на территории авиабазы стрельбу.

– Это были действия по поимке подозреваемого.

По словам сирийского коллеги Казанова, предположительно один из солдат сделал «закладку» в автобусе.

– Только мы появились, как один из рядовых начал стрелять. Ранил офицера и двоих солдат. Живым взять не вышло, – объяснял представитель сирийских силовых структур нашему Казанову, стоящему недалеко от меня.

Арабский язык был мне знаком. Так что большую часть фраз я спокойно мог понять.

– Это не лучшее начало совместной работы, Рустум, – спокойно ответил Виталик и направился к одной из машин. – Александр, рассаживайте людей по машинам, а сами ко мне. Поговорим в дороге.

Путь в Дамаск был не близким. За разговором с Казановым, я не особо смотрел в окно на проносящиеся мимо небольшие поселения в провинции Хомс.

– Завтра вы должны будете прибыть в так называемый «Белый дом». Это здание аппарата Главного военного советника в Сирии. Познакомитесь со старшим военным советником при командующем ВВС и ПВО. Получите от него задачу и начинайте работать, – объяснил Виталий, поправляя солнцезащитные очки.

– Звучит так, будто наши с вами дороги расходятся, – ответил я.

– И как мне кажется, что вы этому факту не расстроились, – посмеялся Виталий. – Мы ещё увидимся, но пока каждый будет делать свою работу. Мне придётся разобраться и со взрывом, и с другими делами. Ваша работа – летать и учить этому сирийцев.

– Коротко и ясно, – ответил я.

До самого въезда в Дамаск мы не сказали другу ни слова.

Только мы въехали в столицу, как на меня тут же нахлынули воспоминания из прошлой жизни. Тогда в Дамаске всё было не так. Чувствовалось, что идёт война в стране. Были разрушены часть домов, а людей на улицах не очень много.

Сейчас всё по-другому. Глядя в окно машины, я видел как город жил бурной жизнью. На дорогах царил знакомый мне хаос. Потрёпанные и новенькие иномарки и ржавые грузовики неслись без видимых правил, а мотороллеры юрко лавировали между рядами машин. Везде звучат пронзительные и длительные сигналы.

Узкие улицы Дамаска тянулись лабиринтом старых домов с балконами, увешанными коврами и бельём. Между ними теснились лавки и кофейни. Через открытое окно внедорожника я чувствовал, как от этих заведений тянется густой аромат кардамона и жареного мяса.

Сразу бросается в глаза, что балконы практически подходят вплотную друг к другу. Наверняка, чтобы хозяйки могли друг с другом пообщаться, не покидая собственных домов.

По улицам неспешно шли женщины как в традиционных, так и в современных одеждах. Но мужчин, всё же больше. Все деловито ходят, ведя неспешные разговоры.

Мимо проплывали мечети с ажурными минаретами, сверкающими в лучах полуденного солнца. Белые современные здания соседствовали с обветшавшими постройками колониальной эпохи.

Жара наваливалась тяжёлым одеялом. Сквозь приоткрытое окно врывался горячий воздух. Пот выступал на спине, и даже в тени салона было душно.

– Впечатляет? – спросил у меня Виталик, когда мы выехали на проспект, где между проезжими частями росли большие пальмы.

Не говорить же ему, что я уже здесь был.

– Не Советский Союз. Всё в новинку.

– Древний город, пытающийся жить современной жизнью, – сделал умозаключение Виталий. – Вот и ваше жильё.

Вскоре впереди показалось нужное здание – двенадцатиэтажный «Синий дом». Его серо-голубой фасад выделялся на фоне окружающих строений строгими линиями и мрачной монолитностью. Именно здесь располагались советские военные советники.

У ворот дежурил наряд. КПП охраняли сирийские солдаты в зелёной форме с коричневыми ремнями и наши в выцветших хлопчатобумажных кителях. Сириец лениво курил, перебрасываясь словами с товарищем, но, завидев машину, вытянулся и махнул рукой, дав команду проезжать.

Во дворе была размеренная жизнь. Женщины неспешно прогуливались, переговариваясь между собой. Советские дети носились по пыльному двору, гоняя мяч. Здесь, за высоким забором, царил странный покой, словно напряжённости за его пределами не существовало.

– Кусочек Родины, – сказал Виталий, когда мы остановились рядом с домом.

Двенадцатиэтажный жилой комплекс возвышался над нами, будто каменный замок. Пройдя несколько шагов, я чуть было не наступил на какое-то существо. Приглядевшись, увидел как под ногой пробежала полосатая ящерица.

– Саныч, вон ещё одна! – воскликнул Кеша, устремившийся за чешуйчатой живностью.

Моего товарища пришлось остановить.

– Иннокентий, я понимаю, что первые 40 лет у жизни мужчины самые сложные. Но пожалей ящерицу.

– Ой, всё! Да всё будет с этой ящерицей нормально, – махнул Кеша.

Уверен, Петров уже настроен её когда-нибудь поймать.

Недалеко от дома протекала речка. Правда ей стоит добавить имя «вонючка». А вот для купания рядом с местом проживания советских советников и специалистов имелся открытый бассейн, заполненный наполовину. В нём купались дети.

– Вот это жизнь! И в школу ходить не надо, – сказал Валера Зотов, но Казанов поспешил его поправить.

– Дети посещают посольскую школу. А также начальные классы, которые располагаются здесь на первом этаже. Для советских граждан в Сирии все условия созданы.

Оказалось, что здесь же есть и небольшой кинозал в подвальном помещении дома. А квартиры для проживания и вовсе были шикарными.

Встретивший нас представитель аппарата советника показал нам места для проживания. Так как все мы были несемейными, то и поселили нас по два человека в квартире. Естественно, что со мной жил Кеша.

Вещей у нас после взрыва осталось не так уж и много, но для начала хватит. Тем более что нам сразу выдали форму сирийской армии. Конспирацию здесь стараются соблюдать.

На лестничной площадке сразу же познакомились с другими военными специалистами, прибывшими всей семьёй для работы в Сирию. Тут же сосед нам предложил отметить сегодняшний приезд.

– Кстати, а почему вы не на службе? Вроде бы ещё 17:00 нет, – поинтересовался Кеша, расспрашивая у соседа о местном распорядке.

– Дружище, тут все говорят так – «спасибо партии родной за двухгодичный выходной». Рабочий день в 14:00 заканчивается. Только тем не повезло, кто в Аппарате служит. Главный военный советник у нас суровый. Порядок навёл, когда приехал сюда 3 года назад.

Первое впечатление – здесь не Афган. Всё мирно, спокойно и кое-где даже весело. Главное, чтобы так это всё и оставалось.

С Казановым мы попрощались через некоторое время. Он со своей группой уехал в неизвестном направлении.

Утром нас рядом с домом уже ждали два микроавтобуса РАФ, чтобы отвезти нас в «Белый дом» – штаб Главного военного советника. Он представлял из себя особняк из белого камня в центре Дамаска. Рядом с ним была гора Касьюн, а путь к штабу пролегал по широкой улице, разделённой лужайками, пальмами и цветами.

Войдя в штаб, моих коллег отправили в небольшой зал для совещаний. Там уже сидели несколько человек в ожидании прихода старшего советника. Причём они уже давно здесь ждут.

Меня же дежурный офицер повёл в кабинет к старшему советнику командующего ВВС и ПВО. По коридорам «белого дома» перемещалось достаточно много людей. Большинство в гражданской одежде, но были и те, кто носил советскую военную форму.

– Много народу служит здесь? – спросил я, когда мы шли по коридору второго этажа.

– Хватает. С каждым месяцем всё больше и больше прибывает. Я 10 минут назад отвёл к вашему «авиационному» советнику одного специалиста. Заносчивый!

– Кто же такой?

– Не знаю. Вроде вообще не военный, но лётчик.

Знать бы ещё, кто это такой. Подойдя к двери кабинета старшего советника командующего ВВС и ПВО, дежурный постучался и спросил разрешение войти.

– Майор Клюковкин прибыл. Заводить? – спросил он и показал мне войти.

В кабинете был сам старший советник командующего и ещё один человек в гражданской одежде. Как только дежурный закрыл дверь, я начал представляться.

Казанов мне сказал, что старшим советником по ВВС и ПВО является генерал-майор Борисов Иван Васильевич.

– Товарищ генерал, майор Клюковкин прибыл для выполнения…

– Знаю майор, для чего вы прибыли, – остановил меня Борисов, выйдя из-за стола.

В углу работал телевизор, из которого диктор местных новостей рассказывал о положении дел в Южном Ливане. Там как раз находилась группировка сирийских войск.

– «Перемещение армии Израиля становится очевидным»… – говорил диктор, комментируя слова одного из сирийских генералов.

Иван Васильевич, сняв очки, начал массировать переносицу.

– Слышал, что вчера вы почувствовали местное гостеприимство в полном объёме? – уточнил Борисов, подойдя ко мне ближе.

Сидевший на диване человек в гражданской одежде не сводил с меня глаз. В лёгкой рубашке, обтягивающей его мощные бицепсы, он выглядел как настоящий плейбой. Какой-то он нетипичный лётчик. Чересчур плечистый, накаченный и с белоснежной улыбкой.

– Так точно, товарищ генерал. Но все живы и здоровы.

– И чтобы так и было, Клюковкин, – погрозил мне пальцем Борисов, а затем пожал руку. – Садись.

Генерал медленно пошёл за стол, показав на диван. Я сел и пожал руку коллеге.

– Саша, – представился я.

– Олег. Откуда прибыл? – спросил качок.

– Торск.

– Исследователь, значит. Ну это хорошо! С нами, испытателями, будешь на одном языке говорить, – улыбнулся белоснежной улыбкой Олег.

Борисов прокашлялся и сел за стол.

– Вот эти ваши испытания у меня в печёнках. Здесь не полигон, а передовая нашего противостояния с американцами. А вы ещё сюда притащили новые МиГи и «Сушки». И вы, Клюковкин, новые вертолёты привезли. Если бы не Лубянка, не были бы здесь, – проворчал старший советник Борисов.

Олег молча кивнул и подмигнул мне.

– Не перемигивайся. Ладно, теперь с тобой Клюковкин. Этого бездельника я уже опросил, теперь ты, – вновь прокашлялся Иван Васильевич, отпил из кружки чай и впился в меня суровым взглядом.

Вот и пойми генерала, чего он так смотрит. Невольно подумал, что у меня лицо грязное.

– Медали «За Боевые заслуги» и «За Отвагу», три ордена Красной Звезды и орден Красного Знамени. Ты сюда за Героем приехал, Клюковкин? – спросил Борисов.

Олег уважительно на меня посмотрел. Видно, что он не ожидал такого послужного списка у меня.

– Нет. У меня задание Родины.

– У твоего коллеги тоже. Но я его жадность к орденам знаю, – грозно посмотрел Борисов на Олега.

– Я согласен на медаль, если что, – произнёс Олег.

Генерал зашёлся в громком кашле, который не сразу у него получилось остановить.

– Выбирает ещё! Ладно, соколики. Сейчас я вам вкратце всё и расскажу. Только не здесь. Пошли к вашим друзьям.

Вместе с Борисовым я и Олег вышли из кабинета и направились в зал, где были остальные лётчики.

Олег мне шепнул, что он работает в КБ Сухого. Здесь ему поручено провести мероприятия по испытанию нового самолёта в условиях, максимально приближённых к боевым. Он уже рассказал, что основными противниками будут израильские Ф-16 и Ф-15.

Также в его группе есть представители Липецкого Центра, которые летают на МиГ-29. Параллель с моей группой прослеживается очень явно.

Войдя в класс, первый увидевший Борисова подал команду. Генерал приказал всем сесть и вышел к трибуне. Когда я и Олег заняли места за столами, Иван Васильевич начал рассказ.

– Итак, обстановка в Сирии сложная.

За спиной старшего советника была большая карта, к которой он и подошёл. Взяв указку, он начал обозначать основные места дислокации сирийских ВВС.

– Эт-Тияс будет основной базой для ваших людей, Печка. Ближе вас двигать опасно, – объяснил генерал Олегу, где они будут базироваться.

– Обучение сирийцев будет там же? – уточнил Печка.

– Да.

Генерал объяснил, что в подготовке сирийских лётчиков основной упор нужно сделать на повышение уровня взаимодействия с другими видами и родами войск. Также уделить больше внимания повышению уровня воздушной и огневой выучки.

– Сирийцы неплохо себя показали во время воздушных боёв десять лет назад. Но тогда и самолёты были другие. А про армейскую авиацию и говорить не стоит.

Генерал дал ещё несколько указаний, а потом поднял меня.

– Ваши предложения, Клюковкин? Их, кстати, нужно будет утвердить на нашем общем с сирийцами собрании. Два раза в год такие проводим.

– Предлагаю разделить всю подготовку на три этапа: лётный, огневой, тактический. Сделать упор на полёты на предельномалой высоте, чтобы наши товарищи из Сирии были готовы к уходам от ракет ПЗРК.

Генерал молча кивнул, показывая, что не против моих предложений. В этот момент дверь в класс открылась, и вошёл ещё один человек, одетый в сирийскую форму.

– Сидите. Не вставайте, – махнул он рукой, когда Борисов подал команду нам встать.

– Кто меня не знает, главный военный советник в Сирии генерал-полковник Яковлев Егор Гаврилович. Всех рад приветствовать, но пришёл к вам не с самыми хорошими новостями.

Борисов отошёл в сторону от карты, уступив место главному советнику. Егор Гаврилович подошёл и указал на южную границу соседнего государства. Ту, что пролегает между Ливаном и Израилем.

– По данным разведки, в ближайшее время ЦАХАЛ начнёт операцию против палестинцев в южных районах Ливана. Израильское правительство, пользуясь поддержкой США, выдвинуло несколько требований, в том числе и к Сирии. Асаду не нужно вмешиваться в конфликт, и тогда войны между Сирией и Израилем не будет. Плюс к этому – вывести войска.