Глава 2.
– Прежде, чем доберёмся до места, должна предупредить: это не «Сотбис», поэтому не обещаю, что нам попадутся старинные сокровища. Боюсь, в основном там безделушки, хотя я часто находила довольно интересные вещи. Но наша цель сегодня другая: ты должна прочувствовать, втянуться, не тратя большие деньги. Ощутишь азарт охоты и осознаешь ценность…
– Рухляди? – Усмехнулась Грайлих.
– Классической старинной мебели во всем ее великолепии. В любом случае, будет весело!
Они еле нашли место для парковки. Серафима повела подругу к дверям магазина, а Таисия зажмурилась, готовясь к затхлому запаху той самой рухляди.
– Эй, вы заняли мое место! Я всегда здесь паркуюсь!
Грайлих открыла глаза и увидела очень круглого, очень розового и очень сердитого мужчину неопределенного возраста.
– Извините, но там не было знака, что это частное место. Если такие вообще существуют.
– Женщина за рулем – всегда проблема.
– Простите?
– Женщинам нельзя садиться за руль. Это угроза обществу. Мужчина давно бы понял, что это чужое место.
– Мужчина не ждал бы полчаса, оценивая ширину места. – парировала Серафима.
Толстяк покраснел так, будто его сейчас разорвет изнутри. Таисия примирительно улыбнулась:
– Простите, мы просто торопились.
Пока они шли к двери, мужчина сзади бормотал что-то непонятное. Но тут зазвонил его телефон и, пользуясь моментом, Грайлих поспешила к дверям магазина. Она всегда терялась от хамства, не понимая, как вести себя в таких случаях. Но толстяк держался в рамках, не выругался ни разу, а это еще больше озадачивало.
Она буквально втащила в магазин Серафиму, которая тоже возмущенно что-то бормотала. В ноздри сразу ударил тот самый запах! Таисия расчихалась, а подруга все бормотала и Грайлих ткнула пальцем в первый же предмет, попавшийся ей на глаза.
– Смотри, какой интересный экземпляр!
Серафима перестала бормотать, поправила очки, уставилась на предмет, потом на Таисию:
– Это решетка от радиатора. По-моему, ее поставили здесь хозяева магазина. Мы еще в зал не вошли! Н-да… похоже, ты безнадежна.
– Доброе утро Серафима Ананьевна! Боюсь, для вас сегодня ничего интересного, но если что – зовите. – Молодой человек, почти мальчик, заулыбался так, что темное помещение осветилось.
– Спасибо, Антон. Говорят, у вас новое поступление и я привезла подругу, чтобы она немного, так сказать, приобщилась к радости охоты за антиквариатом.
Мальчик церемонно поклонился.
– Приятно познакомиться. Всегда рад помочь очаровательной даме.
– Сколько вам лет, молодой человек? – Подняла брови Грайлих.
– Достаточно, чтобы ценить красоту. Поэтому я так хорош на этом месте.
Женщины переглянулись.
– Меня только что приравняли к рухляди? – Прошипела актриса.
– Брось, он милый юноша, всегда готов отложить что-то интересное, за определенную цену, конечно.
– Я так стара? – Таисия вглядывалась в потрескавшееся зеркало шкафа, которому явно было лет на сто больше, чем ей.
– Не обращай внимания. Давай развлекаться.
– Да, конечно… Интересно, сколько они хотят за ту решетку у дверей. Она неплохо смотрелась бы в моем саду.
Серафима расхохоталась. – Смотри, какой шкафчик в гостиную.
– У меня есть гостиная? И вообще он немного…
– Немного что?
– Староват…
– Мы в антикварном магазине! Как насчёт…
– Вот! Вот это! – Внезапно вскрикнула Грайлих, указывая на что-то через плечо подруги.
Серафима резко обернулась и увидела буфет из темного дерева, весьма простой на вид.
– Ну… я бы не сказала, что это настоящий антиквариат… – она присмотрелась к ценнику. – Но с чего-то надо начинать, да и цена разумная.
– Нет же! Вон там, на полке.
Серафима подняла взгляд, помолчала секунду.
– Ты же шутишь, да? Скажи, что пошутила!
– Я серьёзно, – сказала Грайлих, ухмыляясь.– Это довольно мило.
– Мило? Это ужасно! Это самая кошмарная вещь которую я видела!
– Наверное, мне нравятся кошмарные вещи…
Серафима снова уставилась на полку – на ярко раскрашенного, блестящего, угрюмого керамического кота в застёгнутом жилете и фуражке. Взяла этикетку, прочла вслух: глиняный кот, цена пять тысяч рублей.
Взглянула на кота с плохо скрываемым презрением. – Ну… по крайней мере мы не разоримся… Но он отвратителен.
– А мне нравится. Похож на кота соседки, а у нее скоро день рождения. Должна же я поблагодарить Маргариту Михайловну за то, что присматривает за моим новым домом. И моим котом. Она очень… суровая. Может, немного повеселеет.
Серафима кивнула. – Ну, он, как минимум, рыжий. Но совсем не похож на кота! Смотри, как плохо сделана мордочка, он то ли кот, то ли человек. Какой-то ужасный кот-оборотень! И похож… на проводника на железной дороге в прошлом веке. Или на кондуктора.
– Ты хотела, чтобы я что-то купила. Я куплю это. Ты должна быть счастлива.
– Нет, ты это не купишь.
– И как ты меня остановишь?
– Я это куплю.
– Что?
– Это твой первый поход в антикварный магазин. Если моя подруга хочет этот ужас, пусть будет так. Я подарю его тебе. И не разорюсь!
– Прекрасный выбор! – затараторил подбежавший Антон. – Глиняный кот XXI века, который выглядит довольно роскошно! Происхождение неизвестно, но для любителей кошек…
– Я возьму его! – раздался голос. Розовый толстяк протиснулся к прилавку, растолкав женщин. – Я был первым, просто отвлекся на звонок… Мне нужен этот кот. Сколько стоит? – Он схватил с прилавка ценник. – Пять?
– Кота уже покупают эти дамы.
– Десять. Я даю десять тысяч!
Женщины изумленно переглянулись.
– Я. Покупаю. Этого. Кота. – Размеренно, выделяя каждое слово, сообщила Серафима.
– Пятнадцать тысяч.
– Извините, но кота уже покупают, – примирительно улыбнулся Антон.
– Двадцать.
– Это безумие. – Пробормотала Грайлих.
– Вот моя карта, пробивайте в конце концов! – Серафима даже ногой топнула.
– Пятьдесят! Пятьдесят тысяч! – Толстяк снова стал красным как рак.
Серафима молча приложила карту к терминалу. – Не заворачивайте, мы так заберем.
Антон запротестовал, достал пупырчатую упаковочную бумагу, замотал кота, уложил в пакет и протянул покупательнице.
Задохнувшийся толстяк догнал их на улице.
– Сто.
– Что сто?
– Сто тысяч. Это последнее предложение.
Серафима сглотнула, потом расплылась в улыбке. – Мои чувства к этой статуэтке бесценны. Кот не продается.
Она гордо вскинула голову и поплыла к машине. И в этот момент она дала бы фору самой великой Грайлих, достоинство сыграно блестяще!
– Серафима! – Таисия плюхнулась на сиденье рядом. – Сто тысяч! Ты понимаешь, от чего отказалась? Да Бог с ним, с котом! За эти деньги мы могли бы скупить полмагазина.
– Такие мужики должны быть наказаны. Поехали, повезем Степана домой.
– Степана?
– У кота за сто тысяч рублей должно быть имя, ты не находишь?
***
Когда Степан занял место за столиком под лампой, выгодно освещавшей все его десять сантиметров высоты, Серафима покачала головой:
– Хм… пожалуй, стоило взять у розового поросенка его деньги.
– Да, стоило. В смысле – кот мне нравится, но сто тысяч!
– Нелепая цена за нелепое чудище. Впрочем, если оно тебя радует…
Таисия взяла кота в руки. – Раз я хочу его подарить, лучше пока спрятать. У соседки через неделю день рождения, не хочу, чтобы она увидела подарок раньше времени. Пусть будет сюрприз.
Серафима представила себе реакцию Маргариты Михайловны на подобный подарок, но решила промолчать. Спишем на эксцентричность бывшей звезды.
– Он ей понравится, – словно прочла мысли подруги Грайлих, – и потом, раз тот толстый господин готов был отвалить за…э…Степана сто тысяч, возможно это произведение искусства. Может, у меня нюх не только на драгоценные камни! Представь, а если он был долгое время спрятан в тайном месте и…
– Если он был спрятан, а я была автором, я бы приплатила, чтобы никто это произведение не увидел.
– Да ладно тебе! Я же вижу, как ты смотришь на Степана. Он и тебе уже нравится.
– Между любовью и ненавистью тонкая грань. В любом случае мы хорошо развлеклись и уже поздно, мне пора домой. Боюсь, мне всю ночь будут сниться коты-оборотни.
– Спокойной ночи, дорогая. – Грайлих заперла дверь и посмотрела в сторону кладовки. – Спокойной ночи и тебе, Степан, кем бы ты ни был.
Глава 3.
В Болтужеве Таисии спалось так, как не спалось, пожалуй, даже в детстве. Она проснулась рано, выглянула в окно. За ночь снег окончательно растаял, обещали целых десять градусов тепла и, выйди солнышко, жизнь стала бы абсолютно прекрасной. Но в ноябре солнышко дремало, не любило вылезать на холод из теплого одеяла туч и радовать жителей маленького городка своим теплом.
Как ни странно, здесь у Таисии все время находились какие-то дела, скучать некогда. Сегодня она собиралась навестить Мармиру, как прозвали ученики, а за ними весь городок, бывшую учительницу музыки Марину Мироновну Светлицкую. И не просто навестить, а основательно покопаться на полках букинистического магазина, открытого Мармирой пару лет назад. А потом, к обеду, она пойдет в гостиницу Серафимы, туда и Леля из своего кафе подтянется, интересно, чем она сегодня удивит? Сразу разыгрался аппетит и Грайлих отправилась на кухню, ставить чайник.
Сэр Уильям приоткрыл один глаз, закрыл, приоткрыл второй, вздохнул и начал потягиваться в особой кошачьей манере. Сначала он весь растягивался и в идеальной позе йогов – обе передние лапы впереди, хвост поднят к верху, по очереди вытягивал задние лапы, напоминая хозяйке, что пора и ей о гимнастике вспомнить.
Хотя какой же хозяйке, сожительство их было на равных, уважительное и дружеское. Сэр Уильям панибратства не терпел, а вот мурчать умел отменно.
Дама и кот позавтракали, растягивая удовольствие завтрака в тишине, когда не нужно никуда спешить. Потом кот вальяжно направился к выходу из дома, судя по всему сегодня у сэра Уильяма также намечалась серия визитов. Грайлих открыла дверь и с удивлением увидела перед собой старшего следователя Александра Михайловича Стрельникова. Вздрогнула от неожиданности.
