Елена Кондрацкая "Игла. Сказ о сердце Кощеевом"

То, что Игла назвала лесочком, оказалось густой и плохо проходимой чащей. Пробираться вглубь оказалось непросто, впрочем, после долгой дороги было приятно размять ноги, да и хотелось скрыться от глаз Дара. Не то чтобы Игла переживала, что он будет поглядывать, но его вечное недовольство, казалось, доставало её даже на приличном расстоянии. Обычно оно забавляло, но порой Игле хотелось спрятаться от него хотя бы ненадолго. И полный радостной жизни лес служил прекрасным укрытием.

Игла брела по узкой звериной тропке, слушая переливчатое пение птиц и неторопливо выбирая кустик попышнее. Облюбовав заросли дикой малины, Игла, к своей радости, разглядела вдалеке блеск ручейка. Сполоснув руки и умывшись, Игла хотела уж было напиться, когда услышала треск ветвей и испуганный звериный вскрик. Вскинулась, оглядываясь по сторонам. Звериный вой повторился, тихий, похожий на скрип старой двери, но хорошо знакомый Игле. Это был крик о помощи. Торопливо вытерев руки о передник, Игла перепрыгнула через ручеёк и без колебаний побежала на звук.

Ветки царапали руки, цеплялись за юбку, но Игла не обращала внимания – чужая беда была важнее. Так учила её бабушка, так учил её родной лес. Игла ловко перебралась через поваленную сосну и охнула, увидев, что случилось. На высоком дереве качался пойманный в силки медвежонок. Он ревел и пытался высвободить заднюю лапу из петли, но никак не мог дотянуться. Внизу прыгал его испуганный братец, суетился, опирался лапами на ствол, чтобы оказаться ближе, скрёб когтями, но ничем не мог помочь. Увидев человека, он тут же шмыгнул в ближайшие кусты, а Игла бросилась к дереву.

– Сейчас, миленький! Сейчас мы тебя снимем! – Она потянулась к медвежонку, но не добралась до петли – слишком высоко. Медвежонок от испуга забрыкался ещё сильнее, невольно туже затягивая силки.

Недолго думая, Игла ухватилась обеими руками за ближайшую ветку. Подтягиваться она не умела, поэтому пришлось оттолкнуться от ствола и забросить ноги на ветку. Юбка упала на голову, кора больно впивалась в ладони. Игла закряхтела, борясь с собственным весом, но всё же сумела извернуться и сначала лечь, а потом и сесть на ветку. Светозар всегда смеялся над Иглой и её слабыми руками – он-то лазал по деревьям ловко и быстро, будто кот. И к моменту, когда Игла справлялась с первой веткой, часто уже оказывался на самой верхушке дерева. Впрочем, Игла никогда не обижалась, – всё равно лазать по деревьям она не очень любила.

Взобравшись на ветку повыше, а потом – и на следующую, Игла наконец достигла той, к которой были привязаны силки. Чтобы до них добраться, пришлось лечь животом на ветку и подтянуть себя поближе к верёвке. И кто только додумался смастерить такие дурацкие силки? Доставая из кармана нож для сбора трав Игла покачнулась и чуть не упала, мёртвой хваткой вцепилась в ветку всеми конечностями и замерла, стараясь успокоить подпрыгнувшее сердце. Упадёт с высоты двух саженей – вряд ли убьётся, но вполне может покалечиться так, что ни медвежонку, ни себе не поможет. Совладав с телом, Игла осторожно достала из кармана нож и принялась пилить верёвку. Толстая, она поддавалась плохо, но всё же дело шло, а когда Игла успокоилась окончательно и осмелела, то пошло гораздо быстрее. Наконец верёвка не выдержала и лопнула, медвежонок с испуганным рёвом шлёпнулся на землю. Попытался побежать, но запутался в верёвке и упал.

Игла поторопилась ему на помощь. Осторожно перебралась с ветки на ветку, а потом и спрыгнула на землю, с удовольствием отметив, что получилось у неё это довольно быстро и даже ловко. Она присела рядом с медвежонком и принялась его распутывать, помогая себе ножом и при этом уворачиваясь от маленьких, но острых зубов и когтей.

– Потерпи, маленький, – строго сказала Игла. – Сейчас мы тебя освободим.

Медвежонок, кажется, наконец понял, что ему пытаются помочь, и замер, тяжело дыша и глядя на Иглу блестящим карим глазом. Из кустов выскочил второй медвежонок, Игла улыбнулась ему и наконец скинула петлю с лапы. Осмотрела её, ощупала – на вид та была целой, только начала отекать, но благо Игла подоспела вовремя. Игла повернулась ко второму медвежонку.

– Вот и всё, твой братец свобо…

Договорить Игла не сумела, слова застряли в горле, когда за медвежонком показалась огромная, разъярённая на вид медведица. Она не отрывала от Иглы маленьких чёрных глаз, и её испещрённая шрамами морда не выражала ничего, кроме чистой животной ярости. Игла медленно подняла руки, одновременно с этим вставая.

– Всё хорошо, мамочка, – тихо сказала она, стараясь не смотреть медведице в глаза. – Забирай своего сыночку, а я пойду своей дорогой.

Говорить Игла старалась твёрдо и открыто, как говорила бы с медведями в родном лесу. Вот только это был чужой лес, и медведи здесь её совсем не знали. Да и нож, который Игла сжимала в руке, не успев спрятать в карман, явно не внушал доверия медведице, которая, судя по шрамам, пережила не одну смертельную стычку с людьми.

Игла, стараясь сохранять спокойствие, медленно убрала нож и ещё медленнее попятилась в надежде, что медведица благоразумно решит не нападать. Но когда медвежонок плаксиво заревел, медведица громко выдохнула и пригнула голову. Игла поняла, что надежда её не оправдалась. Охнув, она бросилась наутёк, а медведица сорвалась с места.

Задрав юбку выше колен, Игла со всех ног неслась через чащу и слышала, как за спиной с оглушительным треском ломаются ветки. Медведица не рычала и не ревела, просто молча бежала следом, с непоколебимым намерением расправиться с той, кто посмел обидеть её чадо.

Игла неслась вперёд, стараясь не оглядываться, и сперва ей казалось, что она не разбирает дороги, но потом впереди замаячил просвет, показалось тёмное пятно кареты и белое полотно волос Дара, который, услышав её, обернулся, и Игла могла поклясться, что даже издалека сумела разглядеть на его лице гримасу недовольства.

– Ну наконец-то, я уж думал…

– Беги! – закричала Игла, маша рукой. – Беги, говорю!

Дар непонимающе шагнул ей навстречу.

– Ты там что, осиное гнездо…

Договорить он снова не успел, Игла выскочила на дорогу, схватила его за руку и дёрнула за собой. Дар покачнулся, поддаваясь её движению, хотел было что-то сказать, но тут из чащи вырвалась разъярённая медведица, и Дар, не успев опомниться, вскрикнул и побежал за Иглой. По ту сторону дороги лежало убранное поле, которое, на первый взгляд, уходило к самому горизонту – не спрятаться. Дар хотел было обернуться, но Игла грубо дёрнула его за руку.

– Жить надоело?

– Надо медведя остановить.

– Сумасшедший?

– А ты далеко бежать собралась?

Игла только прибавила ходу.

– Если тебе жизнь не дорога… – дыхание сбилось и слова давались с трудом, – не думай… что позволю тебе… в лапах медведя… сгинуть!

Она бросила грозный взгляд на Дара, всего на мгновение, но ей показалось, она разглядела на нём усмешку. Показалось ведь? Кто будет в такой момент веселиться? Бессмертный, что ли? Она попыталась взглянуть на него вновь, но не сумела: Дар вырвался вперёд, крепче сжав её руку. Игла чуть не упала, когда теперь уже он потянул её за собой.

– Ну значит побегаем, – бросил Дар и вновь Игле показалось, что она расслышала в его голосе что-то вроде веселья. Едва различимого, словно скрытого под патиной столетнего уныния. Но размышлять над этим у неё не было ни времени, ни желания: медведица неумолимо наступала им на пятки. И познакомиться с её когтями Игле хотелось меньше всего.

Но продиктованное страхом поспешное решение Иглы о бегстве оказалось опрометчивым. И дело оказалось даже не в том, что лёгкие и ноги нещадно горели, не приученные к быстрому и долгому бегу, и не в том, что уставать она начала быстрее, чем медведица. Дело оказалось в том, что поле стелилось вовсе не к самому горизонту, оно резко превращалось в высокий обрыв, отрезая единственный путь к спасению. А у подножия его блестела широкая быстрая река.

– Вот и прибежали, – цокнул языком Дар и потянул Иглу на себя, когда она, не успев замедлиться, едва не соскользнула вниз. Отпустив её руку, Дар повернулся к несущейся на них медведице. Она была уже так близко, что у Иглы сердце ушло в пятки.

– Прыгай! – в ужасе крикнула она.

Дар повернул к ней голову.

– Что?

Медведица поднялась на задние лапы и занесла огромную лапу, Игла кинулась к Дару.

– Прыгай! – Она налетела на него, сшибла с ног, и они вместе полетели вниз. Игла зажмурилась, цепляясь за платье Дара так крепко, будто оно могло спасти ей жизнь.

Несколько мгновений ничего не происходило, а потом Игла всем телом ударилась о воду. Боль оглушила её, и пальцы сами выпустили платье Дара. Вода тут же накрыла Иглу с головой, забралась в нос и в рот, пропитала одежду и потянула вниз. Уши заложило, а вся левая сторона тела, на которую пришёлся основной удар, онемела, но Игла сумела совладать со стремительно настигающей её темнотой, зачерпнула воду руками, оттолкнулась ногами, снова и ещё. С протяжным вдохом она вырвалась на поверхность и тут же огляделась в поисках Дара. Он вынырнул почти сразу, ниже по течению, которое стремительно уносило их прочь от медведицы. Та беспокойно ходила по краю обрыва, но прыгнуть вслед за добычей не решалась.

– Совсем с ума сошла? – окликнул её Дар, и Игла обернулась.

– А что ещё было делать? – застучала зубами Игла, вода оказалась холодной, почти ледяной, поэтому Игла усердно заработала руками, направляясь к берегу.

– Не убегать от медведя! – Дар быстро её нагнал. – Ты же лесная ведьма! Кто вообще убегает от медведей?

– Я не знала, как быть, – пробурчала Игла. – Она решила напасть. В моём лесу на меня никогда не нападали медведи. Я их всех с рождения знала, и они меня знали. А ты-то сам? Очень умно пытаться лбами с ней столкнуться!

Дар пробурчал что-то себе под нос и поплыл быстрее. Он первым добрался до суши и сокрушённо уставился на свой промокший до нитки наряд.

– Прекрасно! – воскликнул он, снимая с себя водоросли, которыми была усеяна вода у самого берега. Принюхался к ним и брезгливо бросил на песок. – Мех можно выбрасывать!

Игла выбралась из воды и принялась выжимать юбку.

– Не большая цена за спасённую жизнь. – Она окинула взглядом Дара, который уже разулся и выливал воду из сапог. – Да и я уверена, что всё это можно отстирать.

Дар перевернул сапог и посмотрел на неё так, словно она только что сморозила самую большую глупость в своей жизни. На песок упала маленькая серебристая рыбка и запрыгала в сторону воды. Игла подхватила её и бросила в реку. Отряхнула ладони и с улыбкой посмотрела на Дара.

– Даже самая маленькая жизнь важнее любой из вещиц.

Дар в ответ изогнул бровь.

– Я бы поспорил.

– О, в этом я не сомневаюсь! – засмеялась Игла, распуская косу, чтобы как следует отжать волосы. Она жутко продрогла, но магия огня уже начала разогревать тело. Скоро жар доберётся и до тканей. – Подсушить тебе одежду?

– Обойдусь. – Дар натянул сапог обратно на ногу и огляделся. Обрыв тянулся в обе стороны – не подняться. – Пойдём, надо отыскать дорогу и вернуться к карете до заката, а то заблудимся в темноте.

С этими словами он, чавкая сапогами, зашагал вверх по течению. Игла не стала спорить и поспешила следом. По пути, чтобы заполнить неуютную тишину, она рассказала, что же приключилось в лесу: как она повстречала медвежат, а потом и медведицу.

– И зачем вообще к ним полезла? – Дар бросил на неё быстрый взгляд. – Забрала у охотников добычу, и сама чуть головы не лишилась.

– Медвежонок охотникам не добыча, – нахмурилась Игла. – С него ни мяса, ни шубы. Пока охотники бы пришли, он бы уже умер. А иногда они поступают ещё хуже: ловят медвежонка и выманивают на него мать. Медведицу убивают, а медвежат бросают. А те не могут о себе позаботиться и часто погибают.

– И что? – пожал плечами Дар. – Какая разница? Всех медвежат не спасёшь.

Игла поджала губы, стараясь не злиться. Ничего удивительного, что такой расточительный мальчишка, как он, ничего не понимает.

– Но спасёшь тех, которых можешь спасти, – терпеливо ответила она. – Да, так сложилось, что нам нужно что-то есть, как-то переживать зимы и где-то жить. И лес нас кормит и греет. Но каким бы он ни был щедрым, нельзя брать у леса больше, чем тебе нужно. Будешь разорять лес, он обернётся против тебя. В лучшем случае не примет тебя, будет гнать прочь, а в худшем – захиреет и умрёт. А без леса и его даров и ты сам долго не протянешь.

Дар покачал головой.

– Ты удивишься, дикая. Но где люди только не выживают. Человек даже к пустыне приспособился, а там – никакого леса, один мёртвый песок.

Игла непонимающе на него посмотрела.

– А зачем выживать, если можно жить в согласии с тем, кто к тебе добр? Будешь добр к лесу, и выживать не придётся.

Дар заложил руки за спину и ухмыльнулся, глядя вдаль. Игла не поняла почему, но, кажется, её ответ его позабавил.

– Ты со мной не согласен? – спросила она из любопытства.

Дар пожал плечами.

– Если бы всё было так просто, дикая, – расплывчато ответил он.

– Всё и есть просто, – отрезала Игла. – Ты помогаешь тем, кому помочь можешь. Отвечаешь добром на добро. Делаешь то, что в твоих силах.

Дар даже не попытался скрыть улыбку, издевательски сверкнул белоснежными зубами.

– Ты поэтому решила Кощея убить? – лукаво поинтересовался он. – Согласен, это очень по-доброму: вырвать сердце деда, который тебе ничего плохого не сделал.

Игла открыла рот, чтобы поспорить, но не нашлась, что ответить. Нахмурилась, пряча взгляд. Сердце болезненно заныло, напоминая о страшной цели, которую Игла поставила перед собой.

– Вот видишь, дикая, всё не так просто, как кажется, – сказал Дар на удивление беззлобно. – Просто решить и не сорвать лишнюю ягоду с куста, просто сказать, что жизнь важнее испорченной шубы, но совсем непросто решить, чья жизнь ценнее: незнакомого чародея или твоего возлюбленного.

– Кощей ведь злой и опасный чародей, – попыталась успокоить своё сердце Игла. – Все знают, что он погубил немало жизней. Он тебя в ящик засунул! А мой жених…

– А твой жених тебе дороже – вот и весь ответ. Единственный, который имеет значение. – Дар ухмыльнулся. – Надо же, хотел с тобой поспорить, а всё и правда оказалось очень даже просто. Надо было придумать другой пример.

Они замолчали, и Игла глубоко погрузилась в свои мысли. Дар был прав, для неё всё действительно было просто: в мыслях и на словах. На деле же она до сих пор не знала, как поступит, сумеет ли воспользоваться ножом, который не раз сжимала в ладонях, представляя свою встречу с Кощеем. Чудовищным, пугающим и очень злым Кощеем, жертва которого вернёт ей возлюбленного. Сумеет ли она совершить то, против чего противилось всё её существо? Её учили нести и сохранять жизнь, и за жизнью она пришла в терем Кощея. Но в этот раз всё было иначе. В этот раз ей предстояло обменять жизнь на смерть. Когда придёт время, сумеет ли она совершить этот обмен?

В выбранной стороне дорогу наверх они так и не отыскали, поэтому пришлось возвращаться – искать обходной путь. Уставшие и голодные, они добрались до лошадей только на закате. Здесь Дара ждало новое разочарование: на боку кареты обнаружился длинный и глубокий след от медвежьих когтей, а сундук, в котором хранились пожитки и провизия, валялся на земле. Еду медведи благополучно растащили, оставив хозяевам сундука одни объедки. Игла удивилась, что лошадей они не тронули, да и сами лошади не испугались и стояли как вкопанные на том самом месте, где их и оставили. Впрочем, – заключила Игла, – возможно, так вели себя все волшебные лошади.

Ещё одно удивление настигло Иглу, когда Дар при виде учинённого беспорядка не стал возмущаться, только устало посмотрел на Иглу, как бы спрашивая: «Довольна?» – и принялся подбирать с земли одежду. Похоже, на возмущение у него не осталось сил. Игла, хоть и сама была совсем без сил, захотела хоть немного его приободрить. Помогла собрать вещи, а потом, пока Дар переодевался в чистое платье, достала из-под сиденья в карете свой узелок: в нём она, помимо трав, припасла немного ягод, хлеба и сыра. Не ахти какой ужин, но во много раз лучше, чем ничего. Игла под удивлённым взглядом Дара забралась на крышу кареты и протянула ему руку.

– Залезай?

– Ты чего удумала? Садись в карету и поедем.

Игла закатила глаза и настойчиво качнула протянутой рукой.

– Залезай! Отдохнём немного и поедем, никуда твоя дорога не денется.

Как она и рассчитывала, Дар слишком устал для споров. Он проигнорировал её руку, но всё же забрался на крышу и сел рядом. Довольная этой маленькой победой, Игла разложила перед собой узелок, разломила надвое уже немного чёрствый хлеб, то же проделала с сыром и протянула половину Дару. Тот брать еду не торопился.

– Чего? Недостаточно дорогие харчи для тебя? – весело поинтересовалась Игла. – Могу сунуть под сыр монету, чтобы повысить его ценность.

Дар усмехнулся и взял угощение.

– Повезло, что медведи не учуяли твой схрон, – заметил он.

– Наверно, запах трав перебил запах еды, удачно получилось, – согласилась Игла, кусая хлеб. И правда, от хлеба заметно тянуло полынью, которая лежала в узелке в отдельном мешочке. – Ты сильно расстроился? Из-за кареты и остального.

Дар пожал плечами и не ответил, по отрешённому выражению лица Игла поняла, что думал он о чём-то своём. Отвлекать его от дум она не стала, вместо этого закинула в рот горсть кислых ягод.

Свою часть еды Игла проглотила почти мгновенно и стала голодным взглядом смотреть на хлеб и сыр Дара, к которым тот едва притронулся. Тот, заметив это, вздохнул и молча протянул их Игле.

– Нет, что ты! – спохватилась та, только теперь осознав, что бессовестно глазела на чужое, и замахала руками. – Мне больше не надо!

Дар пропустил её слова мимо ушей.

– Я могу замедлять своё тело, помнишь? Так что не нуждаюсь в еде так же, как ты. Я не голоден. Ешь.

Желудок умоляюще сжался, и Игла, сдавшись, схватила еду из рук Дара. Раскраснелась от смущения и порадовалась, что уже стемнело и румянца на её щеках не разглядеть.

– Спасибо, – бросила она, откусывая сразу половину от куска хлеба. – Я потратила слишком много сил на то, чтобы согреться и высушить одежду, поэтому теперь жутко голодная. Зато буду спать без задних ног.

Дар кивнул и посмотрел на небо. Угольное полотно разлилось над их головами, в его глубине начали зажигаться первые звёзды. Их становилось всё больше, и вот уже весь небесный купол был усыпан сияющим жемчугом. Игла доела, легла на спину, чувствуя приятную тяжесть в животе, и тоже уставилась наверх. Некоторое время она пыталась разглядеть созвездие, к которому они направлялись, – созвездие Змея. Но, как ни старалась, не могла собрать в бескрайней россыпи нужную фигуру. И как только люди ориентируются по звёздам? Тут же их больше, чем рыб в реке.

– Созвездие Змея, – сказала она, поворачивая голову к Дару. – Где оно?

Дар уставился на неё удивлённо, будто и вовсе забыл, что она всё это время была рядом. А потом показал куда-то наверх и вправо.

– Видишь три яркие звезды, выстроенные в ряд?

Игла пригляделась. Не сразу, но всё же заметила нужные точки.

– Вижу!

– Это хвост Змея. Если продолжишь эту линию вверх, – он повёл пальцем вдоль звёзд, – а потом захватишь вот эти четыре, получится Змей. А вот там, в середине, его глаз.