Агата Санлайт "Сборник мини-романов"

И нет, прямо они, конечно, этого не заявляли.

Но отношения с моим парнем были, будто на американских горках – то резко вверх, то стремительно вниз.

То голубки, а то… тоже голубки – то один вылетает в окно, то другой. Фигурально. До этого дня муж никогда не позволял себе меня бить…

Договорились о свидании – он не пришел…

Звонит…

– Меня отец попросил заменить дверь… А потом мама попросила в саду вскопать землю под вишню… Ну и картошку посадить заодно… Лесенька… прости… Я очень хотел…

В голосе – вина, страх, что вот сейчас мое терпение лопнет.

– А твои братья? – цежу я. – Почему они не помогают родителям? В прошлые выходные гуляли, а в эти ведь была твоя очередь?

Погодки Мерешкины ведут веселую жизнь. Дискотеки, друзья, девушки, пьянки…

Леша – надежда родителей – он и по дому поможет, и в саду… А тут я…

Такая вся неудобная, интеллигентка.

В саду их работать категорически не хочу, дома у чужих людей убираться – тоже нет, спасибо.

В общем, совсем не то, что хотели родители для сына, на которого уже выстроили планы, как на постоянного кормильца?поильца?помощника.

Ну, ОК.

Я девушка видная, эффектная, умная. Иду на дискотеку, отрываюсь с подругами, знакомлюсь с другим парнем, и отшиваю своего Лешу.

В итоге, он звонит, звонит, звонит…

Я поднимаю трубку, слышу его голос и сразу же сбрасываю вызов.

Однако в один прекрасный момент, так выходит, что отвечает моя мама.

– Олеси нет дома, – говорит то, о чем я ее попросила.

– Я знаю, что она дома! Пожалуйста, не обманывайте!

После такого мама сразу сдается – она не любит все эти игры. А тут – еще и к стенке приперли.

Беру трубку:

– Почему ты меня избегаешь?

– Потому, что твоя мать не даст нам нормально встречаться. Твои родители сделали на тебя ставку. Ты отдаешь им все деньги от подработок, а сам ходишь в позорном рванье. Ты все время по дому, в саду… Пока твои братья гуляют, покупают себе дорогие вещи и развлекаются с девушками. Пока они отсыпаются с похмелья, ты чинишь двери, копаешь, сажаешь… А я – не та, что нужна для подобного парня. Я не люблю работать в саду. И хочу, чтобы мой парень проводил время со мной. Родителям, конечно же, надо иногда помогать. Но вас трое, и эту обязанность по?честному следует распределить на всех братьев. К сожалению, в вашей семье не так…

Молчит, сопит… тихо всхлипывает.

– Я не такой.

Снова молчит… опять сопит…

– Это твой выбор. Родители, в любом случае, родители… Леша… Я не хочу вставать между вами… Однажды нам это обоим сильно аукнется. Мы просто, видимо, не созданы друг для друга.

В тот же день Леша приехал ко мне со всеми вещами.

А через месяц мы поженились…

Жили душа в душу, по крайней мере, мне так казалось.

Ну да, с заработком у мужа не заладилось с самого начала. Он был отличником, очень неглупым парнем. Но… поставить себя перед начальством не мог, и получал гроши, по сравнению с тем, что должны были бы платить такому специалисту.

Я ждала, пока муж повзрослеет.

Затем уже не ждала, считала, что смирилась – пусть будет, как есть.

В конце?то концов, он меня любит, помогает по дому, поддерживает…

А, когда родился ребенок, я почему?то решила, что родителям Леши будет приятно общаться с внуком.

Тем более, мой отец ушел из семьи, когда мне едва стукнуло десять лет, мама умерла от рака, и фактически – это были единственные его бабушка с дедушкой.

Хотела, как лучше, а получила… получила, в общем, по морде…

***

Ближе к больнице, я пришла в себя, села.

Врачи повели в приемное отделение, сделали анализы и оставили возле кабинета хирурга.

Белые стены, каменные полы и яркий свет приемного отделения…

Сна ни в одном глазу… хотя давно уже перевалило за полночь.

Тут выстроилась небольшая очередь из пострадавших.

Парнишка лет двенадцати, держащий окровавленный платок в паху, и хныкающий в плечо своей мамы… Как и что повредилось – черт его знает.

Девочка лет шестнадцати с очень сильно раскроенное губой – аж зубы вылезли наружу…

Возможно, ролики или что?то подобное…

Эта не плачет – вся собралась, держится. И приехала одна, без родителей.

Я тоже не собиралась скатываться в истерику.

Вот черта с два я буду рыдать и стенать о своей тяжкой доле.

В конце?то концов, у меня не настолько все плохо.

Я родила в таком возрасте, когда многие женщины уже и мечтать о ребенке не могут.

Спасибо пониженной температуре тела – у нас в городе некоторое количество людей с подобной уникальной особенностью.

Выгляжу все еще так, что многие мужики на улице буквально шеи сворачивают.

Да и мой возраст мне никогда не дают – ошибаются лет на десять, в минус.

Ну, правда, мне незачем жаловаться.

Если Леша так верит своей матери, как не верил даже в юношеские годы – значит, не настолько меня он и любит. Прошла любовь, завяли помидоры…

Стало быть, хватит с ним жить.

У нас с Лешей было много хорошего – такого, какое не забывается.

И песни под окном с гитарой наперевес, и страстные ночи, и много?много утешения, когда умерла моя мама. Леша ездил за ее лекарствами в Москву, помогал маме после химиотерапии, и похороны лично организовывал.

Потом были эти трепетные, счастливые дни, пока я ждала нашего Матвея.

Муж с меня буквально пылинки сдувал.

Радовался, как ребенок, оберегал…

Но всему хорошему приходит конец…

Я вздохнула и неожиданно для себя поняла, что слез вообще не было – нечего сдерживать. Я спокойно и рассудительно обо всем думаю.

Не стенаю и не сокрушаюсь о том, что у нас с Лешей все настолько разладилось.

Бывает.

Дело?то житейское, в принципе.

И даже перспектива развода уже не расстраивает.

Устала.

Измоталась.

И не хочу больше быть мишенью для стрел матери мужа, пускай и выпущенных самим Лешей.

Пусть отправляется к ней под юбку.

У меня есть дом, я зарабатываю втрое больше мужа, а значит, ребенка после развода оставят со мной. К тому же, после сегодняшнего, Лешу поставят на учет, как домашнего агрессора, а таким вообще детей никогда не отдают.

Так что… вернусь домой, и разрешу этот конфликт нафиг!

Внезапно в коридоре, прихрамывая, появляется мужчина…

Красивый, интересный и почему?то мне смутно знакомый.

Где же я могла его видеть?

Я переключаюсь от своих бед на любопытство, чтобы окончательно успокоиться.

Мужчина садится рядом, будто нарочно, и я могу искоса его изучать.

Крепкий, плечистый, поджарый. Голубые глаза и черные волосы – редкость, к тому же, волосы еще и курчавые. Эдакий атлет с лицом поэта. Хотя, нет. Пожалуй, все?таки не поэта. Тяжелая квадратная челюсть, крупные черты… Его скорее можно представить в офицерской форме, нежели читающего стихи своего сочинения…

Одет явно по высшему классу. Толстовка и брюки стоят целое состояние. Про кожаные ботинки – вообще помолчу.

Че?ерт! Да где же я его могла видеть?

На дискотеке с подругами?

Вряд ли. Я там мужиков вообще не запоминаю.

На каком?то мероприятии мужниной фирмы, куда он всегда берет меня, чтобы пустить всем пыль в глаза и продемонстрировать – какую роскошную женщину отхватил?

Да не?ет! Я бы вспомнила сразу же.

Благо, память у меня то, что надо, особенно на лица – в художке в детстве занималась в классе портретистов.

Мужчина внезапно поворачивается и смотрит прямо в глаза.

Я тушуюсь, прячу взгляд и инстинктивно, машинально поднимаю рукой воротник водолазки, чтобы синяк на шее не был заметен.

– Все нормально, – мужчина приветливо улыбается. – Вы, наверное, меня не узнали?

Я невольно улыбаюсь в ответ:

– Не то, чтобы… Я как будто вас где?то видела. Но вот где…

– Я изменился, возможно, довольно?таки сильно, – он улыбается еще шире, и меня словно молнией простреливает…

Глава 2

Тагир

Руслан Ярский – руководитель агентства детективных расследований, охраны и телохранителей – попросил меня лично сопроводить важного свидетеля до суда.

Разумеется, силовики его охраняли, прятали, но… в этот день все должно было решиться уже окончательно, и все разумно ожидали подвоха.