Петрушанская рванулась к двери и понеслась по коридору в сторону сцены, Лионелла бросилась за ней.
Когда они прибежали за кулисы, там не было никого, кроме помрежа, растерянной толстой женщины, которая сидела у своего пульта.
– «Скорую» вызвали?! – крикнула Петрушанская.
Помреж растерянно пожала плечами:
– Не знаю…
– Я вызову! А вы объявите в микрофон, чтобы зрители немедленно покинули зал! – Она схватилась за телефон, дрожащими руками набрала нужный номер и прокричала в трубку: – Срочно! Пришлите бригаду медиков в драматический театр! – Потом, помолчав, спросила: – Уже едут? Ждем!
Помреж включила микрофон на максимальную мощность, и в зале прозвучал ее расстроенный голос:
– Администрация театра просит всех зрителей немедленно покинуть зрительный зал. Повторяю…
Лионелла вышла на сцену. К тому моменту зрители уже потянулись к выходам. Их тихий, организованный исход напоминал эвакуацию.
Вскоре в зрительном зале остались только актеры, технический персонал театра и Виктор Харитонович Магит. Мужчины оттащили развалившийся гроб, и посреди прохода осталась лежать только Кропоткина. Ее белый балахон был залит кровью.
Сочтя это зрелище страшным, Лионелла ушла в «карман»[2 - Служебные помещения за кулисами с обеих сторон сцены.] и села на ящик у некрашеной кирпичной стены. Неподалеку у грузового подъемника курили двое рабочих сцены.
По коридору пробежал мужчина в форме МЧС. Один из рабочих швырнул свой окурок под ноги, затоптал его носком ботинка скинул в широкую щель подъемника и громко произнес:
– Пожарник!
Но второй рабочий продолжал спокойно курить.
– Рудик! Пожарник здесь! Туши сигарету!
Рудик, невысокий человек лет сорока пяти, засуетился, сел на корточки и стал тушить сигарету.
Перехватив удивленный взгляд Лионеллы, первый рабочий проронил:
– Глухой как тетерев.
Вскоре по взволнованным голосам, долетевшим из зала, сделалось ясно, что приехали парамедики. Спустя короткое время за кулисами появились люди в полицейской форме. Они разбрелись по сцене, и кто-то влез на колосники[3 - Решетчатый настил над сценой для смены и подъема декораций.].
– Внимание! – На авансцену вышел крепкий немолодой человек с папкой. – Присутствующих прошу не расходиться. Опрос свидетелей будет осуществляться в гримерной. Первым идет механик сцены, потом – директор.
– Директора здесь нет! – крикнули из зала.
– А кто есть?
– Я!
– Представьтесь!
– Художественный руководитель театра Виктор Харитонович Магит. С кем имею честь?
– Следователь Митрошников Геннадий Иванович. Прошу принести в гримерную инструкцию по технике безопасности и журнал проведения инструктажа. Механик сцены! Где вы?
Мужчина в спецовке вышел из-за кулисы и виновато понурился:
– Я здесь…
– Идемте со мной!
Они ушли в гримерку, и вскоре на сцене появились Перушанская и Магит.
– Спокойнее, Виктор Харитонович, – сказала примадонна. – В конце концов, мы с вами ни в чем не виноваты.
– Директору позвонили? – Магит рассеянно огляделся: – Что делать?.. Что делать?..
Лионелла поднялась со своего места в «кармане» и подошла к Петрушанской:
– Ее уже увезли?
– Кропоткину? – примадонна понизила голос: – Только что. В зале работают криминалисты.
– Здесь – тоже. Полицейские влезли на колосники.
– Вероятно, проверяют механизмы и крепления тросов.
Они одновременно посмотрели наверх, где за падугами[4 - Полосы ткани наверху сцены.] болтались концы оборванных тросов с остатками креплений.
– Помреж! Ирина Юрьевна! – Крикнул Магит. – Где журнал по технике безопасности?
– Вот он! – Женщина протянула ему журнал, но Магит его не взял.
– Инструктаж перед спектаклем проводили?
– С кем? – заторможенно спросила Ирина Юрьевна.
– С актрисой Кропоткиной.
Помреж перелистала журнал и наконец сообщила:
– Исполнительница первого состава Костюкова прошла инструктаж. Вот ее подпись.
– Мне нет дела до Костюковой! – взорвался Магит. – Костюкова жива и здравствует! Я спрашиваю про Кропоткину!
– С Кропоткиной инструктаж не проводился.
– Почему?
– Не было приказа.
– Какого еще приказа?
– На Кропоткину. Ее вызвали на замену без приказа. Инструктаж провести не успели.
– Кто за это ответит?! – спросил Магит.
– Вы, – сказала помреж.
– Что?!
Помреж раскрыла журнал на первой странице и прочитала:
– В соответствии с приказом директора и по инструкции режиссер-постановщик спектакля несет полную ответственность за своевременный инструктаж артистов по безопасному выполнению поставленных им сцен или отдельных номеров.
– Могли бы напомнить… – Виктор Харитонович сник на глазах. – И что мне теперь делать?
Ирина Юрьевна с опаской огляделась и предложила вполголоса:
– Давайте впишем задним числом…
– Не сметь! Подделка документов – уголовное преступление.
– Как знаете. В конце концов, вам отвечать.
– Идемте. – Петрушанская взяла Лионеллу под руку и увела подальше, в проход к запаснику декораций. – Все это очень тягостно… Не так ли?
– Мы были здесь со Строковым, – сказала Лионелла.
– С Платоном Васильевичем? – удивилась Петрушанская. – Когда?
– Сегодня, перед спектаклем. Он рассказал про призрак. Вы в это верите?
– Конечно же нет. Но его присутствие необходимо театру для поддержания мистического шлейфа. Так же, как ваше присутствие – для зрительского интереса. Простите за откровенность.
– Странно… – проронила Лионелла.
– Вас объединяет то, что вы оба пришельцы. Призрак – из мира мертвых. Вы – из мира богатых и знаменитых.
– Слышали?! – испуганно вскрикнула Лионелла и уставилась в темный угол за декорациями.
– Что? – Петрушанская оглянулась.
– Там кто-то есть…
– Вы слишком впечатлительны. Такое здесь часто случается: сползет какой-нибудь планшет или затрещит старая краска. Не стоит так реагировать. Поверьте мне на слово – там никого нет.
Они прошли дальше, свернули за угол и оказались у закрытой двери гримуборной, за которой продолжался допрос.
Из-за двери донеслось:
– Вы осматривали крепления тросов к гробу? Проверяли страховку?
– Я проверял.
– Когда?
– Вчера.
Петрушанская прижалась к косяку и прислушалась. Потом одними губами прошептала:
– Это механик сцены…
Голос следователя менторски проронил:
– Вранье.
– Думайте как хотите.
– Вам не поздоровится, если я подумаю как хочу. Погиб человек. Женщина. Кто-то за это должен ответить.
– Я не виноват, – тихо сказал механик.
– А кто виноват?
– Не знаю. Крепления тросов были в порядке. При изготовлении мы заложили в конструкцию пятикратный запас прочности. Даже у самолетов намного меньше.
– Ваш «самолет» упал, и это произошло по вашей вине. Конечно, мы во всем разберемся, но именно вам, механику сцены, вменялось в обязанности следить за надежностью конструкции и осуществлять ее безаварийную эксплуатацию.
– Вчера с крепежом все было в порядке. Я проверял.
– Почему только вчера?
– Открытие сезона. Все делали загодя.
– Сегодня проверяли?
– Зачем?
– Вам объяснить или сами догадаетесь?
– Перед спектаклем гроб только подцепили к тросам и подняли на постамент.
– А до этих пор где он стоял?
– За кулисами, на полдороге в «карман».
Тяжело топая каблуками, к гримерке подошла крупная женщина, затянутая в строгий костюм.
Заметив ее, Петрушанская отстранилась от двери:
– Здравствуйте, Валентина Ивановна.
