«Кабанами» называли помощников – вольных и невольных – из числа местных. Не важно, кто этот «кабан» – жадный чинуша из администрации, хитрый бизнесмен, тупой полицай или просто пьянчуга с соседней улицы. Таких «кабанов» хватало, каждому отведена определенная роль, каждого проконтролируют во время работы и с каждым расплатятся. По заслугам. Только немного не так, как они ожидают.
Ну а игра – что-то сродни командно-штабным учениям у военных. Только тут все проще, но и качественнее. Ибо не за погоны и должности играли, а за общее дело. Иные ставки, иные стимулы.
– Расстановка? – продолжал уточнять Тимур.
– Все направления. Строительство, в том числе дорожное, ЖКХ, транспорт, торговля, даже по культурной части. Есть выходы на тыловые службы полиции и армейскую часть.
– Медицина?
– Тоже, но на низовом уровне.
– Хорошо. Проблемы?
– Никаких.
Тимур выдержал паузу, посмотрел на Гапура.
– А этот ваш Казанова?
Гапур вдруг вспотел, уловив в голове Тимура напряжение.
– С ним все. Еще в субботу. С концами и чисто.
Тимур продолжал пристально смотреть на гостя, легонько постукивая пальцем по столешнице.
Дурачка узбека, трахнувшего русскую девчонку, красиво сдали полиции. Через своего человека навели на убежище, где отсиживался этот тупой придурок, причем навели не оперов из уголовного розыска, а наряд патрульно-постовой службы.
К тому моменту узбек, «прибивший» хороший косячок афганского чарса, капитально поплыл, но ходить еще мог. Услышав визг тормозов на улице, он выскочил с обрезом винтовки в руках (сунули еще загодя типа для обороны) перед машиной. Успел дважды пальнуть в полицейских, причем одного капитально ранил. И только после этого схлопотал три пули из «ПМ», а потом еще несколько из АКСУ.
Откачивать его не стали, полицейские были дико злы из-за раненого и узбек еще до приезда «скорой» тихо склеил ласты.
Наряд получил благодарность от начальства, розыск прекратили, дело закрыли. И бодро отрапортовали через СМИ об успехе.
Свой человек в полиции тоже получил благодарность за хорошую работу с агентурой. Словом все были довольны, кроме узбека.
Тимур рассказ Гапура слушал внимательно, но на финал истории не отреагировал. Видимо, и так хорошо знал подробности.
– Работу с людьми провели, всех взяли под контроль. Никто из работяг в город не выходит, – закончил Гапур.
– Ладно. Как дела с «ветеранами»?
«Ветераны» – это выходцы из бывших Советских республик, приехавшие в город за последние двадцать пять лет. В Сурсаке было несколько диаспор. Азербайджанская, армянская (совсем небольшая), таджикская, узбекская. Была еще грузинская, но после 2008 года все грузины уехали. Кроме них были еще чеченцы, дагестанцы, ингуши, но очень мало.
Кто-то жил здесь давно и успел врасти в местные реалии, кто-то приехал в последнее десятилетие или буквально два-три года назад. Эти еще привыкали к чужому городу.
– Есть нормальные люди, – рассказывал Гапур, – Сочувствуют нам. Кто-то готов помочь. Но есть и те, кто слишком сжился с русскими. Эти в лучшем случае будут стоять в стороне. Не помешают, но и не помогут.
– Много таких?
– Хватает. Но тут дело не в их позиции. Когда дойдет до точки, просто стоять в стороне будет нельзя. Или – или. Вот и увидим, кто на что способен. Тех, кто станет колебаться – в расход. Другие сговорчивее будут.
Тимур покивал, сложил руки на животе.
– Связь проверили?
– Да. Все продублировано. Резервный центр развернут. На телефонной станции есть наши люди. Даже если будут глушить, все не закроют.
Тимур огладил бороду, но сделал это как-то осторожно и Гапур понял, что его догадка верна – это маскировка. Со своей бы хозяин дома обращался посвободнее.
Молчание затягивалось. Тимур что-то прикидывал, решал, глядя перед собой. Гапур спокойно ждал. В горле пересохло, но он терпел. Гостю не предложили ни чай, ни воду. Это, конечно, нарушение обычая, но сейчас не до старых традиций. Дело важнее.
– Значит так, – нарушил молчание Тимур. – До часа готовности сидеть тихо. Все по расписанию. Напоминаю, задача твоей группы – обеспечение, завеса и подготовка «загонов». Твоя активная команда в резерве на случай неожиданностей. Ясно?
– Да.
– Видимо, тебе поручим и «ветеранов», тем более ты собирал сведения. Свой канал выхода подготовлен?
Гапур склонил голову.
– Хорошо. Тогда с этим все. Остальное уточним перед началом, – Тимур вдруг хлопнул в ладони. В комнату вошел рослый человек в маске. – Чай и сладости.
Человек приложил правую ладонь к сердцу и скрылся. Тимур чуть развел руками.
– Извини, времени мало. Пир закатим после дела.
Гапур благодарно кивнул.
– Надеюсь, Аллах дарует нам успех!
– Дарует. Если заработаем его благосклонность.
Оказывается, человек способен сделать много разных дел, если у него есть стимул. Раньше Игорь Смардин этого не знал, но в последний месяц сполна испытал на себе.
Все началось в мае, когда произошла трагедия с сестренкой. Хотя нет, все пошло вскачь после покупки ружья. Потратив накопления и заняв еще у родителей, Игорь встал перед необходимостью вернуть долг, заработать себе на расходы, и наконец, научиться стрелять. Ибо сам факт владения оружием не делает человека стрелком.
Хорошо хоть сессия позади, есть время на все дела. И Игорь без раскачки приступил к выполнению планов.
Работу нашел в магазине «Смартфон плюс». Продавец-консультант, график два через два, зарплата двадцать пять штук и все это недалеко от дома.
Свободное время Игорь расписал по часам. И большую часть оставил под тренировки. Занятия по паркуру сократил. Теперь его больше интересовали рукопашный бой и стрельба.
Тут помог Олег Костров. Зная, как сильно пережитое отразилось на Игоре, он отвел его к руководителю центра подготовки охранников Юрию Храмову. В прошлом офицер внутренних войск, Храмов продолжил знакомое дело и на гражданке. Кроме центра у него еще был тир, охотничий магазин и загородный дом отдыха на берегу озера.
Костров ввел Храмова в курс дела и попросил помочь парню. Тот смерил мрачного Смардина пристальным взглядом и кивнул.
– В секцию запишу. Занятия три раза в неделю. Цена умеренная. Ну а за тир отработаешь, подежуришь в доме отдыха. Идет?
– Идет, – согласился Игорь.
– Ну, посмотрим.
Опыт подсказывал Храмову, что далеко не всем, кто сталкивался с суровой прозой жизни, надолго хватало запала ярости. Месяц, другой и все, скис, размяк, быт, дела, заботы – и нет мстителя. Как поведет себя этот парень не ясно. Что оружие купил – это порыв. Не прошел бы он к началу следующего учебного года.
Но раз слово приятелю дал, надо держать. А Костров сильно попросил за юнца.
Так двумя делами стало у Игоря больше. Раз в неделю он дежурил в доме отдыха в качестве вахтера, три раза в неделю ходил в спортзал, постигал непростое умение вести рукопашный бой и раз в неделю посещал тир. Тут тоже было непросто. Тупо палить по бумаге может каждый. А вот научиться стрелять – это дело иное.
– Охота тебя не интересует, пострелушки тоже, – еще на первом занятии сказал ему Храмов. – Значит самооборона. Гладкоствол тут самое оно. За десять занятий инструктор тебя обучит. Мастером, конечно, не станешь, но при случае мимо не пальнешь и сам под пулю голову не сунешь.
Еще одно дело добавилось – холощение. Работа с оружием без стрельбы. Изготовка, прицеливание, спуск. Половина успеха в этом, так говорил инструктор. Холощением Игорь занимался дома, благо там стало тихо и спокойно.
Мать с Олькой уехали к родственникам на море. Родители надеялись, что смена обстановки и курорт помогут девочке забыть произошедшее. Отец – дальнобойщик – пропадал в рейсах, так что дома ночевал редко.
Трехкомнатная квартира была в полном распоряжении Игоря. Раньше бы он точно закатил вечеринку – друзья, подружки, выпивка. А теперь не до веселья. Да и денег жалко.
О гибели насильника Игорь узнал из интернета. В статье расписывалась большая работа полиции по поиску преступника, зато о самой смерти всего одно предложение. Мол, убит в перестрелке. И дальше о бравых патрульных, о раненом, о наградах.
Двоякое чувство от новости. Хорошо, что нашли, хорошо, что сдох. Но Ольке от этого не легче. До сих пор по ночам плачет. И потом, одного чурбана грохнули, а сколько еще таких по городу ползает? Откуда только взялись? Специально что ли завозят, будто других мест нет?
Так уж вышло, что одновременно с Игорем об этом же думал другой человек. Жил он неподалеку от Смардина в старом, как теперь говорят, «сталинском» доме, в большой трехкомнатной квартире. Только в отличие от Игоря, этот человек знал о незваных, но многочисленных гостях России гораздо больше. Однако тоже не мог понять, с чего вдруг в Сурсак привалило такое количество «черных».
Сазонову Андрею Борисовичу недавно исполнилось пятьдесят пять. Тот возраст, когда тело еще сохраняло силу и резвость, но уже давало понять, что увядание не за горами. Еще лет пятнадцать-двадцать и подступит старость, о которой совсем не хочется думать.
Взрослая жизнь Сазонова началась бурно. После окончания школы попал в пограничные войска в десантно-штурмовую маневренную группу. Да, в Афганистане воевала не только Советская Армия, но и погранвойска КГБ. А ДШМГ и мотоманевренные группы работали особенно активно.
На дембель Сазонов ушел старшим сержантом с орденом «Красной Звезды», двумя медалями «За отвагу» и кучей значков. Отгуляв положенное, подал документы на юридический заочно и пошел в милицию. Развал СССР встретил старшим лейтенантом шестого отдела[10 - 6-е Управление по борьбе с организованной преступностью МВД СССР, позже ГУОП и ГУБОП МВД РФ, в регионах РУБОП – контора, которая боролась с бандитизмом, пока ей позволяли.], новое тысячелетие майором РУБОП. А еще через одиннадцать лет полковник милиции написал заявление об уходе. Ровно через два дня после выхода указа о переименовании милиции в полицию[11 - Сие знаменательное событие случилось 1 марта 2011 года.]. Прошедший три войны офицер не смог пересилить себя и стать «полиционером».
Его отговаривал начальник областного управления, намекал на хорошую перспективу и генеральские погоны. Говорил, что в Москве высоко ценят высококлассного сотрудника с огромным опытом работы. Но Сазонов отыгрывать назад не стал. И через месяц вышел в отставку.
Работу нашел сразу, его буквально на следующий день оформили в штат службы безопасности банка. Объем работы не сравним с прежним, а зарплата в несколько раз больше.
В банке Сазонов проработал почти восемь лет, а в прошлом месяце директор сказал, что продает банк и весь бизнес и уезжает за границу. Достали его местные проблемы и постоянные попытки захвата. Сколько мог, защищал дело, но больше сил нет.
Сазонов опять вышел на вольные хлеба и пока не спешил с поиском нового места работы. Благо запас денег позволял взять перерыв.
Жена отставного полковника трудилась на ниве финансов в крупной компании, так что с семейным кошельком проблем не возникало.
Старший ребенок – дочь уже несколько лет жила с мужем в Питере, подарила внука, а теперь и внучку. Сын после школы ушел служить, тянул лямку в оперативной бригаде внутренних войск, через пару месяцев должен вернуться.
Размеренный ритм жизни Сазонова был нарушен полтора месяца назад, когда он случайно заметил в толпе на рынке смутно знакомое лицо. Полковник как раз выбирал мясо для шашлыка, на миг отвлекся на проходивших поблизости мужчин и вдруг увидел того типа.
Это был Башир Закаев. Аварец по отцу, лезгин по матери. Боевик, бандит и резидент иностранной разведки. Причем, не одной.
Вообще-то это не мог быть он, потому что давным-давно прошла информация о его гибели в перестрелке где-то в Таджикистане. Подтвержденная серьезным источником.
Выходит, что источник тогда обманул? Или полковника подводят глаза? Да нет же, не ослеп ведь отставник!
А Закаев здорово изменился. Отрастил волосы, сбрил бороду с усами, поменял походку, она стала более плавной, твердой. Но все же это он, старый знакомец и враг!
Последний раз Сазонов видел его в девяноста восьмом. Тогда сводная оперативная команда вышла на сеть боевиков в Дагестане и Ингушетии. Группу Закаева обнаружили в пригороде Буйнакска, когда та уходила к Чечне.
В тот раз Закаев совершил ошибку. Хотя и простительную в тех условиях. Погоня на плечах, раненый товарищ и никакого времени на оценку обстановки. Словом, он выбрал подходящий дом и засел в нем со своими людьми. Но дом оказался пустующим, хозяева только-только выехали. Так что ни заложников, ни переговоров с милицией, ни шанса на мирный исход.
Боевики отстреливались до последнего, сумели ранить нескольких омоновцев и убить одного. Потом озверевшие от потерь милиционеры применили гранатометы.
К тому моменту Закаев отыскал тайный ход из дома к оврагу и нырнул в узкий лаз. Двое уцелевших боевиков прикрывали его отход и попали под выстрел гранатомета. Дом загорелся, похоронив всех, кто там был.
Закаев ушел. Со сломанной рукой и пулей в бедре. Выскользнул в последний момент и где-то отлеживался еще двое суток. А потом пропал. Чуть позже пришло сообщение о его гибели в каком-то конфликте на границе с Афганистаном. Сазонов тогда получил втык от начальства за побег Закаева и благодарность за обезвреживание нескольких групп боевиков.
И вот двадцать лет спустя, прям как у Дюма, он увидел ожившего мертвеца. Это было настолько неожиданно, что Сазонов забыл о шашлыке и пошел домой.
Сперва он хотел сообщить о встрече в полицию, но потом передумал. Что он скажет, что увидел мертвеца? А доказательства? Одних слов мало. Да и как воспримут в полиции такое заявление? И потом, доверие к «обновленному» МВД отставной полковник не испытывал. Были на то причины. Да и личный опыт общения с «правоохранителями» имелся.
Пару лет назад Сазонов вступился на улице за молодого парня, к девушке которого пристали два мажора на иномарке. Наряд полиции хотел задержать парня, успевшего съездить по мордам наглецов, но Сазонов остановил полицейских. Те не придумали ничего лучше, как задержать самого Сазонова.
Полковник до того был удивлен, что не стал доставать из кармана удостоверение. Послушно сел в машину и был доставлен в отделение. Выслушав по дороге обещание массы проблем и обязательного урока правильного общения с сотрудниками правопорядка. Фраза Сазонова о законности действий самих сотрудников вызвала у наряда взрыв веселья.
Это веселье оборвалось в отделении. Начальник РОВД – старый знакомый Сазонова, бывший когда-то капитаном и начальником отдела уголовного розыска. Теперь уже подполковник изумленно выслушал старшего наряда, посмотрел на Сазонова и тут же принес искренние извинения. А потом заставил извиниться офигевших от такого поворота полицаев. Тем явно стало не по себе, особенно когда они узнали, кого именно задержали.
Закончилось все посиделками в кабинете подполковника и его сетованиями на плохие кадры и тупоголовых исполнителей. Фразу Сазонова о проблеме в министерстве и в самых верхах начальник отделения встретил молчанием. Да и что тут скажешь?!
Тогда еще повезло, нашелся знакомый, а так мог и влипнуть правдоискатель. Не посмотрели бы на корочки, впаяли бы неповиновение сотрудникам при исполнении.
Нет, ничего толкового из звонка в полицию не выйдет. Не поверят, не примут всерьез, а то и на смех поднимут. Или замучают вопросами, объяснительными, проволокитят и спишут в отказ. На хрена нынешним ментам эти заморочки? Их даже гром среди ясного неба не заставит перекреститься.
Была еще мысль позвонить сослуживцу, обитавшему теперь в центральном аппарате МВД. Тот старого приятеля мог и послушать. Но сможет ли он раскачать дело? Тоже не факт.
Отнестись серьезно к заявлению свидетеля могли в ФСБ. Но Сазонов как-то не слишком доверял этой конторе, особенно после истории с «рязанским сахаром»[12 - Эпизод с неудавшимся взрывом жилого дома в Рязани 22 сентября 1999; в подготовке теракта подозревали ФСБ.]. Чем черт не шутит, может Закаев объявился не сам по себе? Пути тайных троп неисповедимы.
