– Чтобы что-то понять в личном мнении первого мира, нужно сравнить объекты первого мира с объектами второго мира. За объект первого мира можно взять самого человека. А за объект второго мира возьмём созданный человеком автомобиль. Самое важное, что нас интересует от объектов двух миров – это их фундаментальные отличительные черты. Как ты думаешь, в чём принципиальное отличие между человеком и автомобилем, если не брать во внимание сложность конструкции?
Немного поблуждав в рассуждениях и поискав ответы глазами на потолке, я выдал первое пришедшее на ум:
– Самовоспроизводимость объектов первого мира. Главная разница в предрасположенности объектов первого мира к самовоспроизведению без внешнего вмешательства. А объекты второго мира имеют лишь один персональный период существования и не порождают равной себе материи. Человек способен создать другого человека, а автомобиль не способен создать другой автомобиль.
– Это ты слишком глубоко копнул, – удивлённо возразил Мотя. – Можно и без самовоспроизводимости увидеть фундаментальные различия. Достаточно рассмотреть механику действия составных частей двух объектов. Вроде бы у обоих есть свой период существования. У обоих есть запас ресурса. Но фундаментальная разница заключается в различности принципа использования имеющегося запаса ресурса: чем больше внутри периода существования работают составные части созданного человеком автомобиля, тем больше они истощаются; а чем больше внутри периода существования работают составные части человека, тем больше они совершенствуются. Чем больше работает двигатель автомобиля, тем меньше у него остается ресурса; а чем больше работает человеческий мозг, тем больше у него ресурса приобретается. Шины автомобиля с нагрузкой и пробегом лучше не становятся. Они лишь изнашиваются – их ресурс уменьшается. А мышцы человека с нагрузкой и «пробегом» становятся сильнее и выносливее – их эффективность увеличивается. Созданный человеком объект с течением времени не становится более качественным, чем он был на момент создания. Созданный человеком объект будет иметь одностороннюю направленность в сторону упрощения и деградации. А объект первого мира с течением времени имеет возможность стать более качественным, чем в момент создания. Объект первого мира имеет тенденцию к усложнению.
– Аналогия супер! – довольно воскликнул я. – Сколько ни избегай физических нагрузок в попытках «экономить силы», но становишься лишь слабее. А ресурс объектов, созданных людьми, можно смело экономить. Получается, что объекты первого мира склонны к развитию. Вся материя первого мира усложняется. Объекты же второго мира после своего создания склонны лишь к деградации и разрушению. Первый мир порождает развивающиеся и усложняющиеся за период существования объекты, а человек создаёт объекты лишь разрушающиеся и деградирующие за период своего существования.
Хоть всё им сказанное и представляло собой крайне занимательную информацию, но меня всё же интересовала практическая сторона её применения.
– Но как эти знания могут быть полезны для человека? – продолжал я сыпать вопросами. – Что такое «усложнение» конкретно для человека? В рамках Закона усложнения материи, что такое «усложниться» для человека? Для чего человеку вообще знать о Законе усложнения материи?
– Для Закона усложнения материи, – уверенно продолжал полёт своих мыслей Мотя, – усложнение человека выражено прогрессом имеющихся у человека ресурсов. Качественное усложнение конкретно для человека – это увеличение его ресурсов для действия. Следовать усложнению – это реализовать весь свой потенциал. В рамках этого понимания абсолютно несущественным является вопрос, что собой представляет человек. Если это лишь материя физического тела, ограниченная одним периодом от рождения до смерти, то значит, «объективно хорошо» для человека будет усложнять своё физическое тело дисциплиной физических нагрузок. Если человек – это только интеллект, значит, «объективно хорошо» будет усложнять свой интеллект дисциплиной познания. Если человек – это некая форма незримой энергии, значит, «объективно хорошо» будет усложнять энергию доступными способами. Если человек – это совокупность всего вышеперечисленного, значит, «объективно хорошо» для человека будет гармоничное качественное усложнение себя по всем направлениям: совершенствование своего физического тела, интеллекта и незримой энергии. Качественное преобразование всей совокупности, представляющей собой человека. Это и есть объективная реальность для человека. Это субъективное личное мнение первого мира. Это «объективное хорошо» для человека.
– Выходит, – вдумчиво заговорил я, – что «объективное добро» – это следование Закону усложнения материи и развитие любой структуры, а «объективное зло» – это нарушение Закона усложнения материи и деградация любой структуры?
– Именно так, – кивнул Мотя, одобрив мой вывод.
В голове начала вырисовываться картинка. Перед глазами встали двигающиеся мелкие части, образующие части всё более крупные и сложные. Понимание про период усложнения материи в линейном течении времени легло на восприятие довольно уверенно и просто. Неким откровением стало разве что понимание отличия предметов первого мира, склонных за свой период существования к усложнению, от предметов второго мира, склонных к разрушению. Об этом я раньше как-то совсем не задумывался. Разница между мышцами человека и шинами автомобиля, между развитием синапсов мозга при мыслительных процессах и износом составных частей двигателя автомобиля при его работе. Принципиальная разница: прогресс и усложнение после момента создания или разрушение и упрощение. Всё было предельно понятно и лежало на ладони открытым знанием. Но что-то было не так. Знание ощущалось будто бы незаконченным. Чувствовалась необъяснимая пустота, словно какая-то деталь была упущена. Вроде бы всё логично и всё верно: время, материя, период, движение, усложнение и человек, существующий по этим законам. Что же не так? Что же здесь может быть упущено?
Глава VIII
Свобода выбора
И тут я понял причину своего беспокойства. Почему же знание о Мотином Законе усложнения материи ощущается незаконченным и неполным? Я понял, какой детали мне не хватало. Моё непонятное состояние «отсутствия чего-то важного» вылилось в убийственный вопрос, способный разрушить весь смысл только что проявившейся от Мотиных слов картины: «А действительно ли человек может поступать по своему усмотрению?» Допустим, что существует некий Закон усложнения материи, вытекающий из логики наблюдений за окружающим пространством. Но откуда убеждение, что человек имеет возможность отказаться от следования этому закону? Ведь созданные человеком предметы второго мира не имеют выбора и подвержены за свой период существования лишь деградации и разрушению. Так, может быть, созданный первым миром человек имеет тенденцию только к усложнению, вне зависимости от его воли? Да и вообще, что такое «воля» человека? Картина казалась незаконченной именно из-за отсутствия понимания вопроса свободы выбора. Мой вопрос заключается в следующем: «Способен ли человек совершать выбор?»
– А если бы я был продавцом великолепных моющих пылесосов, – послышалось из прихожей, – приобретая которые, вы получаете набор поясов для похудения и шесть точилок разного цвета? Что бы вы тогда делали? Я бы до посинения демонстрировал вам прелести диковинных приспособлений, и вы бы ничего не смогли с этим поделать. Со времён принятия факта несомненной пользы каши и опасности спичек правило того же порядка гласит: входную дверь нужно всегда держать закрытой!
Встав с дивана и направляясь к входной двери, я попытался парировать иронический выпад только что вошедшего в незапертую дверь В:
– Её нужно держать закрытой от посторонних, и актуально сие утверждение для детей. А какой же ты посторонний и какие же мы дети?
– Ладно, не оправдывайся, – продолжал шуточный спич В. – Зато я знаю, что наш шахматный император уже прибыл. Только он мог разуться и пройти в комнату, забыв запереть дверь… И в самом деле, собственной персоной!
Разувшись и заперев дверь, В прошёл в зал, где увидел сидящего в кресле Мотю. Тот встречал его вполоборота с протянутой для рукопожатия рукой и ухмылкой на лице, показывающей понимание и принятие прозвучавших подколов, но и нежелание вступать в противостояние и развивать их.
– Да-да, это я, привет-привет, – остающийся на волне своих мыслей Мотя пожал руку В, неохотно поддержав диалог о своей безалаберности.
– Я смотрю, у тебя защиты попросили, – обращаясь к Моте, продолжал свои издевки В. – Уже в кресло усадили за чёрных вместо себя?
– Да нет, – поспешил подняться с кресла Мотя, уступая место, – я до твоего прихода решил в кресло присесть. Играйте, я посмотрю…
– Раз уж сидишь уже, – положив правую руку на Мотино плечо, В остановил его, – то давай с тобой и сыграем, что уж там! Ты же не против? – обратился ко мне В, заведомо зная, что в такой ситуации я не имею возможности ответить отказом на его идею их игры с Мотей.
– Без проблем! – бодро отреагировал я. – С радостью поучусь, как тебя за чёрных уничтожать, – поддерживая обстановку взаимных подколов, я решил вставить и свои три копейки. Хотя, по правде говоря, я и в самом деле был очень заинтересован в просмотре мастер-класса игры за чёрных против В.
– Ну как скажете, – без намека на сопротивление Мотя остался на своём месте.
Имеющий арсенал бесконечных инсинуаций и неиссякаемый запас эмоциональной составляющей для их грамотной реализации, В был виртуозом вербального противостояния. И оттого желание Моти победить его на своём поле боя было вполне оправданным и ясно просматривалось. А если я это понимал и замечал, то наивно было бы полагать, что происходящего не понимал и не замечал В.
– В кои-то веки ты согласился сыграть! – с наигранным удивлением в голосе произнес В. – Я, например, из вежливости предложил. Искренне надеясь, что ты откажешься. А ты значит, вон как за дверь незакрытую взъелся! Вот, значит, какой ты злопамятный и мстительный человек! Фу таким быть!
Присаживаясь за кресло к белым фигурам, В обличил всю нелепость ситуации и полностью обезоружил Мотю своим насмешливым выпадом, вынуждая его смущаться и ретироваться.
Оставшись невозмутимым, Мотя незамедлительно приступил к ответу. Он и сам понимал, что согласие на предложенную партию могло быть воспринято В как стремление поквитаться, и поэтому готовил контрудар на обличение такого факта:
– Я тоже безумно рад тебя видеть, – сквозь натянутую улыбку произнёс Мотя, – но сейчас от тебя была бы куда полезнее конструктивная критика предмета нашего разговора, нежели бесконечные издёвки. А партию давай сыграем, мы и правда с тобой что-то давно не играли, может, ты как раз научился за это время?
Приготовленный ответ хоть и был больше оборонительным, чем атакующим, тем не менее оказался довольно успешным. Пусть Мотя и не являлся экспертом словесного противостояния, как В, но просчитывать наперёд ходы противника он умел как минимум не хуже.
– Кстати, да, – обращаясь к В, я решил помочь направить разговор в сторону нашего с Мотей предмета обсуждения, – у нас тут крутейшая тема, про Закон усложнения материи! И твоё мнение действительно было бы очень кстати.
– Про закон чего? – прищурив левый глаз, чванливо переспросил В.
Разумеется, со слухом у В всё было в полном порядке, и своим вопросом он лишь задавал дальнейшему ответу пренебрежительный тон, пытаясь тем самым вывести Мотю из равновесия как перед предстоящей партией, так и перед предстоящей дискуссией.
– Про Закон усложнения материи, – откликнулся я, будто не понимая его намерений, – который Мотя выдал, пока тебя не было. Если вкратце, то суть закона в том, что направлением изменения материи за её период существования в линейном времени является качественное преобразование. Это как бы смысл и суть всего вокруг. И человека в том числе. Что Закон усложнения материи толкает всю материю пространства к усложнению и развитию.
– А от меня что требуется? – с искусственным удивлением нахмурил брови В.
Пока я продолжал отвечать на очевидные вопросы, он продумывал ответ на изначальный вопрос. Старая добрая тактика: принуждать собеседника повторять ясные для тебя аспекты разговора, выигрывая время на подготовку ответа. Чтобы выдать заранее продуманный ответ как некий непринужденный экспромт, тем самым показывая собеседнику легковесность его задач и своё превосходство во владении обозначенной ситуацией. Искусственным кэррилизмом В выиграл для себя порядка тридцати секунд. Хоть я и понимал его задумку, но спокойно продолжал поддерживать разговор:
– От тебя требуется, например, реакция на тезис: «Направлением изменения материи за её период существования в линейном времени является качественное преобразование». Согласен ты или нет?
– Насчёт линейности времени я не уверен, – предметно отчеканил В. – Но если принять линейность за аксиому, то да – с течением времени всё вокруг развивается. Это закономерная тенденция окружающего пространства. И сюда же теория эволюции с усложнением структуры материи. Не совсем понятно, о чём тут можно дискутировать? Капитан Очевидность Мотя ещё бы рассказал нам, что Земля вокруг Солнца вращается. Или что гравитация притягивает.
Всё прозвучало именно так – пренебрежительный экспромт. Тридцать секунд и нужны были ему для продумывания и подготовки колкого ответа.
Мотя же, не поддаваясь на провокацию и не реагируя на едкие выпады обиженными комментариями, сделал вид, что ничего не произошло. Он преспокойно готовился к началу партии, аккуратно расставляя перед доской чёрные фигуры. Пешки были сосредоточены по левую руку, тяжёлые и лёгкие фигуры – по правую, а король располагался по центру между двумя этими группами и уже готовился первым выйти на доску.
Дождавшись удобного момента, я решил попробовать запустить разговор в интересующее меня русло:
– Моть, – задумчиво заговорил я, – вот ты говоришь, что следовать усложнению – это «реализовывать свой потенциал». Что задача человека в реализации имеющихся ресурсов. Что человек должен что-то постоянно развивать. И это всё как бы само собой подразумевает, что человек вправе выбирать, куда себя направлять. А настолько ли очевидно наличие у человека свободы выбора? Ведь по идее, если Закон усложнения материи существует, то человек не в силах ему противиться. Получается, человек не в силах выбирать что-то другое, кроме как следование Закону усложнения материи в том виде, в котором это предусмотрено Законом усложнения материи. Ведь это закон, и, значит, его нельзя нарушить. Может, не зря существуют утверждения про «судьбу» со стороны религии и про предопределенность выбора мозга со стороны науки? Может, мы и выбирать-то не в состоянии – тупо следуем по накатанной и заранее запланированной линии развития событий?
К моему удивлению, первым развитие темы поддержал именно В:
– Абсолютно неотвратимым для человека процессом, – без особого энтузиазма в голосе подхватил В, – то есть процессом, на который человек не может повлиять абсолютно никак, является лишь начало его деятельности – рождение. Смерть же является лишь относительно неотвратимой. Потому что, во-первых, научно-технический прогресс приходит к увеличению срока человеческой жизни и в перспективе даже рассматривает варианты развития, приводящие физическое тело человека к бессмертию. Сейчас, имплантируя всё новые и новые органы, а в недалёком будущем – заменяя натуральные органы на синтетические, полимерные, органы из сплавов, создавая из людей некую форму кибернетической жизни. А во-вторых, человек имеет право выбора, когда конкретно ему прекратить свою жизнь. Существование человека представляет собой случайно образовавшуюся посредством физических процессов органическую материю. Материю, не имеющую конкретного смысла.
– Ну а как же все разговоры…
– Ты предлагаешь мне, – без колебаний перебил В, – копаться в абсолютном детерминизме Лапласа? Так ведь вся его теория ненаучна по той причине, что она не фальсифицируема. Какое опровержение ни дай – всегда можно заявить, что «опровержение было уже предопределено заранее, и, следовательно, лишь подтверждает детерминизм!» Это демагогический вздор! А научная теория должна иметь возможность быть опровергнутой определенным набором аргументов и контрдоводов. Для детерминизма же Лапласа не существует аргументов и контрдоводов, способных его опровергнуть. Он на каждый контрдовод заявит, что «контрдовод был предопределен заранее». Это не опровергаемая фикция, сродни религиозному фатализму. В действительности же у всего существуют лишь вероятности, зависящие от заданных вводных параметров, будь то колмогоровское аксиоматическое определение вероятности или иные трактовки теории вероятности. И исходя из призмы современной научной модели, события в нашей жизни – лишь череда бессмысленных выборов, порождающих вероятности. В данный момент наши выборы ведут нас к одному неизменному результату – к смерти. А в перспективе бессмертия они не будут нас вести ни к какому логическому завершению или к вразумительной цели. Бессмысленное существование ради существования посредством выборов. «Судьба» же – это случайное появление человека в точке «А», факт его рождения с набором определенных переменных. Всё остальное – свобода выбора человека. Все события в жизни человека после его рождения являются свободным выбором, осуществляемым в рамках законов физики. Вникать в голословную чушь, где всякая жизнь представлена как предопределённый и неизменный путь от точки «А» к точке «Б», способен человек крайне ущербных умственных способностей. Да ещё и халявщик и лентяй, которому проще пенять на мифическую судьбу, чем прилагать реальные усилия для развития своей жизни. Козырная отмазка на все случаи жизни: «Такова моя судьба!» В то время как вся «судьба» заключается в том, в какой семье и с каким телом ты родился. Холст и краски – вот и вся судьба. А что будет на холсте – зависит только от человека.
– Честно сказать, – пожал плечами я, – к своему стыду, я вынужден констатировать, что ничего не слышал ни о какой детерминированности Лапласа. Зато я слышал о мозге, принимающем решения быстрее, чем мы их понимаем. Что мы живём на автомате и весь наш выбор предопределён детерминированностью процессов мозга.
– Чего? – небрежно бросил В. – Какой ещё детерминированностью? Ты про растиражированный в интернете эксперимент Бенджамина Либета 1979 года? Если да, то задержка нервного импульса никоим образом не говорит об отсутствии у человека свободы выбора. А говорит лишь о временном промежутке, существующем между принятием решения о действии и самим действием. И обусловлен этот промежуток скоростью, с которой обработанное мозгом решение доходит до твоих конечностей. А если перед человеком поставить сто напёрстков, то, например, за тридцать секунд до начала принятия тобой решения никакой прибор никогда не рассчитает, какой из напёрстков ты выберешь. Не рассчитает даже в процессе твоих размышлений о выборе, не говоря уж про «заранее». А как только ты сделаешь свой выбор, то мозг даст импульс своему телу тянуться к выбранному тобой напёрстку, и за двести миллисекунд до самого действия прибор покажет твой выбор и укажет на напёрсток, к которому собирается тянуться твоя рука. Потому что импульс в мозге будет раньше, чем начнётся действие конечностей. Как в компьютерной игре: между принятием тобой решения о нажатии на кнопку мыши и самим нажатием проходит в среднем двести миллисекунд. А с возрастом задержка увеличивается. Таким образом, свободой выбора ты формируешь необходимый импульс к действию, летящий от мозга к твоей руке или ноге. А тот факт, что сначала процесс предполагаемой деятельности формируется в головном мозге, а потом уже реализуется конечностями, является таким же «шокирующим открытием», как и Мотин ЗУМ. Всё те же рассуждения Капитана Очевидности, представленные как что-то невероятное. Разумеется, «невероятным» это кажется той же самой общественности, что с радостью верит в абсолютную предопределённость жизни и прочий голословный бред. Для адекватных же людей базовые принципы мозговой активности вполне понятны. И они никогда не вытекают в какую-то чепуху про отсутствие у человека свободы выбора. Элементарная последовательность: ты принял решение, мозг обработал решение и послал импульс конечностям твоего тела, конечности исполнили, точка. Всё просто.
– Я, если честно, не совсем вникал в детали того опыта. Просто слышал звон о предопределённости мозгом выборов человека. А ещё слышал звон о стэнфордском учебнике по нейробиологии за 2016 год, где подробно показано, на какую часть мозга необходимо воздействовать микроэлектродами, чтобы поменять решение человека до того, как он его сознательно примет.
– Даже если это правда, – недовольно проворчал В, – то какое это отношение имеет к свободному выбору человека? Или на тебя что, постоянно воздействуют микроэлектродами? Свободный выбор предполагает наличие выбора в естественных условиях. А как начнут на твой мозг микроэлектродами воздействовать, вот тогда и начинай причитать об утрате способности выбирать. А пока наслаждайся, – ухмыльнулся он.
– Микроэлектродами не воздействуют, – возразил я. – Но про судьбу у тебя однобокий и плоский взгляд. Понятно, что если руководствоваться только современной наукой, то всё так и будет выглядеть. Но ведь это не полная картина…
– А ты чем предлагаешь руководствоваться? – вновь перебил В. – Чайником Рассела? Тогда ознакомься для начала с таким понятием из юриспруденции, как «презумпция невиновности». Знаешь, что это такое? Это основополагающий принцип уголовного права, гласящий, что «обвиняемый не виновен, пока не доказано обратное». Так вот, наука работает по точно такому же принципу: «объекта не существует, пока не доказано обратное». А попытки глупцов представить противоположный принцип: «объект существует, пока не доказано обратное» – сродни презумпции виновности, где «обвиняемый виновен, пока не доказана его невиновность». Нелепо, не так ли? Настолько же нелепо, как и просить опровергать наличие не доказанного объекта. Но фанатики такие фанатики! Поэтому с такими «аргументами» – это не ко мне. Это вот, – он ехидно указал кивком головы на сидящего напротив Мотю, – председатель правления братства следования Закону усложнения материи и по совместительству владыка шахмат обязательно представит тебе какую-нибудь красочную гипотезу.
Приняв вызов, Мотя приступил к изложению своей точки зрения, опуская в очередной раз нападки и инсинуации:
– Если всё подчинено Закону усложнения материи, – заговорил Мотя, – то смысл существования человека аналогичен смыслу существования окружающего мира – усложнение. И отсюда следует вполне однозначный вопрос: каким образом человек будет усложняться в рамках наличия неотвратимой череды событий? Усложнение всегда предполагает движение «от простого к сложному». Усложнение предполагает качественное изменение. А при «прокатывании» неотвратимой череды событий без свободы выбирать вектор исхода человек будет ограничен в возможности вносить качественные изменения в свою жизнь. Да и все прокатанные неотвратимые события могут и вовсе остаться калейдоскопом непонятых картинок. Без возможности самостоятельно выбирать направление движения своей жизни не может быть и речи ни о каком качественном усложнении человека.
– Ну как же «не может быть и речи»? – саркастично передёргивал В. – Чайник Рассела покажет человеку «стопроцентно развивающие» картинки! Будет показывать картинки только однозначно понятные и предельно удобоваримые! И по великой и непостижимой задумке чайника Рассела от просмотра неотвратимых картинок человек получит заранее просчитанное развитие. О как можно завернуть! Ты разве не знал, что в условиях загнанности в угол на помощь крошечному мозгу всякого невежды приходят воспалённые фантазии, активирующие магическую способность решать любые задачи? Я таких «контраргументов» могу выдумывать по семь сотен на каждый твой адекватный аргумент. И под стать мракобесному чучелу, могу ещё в довесок усердно кудахтать о недостатке у тебя ума и мудрости, по причине чего ты и не способен понимать мои ценнейшие пассажи. А если кроме шуток, то с такими пассажирами лучше не иметь никаких точек соприкосновения. А уж пытаться возражать на их смехотворный кретинизм, так и вообще думать забудь.
– Твой контраргумент некорректен, – решительно оппонировал Мотя, невзирая на шуточность возражения В. – Нечто с заранее предрешённым исходом не может являть собой процесс усложнения. Ведь нечто, заранее предрешённое ещё до начала своего пути, уже находится на запланированной качественной точке. Его итог заведомо известен, так что процесса усложнения не происходит. Это противоречит Закону усложнения материи, говорящему о линейности течения периода усложнения материи. Предположение об особом принципе усложнения для человека, идущем вразрез с общими принципами Закона усложнения материи, является необоснованным и голословным. Лишь единый закон, распространяющийся на всю структуру материи, может представлять собой адекватную модель. А ставить под сомнение Закон усложнения материи, демонстрируемый природой везде и всюду простым и понятным языком, лишь на основании фантазии об «исключительности человека», считаю действом неразумным. Чтобы принимать какую-то картину мира во внимание – нужны основания и доказательства. А вольные допущения в стиле «а может быть, как-то по-другому?» к доказательствам не относятся и во внимание приниматься не могут.
Пусть В и высмеял своё замечание, но я счёл его достаточно интересным, а возражения Моти мне показались неубедительными. Я решил развить тему и немного поупорствовать:
– Я не считаю слова В противопоставлением Закону усложнения материи, – настойчиво заговорил я. – Если отбросить шутовство, то в его словах я не увидел сомнения в Законе усложнения материи. Напротив, я увидел попытку развить мысль на его основе. Демонстрация человеку неотвратимых событий может быть хорошо спланированной тренировкой для него. Почему нет? Ведь тренируя животное, например собаку или лошадь, человек имеет замысел развития его навыков. Так почему Закон усложнения материи не может делать того же самого с человеком? Почему он не может тренировать человека? И ты не забывай, в момент тренировки животное не осознаёт замысла человека и факта происходящей тренировки, а лишь слепо следует воле человека. По сути, животное просматривает «калейдоскоп непонятых картинок». Но человеком в эти «картинки» вложена вполне конкретная суть: развитие животного. От просмотра картинок животное развивается, само того не понимая. И оно не вправе противиться воле человека в процессе дрессировки. Происходящая тренировка для животного предстаёт неким «провидением». Точно так же и Закон усложнения материи ведёт человека по пути развития без понимания процесса самим человеком. Закон усложнения материи развивает человека и ведёт его по пути заранее созданной и неотвратимой череды событий. По-моему, всё вполне логично. Почему человек может тренировать животное, а Закон усложнения материи тренировать человека не может?
– Во-первых, – без промедления начал Мотя, – человек и животное являются структурами одного порядка. Это структуры первого мира, созданные Законом усложнения материи. Ведь человек не создавал животное, не так ли? Подобный пример в корне ошибочен. Рассматривая варианты взаимодействия человека с Законом усложнения материи, нельзя апеллировать к взаимодействию человека с животным. А во-вторых, почему ты считаешь, что происходит какая-то «искусственная» ситуация с прокатыванием каких-то заранее созданных итогов? На каком основании ты утверждаешь, что Закон усложнения материи решил создать для человека заранее просчитанную линию жизни? Просто потому, что ты допустил существование подобной модели? Тогда почему бы не поверить в модель, где мы – эксперимент инопланетян? Или что мы в виртуальной реальности? Или что реален ты один, а все остальные – клоны и программы? Подобные модели никак не проверяемы и неопровержимы. Можно создавать бурные фантазии и плескаться в них до умопомрачения. К слову, до умопомрачения, наступающего довольно быстро. Но вместо веры в голословные допущения и аргументации типа «попробуй опровергни!» имеет смысл искать доказательства своей идеи. Ведь опровержения фантазии может не существовать в принципе. И если доказательства не находятся, то идею нужно отбрасывать как несостоятельную. Опровергать же фантазии – занятие неблагодарное. Эффективнее – проверять фантазию на предмет доказательств. Фантазия касательно моделирования неотвратимой линии событий для человека от рождения до смерти, проживаемая им в совершении иллюзорных выборов, – не имеет ни одного доказательства в свою защиту.
Как виделось, и у Моти, и у В была одинаковая позиция насчёт наличия свободы выбора. Они напрочь отказывались принимать всевозможные варианты заранее запланированных событий в жизни человека.
Кстати, Мотин ответ касательно некорректности сравнения взаимодействия человека с животным и взаимодействия человека с Законом усложнения материи был вполне убедительным.
– Да и дрессируя животное, – после небольшой паузы Мотя неожиданно продолжил, – человек не имеет замысла его усложнить. Его сложность не повышается от тренировок. Тренировка идёт не ради пользы его самого, а ради пользы тренирующего человека. Всё, чего желает человек, – это скорректировать ресурсы животного под нужды своей эксплуатации. Подавить свободу воли животного на своё усмотрение. А что касается усложнения, то со своим усложнением животное справится гораздо лучше без вмешательства человека. Уверяю тебя, оно будет прогрессировать гораздо эффективнее без следования человеческим приказам. Сравни иммунитет домашних животных и диких. Сравни их выживаемость в целом. Выпусти якобы «усложнённое» тренировками человека животное в естественную среду обитания, и животное быстро погибнет. Так являются ли тренировки человека усложнением для животного или они лишь пустая прихоть человека? А вот если представить человека, исходящего из необходимости прогресса для самого животного, то какой бы путь он выбрал? Что бы сделал человек, искренне желая животному максимального усложнения? Как бы человек взаимодействовал с животным в таком случае?
– Никак бы не взаимодействовал? – неуверенно промямлил я.
– В точку! – довольно кивнул Мотя. – Человек, желающий животному максимального усложнения, выбрал бы для него формат свободной воли. Дал бы животному возможность следовать по пути естественного отбора – усложняться оптимальным образом, создавая всё более совершенное потомство. Утверждение о Законе усложнения материи как о субъекте, якобы способном руководствоваться человеческими правилами уровня второго мира, является неприемлемым вздором. Адекватным здесь будет утверждение, что Закон усложнения материи предоставляет человеку столь же качественный путь прогресса, как и всей остальной материи. Такой же путь свободной воли и естественного отбора. И никакие искусственные рамки с заранее запланированным результатом не имеют под собой даже мало-мальски логичных оснований. Только метод проб и ошибок и анализ полученного опыта даёт прогресс. Любая теория о наличии череды заранее предопределённых событий несостоятельна. Только свобода выбора даёт человеку возможность расти и совершенствоваться. В природе всё оптимально. Если бы заранее существовала наиболее сложная форма материи или возможность её внедрить, человек бы и был такой формой изначально, без просмотра всяких шоу. Оптимальным следует считать наделение человека максимально доступной и максимально сложной формой материи. А рассказ о каком-то «срежиссированном шоу», на просмотр которого человек зачем-то тратит всю свою жизнь, – это «удел воспалённых фантазий крошечного мозга невежественных людей», как выразился В.
Не очень-то хотелось переспрашивать отдельные вещи и чувствовать себя в дискуссии ещё более неуютно. Ведь получилось, что я оказался единственным, кто допускал отсутствие у человека свободы выбора. По причине чего я начал ловить на себе презрительные взгляды со стороны игрока за белых. О да, В никогда не стеснялся выражать свою субъективную оценку, и даже если она стесняла других людей, его это никогда не трогало и не беспокоило.
Я хотел было выбросить белый флаг и закрыть тему свободы выбора, признав несостоятельность обратного, как, откуда ни возьмись, в моей голове родилось блестящее возражение, изначально и сформировавшее мой вопрос. Я поспешил продолжить диалог:
– Ты утверждаешь, – взбодрился я, обращаясь к Моте, – что существует некий Закон усложнения материи. И в то же время заявляешь о наличии свободы выбора у человека. Но каким образом в мире могут одновременно уживаться два разнонаправленных принципа: Закон усложнения материи и свобода выбора человека? Ведь они друг другу противоречат. Закон усложнения материи всеми средствами стремится усложнять окружающий мир, развивать его. А свобода выбора человека подразумевает возможность упрощения. Свободный человек имеет возможность вносить диссонанс в процесс усложнения и вместо усложнения заниматься упрощением окружающего мира. Вместо созидания заниматься разрушением. Получается, что влияние Закона усложнения материи не распространяется на свободу выбора человека? Так, что ли? Из твоих слов выходит, что человек не подчиняется Закону усложнения материи. Раз у человека есть возможность обойти закон и заниматься упрощением и разрушением? Но ранее ты говорил, что Закон усложнения материи представляет собой объективную реальность для человека. Что человек живёт в рамках Закона усложнения материи. А теперь выходит, что всё не так. Ведь свобода выбора человека подразумевает возможность отказа от соблюдения закона. А что это за такой закон, который человек в силах нарушать? Почему человек имеет возможность разрушать, если Закон усложнения материи настаивает на созидании? Тут явная несостыковка. Либо одно, либо другое. Либо работает свободный выбор человека, либо работает Закон усложнения материи. А так получается, мы имеем одновременно два разнонаправленных действия: созидание и прогресс от Закона усложнения материи и разрушение и регресс от свободы выбора человека. И каждый тянет одеяло на себя. Какой-то баттл человека против Закона усложнения материи получается.
Закончив своё возражение, я попытался боковым зрением оценить реакцию В на свои слова. Пытался уловить одобрение, задумчивость, восхищение или хотя бы что-то. Но он продолжал безучастно копаться в телефоне, будто ничего существенного не произошло. В самом ли деле мои слова показались ему недостаточно сильным возражением или он просто не желает подавать вида, что кто-то, кроме него, способен произносить значимые и интересные вещи?
– Дело в том, – твёрдо заговорил Мотя, – что свобода выбора человека существует лишь в рамках Закона усложнения материи. Приведу пример для наглядности. Человек имеет выбор: засунуть палец в розетку или не засовывать. Но если засунет, то его обязательно ударит током. Электрическое напряжение в розетке – это неотвратимый закон. Однако человек имеет право выбора: засовывать пальцы и получать разряд или не засовывать и не получать. Свобода выбора человека обусловлена рамками закона. Человек имеет свободу выбора, но его выбор подчинён Закону усложнения материи. Подчинённый в коллективе имеет свободу действий лишь в рамках своих полномочий. Он волен делать работу хорошо и получать за работу премии. И волен делать работу плохо, получая штрафы, выговоры и даже увольнение. Но какой бы свободой воли подчинённый ни обладал в своём коллективе, он не имеет возможности уволить своего начальника или повлиять на работу другого отдела. Вне зависимости от воли сотрудника владельцы компании и топ-менеджмент продолжают идти выбранным стратегическим курсом. Рядовой сотрудник лишь выбирает уровень своего персонального участия в процессе усложнения компании и не более. Его свобода ограничена полномочиями. Но в рамках своих полномочий – он свободен.
Я почерпнул для себя очевидность свободы выбора при неотвратимости наказания на примере засовывания пальцев в розетку и иерархии в рабочем коллективе. Да и в целом суть Мотиных ответов, как мне показалось, я уловил. В попытках поскорее завершить мною же заваренную и с треском проваленную дискуссию о свободе выбора я поспешил отреагировать на Мотины слова обобщающим выводом, позволяющим сохранить лицо:
– Я тебя услышал, – кивнул я многозначительно. – В принципе, даже некоторые догматические учения призывают человека поступать тем или иным образом. «Делай то», «не делай этого», «вот это хорошо, а вот это плохо». И если призывают как-то поступать, значит, предполагают наличие выбора. Зачем было бы призывать, если бы у человека его не было? Какой смысл говорить человеку «не убей» или «не укради», если есть предопределенность, вынуждающая человека повиноваться? Если существует некая неотвратимая череда событий – судьба, ведущая его к убийству или к воровству, и человек ничего не может с ней поделать? А если догматические учения призывают «делать» или «не делать», то значит, человек явно в силах направить свою жизнь по своему усмотрению. Получается, что даже догматический призыв поступать тем или иным образом даёт чёткое понимание наличия у человека выбора. Со всех сторон выходит, что человек наделён свободой выбора. А судьба, как неотвратимый аспект, на который человек не распространяет свой выбор, представляет собой лишь стартовые условия жизни. Некие качественно разнящиеся наборы параметров самого человека. Такие, как физическое тело, условия рождения и заданные законы первого мира, обличённые людьми в науку. Данная совокупность параметров и представляет собой стартовые условия человека для создания череды свободных выборов.
Мотя одобрительно кивнул в ответ.
Взяв в руку две пешки и продолжая думать над своим очередным ходом, В то ли действительно не на шутку заинтересовался Мотиными словами, то ли стараясь из принципа их задавить в зародыше, озадачил его довольно любопытным развитием мысли:
– Череда свободных выборов, – рассуждал вслух В. – А есть ли в ней какой-то смысл? Мы лишь совершаем бесполезные хаотичные действия, получая на выходе бесполезные хаотичные следствия. Хоть Эйнштейн и говорил, что «Бог не играет в кости с Вселенной». Но если не играет, то что делает? Как оно всё распределяется? По какой такой схеме и методике? Вот это действительно интересно, и вот это открыло бы реальный пласт понимания сути бытия. А бредовые рассуждения про наличие или отсутствие судьбы – детский лепет и лишняя трата мозговой активности.
Глава IX
Причинно-следственная связь
– Существование Уголовного кодекса, – неторопливо заговорил Мотя, – предусматривает наличие механизма, приводящего его в исполнение. Если существует закон, то существует и механизм, приводящий закон в действие. Любой набор конкретных переменных является причиной для наступления следствия. Например: «Украл, выпил – в тюрьму». Где «украл и выпил» – это конкретные совершённые действия: набор переменных, представляющих собой причину. Причину для наступления следствия – «попадания в тюрьму». Какой закон может быть приведён в исполнение игральными костями? Какой закон может быть исполнен посредством случайности? Пятьдесят процентов, что сядешь в тюрьму, а пятьдесят, что не сядешь? Так только в нашем законодательстве бывает. Никто другой, разумеется, в кости с Вселенной не играет. И это то, в чём Эйнштейн был действительно прав. Только конкретика причинно-следственной связи – импульс конкретных переменных, создавших причину, всегда образует конкретные ответные переменные следствия. Украл, выпил – значит, только в тюрьму, и никаких фифти-фифти. Сто процентов в тюрьму, и точка. Причина – следствие. Только так и никак иначе.
Пока Мотя озвучивал свой ответ, В, собрав в кучу брови, кому-то что-то увлечённо писал, то ли письмо на электронную почту, то ли сообщение в мессенджер. Закончив и отложив смартфон в сторону, он заговорил:
– Довольствоваться маленькими кусочками чьей-то субъективной фантазии – это роскошь, доступная категории людей с определённым качеством умственных способностей, – вальяжно рассуждал В. – И я бы рад взять и поверить тебе или ещё кому-то, что существует некая «карма», воздающая по какой-то глобальной справедливости. Вот прямо взять и поверить на слово, как это делают миллионы людей по всему свету. Людей, не утруждающих себе голову таким незначительным аспектом любого утверждения, как доказательство. Но я в самом деле не могу этого сделать, как ни стараюсь. Если тебя не затруднит, не мог бы ты озвучить какие-то доказательства наличия причинно-следственной связи? По возможности, доказательства, доступные человеку простому, человеку, не входящему в элитный круг теологов, эзотериков и прочих образованных марксистов, если ты понимаешь, о чём я.
Слова Моти, производящие на меня впечатление и вовлекающие в пучину размышлений, получали от В лишь упрёки и пренебрежение.
Наилучшая реакция на неприкрытую иронию: невозмутимое выполнение требований оппонента. Требований, на его взгляд, неосуществимых и обличающих несостоятельность высмеиваемой позиции. И выполнение с полным игнорированием самого факта иронии. Чему в лучших традициях защиты и последовал умудрённый опытом подобных противостояний Мотя:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/aleksandr-flomaster/igra-pravil/?lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
