– Я тебе помогу, – предложила Морена. – Будем по очереди.
– А потом ты без пальца останешься, – отмахнулся Лель. – Лучше я сам.
Все переглянулись: похоже, Лель ворчал только для видимости, а сам уже успел привязаться к вороненку.
Завтракали рассыпчатой гречневой кашей с жареным луком и грибами, чай был травяной, заваренный с лепестками черемухи. Вдобавок – пирожки с капустой. Что больше всего Ладе нравилось в скатерти-самобранке, так то, что не нужно мыть посуду за собой. Поставил все на скатерть, начал складывать и все – небольшой лоскут размером с носовой платок. Удобно. Лада напоследок обняла сосну, которой вернула жизнь, Лель посадил Крака себе на плечо, и друзья отправились в путь.
Никаких пограничных столбов не было, разделительной полосы тоже. Переходов, где платой служила кровь, также. Медный шарик покатился вперед, указывая путь, а после остановился – это был не его мир.
– Добро пожаловать в Серебряное царство! – объявил Лель, подобрал шарик и убрал к себе в карман.
– Да, и потому время валять дурака кончилось, – прокомментировал Яровит. – Лель, Посвист, не спим. Ладу и Морену это тоже касается.
Лада нащупала колчан со стрелами: на месте. В случае опасности она легко дотянется до багряниц, стрел Перуна.
Теперь расклад поменялся. Поход возглавил Посвист, за ним Лель. Ладу и Морену определили в середину строя, замыкал шествие Яровит. Шаг ускорился, немного не переходя в бег. Крак крепко держался за Леля и лишь башкой крутил. Он выглядел таким бестолковым, что Ладе сделалось смешно: много времени пройдет, пока вороненок хоть в чем-то станет походить на Круна. По старому ворону Лада скучала. Тот не скрывал, что девушка ему нравится, и много раз выручал в переделках. Крун и погиб, защищая Ладу.
Вокруг все переменилось. Опавшие листья уступили место серебристому мху, который упруго пружинил под ногами. В нем изредка виднелись красно-коричневые головки боровиков, но теперь Ладе и остальным не было до грибов никакого дела – следовало быть бдительными. Хотя Лада пару раз нагнулась и сорвала ягоды брусники – это была именно она несмотря на то, что стояла весна, а не осень. Сосны, клены, рябина и осина уступили место елям. Их стволы были покрыты все тем же седым лишайником, а среди лап висела ажурная паутина, как тонкое вологодское кружево. Такая же паутина растянулась среди травы, и Посвист старательно обходил ее, чтобы не задеть.
– Это вроде сигнализации, – пояснила Морена. – Тронешь одну, и Мара узнает, что мы здесь. Хотя после того, как ты вчера бросила ей вызов, мама и так в курсе. Такое сложно не заметить.
– Думаешь, мне не стоило…? – начала Лада.
– Стоило, – отрезала темная богиня. – Давно пора показать зубки и заявить о себе. Хватит находиться в тени других.
Лада невольно улыбнулась: кажется, ей удалось произвести впечатление.
Деревья все больше обрастали мхом. От этого лес казался серебристо-седым, и дух захватывало от взгляда на него. Пень, покрытый лишайником… Огромный муравейник, где муравьи намного больше своих обычных собратьев… Цветущий лишайник – россыпь мелких красных цветов… Если приглядеться к ягелю, то видно, что он состоит из пушистых холмиков, и хочется погладить их, как кошку, до того они милые. И среди бесконечного мха изредка попадаются жесткие листья брусники, разбавляя серебро брызгами позеленевшей от времени меди.
Лада старалась шагать быстрее, но невольно попадала под очарование Серебряного царства. Оно совсем не походило на Медное, но при взгляде на него сердце начинало радостно биться, словно от встречи с кем-то давно знакомым. Хотелось не мчаться сломя голову, а замереть, провести несколько часов под новогодними елями, посидеть на мху, разглядывая узоры паутин. А еще лучше, надеть длинное серебристое платье с тонкими кружевами, высокие ботфорты и бродить между деревьев, точно заблудившаяся принцесса в ожидании принца и тогда… На мгновение Ладе представился Хлад, спешащий на помощь: он неожиданно появляется сзади, подхватывает на руки, кружит, а потом целует… В реальность ее выдернул смех Морены, та указывала на Крака, который задремал и едва не упал с плеча Леля. Вороненок возмущенно каркал и махал крыльями.
Ладу будто встряхнули: нет, это не к ней бежал Хлад, а к темной богине. Ради Морены он рисковал жизнью. Хотя… Ладе он тоже подарил фенечку, сплетенную из красных и зеленых ниток, и обещал прийти на помощь, если она позовет. Вот порвать бы ее сейчас, дождаться Хлада и спросить: почему он ее поцеловал?! Потому что не кончилось волшебство лесных духов или…? Нет! Не может Лада больше мучиться сомнениями. Это отравляет, лишает радости и нечестно. Нечестно по отношению к самой Ладе, Хладу, Морене. Она должна знать!
Лада дотронулась до предплечья Морены, та удивленно посмотрела на нее.
– Слушай, – Лада мялась, не зная с чего начать, – это браслет у тебя, он откуда?
Морена сморщила лоб:
– В смысле откуда? – и с подозрением уставилась на Ладу. – Зачем тебе это?
Лада не знала, что ответить: соврать? Так Морена сразу поймет. Сказать правду? Но как же сложно. И тут Посвист резко остановился. Лада и Морена подошли, чтобы узнать в чем дело и увидели: все пространство перед ними заполонило белоснежное кружево – паутина была повсюду, даже сверху.
Идеальная красота, совершенство форм и видов, тяжкий труд перфекциониста. Или тысяч пауков, которые сплели изящные тенета для насекомых или вот таких незваных путников. Лада оглянулась: надо же, тропа за ними совсем сузилась, а она даже не заметила из-за переживаний о Хладе. Хорошо, что ума хватило шагать за остальными. А не то бы… Почему-то от мысли запутаться в паутине возникло отвращение, словно от чего-то противного. Смотреть – пожалуйста, вляпаться в нее – нет уж!
– Мы не пройдем, – Яровит был краток. – Придется заявить о себе.
Он достал топор, собираясь прорубать проход.
– Подожди, – остановила Морена. – Я что-нибудь придумаю.
– Да, дядька, не горячись, – Лель поддержал темную богиню.
Морена закатала рукав и нажала на татуировку с пауком. Ладе вновь предстала знакомая картина: из-под кожи появились волосатые ножки, а затем их обладательница. Зато остальные смотрели в полном изумлении: похоже, о Басе не догадывался даже Лель. Морена смотрела на паучиху так, будто рядом с ней никого не было:
– Бася, смотай паутину – нам нужен проход.
– Это твоя? – с небольшой запинкой осведомился бог любви.
– Да, – ответ Морены был краток и к дальнейшим расспросам не располагал.
Но Лель предостережению не внял:
– То есть твоя Бася, как ты ее называешь, и сплела все это?
– Да! – Морена резко развернулась к нему, в ее глазах блеснули слезы. – Мара попросила меня об одолжении. Я же не знала, для чего ей нужна паучиха. Ты бы смог отказать своей матери?!
– Слушай, не заводись так, – Лель пошел на попятную. – Я же просто спросил. Ну что ты.
Он привлек темную богиню к себе и обнял ее, Морена разрыдалась.
– Я же знаю, что Яровит и Посвист не доверяют мне и все, что я делаю, выворачивают наизнанку.
– Ничего мы не выворачиваем, – буркнул бог ветра. – Не сочиняй.
Ладе сделалось не по себе: совсем недавно Яровит предупреждал ее, что нельзя верить Морене. Может, та услышала их разговор или как-нибудь догадалась? Неприятная ситуация. А еще больше она неприятная из-за того, что Лада так и не пришла к какому-либо выводу насчет темной богини. Морена ей нравилась, Лада была не прочь подружиться с ней. С другой стороны, бог воинов зря болтать не станет, у него могут быть веские основания для подозрений. Да и Хлад… Он встал как стена между Ладой и Мореной, и пока в этот вопрос не будет внесена ясность, дело с места не сдвинется.
Проход перед ними понемногу освобождался, путники двинулись вперед. Лада шагала согнувшись – сверху нависала паутина, целиком избавиться от нее у паучихи не выходило, слишком много времени требовалось. Бася работала, передвигаясь по невесомым нитям и сматывая их в клубок. Казалось, Лада и друзья никогда не выберутся из липких сетей, им так и придется брести до скончания веков, но уже через полчаса все вышли на огромную поляну.
Позади – коридор из кружев, впереди – серебряные ели, точно украшенные новогодней бахромой. Ягель кажется усыпанным снежной крупой, а воздух искрится, будто в нем рассыпали пакет с блестками. Ощущение праздника и нереальности, не хватает лишь запаха мандаринов. Чудилось, что волшебный лес перестал притворяться обычным и предстал во всей своей красоте. Лада двинулась вперед, и в этот момент ее перехватила Морена:
– Стой!
Глава шестая. Хлад
Морена наклонилась и указала на тонкую нить, натянутую прямо под ногами у Лады.
– Это паутина? – спросила та. – Или…?
– Это растяжка, – объяснила темная богиня. – Заденешь, и вся эта красота взорвется вместе с нами.
Она осторожно перешагнула ловушку, остальные последовали ее примеру.
– Жаль, что Крак совсем зеленый. Крун бы смог их обнаружить, – Лель заговорил лишь через несколько минут, до этого все молчали – настолько поразила приготовленная западня.
– Бася некоторое время продержится, – ответила Морена, – а после я пойду впереди.
Паучиха будто исполняла диковинный танец: делала несколько шагов вперед, затем замирала, поднявшись на задних лапах, и осматривала окрестность. Иногда Бася совершала смешные высокие прыжки. Со стороны выглядело нелепо, но паучиха обнаружила пять растяжек, подобных первой. Среди седого мха они были незаметны. Надолго Басю не хватило, она заметно уменьшилась и вернулась к Морене. Темная богиня вернула паучиху на место, а после неожиданно покачнулась, Лада едва успела ее удержать, а потом подскочил Лель. Вместе с Посвистом он усадил Морену на расстеленную куртку.
– Что с ней? – испугалась Лада.
– Истощение, – ответил Яровит. – Паучиха – часть ее самой. Когда Морена выпускает Басю, то перекачивает свои силы, чтобы паучиха могла существовать. Так что пока остаемся здесь.
Бог воинов разложил скатерть-самобранку, та порадовала уставших путников щами из крошева и запеченной в духовке картошкой, покрытой золотистой корочкой. Лада щедрой рукой полила картошку сметаной и принялась жадно поглощать – она очень устала. Морена цветом лица походила на хлопковое полотенце, после того как его час кипятили с хлоркой. Белая-белая, без единой кровинки. Лель подал ей большую чашку какао, и темная богиня выпила его махом.
– Полегчало? – бог любви взял ее за руку и принялся растирать пальцы.
Морена кивнула и положила голову ему на плечо. Крак удивленно повернулся в ее сторону: уже привык, что плечи Леля – его собственность.
– Что делать будем? – вполголоса спросил Посвист после отдыха.
– Придется вороненка задействовать, – ответил Яровит.
Лель возмутился:
– Он маленький совсем.
– Крун не старше был, когда стал мне помощником, – отрезал бог воинов. – Поговори с ним.
Лель аккуратно отстранился от Морены, взял Крака в руки и заглянул ему в глаза.
– Нам нужна твоя помощь. Ты должен обнаружить нити, которые растянуты по земле. Сможешь? – Бог любви повернулся к Яровиту: – Думаешь, он понял?
Крак издал раздраженное карканье: мол, понял, не дурак. Он спрыгнул с коленей Леля и пошел по мху. Бог любви рванулся, собираясь остановить вороненка, но Яровит перехватил его:
– Ты не зря нашел его, Лель. Доверься.
Метрах в двадцати вороненок замер, поворачивая голову в разные стороны, затем раздалось неуверенное карканье. Лель осторожно подошел к нему и погладил Крака по голове:
– Правильно, это они и есть. Справился.
Путники медленно миновали поляну, передвигаясь короткими шажками. Крак все это время двигался впереди всех, его походка была чем-то средним между утиным переваливанием с бока на бок и суматошным подпрыгиванием воробья. Словно на лапах вороненка находились невидимые сапоги, и именно они придавали необычность его движениям.
– Все, здесь растяжек нет, – Морена вновь повалилась на ягель. – Давайте, передохнем пять минут.
– А дальше что? – поинтересовался Посвист.
– Не знаю, Мара меня не посвящала. Про паутину я в курсе была, про поляну она упоминала, что туда лучше не соваться. А что потом, не знаю. Мать перестала мне доверять. Да и вряд ли она когда-либо мне верила.
Морена произнесла слова с такой горечью, что Лада пожалела ее: на темную богиню не полагались собственные родители. Морок даже запер дочь в подземелье, когда узнал, что в Медное царство направляются светлые боги.
– А что ты предполагаешь? – спросила Лада.
Морена пожала плечами:
– Мара – богиня смерти и болезней. Так что, вероятно, сестры-лихорадки: лихоманки, трясовицы. Если кого встретят, зацелуют до смертельной болезни или просто покромсают на мелкие лоскутки. Надеюсь, нам они не попадутся.
Яровит, Посвист и Лель решили осмотреться. Они взяли с собой Крака и направились вперед, оставив Ладу с Мореной наедине.
– Ты спрашивала про браслет, – Морена проговорила так тихо, что Ладе пришлось напрячься, чтобы расслышать. – Зачем тебя?
Время на раздумывания не было, остальные могли вернуться в любой момент.
– Я видела такой же, у одного парня, – Лада точно нырнула в холодную воду – будь что будет.
Морена ответила не сразу. На этот миг сердце богини весны перестало биться, замерев в ожидании.
– Ты знаешь Хлада? – спросила Морена. – Где ты его видела?
– Мы вместе шли в Медное царство. Он очень спешил, – призналась Лада.
– А остальные в курсе о нем?
– Я не сказала, кто спас меня из плена ночниц. Знают, что там был какой-то парень.
Морена вгляделась в нее:
– Он тебе нравится?!
Лада смутилась: неужели у нее все на лице написано? Но скрывать смысла не было:
– Немного.
Морена рассмеялась:
– Надо же! Наш суровый парень растопил нежное девичье сердце. Не ожидала!
– Ну хватит. И ничего я не влюбилась, – из глаз брызнули предательские слезы.
– Не обижайся, – улыбнулась Морена. – Просто мне симпатичен Хлад, и я была бы рада, если бы у вас что-нибудь получилось.
– Я о нем почти ничего не знаю, – щеки полыхнули от смущения.
– Он ничего о себе не рассказывал?
– Нет, нам не до того было. Да и он очень сдержанный, – Лада вспомнила: – Только то, что его мать из Берендеева царства.
Морена медленно кивнула, точно припоминая:
– Да, так и есть. Ты извини, но я не могу рассказать тебе подробнее – лучше будет, если это сделает он сам. А что касается браслетов…
Она потерла подбородок.
