Я не поверила своим ушам. Как можно не знать, что это?
– Ну, там пьют… Питьевая вода…
Я провела его к бабблеру и повернула ручку, чтобы из крана потекла вода.
– А, ты про фонтанчик.
– Ну да. Фонтанчик, бабблер – какая разница.
Он рассмеялся.
– Никогда не слышал это слово.
В ответ я зашагала быстрее.
Он обвел взглядом коридор. Радужки светло-голубые, почти серые.
– Так странно… – продолжил он. – Все это здание поместилось бы в столовке моей предыдущей школы.
А он странно все фразы произносил будто с вопросительной интонацией.
– Ко многому придется привыкнуть, да?
Видимо, тут мне надо было расспросить его про старую школу, но мне хотелось лишь побыстрее оказаться за партой.
Во время этой экскурсии ко мне подошли несколько одноклассников. Они с любопытством глазели на новенького. Школа у нас и правда небольшая: практически все мы знаем друг друга с пятого класса, а то и с садика.
Я снова бросила на него взгляд украдкой. Не могу понять, он красавчик или нет? Волосы у него местами почти белые – наверное, выгорели на солнце. От загара светлые волосы и глаза кажутся еще светлее, но это ненадолго. Мы в Висконсине редко видим солнце после августа.
Леви был одет в полосатую рубашку на пуговицах, бриджи и шлепки. Словно не смог решить, в офис он собирается или на пляж. Мне повезло больше: у меня для таких решений была Эмили. Она же подобрала мне наряд на этот день. Яркий сарафан в бело-желтую полоску и белый кардиган.
Леви обратился ко мне с широкой улыбкой:
– А что это за имя такое – Макаллан? Или Макайла?
Я хотела было спросить, почему его назвали Леви. Может, в честь джинсов, которые его мама надела в роддом? Но сдержала порыв, как и полагается ответственной, серьезной школьнице вроде меня.
– Вообще это семейная традиция, – ответила я.
И не то чтобы соврала: в какой-то семье наверняка была традиция называть детей Макаллан, только не в нашей. Мне нравилось, что у меня такое редкое имя, но все равно стыдно было признаваться, что назвали меня в честь любимого виски моего папы.
– Произносится «Ма-кал-лан».
– Клево, чувак.
Поверить не могу, он только что назвал меня «чуваком».
– Да, спасибо.
Экскурсия закончилась у кабинета английского, где у Леви был первый урок.
– Ну вот мы и пришли.
Он выжидающе на меня посмотрел, словно в мои обязанности входило найти для него парту, а вечером подоткнуть одеялко.
– Привет, Макаллан, – поприветствовал меня мистер Драйвер. – Мне казалось, у нас урок позже… А ты, должно быть, Леви?
– Ага, я показывала ему школу. Ну, – я повернулась к Леви, – мне пора на урок. Удачи.
Он натянуто улыбнулся:
– Увидимся позже?
Именно тогда я поняла, что такое сквозило в его взгляде. Страх. Он был напуган. Ну конечно! Меня кольнула вина, но я решила не обращать на это внимания и зашагала на урок.
У меня и без новенького проблем хватало.
Как только мы дошли до столовой и встали в очередь, Эмили перешла к делу:
– Что там с новеньким?
Я пожала плечами.
– Да ничего. Нормальный.
Она изучала кусок пиццы на витрине.
– Ну и волосищи у него.
– Он из Калифорнии, – ответила я.
– Что еще ты о нем узнала? – Эмили отвергла пиццу, взяла сэндвич с курицей и салат.
Я последовала ее примеру.
Как хорошо, что у меня есть такая подруга. Папа очень старался мне помогать, но когда дело касалось причесок, одежды и косметики, толку от него не было никакого. Будь его воля, я бы круглый год ходила в джинсах, кроссовках и футболке «Пэкерс», его любимой команды по американскому футболу. И питалась бы только пиццей.
А Эмили была самой женственной девушкой, какую можно представить. Бесспорная королева красоты у нас в классе: длинные сияющие волосы цвета воронова крыла, темно-карие глаза. И наряды у нее были сногсшибательные. Мне повезло, что мы носим один размер и я могу брать у нее одежду напрокат, хотя фигура у нее уже как у взрослой. Ну и хорошо: будет к кому обратиться, когда мне понадобится лифчик. Папа бы со стыда сгорел, если бы ему пришлось решать такие вопросы. Да и я тоже.
– Хм… – Я пыталась вспомнить что-нибудь еще про него.
Меня охватили запоздалые сожаления: надо было, наверное, проявить больше любопытства.
К нам присоединилась Даниэль: ее медовые кудри показались рядом, когда мы выходили с подносами в зал.
– Это новенький? – Она показала на Леви, который сидел за столом в одиночестве.
– Такой тощий, – заметила Эмили.
Даниэль рассмеялась:
– Ага! Но не стоит волноваться, если бургеры на сливочном масле ему не помогут, то жареные сырки и колбаски уж точно.
Мы втроем пошли к нашему обычному столу, сопровождаемые взглядом Леви. Нам было не привыкать. Видя наше трио, люди обычно говорили что-то вроде «Блондинка, рыжая и азиатка появились…» Но я всегда видела нас как: «Та, с которой хочется сидеть за партой, потому что она остроумная; та, у которой хочется списывать домашку, и та, с которой все парни хотят встречаться».
Я улыбнулась Леви. Может, улыбка хоть отчасти загладит мою вину за грубое поведение с утра? В ответ он печально помахал мне рукой. Я задержала на нем взгляд и в ту же секунду заметила на лице Леви благодарность. Он надеялся, что я сяду с ним рядом – или хотя бы приглашу его за наш стол. Я не знала, как поступить. В няньки я ему не нанималась, но мне тоже был знаком вкус одиночества. И страха.
– Что-то мне его жаль. Можно он сядет с нами?
Девочки не возражали, и я подошла к Леви.
– Эй… Как прошло утро?
Я для разнообразия натянула дружелюбную улыбку.
– Хорошо.
Тон его голоса резко противоречил словам.
– Сядешь с нами? – я жестом указала на наш стол.
– Спасибо.
Он шумно выдохнул.
Очень скоро мы перешли к шуточкам из серии «Я знаю, что ты на самом деле делала летом».
Леви сидел рядом и смущенно ковырялся в тарелке. Рюкзак он поставил на стол. Я заметила на рюкзаке значок.
– Это же не…
Я остановилась на полуслове. Вряд ли это то, о чем я думаю. Это было бы невероятное совпадение.
Леви заметил, что я смотрю на его значок с надписью «Сохраняйте спокойствие и чтоб мне провалиться!».
– А, это на Би-би-си такой крутой… – начал он объяснять.
От волнения я чуть не выпрыгнула из кожи.
– «Багги и Флойд»! Обожаю их!
У Леви загорелись глаза.
– Погоди, никто не знает «Багги и Флойда»! С ума сойти.
Да. С ума сойти.
Это смешной сериал о приключениях Теодора Багси по прозвищу Багги и Флойда, его кузена и соседа по квартире. В большинстве серий Багги попадает в какие-то смехотворные переделки, и Флойду приходится его спасать. Флойд постоянно жалуется на ситуацию, на Багги и в общем-то на все в мире.
Я поняла, что улыбаюсь.
– Ага, семья моей мамы живет в Ирландии, и я смотрела сериал, когда гостила у них пару лет назад на каникулах. У меня есть DVD-диски.
– И у меня! Приятель моего отца – директор по развитию в одной продюсерской компании. Они думают адаптировать «Багги и Флойда» для Штатов.
Я тяжело вздохнула. Терпеть не могу, когда отличные британские сериалы адаптируют для Америки. Иногда британский юмор непереводим, и его заменяют тупыми шутками.
– Точно испоганят сериал, – сказали мы с Леви в унисон.
Замерев на секунду в изумлении, мы расхохотались.
– Любимая серия? – Он подался вперед, больше не вжимая голову в плечи.
– О, так и не скажешь. Наверное, та, где сестра Флойда собирается рожать…
– Чтоб мне провалиться, да где же нам взять горячую воду? Не из заварника же!
Леви точно изобразил лондонский кокни.
– Да! – Я стукнула ладонью по столу.
– Что это тут происходит?
Эмили окинула нас пристальным взглядом.
– Помнишь британский сериал, о котором я тебе рассказывала?
– А, тот? – Эмили потрясла головой, как делала всегда, когда ее забавляли мои странности.
Она повернулась к Леви:
– Ты что, про него слышал?
– Да, офигеть же смешной! – рассмеялся Леви.
– А, ладно, – сморщила нос Эми. – Прелестно, что вы так быстро нашли общий язык.
– Общий язык! – радостно воскликнул Леви. – Может, я и не хирург, но если у людей общий язык, то с ними что-то не так!
Это он опять процитировал сериал.
– А если ты косноязычный, то эту кость надо удалить! – закончили мы вместе.
Эмили смотрела на нас замерев, ничего не понимая. Даниэль же, казалось, позабавила эта ситуация.
Мы обсудили, кто как провел летние каникулы, а когда пришла пора разойтись, я объяснила Леви, как найти нужный кабинет. «Увидимся позже», – сказал он опять, и на этот раз такая перспектива меня не напугала. Мне было приятно знать, что у кого-то в школе такие же необычные вкусы, как у меня.
