Полагаю, что мне лет тридцать – тридцать пять. Мой рост примерно 1 метр 83 сантиметра, телосложение худощавое.
Второе Лицо: Другой
По моим оценкам, возраст Другого от пятидесяти до шестидесяти лет. Его рост примерно 1 метр 88 сантиметров, телосложение, как и у меня, худощавое. Для своих лет он силен и подтянут. Кожа у него смугловатая, короткие волосы и усы – темно-каштановые. Бородка, седеющая, почти белая, аккуратно подстрижена и заострена. Скулы аристократические, лоб – высокий, благородный. В целом он производит впечатление дружественного, но несколько сурового человека, посвятившего себя умственной деятельности.
Он ученый, как и я, и единственное, кроме меня, живое человеческое существо, так что я, естественно, высоко ценю его дружбу.
Другой убежден, что где-то в Мире сокрыто Великое Тайное Знание, которое, когда мы его найдем, даст нам огромную силу. В чем это Знание заключается, он точно не знает, но в разное время намекал мне, что, обретя его, мы сможем:
1. победить Смерть и стать вечными
2. научиться читать чужие мысли
3. преображаться в Орлов и летать по Воздуху
4. преображаться в Рыб и плавать в Приливах
5. двигать предметы одной лишь силой мысли
6. гасить и вновь зажигать Солнце и Звезды
7. подчинять низшие разумы нашей воле
Мы с Другим прилежно ищем это Знание. Мы встречаемся дважды в неделю (по вторникам и пятницам) и обсуждаем нашу работу. Другой тщательно составляет свое расписание и следит, чтобы наши встречи длились не больше часа.
Если я нужен ему в иное время, он кричит: «Пиранези!», пока я не приду.
Пиранези. Так он меня зовет.
Что странно: ведь, насколько я помню, это не мое имя.
Третье Лицо: Человек с Коробкой из-под Печенья
Человек с Коробкой из-под Печенья – это скелет, обитающий в Пустой Нише Третьего северо-западного Зала. Кости уложены определенным образом: длинные распределены по размеру и увязаны – каждая кучка отдельно – сплетенной из водорослей веревкой. Справа находится череп, а слева – коробка из-под печенья, куда сложены мелкие кости: фаланги пальцев, косточки плюсны, позвонки и так далее. Коробка из-под печенья красная. На ней нарисовано печенье и написано: «Хантли Палмерс» и «Семейный круг»
(#litres_trial_promo).
Когда я впервые обнаружил Человека с Коробкой из-под Печенья, он выглядел довольно неаккуратно, потому что водорослевая веревка пересохла и рассыпалась. Я сделал новый шнурок из рыбьей кожи и связал кости, как было. Теперь он снова в надлежащем состоянии.
Четвертое Лицо: Завалившийся Человек
Как-то, три года назад, я поднялся по Лестнице в Тринадцатый Вестибюль. Увидев, что Облака ушли из Области Верхних Залов и те залиты Солнечным Светом, а Воздух в них чист и прозрачен, я решил продолжить исследования. В Зале, расположенном непосредственно над Восемнадцатым северо-восточным, я нашел скелет, частично завалившийся в щель между Пьедесталом и Стеной. По теперешнему расположению костей я могу заключить, что изначально он сидел, подтянув колени к подбородку. Мужчина это или женщина, мне определить не удалось. Если бы я вытащил кости для осмотра, то не сумел бы убрать их на прежнее место.
Лица с Пятого по Четырнадцатое: Обитатели Ниши
Все Обитатели Ниши представляют собой скелеты. Их кости уложены рядышком на Девятом пьедестале в самой северной Нише Четырнадцатого юго-западного Зала.
Я предположительно определил три скелета как женские и три – как мужские; пол четырех мне выяснить не удалось. Одного из них я назвал Человеком с Рыбьей Кожей. Скелет его не полон, и кости сильно окатаны Приливами, так что от некоторых остались только маленькие кругляшки. На концах лучше сохранившихся костей просверлены дырочки, и в них продеты обрывки рыбьей кожи. Из этого я сделал несколько выводов:
1. Скелет Человека с Рыбьей Кожей старше других.
2. Скелет Человека с Рыбьей Кожей был некогда скреплен ремешками из рыбьей кожи, но со временем они порвались.
3. Люди, жившие после Человека с Рыбьей Кожей (предположительно, Обитатели Ниши), настолько чтили человеческую жизнь, что тщательно собрали его кости и положили рядом со своими мертвецами.
Вопрос: когда я почувствую приближение Смерти, должен ли я пойти и лечь с Обитателями Ниши? По моим оценкам, там есть место еще для четырех взрослых. Я молод, и (надеюсь) день моей Смерти далеко, но все же об этом думаю.
Рядом с Обитателями Ниши лежит еще один скелет (хотя он не входит в число когда-либо живших людей). Это останки существа длиной примерно 50 сантиметров с хвостом примерно такой же длины. Я сравнил кости с различными Существами, которых изображают Статуи, и думаю, что они принадлежали обезьяне. Мне не случалось видеть в Доме живых обезьян.
Пятнадцатое Лицо: Скорченное Дитя
Скорченное Дитя – это скелет, как я полагаю, женского пола, лет примерно семи. Она сидит на Пустом Пьедестале в Шестом юго-восточном Зале. Колени у нее подтянуты к подбородку, Руки обнимают Колени, Голова наклонена. На шее – ожерелье из коралловых бусин и рыбьих костей.
Я много размышлял о том, как это дитя связано со мной. Живых в Мире (как я уже объяснял) только двое: я и Другой; мы оба мужского пола. Когда мы умрем, откуда в Мире возьмутся Обитатели? Я убежден, что Мир (или, если угодно, Дом, поскольку в практическом смысле это одно и то же) желает для себя Обитателей, дабы те созерцали его Красоту и пользовались его Благодеяниями. Я догадываюсь, что Дом предназначил Скорченное Дитя мне в Жены, но что-то помешало замыслу осуществиться. С тех пор как у меня возникло это предположение, я считаю правильным делиться с ней всем, что у меня есть.
Я навещаю Мертвых, но особенно Скорченное Дитя. Я приношу им еду, воду и кувшинки, которые растут в Затопленных Залах. Я говорю с Мертвыми, рассказываю, чем занимался, и описываю увиденные в Доме Чудеса. Так они понимают, что не одиноки.
Только я так делаю. Другой так не делает. Насколько мне известно, он не совершает религиозных обрядов.
Шестнадцатое Лицо
И ты. Кто ты? Для кого я пишу? Путник ли ты, который одолел Приливы, превозмог Обваленные Полы и Рухнувшие Лестницы? Или же ты обитаешь в моих Залах после моей Смерти?
Мои Дневники
Запись от Семнадцатого дня Пятого месяца в Год, когда в Юго-западные Залы прилетел Альбатрос
Свои наблюдения я записываю в тетради и делаю это по двум причинам. Во-первых, Письмо воспитывает навык тщательности и аккуратности. Во-вторых, я хочу сохранить мои знания для тебя, Шестнадцатый. Тетради я складываю в коричневую кожаную сумку через плечо; она обычно хранится за Статуей Ангела, застрявшего в Розовом Кусте, что в северо-восточном углу Второго северного Зала. Там же я держу часы, которые бывают нужны по вторникам и пятницам, когда я встречаюсь с Другим в 10 утра. (В остальные дни я хожу без часов из страха, что Соленая Вода попадет внутрь и механизм испортится.)
В одной тетради я составляю Таблицу Приливов. Там я записываю Время и Высоту Приливов и Отливов, а также рассчитываю будущие Приливы. Еще одна тетрадь – мой Каталог Статуй. В прочих я веду Дневник, куда заношу мои мысли, воспоминания и отчет о прошедших днях. На сегодня мой Дневник занимает девять тетрадей, эта – десятая. Все они пронумерованы и по большей части подписаны датами начала и окончания.
№ 1 датирована: «Декабрь 2011 – июнь 2012».
№ 2 датирована: «Июнь 2012 – ноябрь 2012».
№ 3 была изначально датирована: «Ноябрь 2012», однако эти слова вычеркнуты и сверху написано: «Тринадцатый день Двенадцатого месяца в Год Плача и Рыданий – Четвертый день Седьмого месяца в Год, когда я нашел Коралловые Залы».
И в № 2, и в № 3 зияют пустоты на месте вырванных страниц. Я много размышлял, кто это мог сделать и зачем, но пока ни до чего не додумался.
№ 4 датирована: «Десятый день Седьмого месяца в Год, когда я нашел Коралловые Залы – Девятый день Четвертого месяца в Год, когда я дал имена Созвездиям».
№ 5 датирована: «Пятнадцатый день Четвертого месяца в Год, когда я дал имена Созвездиям – Тринадцатый день Девятого месяца в Год, когда я сосчитал Мертвых и дал им имена».
№ 6 датирована: «Первый день Десятого месяца в Год, когда я сосчитал Мертвых и дал им имена – Четырнадцатый день Второго месяца в Год, когда рухнули Потолки Двадцатого и Двадцать первого северо-восточных Залов».
№ 7 датирована: «Семнадцатый день Второго месяца в Год, когда рухнули Потолки Двадцатого и Двадцать первого северо-восточных Залов – последний день того же года».
№ 8 датирована: «Первый день Года, когда я дошел до Девятьсот шестидесятого западного Зала – Пятнадцатый день Десятого месяца того же года».
№ 9 датирована: «Шестнадцатый день Десятого месяца в Год, когда я дошел до Девятьсот шестидесятого западного Зала – Четвертый день Пятого месяца в Год, когда в Юго-западные Залы прилетел Альбатрос».
Этот Дневник (№ 10) начат в Пятый день Пятого месяца в Год, когда в Юго-западные Залы прилетел Альбатрос.
Когда ведешь Дневники, трудно вновь отыскать важную запись, поэтому я веду отдельную тетрадь, в которой составляю указатель к остальным. Я отвел определенное количество страниц под каждую букву (больше для самых частых, вроде О и П, меньше для тех, что встречаются реже, например Ц и Ю). Под каждой буквой я записываю темы и отмечаю, где в Дневниках они упомянуты.
Перечитывая написанное, я кое-что осознал. Я использовал две системы нумерации лет. Почему я не заметил этого раньше?
Я допустил оплошность. Система нумерации должна быть одна. Две привносят сомнения, неопределенность и путаницу. (И неприятны эстетически.)
В соответствии с первой системой я обозначил два года как 2011 и 2012. Мне это кажется до крайности прозаичным. Кроме того, я не помню, что важного произошло две тысячи лет назад и почему я решил вести отсчет с того года. По второй системе я давал годам такие названия, как «Год, когда я дал имена Созвездиям» или «Год, когда я сосчитал Мертвых и дал им имена». Это мне нравится гораздо больше. Так у каждого года есть свое лицо. Этой системы мне следует держаться впредь.
Статуи
Запись от Восемнадцатого дня Пятого месяца в Год, когда в Юго-западные Залы прилетел Альбатрос
Некоторые Статуи я люблю больше остальных. Одна из них – Женщина, несущая Улей.
Другая – возможно, самая любимая – стоит у Двери из Четвертого в Пятый северо-западный Зал. Это Статуя Фавна, полукозла-получеловека с курчавой Головой. Он чуть заметно улыбается и прижимает палец к губам. Мне всегда кажется, что он хочет мне что-то сказать или от чего-то предостеречь. «Тсс! – как будто говорит он. – Осторожнее!» Но какая здесь может быть опасность, я так и не узнал. Однажды Фавн мне приснился: он стоял в заснеженном лесу и разговаривал с ребенком женского пола.
(#litres_trial_promo)
Статуя Гориллы в Пятом северном Зале всегда останавливает мой взгляд. Горилла сидит на корточках, подавшись вперед и опираясь на могучие Кулаки. Лицо этого Животного всегда меня завораживало. Его Мощный Лоб нависает над Глазами и у человека выглядел бы грозно нахмуренным, но мне представляется, что у Гориллы это означает нечто прямо противоположное. Это символизирует многое, в том числе Мир, Спокойствие, Силу и Терпение.
У меня есть и другие любимые Статуи – Мальчик, бьющий в Кимвалы, Слон, несущий Башню, Два Царя, играющие в Шахматы. Последней упомяну Статую, которую не особенно люблю. Правильнее сказать, эта Статуя, вернее – пара Статуй приковывают мой взгляд всякий раз, как мне случается их увидеть. Роста они примерно шестиметрового, обрамляют восточную Дверь Первого западного Зала и обладают двумя примечательными особенностями: во-первых, они много больше других Статуй в Первом западном Зале, а во-вторых, не завершены. Их Торсы выступают из Стены по пояс, Руки, заведенные назад, отталкиваются от нее, Мышцы вздулись от натуги, Лица искажены. Смотреть на них тягостно. Они как будто мучительно рвутся на свет; усилия могут оказаться тщетными, но оба не сдаются. Их Головы украшены великолепными Рогами, поэтому я назвал их Рогатыми Великанами. Они представляют Упорство и Борьбу с Жестокой Участью.
Неуважительно ли по отношению к Дому любить одни Статуи больше других? Иногда я задаю себе этот вопрос. Я убежден, что сам Дом одинаково любит и благословляет все им созданное. Должен ли я стараться быть таким же? И все же я понимаю, что в природе человека предпочитать одно другому, находить что-то более значительным, чем остальное.
Существуют ли деревья?
Запись от Девятнадцатого дня Пятого месяца в Год, когда в Юго-западные Залы прилетел Альбатрос
Есть много неизвестного. Однажды – месяцев шесть или семь назад – я увидел, как медленный Прилив под Четвертым западным Залом несет что-то маленькое и желтое. Не зная, что это, я ступил в Воду и поймал его. Это оказался лист, очень красивый, скрученный по краям. Разумеется, он мог быть частью невиданного водяного растения, но мне в такое не верится. Его поверхность отталкивает Воду, как будто предназначена для жизни в Воздухе.
Часть вторая
Другой
Шарф-бери
