– Вот с оружием куда проще: тут все на выбор! Какую конкретную модель какой именно страны предпочитаешь? Отечественные разработки, Штаты, Германия, Бельгия? Италия, Швейцария или что-нибудь родом из Туманного Альбиона? Калибр, обвесы? А может, лазерное ружье или плазменный резак? У меня даже парочка рейлганов завалялось, бери хоть оба.
Титов явно издевался.
– Давай что есть.
– А есть у меня двустволка, обрез трехлинейки, ржавый ПМ, погнутый ТТ и ровесник царя Гороха наган, с царским орлом на раме. И еще один наган, тот лет на тридцать младше, но с укороченным стволом. Да, про мушкет забыл. Правда, без фитиля. Но ты к нему зажигалку изолентой примотаешь, и все будет ладушки. – Он посерьезнел. – В этом смысле и рад бы тебе помочь – без оружия тут не выжить, но выбор действительно невелик. Пойдем, сам посмотришь.
И мы с ним прошли еще в одну комнату, которую смело можно было бы назвать оружейной, если бы не действительно скромный выбор.
– Да уж! – только и сказал я. – И это все?!
– И это все, – кивнул Титов.
Пусть ПМ не был ржавым, а ТТ погнутым, но в остальном он не солгал. Единственной стоящей вещью являлся висевший на стене АК сотой серии. Экспортный вариант, поскольку под натовскую винтовочную семерку. Я такой лишь в сети и видел. Сам автомат выглядел абсолютно новым, к тому же оборудован коллиматором отечественного производства «Компакт». Вообще-то этот коллиматор предназначен для охотничьего оружия, но с таким мощным патроном, как у этого варианта АК, другой может и не выдержать. Или Титов поставил то, что у него имелось в наличии.
– Личное, – сказал Титов, заметив, как я встрепенулся. – Даже пристрелять не успел. – И поторопил: – Выбирай, обед уже на носу. И без того столько времени на тебя извел без толку.
В ответ я лишь грустно вздохнул: из чего тут выбирать?! Взял в руки ПМ, чтобы сразу же положить его обратно на полку – даже беглого взгляда хватило понять, что пистолет изрядно изношен. Впрочем, как и ТТ. С тем дело обстояло еще хуже: защелка магазина оказалась настолько слаба, что лишишься его и не заметишь. Разумеется, произойдет это в самый неподходящий момент. Оставались еще обрез трехлинейной винтовки Мосина да охотничье ружье – вертикалка ТОЗ-34 двенадцатого калибра. И парочка наганов, один из которых действительно оказался с укороченным стволом. Как сказали бы сейчас, оперативный вариант, поскольку создавался он для скрытого ношения. У него даже мушка скруглена, чтобы не цеплялась, когда извлекаешь его из кармана. В отличие от своего родственника наган выглядел таким же новым, как и автомат Титова. Ни тебе щербинки на воронении, ни царапинки.
Он был в прекрасном состоянии. Никакого люфта барабана, что говорило – обтюрация у револьвера должна быть на уровне. Курок со спусковым крючком тоже не шатались. Но толку от него? Всего семь патронов, и перезарядка потребует уйму времени. Все, что я успел узнать об этом мире, могло повергнуть в жесточайшую депрессию. Или не повергнуть, если в руках у тебя подходящий инструмент. Точный, многозарядный и удобный в обращении. Например, такой как у Титова.
Глядя на мою расстроенную физиономию, тот лишь развел руками: мол, чем богаты! И поинтересовался:
– Правду говоришь, что только по уточкам стрелял? Видно, что обращаться с оружием умеешь.
– Точно. И еще по тарелочкам.
– А навыки откуда?
– Папа военным был. В стрелковой секции занимался. И вообще оружие люблю.
– Тогда понятно. И все равно больше ничем помочь не могу. Вот, ружье возьми. – Титов приложил двустволку к плечу, направив ее куда-то в окно. – Сам говоришь, что по тарелочкам. А по ним примерно из таких и палят.
Все это так, только тарелочки напасть на тебя не смогут. И попыток перегрызть горло или откусить ногу не сделают. А здесь, говорят, еще и бандитов полно, которые из-за любой приглянувшейся мелочи могут пристрелить… Я в очередной раз с тоской посмотрел на висевший на стене автомат.
– Нет. – Титов был категоричен. – Без вариантов. И вообще, бери уже что-нибудь и отваливай.
– Наган. И ружье.
– Сейчас! Что-нибудь одно. Припрется сюда такой же, как ты, упрямый, и что я ему выдам?
– Тогда наган. И патронов побольше.
С ружьем, безусловно, привычней, но что я с ним в поселке делать-то буду? И еще постоянно следи за тем, чтобы кто-нибудь ноги ему не приделал. С револьвером все-таки проще: сунул его в карман, и все.
– Вот чего много, так это револьверных патронов. Можешь хоть полсотни штук взять.
Полсотни – разве это много? Но хоть что-то.
Когда я, снарядив каморы револьвера, принялся зашнуровывать берцы прямо на голую ногу, Титов топтался рядом со мной. Он даже приплясывал от нетерпения. И все же спросил:
– Что, остальное не наденешь?
Все верно: армейские берцы в сочетании с цветастыми шортами и растянутой желтой футболкой с уточками из мультфильма смотрелись крайне нелепо.
– Не сейчас.
Все полученное мной вначале не мешало бы постирать. Основательно так, с замачиванием, а затем еще щеткой пройтись. «Ну ничего, – утешал себя я. – Типа как индийский солдат. Или какой-нибудь зулусский – у них примерно так и ходят. Остается лишь пробковый шлем надеть. Только где же его взять?»
Полученное мной кепи, тоже камуфляжной расцветки, в стирке нуждалось не меньше.
– Что так долго? Ждать тебя устал. – Леха Воробей, который и привел меня сюда, смотрел осуждающе.
– Так мы же вроде не договаривались, что подождешь.
– Ну да, бросишь тебя! Ты тут и пары минут один не протянешь. – Он посмотрел на мой внешний вид и лишь хмыкнул. После чего поинтересовался: – С кем контракт подписал? По-любому на шахты отправишься.
– Ни с кем.
– Да ну! Врешь ведь?!
– Нет.
– Круто!
Мы шли главной улицей Фартового, который весьма напоминал поселок старателей где-нибудь в Южной Америке. Или в Африке. Или бразильские фавелы. Не слишком-то они и различаются. Сколоченные из чего попало лачуги, единственной целью которых было оградить помещение для сна и спасти от осадков, которые здесь всегда были в виде дождя, поскольку климат мягкий и зима – понятие условное. Правда, попадались и вполне добротные дома, сложенные из бревен, некоторые даже двухэтажные.
Из попадавшихся нам людей одни смотрелись откровенными маргиналами с видавшим виды оружием – некоторым образцам самое место в исторических музеях, – другие, напротив, поражали своей качественной экипировкой. Но и те и другие особого внимания на мой нелепый вид не обращали. Так, скользнут равнодушным взглядом и идут себе дальше.
– И в чем тут заключается моя крутость? – спросил я Воробья.
– Сколько помню, только один человек ничего подписывать не стал. Один!
– И что с ним стало?
– Что с ним стало, говоришь? Ты лучше спроси, кем он сам стал.
– Ну и кем?
– Жмуриком, кем же еще? Хотя кто виноват? Освоился он немного, более или менее приличную снарягу раздобыл и куда-то направился. В полдне ходьбы отсюда его и нашли. Куда поперся, зачем – теперь уже и узнать не у кого. Стреляй! – вдруг истерично выкрикнул Леха, срывая с плеча потертый АКМС и разражаясь длинной очередью.
Парочка каких-то местных летучих созданий внезапно возникла из кроны высокого дерева, чем-то напоминавшего пальму, и теперь стремительно пикировала прямо на нас. Волшебным образом оказавшийся в моей руке револьвер дернулся дважды, а затем и еще раз. Палец не смог удержаться на спусковом крючке, когда мне удалось толком разглядеть бьющуюся у самых ног в предсмертной агонии пернатую тварь, настолько та выглядела устрашающе.
– Лихо ты их. – Леха смахнул рукавом со лба выступивший, вероятно от испуга, пот. – Два выстрела – и две простреленных башки! Силен! Как попасть-то сумел?
– По лучу.
– По какому еще лучу? – Он посмотрел на наган, который я все еще сжимал в руке.
Наверное, ожидал увидеть на нем лазерный целеуказатель. Откуда бы ему там взяться?
– Воображаемому.
– А-а-а, – протянул он, как будто смог понять, о чем именно идет речь. – Хотя третий раз мог бы и не стрелять, она уже дохлой дрыгалась.
– Не сдержался. Такое впечатление, что она в следующий миг в ногу мне вцепится.
– И вцепилась бы, будь еще живой. Видишь, какая у нее пасть! Крокодил позавидует. Или та же акула.
Воробей был прав. Если сами они особого удивления не вызывали – птица и птица: перья, крылья, хвост, – то головы им как будто бы достались от другого существа. Лысые, с огромными глазами. Но больше всего меня поразил клюв. Длинный, с множеством зубов, которые выглядели острыми как бритва.
– Не замай! – грозно прикрикнул Леха на одного из тех кто с оружием в руках прибежал на звуки выстрелов. – Не твое.
– Да я и не думал, – ответил тот, но Лехе было уже не до него.
Он по очереди, не боясь испачкаться в крови, старательно ощупывал птицам брюхо. Так ощупывают кур-несушек, пытаясь обнаружить внутри яйцо.
– Есть! – непонятно чему обрадовался Леха. – И, судя по всему, немаленькая.
– Что есть? Кто немаленькая? – полюбопытствовал я, глядя не столько на него, сколько на дерево: вдруг там еще эти уродцы притаились?
– Железа. – Стоя на коленях, Леха резким движением ножа вскрыл одной из них живот.
Покопался немного внутри и извлек на свет нечто напоминающее желчный пузырь. Такого же янтарного цвета, но куда большего размера.
– Повезло! – с чувством сказал он. Подкинул нечто на ладони и добавил: – Видал я, конечно, и покрупнее, но все равно повезло. Они у одного птера из полсотни попадаются, а то и реже.
– У кого?
– У птера. Сам же видишь, эти твари чем-то птеродактилей напоминают, отсюда и название. Вообще-то они стараются от людей как можно дальше держаться, но иногда на них находит. Хорошо хоть не на всех сразу. Так, Игорь, мы же типа напарники? – внезапно спросил он.
– Напарники, – не стал разочаровывать я Леху, не понимая, к чему он клонит.
– Значит, бабки пополам?
– Пополам. – Согласие далось мне легко. В конце концов, не будь Лехи, опомнился бы я в тот момент, когда этот птер в меня бы уже вгрызся.
– Ну и отлично! – обрадовался Леха. – Покупатель у меня есть, – заверил он, – и за эту железу нормальную цену даст. Сам ты и трети не выручишь.
– А что в ней такого ценного?
– Она – основной ингредиент мази, которую шахтеры с руками отрывают. Сыро у них там, – Леха указал пальцем в землю, – и потому радикулит – обычное дело. А эта мазь исключительно помогает. Теперь понятно?
– Понятно. – Я мысленно похвалил себя, что все же смог отказаться от предложения Титова, как тот ни настаивал.
Болеть радикулитом в мои планы не входило. Равно и покидать в одиночку, как выяснилось, не совсем безопасный периметр поселения. Причем с любым снаряжением, даже самым лучшим. По крайней мере, в ближайшее время.
– Сейчас завернем к этому человечку, скинем железу, ну а затем уже и пообедаем. С такой удачи мы и позволить себе сможем. – Леха звонко щелкнул пальцем по горлу. – Как ты, не против на грудь принять?
– Не против.
Есть хотелось до спазмов в животе. Откуда-то доносился запах жареного мяса, заставляющий меня раз за разом сглатывать слюну. Ну и немного выпить не помешает. Лучшего средства от стресса еще не придумали. А он у меня уже второй день подряд. С той самой секунды, как очутился здесь.
Обратив внимание на мой едва ли не тоскливый взгляд, брошенный в сторону ближайшей забегаловки, где под открытым небом сидели за длинными столами и что-то ели люди, Леха сказал:
– Потерпи немного, как только железу пристроим, так сразу и поедим. – И буквально через несколько десятков шагов, которые мы прошли молча, добавил: – Ну вот и все, прибыли. Подожди пару минут, я быстро.
И действительно, Леха не заставил себя долго ждать.
– Нормальную цену дали, – первым делом сообщил он. – Правда, за денежками просили чуть позже зайти. Но ты даже не сомневайся, все будет по-честному! Просто Семеныч не любит, когда к нему незнакомцев водят.
Не слишком-то он меня и убедил. Натура у меня такая: не верить никогда и никому. Но я промолчал.
– А пообедаем у одной моей знакомой, Марии. Готовит она вкусно и берет недорого. Женщина – мм!.. – простонал он, заодно поцеловав сложенные щепотью кончики пальцев. – Сказка, а не женщина! От женихов у нее отбоя нет, но блюдет себя, блюдет. Правда, непонятно, зачем и для кого.
– Кстати, что-то женщин у вас тут совсем немного, – поделился я своими наблюдениями. – Только нескольких и повстречали. Да и то все какие-то серенькие.
– Ты вечером по улице пройдись! Такие красавицы попадаются! А если в это время в кафешантан заглянуть!.. Днем действительно редко кого встретишь.
– А что такое кафешантан?
– Самое респектабельное заведение в Фартовом.
Слово «респектабельное» Леха произнес с запинкой, но все же выговорил с первого раза.
– Леха, а постирать где тут можно? – тряхнул я большим белым пакетом с многочисленными логотипами сетевого супермаркета.
– Вот Марию и попросим. Не за бесплатно конечно же. Думаю, она согласится: ей лишние деньги не помешают.
– Гляди, Машенька, я тебе нового клиента привел! – заявил Леха, едва мы вошли в лачугу, выглядевшую такой же временной постройкой, как и множество других.
После чего попытался поцеловать ее в щеку.
– Как будто бы я и раньше на их недостаток не жаловалась, – отмахнулась от него она, но взглянула на меня вполне доброжелательно.
Мария действительно выглядела замечательно. Этакая кустодиевская женщина – лет тридцати пяти, с пышной, но ладной фигурой и с приятным, даже красивым лицом, которое совсем не портил длинный тонкий шрам на правой щеке, уходивший куда-то за ухо в пшеничного цвета волосы, собранные на макушке в пучок.
– Что нас ждет на обед? – уже из-за стола, накрытого яркой цветастой клеенкой, куда по-хозяйски успел усесться, поинтересовался Леха.
– Борщ, – ответила Мария. – И еще жаркое из кабанятины. Мясо свеженькое, утром на рынке взяла. Будете? – обратилась она ко мне.
– Конечно, буду! – с энтузиазмом ответил я, взглядом ища, где бы помыть руки.
