Он быстро оделся, сунул револьвер в задний карман брюк, надел пальто, нахлобучил шляпу, низко натянув ее на лоб и вышел, выключив в квартире свет. Мейсон выгнал из гаража машину еще до того, как двигатель успел прогреться.
Автомобиль фыркал, словно был недоволен хозяином из-за того, что тот куда-то отправился в такую погоду. Завернув за угол, Мейсон надавил на газ. Дождь барабанил по лобовому стеклу. В свете фар большие капли дождя, падая с высоты в уже образовавшиеся лужи на мостовой, подпрыгивали, образовывая маленькие фонтанчики.
Мейсон пролетал перекрестки, все больше увеличивая скорость движения, будто забыв о том, что на дороге могут быть и другие автомобили. Он не думал об опасности, и о том, что из-за угла на него может вылететь какая-нибудь машина. Наконец он свернул на Грисволд-авеню и промчался по проспекту еще примерно полторы мили[9 - 1 миля = 1609 м.] перед тем, как сбросил скорость и начал вглядываться в огни.
Он увидел Еву Белтер, стоящую перед аптекой. На ней было пальто, но, несмотря на дождь, шляпка отсутствовала, и волосы промокли насквозь.
Перри Мейсон подъехал к краю тротуара и остановил машину.
– Я уже думала, что вы не приедете, – сказала женщина, когда адвокат открыл для нее дверцу.
Когда Ева забралась в салон, Мейсон отметил, что она в вечернем платье, атласных туфельках и мужском пальто. Вода с ее одежды стекала в салон машины.
– Что случилось? – спросил Перри Мейсон.
Ева Белтер повернула к нему бледное, мокрое лицо:
– Поезжайте ко мне домой. И быстрее, пожалуйста!
– Что случилось? – повторил он.
– Мой муж убит, – простонала Ева Белтер.
Мейсон зажег свет в салоне автомобиля.
– Не надо! Выключите его! – закричала женщина.
Мейсон внимательно посмотрел на нее.
– Расскажите мне все, – предложил он спокойным тоном.
– Когда вы уже поедете?
– Только тогда, когда буду знать факты, – ответил он все также спокойно.
– Мы должны оказаться там до приезда полиции.
– Можно узнать почему?
– Потому что должны!
Мейсон покачал головой.
– Мы не будем разговаривать с полицией до тех пор, пока я точно не узнаю все, что случилось, – заявил адвокат.
– О, это было ужасно! – воскликнула Ева Белтер.
– Кто его убил?
– Не знаю.
– А что вы знаете?
– Да выключите же вы этот чертов свет! – рявкнула она.
– Только после того, как вы расскажете мне, что случилось, – настаивал Мейсон.
– Зачем вам освещение?
– Чтобы лучше видеть вас, моя дорогая, – ответил Мейсон без тени иронии в голосе. Он был настроен серьезно.
Женщина устало вздохнула:
– Я не знаю толком, что случилось. Наверное, это сделал кто-то из тех, кого он шантажировал. Я услышала злые, ругающиеся голоса наверху и подошла к лестнице, чтобы подслушать.
– Вы слышали, о чем они говорили?
– Нет, ничего нельзя было разобрать. До меня доносились только обрывки фраз, разговор был на повышенных тонах, они ругались и матерились. Время от времени мне удавалось уловить какое-то слово. Мой муж говорил своим обычным холодным, саркастическим тоном. Он всегда так говорил, когда был взбешен. Второй мужчина говорил на повышенных тонах, но не кричал и все время перебивал моего мужа.
– Что было дальше?
– Я стала потихоньку подниматься наверх, потому что хотела разобрать, о чем они говорят.
Ева Белтер замолчала, чтобы перевести дыхание.
– Продолжайте, – поторопил ее Мейсон. – Что произошло дальше?
– Я услышала выстрел, а затем грохот падающего тела, – сообщила клиентка.
– Только один выстрел?
– Да, только один выстрел и грохот. О, это было ужасно! Весь дом содрогнулся.
– Так, и что вы сделали? – спросил Мейсон.
– Я испугалась и убежала.
– Куда убежали?
– В свою комнату.
– Вас кто-нибудь видел?
– Нет. Не думаю.
– А потом что вы сделали?
– Подождала минуту или около того.
– Еще что-нибудь услышали, пока ждали?
– Да. Слышала, как человек, который стрелял, сбежал вниз по лестнице и покинул дом.
– И что было дальше? – продолжал допрос Мейсон.
– Я решила, что должна увидеть Джорджа и проверить, не могу ли я чем-нибудь ему помочь. Я поднялась в его кабинет и нашла его там. Видимо, он недавно принимал ванну и успел накинуть на себя только халат. Он там лежал. Мертвый.
– Где лежал? – безжалостно расспрашивал Мейсон.
– Ну зачем вам все эти подробности? Зачем вам такая точность? – огрызнулась Ева Белтер. – Я не могу сказать точно. Где-то рядом с ванной комнатой. Должно быть, он только вышел оттуда, когда начался скандал.
– А откуда вы знаете, что он был мертв?
– Это было видно. Я взглянула на него и решила… То есть я думаю, что он мертв. О, я не уверена. Пожалуйста, давайте уже поедем. Вы должны мне помочь. Если он жив, то все в порядке. Проблем не будет. Если он мертв, то наше дело плохо. Мы окажемся в ужасном положении.
– Почему?
– Потому что все всплывет наружу. Разве вы не понимаете? Фрэнк Локк знает про Гаррисона Бурка и, естественно, подумает, что Гаррисон убил Джорджа. Бурк будет вынужден назвать мое имя, а после этого может случиться все, что угодно. Подозрение может пасть и на меня.
– Об этом не беспокойтесь, – сказал Мейсон. – Да, Локк знает про Бурка. Но Локк – пустое место, просто пешка в этой игре. Кто будет его всерьез воспринимать? Как только станет известно, что ваш муж убит, Локк лишится поддержки. И не думайте, что Гаррисон Бурк – единственный человек, который хотел отомстить вашему мужу.
– Конечно, нет. Но у Гаррисона Бурка был более веский мотив, чем у кого-либо другого, – продолжала настаивать Ева Белтер. – Никто другой не знал, что мой муж был владельцем газеты. А Гаррисон Бурк знал. Вы сами ему об этом сказали.
– Значит, он рассказал вам об этом? – уточнил Мейсон.
– Да, рассказал. Зачем вы вообще к нему ходили?
– Потому что я не собирался защищать его бесплатно, – хмуро ответил Мейсон. – Я бы не позволил вам платить за решение всех возникших проблем.
– Вы не думаете, что это мне решать? – спросила Ева Белтер.
– Нет.
Женщина прикусила губу, собравшись что-то сказать, но передумала.
– Теперь внимательно слушайте меня и хорошенько запоминайте, – снова заговорил Мейсон. – Если ваш муж мертв, то начнется тщательное расследование. Вы должны держать себя в руках. У вас есть хоть какие-то предположения насчет того, кто был наверху с вашим мужем?
– Нет, ничего точно я сказать не могу, – покачала головой Ева Белтер. – Но я слышала голос, хотя и не могла разобрать слов.
– Хорошо, уже что-то, – сказал адвокат. – Вы сказали, что не могли разобрать, о чем шел разговор?
– Нет, не могла, – медленно произнесла женщина. – Я слышала звук голосов мужа и второго мужчины.
– Вы когда-нибудь раньше слышали второй голос?
– Да.
– И вы знаете, кто это?
– Да.
– Тогда почему вы мне не сказали, кто был с вашем мужем наверху, черт побери! – воскликнул Мейсон. – Хватит таинственности! Я ваш адвокат. Вы должны мне все рассказать.
Ева Белтер посмотрела адвокату прямо в глаза.
– Вы знаете, кто это был, – заявила она.
– Я знаю?
– Да.
– Кто-то из нас спятил. Откуда мне знать, кто это был? – спросил Мейсон.
– Это были вы, – медленно произнесла Ева Белтер.
Она неотрывно смотрела на него холодными глазами. Взгляд стал уверенным и жестким.
– Я?
– Да, вы! Я не хотела, чтобы вы догадывались о том, что я знаю. Я хотела сохранить вашу тайну. Но вы сами ее из меня вытянули. Но я никому об этом не скажу! Никогда-никогда! Эта тайна навсегда останется между нами.
Мейсон не сводил глаз с клиентки и плотнее сжал губы:
– Значит, не выдадите? Вот такой вы партнер?
Она посмотрела ему прямо в глаза и медленно кивнула:
– Да, мистер Мейсон. Вы можете мне доверять.
Мейсон сделал глубокий вдох, потом выдохнул:
– Черт побери! Да что же это такое?!
Минуту они оба молчали, потом Мейсон заговорил без всякого выражения:
– Вы слышали, как отъезжала машина? После всего случившегося?
Ева Белтер минуту пыталась вспомнить, потом кивнула.
– Да, думаю, что слышала. Но дождь так шумел… Ветки деревьев стучали по окнам и вообще… Но я думаю, что слышала шум работающего двигателя.
– Попробуйте взять себя в руки, – сказал Мейсон. – Вы перенервничали и сильно возбуждены. Вам вскоре предстоит отвечать на вопросы полиции. Если вы им расскажете то, что рассказали мне, то ваше дело плохо. У вас два варианта. Или вы изображаете нервный срыв, вызываете врача, который не позволит вас никому допрашивать. Или вы должны определиться со своей версией случившегося. Вы или слышали машину, или не слышали. Так как?
– Слышала, – ответила она с вызовом.
– Теперь лучше. Сколько людей находится в доме?
– Что вы имеете в виду?
