Я обернулась и увидела мэру.
Ей было около шестидесяти, сухая, с прямой спиной и твердым взглядом. За время, проведенное в замке, я выяснила, что Алура всегда поджимала губы, когда была чем-то недовольна, и по степени сжатости становилось понятно, насколько все плохо.
Сейчас ее рот напоминал узкую щель, а полосок губ и вовсе не получалось разглядеть. Они побелели от напряжения.
Я подошла ближе и остановилась.
Всю неделю, в отличие от всех местных служанок, перед ней я не кланялась, но отсутствие женских салфеток вынуждало идти на сделку с собственной гордостью. И, пересилив себя, я сделала подобие приседа…
– Что ты прыгаешь лягушкой? – не поняла мэра моего маневра. – Ну-ка, выпрямись. Да стой же ровно!
Она подошла ко мне и сухой рукой взяла за подбородок. Принялась вертеть из стороны в сторону, пристально разглядывая.
– Тебя же доктор осматривал?
Я рассеянно кивнула.
– Зубы покажи!
Тут мне приказывать было не нужно, и я оскалилась.
– Так, отлично! Вторая есть, – будто бы с облегчением выдохнула она. – Кто бы знал, насколько невозможно найти в замке срочную замену.
– Что-то случилось? – робко спросила я.
– Да! – почти рявкнула на меня мэра. – Две прислужницы Таисии, невесты нашего принца… О боги! Меня казнят…
Мэра аж задохнулась.
Я же навострила уши.
– Наблудили они, – понизила она голос до шепота. – Дворцовый врач у них шлюшью болезнь обнаружил. Сифилис. Срочно нужна замена, пока это не дошло до леди Таисии.
– И вы выбрали меня? – не поверила я.
– Временно. Подведешь – и год из нужников не выйдешь. Ночевать там будешь! – пригрозила мэра.
Быстро сообразив, что это мой шанс, я закивала.
– А можно мне платье еще одно? И… – Тут я запнулась и понизила голос: – И салфетки на женские дела.
– Что ты там бормочешь? – не расслышала Алура. – Какие еще конфетки? Бегом в господское крыло. Там уборки немерено.
Она буквально развернула меня и подтолкнула проваливать восвояси, а сама тут же отвлеклась на остальную прислугу.
– Что стоите, шельмы блудливые? Все на осмотр сегодня! Всех к дохтуру! Заразу в замке разводить не позволю!
Голос Алуры остался где-то позади, когда, вооружившись ведром и тряпками, я направилась в господское крыло.
Где покои будущей королевы Таисии, я узнала еще в первый день тут. Шуша показала, пока вела меня к принцу.
Двустворчатые двери с золотистым узором было сложно не запомнить, а еще странный запах благовоний, который буквально витал в коридоре подле ее покоев.
Когда я спросила у Шуши, чем пахнет, она лишь отмахнулась, сказав, что я сумасшедшая кочевница, которой все чудится.
Но вот я опять стояла возле этих дверей и отчетливо ощущала запах. Вроде бы смутно знакомый, не сказать, что приятный, но совершенно точно присутствующий.
– Кто такая? – перегородил мне дорогу стражник.
– Мэра Алура прислала на уборку, – отчеканила я.
Стражник тут же кивнул.
– Проходи, твоя товарка уже там.
Он приоткрыл одну из створок, пропуская внутрь. Запах усилился.
А стоило зайти внутрь, так захотелось и нос зажать – слишком насыщенно даже для моего простецкого носа, который какого только дерьма не перенюхал. Я даже чихнула.
На звук обернулась уже находившаяся в комнате девушка. Примерно моих лет, рыженькая и такая же худенькая. Она как раз заканчивала протирать зеркало.
– Будь здорова! – совершенно неожиданно произнесла она.
И я округлила глаза. Серьезно? Мне не почудилось? Мне пожелали здоровья, а не сдохнуть?
– Спасибо… – даже растерялась я.
– Тебя мне в помощь послали? – тут же затараторила девица. – Матушка обещала, что пришлет. А то тут работы…
– Матушка? – переспросила я.
– Мэра Алура, – кивнула рыженькая, отходя от зеркала и протягивая мне руку. – Я, кстати, Хло.
– И ты нездешняя, – догадалась я, недоверчиво разглядывая новую знакомую.
– А ты как догадалась? – хлопнула она глазами.
– Потому что я – кочевая, – припечатала, наблюдая за реакцией, которая последовала незамедлительно. Руку от меня отдернули. – Мать же тебе наверняка говорила.
Повисла натужная пауза.
Хло смотрела на меня, я на нее.
Возможно, я была груба, но рассудила, что так будет лучше. Раз уж на меня все смотрят как на прокаженную, нечего и начинать заводить друзей, которые от тебя потом отвернутся под давлением окружающих.
– Я живу с отцом и работаю в городе, – зачем-то поделилась со мной Хло. – Но сегодня мать послала за мной с самого утра и сказала, что теперь я буду убирать покои будущей королевы.
– Мм-м… понятно, – только и ответила я, поднимая свое ведро и собираясь начать мыть полы. – Весьма полезная информация.
– Ты грубая, – обидчиво произнесла девушка, надув губы.
Я хотела ей ответить, но опять чихнула. Запах был удивительно въедливым.
– Да чем же здесь пахнет? – не выдержала я.
– Пахнет? – удивилась моя напарница. – Ничем. Совершенно ничем.
Хло принюхалась, даже зачем-то засунула нос себе под подмышку, а после, точно успокоившись, утвердила, что посторонних запахов нет.
Складывалось ощущение, будто я сошла с ума. Может, и вправду мне чудится.
Чтобы хоть как-то отвлечься от всех этих мыслей, я принялась за работу. Мыла полы, стирала пыль, протирала вазы и бесконечно чихала.
Попутно про себя задаваясь вопросом: а где, интересно, в столь ранний час, когда не спит только прислуга, а все аристократы еще десятый сон видят, сама хозяйка покоев?
Судя по тому, с какой уверенностью мэра Алура отправила меня и свою дочь на уборку комнаты, таинственная невеста принца не имела привычки спать ночами в собственной постели.
Я бросила любопытный взгляд на неразобранную кровать, а после даже подошла ближе, поправила чуть сползшее покрывало, подбила подушку, задумчиво глядя на облачка пыли, которые взлетели вверх.
– Ты заправляла постель? – неожиданно для себя самой спросила у Хло.
Та с неохотой, но ответила:
– Нет, она уже была заправлена, когда я явилась. А что?
– Ничего, – пробормотала я, отходя от кровати с полным ощущением того, что на ней ни сегодня, ни вчера никто не спал.
С другой же стороны, невеста принца могла спать с самим принцем. И тогда не было ничего удивительного в том, что кровать никто не трогал.
И все же что-то продолжало меня смущать…
– Ой! – внезапно пискнула Хло, и я обернулась на возглас.
Девушка стояла возле столика с притирками и косметикой и отчаянно трясла пальцем, на котором набухала капля крови.
– Укололась, – пожаловалась она. – О бантик.
Я скосила взгляд на кусок алой материи, причудливо сложенный в подобие бабочки и буквально истыканный иглами.
Внутри меня все похолодело.
Я сделала несколько шагов вперед, чтобы убедиться, что мне не показалось.
То, что Хло назвала бабочкой, было куском моего алого платья.
А запах! Я наконец-то поняла, чем именно тут пахло.
Запах, который знает каждый кочевник. Который означает потерю.
Запах, предвещающий смерть существа, которое порой ближе любого человека.
Здесь пахло лошадиной кровью…
Ею была пропитана ткань. По спине прошел неприятный холодок.
Что все это значит? Почему кусок моего платья у невесты принца в спальне?
– Эй, кочевница! – Хло помахала у меня перед лицом ладонью. – Ты побледнела. Все хорошо?
– Угу, – промямлила я, подходя и аккуратно забирая ткань. – Это, наверное, мусор, нужно выкинуть?
– Уверена? – Лицо Хло выразило сомнение. – А если это что-то ценное? Нас обвинят в воровстве. Высекут.
– Из ценного тут только иглы, их мы вытащим, – уверенно ответила я и повыдергивала все содержимое тряпки, положив на столик перед зеркалом, где лежало.
Сразу после этого стало спокойнее.
Я никогда ничего не слышала о подобной магии, но интуиция подсказывала, что от хороших намерений иглы в пропитанные кровью тряпки не втыкают.
Вот только чем я могла насолить невесте принца, не понимала. Я ее даже в глаза не видела.
Окровавленный ошметок платья спрятала вначале в ведро с мусором, а потом, когда уборка была закончена и мы с Хло покинули господские покои, я долго отстирывала тряпицу под проточной водой в купальне.
Самое пугающее в этой ситуации было то, что мне даже рассказать некому. Никто не поверит, что будущая королева пытается навести магию на никому не нужную кочевницу.
По какому-то странному стечению обстоятельств никто даже не ощущал запаха крови, который несомненно витал в воздухе.
Вот была бы рядом Агве… Она бы точно во всем разобралась.
Если душевная мать и сумела выжить, то сейчас находилась где-то за пределами замка, а значит, встретиться с ней у меня не было ни шанса. По крайней мере, пока.
После купален я отправилась на кухню – к этому часу там обычно уже не оставалось никого кроме злой кухарки Жако, и я могла поесть почти в одиночестве.
Но едва я проскользнула в узкое помещение без окон, где обычно обедали слуги, как поняла, что сегодня пришла рановато.
За столом сидел не кто иной, как лекарь Кэрлайл, а рядом с ним заботливо щебетала кухарка:
– Может, добавочки? Еще половничек? А мясное жаркое… специально для вас, господин Кэрлайл, схоронила. Вчера свинью прирезали, вот подождите, сейчас только принесу.
Решив, что лучше зайду позже, приготовилась прикрыть за собой двери, но меня приметили:
– А ты, шельма, чего пришла? – мгновенно сменила тон Жако. – Потом придешь, не видишь, господин лекарь обедает.
– Да ухожу я, ухожу, – не видя смысла спорить, отозвалась я разворачиваясь.
– А ну, постой, – догнал меня в спину мужской голос. – Мэра Жако, с каких пор вы стали такой злой? Эмма, заходи.
Я остолбенела и недоверчиво обернулась.
