Да так ли это на самом деле? Ведь Ксения ничего не знает об этой семье.
Но все же если старуха в деле, то это многое объясняет. И то, что выгнали прежнюю няню, которая, несомненно, обнаружила бы подмену. И то, что ей, Ксении, всучили ребенка сразу же, она даже руки не помыла. Потом пригрозили полицией, в расчете, что она испугается и сбежит. Они не ожидали, что она заговорит о подмененном ребенке. И тогда послали к ней убийцу. Который убил вместо нее Анну.
«Вот, – подумала Ксения, – вот это главное». Ей важно найти Анкиного убийцу. А про ребенка она подумает потом.
И Ксения отправилась на Большую Монетную.
Бизнес-центр «Династия» занимал недавно отреставрированное старое четырехэтажное здание.
Войдя внутрь, Ксения увидела на стене табличку с названиями расположенных в центре фирм.
На первом этаже располагалось рекламное бюро «Сигнал», на втором – риелторское агентство «Лофт» и бюро переводов, на третьем – компьютерная фирма «Терра Нова». Четвертый этаж занимала адвокатская контора «Ш.У.Мер и компаньоны».
Ни одно из этих названий ничего не говорило Ксении.
Где может работать таинственная женщина? В рекламном бюро или в компьютерной фирме? В риелторском агентстве или в адвокатской конторе Ш.У.Мера?
Кстати, что за странные инициалы? Шота Устинович? Шамиль Ульянович?
Чтобы найти ту женщину, нужно пройти внутрь центра, а для этого нужно миновать вертушку охраны, где постоянные сотрудники предъявляли пропуска, а гости показывали паспорт, и им выписывали тоже пропуска, только временные.
Конечно, Ксения могла пройти внутрь, представившись клиентом, допустим, риелторского агентства, но тогда ей пришлось бы показать паспорт или другой документ, а светиться под собственным именем ей не хотелось.
Тут у нее возникла другая идея.
Если гора не идет к Магомеду – Магомед идет к горе.
Если она не может обойти все конторы в этом бизнес-центре, чтобы найти среди их сотрудников таинственную женщину, – нужно, чтобы они сами вышли к ней…
На первом этаже, немного не доходя до вертушки, располагалось небольшое кафе. Видимо, в нем обедали сотрудники центра, но могли перекусить или выпить кофе и посторонние.
В это-то кафе и направилась Ксения.
Она заказала кофе и сандвич и в ожидании заказа прошла в туалет.
Внутри, к счастью, никого не было.
Для начала Ксения заблокировала дверь изнутри ручкой швабры, чтобы ей никто не помешал. Затем нашла вентиляционную решетку, отвинтила ее монеткой, раскурила сигарету и выпустила дым в вентиляцию.
Сигареты она сегодня взяла из Аниной сумки, та покуривала иногда с подружками, в то время как Ксения в рот не брала и в квартире ей курить запрещала, тут она была солидарна с хозяйкой.
Надо же, взяла на всякий случай, и вот пригодились.
Затем Ксения для верности отмотала от рулона большой кусок туалетной бумаги, завернула в него дымящийся окурок и засунула в вентиляционный канал. Разгоревшееся пламя и дым втянулись в темный короб.
Для верности Ксения повторила этот фокус, подожгла остатки рулона и засунула его в вентиляцию, затем прикрепила решетку на место, вернулась в кафе и принялась за кофе.
Она рассчитывала на то, что дым разойдется по всему зданию и где-то сработает пожарная сигнализация. Ну, если не сработает – придется придумать что-то другое…
Ксения допила кофе, доела сандвич, незаметно поглядывая на часы.
Пока ничего не происходило.
Она уже хотела повторить заказ, но тут где-то за пределами кафе раздалось завывание сирены, а потом из динамика донесся встревоженный голос:
– Пожарная тревога! Просьба всем находящимся в здании срочно покинуть его!
Девушка за стойкой встревожилась, озабоченно оглядела зал кафе и проговорила:
– Попрошу всех расплатиться, прежде чем выходить!
– Ничего не знаю, пожарная тревога! – заявил длинноволосый парень, допивавший третью чашку кофе, и выскочил из кафе.
Ксения положила на стойку деньги и тоже вышла на улицу.
Она встала неподалеку от двери, так, чтобы видеть всех, кто выходит из центра.
Скоро один за другим начали выходить сотрудники фирм – сначала с первого этажа, потом со второго… потом высыпали заросшие неопрятные парни из компьютерной фирмы на третьем этаже, и наконец – лощеные юристы из адвокатской конторы.
Тут-то Ксения и заметила знакомую женщину.
Ту самую, которая подала ей платок в Таврическом саду.
Впрочем, узнать ее было трудновато. Там, в саду, к Ксении подошла просто, даже бедновато одетая тетя в районе пятидесяти, да еще жуткий красный берет, надетый набок, ужасно ее старил. Теперь же Ксения видела перед собой вполне себе деловую ухоженную женщину лет сорока, худощавую, в дорогом пальто, с сумкой известной фирмы.
Она шла рядом с невысоким полноватым мужчиной в сером дорогом костюме и золотых очках и что-то ему говорила. И хоть мужчине на первый взгляд явно было больше пятидесяти, в курчавых черных волосах его не было ни одной седой нити. И глаза из-под очков блестели ярко, как спелые сливы.
В первый момент Ксения спряталась за чью-то спину, чтобы женщина не узнала ее, но потом вспомнила, что выглядит сейчас совсем не так, как в первую встречу, и протолкалась поближе к незнакомке, благо перед дверью бизнес-центра сейчас была толчея.
Теперь она могла даже слышать, о чем эта женщина разговаривает с мужчиной в золотых очках.
– Да, Шалва Уриэльевич… конечно, Шалва Уриэльевич… я все закрыла, не беспокойтесь…
– Безобразие! – кипятился мужчина, облизывая необычайно красные губы. – Совершенно не дают работать!
– Но пожар…
– Да нет никакого пожара! – отмахнулся он. – Это у них сигнализация глючит! Но теперь, пока пожарные все не проверят… ладно, я поехал, а вы оставайтесь и ждите, когда пустят внутрь. Потом разберетесь с теми документами…
С этими словами мужчина нырнул в припаркованный рядом черный «Мерседес» и рванул с места.
Ксения заметила, как женщина внимательно посмотрела ему вслед, а как только машина скрылась за углом, преданное выражение тотчас сошло с ее лица.
Она озабоченно посмотрела на часы, выпрямила спину и пошла по проспекту широким шагом уверенной в себе деловой женщины.
Ксения выждала пару минут и устремилась за ней. Она и сама не знала, что будет делать, пока решила понаблюдать.
Через пару кварталов интересующая ее женщина вошла в кафе. Кафе было довольно дорогое, и большой зал в это время почти пуст, поскольку время ланча давно прошло, а время ужина еще не наступило.
Ксения, не торопясь, вошла в те же двери и увидела, что женщина сдала пальто и скрылась за дверью туалета. Ксения тоже разделась, ловко уронила номерок, который подкатился к дверям зала, и, наклонившись, быстро обежала зал глазами.
Зал был разделен на кабинки, то есть каждый столик отделен был от других невысокой хлипкой стеночкой высотой около метра, уставленной цветочными горшками. И в одной из кабинок Ксения увидела кого-то очень знакомого.
Немолодая черноволосая женщина в черном, напоминающая старую облезлую ворону…
Да это же Изольда Михайловна! Сидит, кофе пьет. Здрасте, давно не виделись!
Ксения прошла в зал и заняла соседнюю с Изольдой кабинку.
Та как раз заметила входившую женщину и помахала ей, оставив Ксению без внимания. Оно и к лучшему.
Скрипнул стул, звякнула чашка.
– Ну? – послышался из-за перегородки голос вновь прибывшей. – Что за спешка? О чем вы хотели поговорить?
Теперь голос у нее был под стать походке – холодный, деловой и высокомерный. Но на Изольду Михайловну, судя по всему, должного впечатления не произвел.
– Она звонила, – сказала Изольда, – она звонила вчера…
– Кто? – насмешливо перебила ее собеседница. – Кто вам звонил? Нельзя ли конкретнее?
– Не придуривайся! – выпалила Изольда. – Ты прекрасно знаешь кто! Моя невестка Алена! Она звонила вчера из больницы и сказала, что выписывается, вот!
– Тише… – шикнула собеседница. – Не нужно орать в публичном месте!
– Да кто тут услышит? Никого же нет… – Все же Изольда понизила голос.
Тут она была в корне не права, поскольку как раз в это время Ксения внимательно слушала их разговор. Помешала не вовремя подошедшая к ней официантка, и Ксения быстро заказала кофе, который был тут дорогущий.
За стенкой кабинки говорили теперь тихо.
Ксения быстро оглядела кабинку. Стенка, как уже говорилось, была хлипкая, и между ней и окном была небольшая щель. Так что, если прижать к этой щели ухо поплотнее, то слышимость станет лучше.
Что Ксения и сделала, оглянувшись предварительно, не идет ли официантка с кофе.
– Говорите толком… – цедила вновь пришедшая, – и не смейте мне «тыкать», мы с вами не в таких отношениях!
– Скажите, пожалуйста, какая цаца! – заговорила было Изольда в полный голос, но тут же хрюкнула и закашлялась, так что Ксения мигом догадалась, что собеседница либо ущипнула ее, либо ткнула чем-нибудь острым. Так старой ведьме и надо!
– Она звонила и сказала, что будет проситься на выписку, что чувствует себя гораздо лучше и беспокоится о ребенке.
– А вы что?
– Я успокоила ее, как могла, сказала, что нет никакого резона прерывать лечение, прикрикнула даже.
– Я себе представляю… – проговорила женщина, и Ксения за перегородкой удивилась, потому что подумала то же самое.
Да уж, такой разговор со свекровью только укрепил невестку в ее решении.
– Вы обещали! – злым шепотом говорила Изольда. – Вы давали слово, что в клинике с Аленой не будет никаких проблем. Что ее продержат сколько нужно. Вы представляете, что случится, если она вернется в ближайшие дни? Хоть невестка у меня и полная дура, опять же в клинике, я надеюсь, с ней поработали…
– Да, доктор меня заверил, что после курса лекарств и специальной терапии…
– Заверил! – Снова Изольда сорвалась почти на крик. – Он заверил! Да за те деньги, что он получил, этот шарлатан должен…
– Да тише вы!
– Да вы понимаете, что вся с таким трудом налаженная операция пойдет коту под хвост! Да ведь Алена сразу догадается, что ребенок – не ее сын.
«Ага! – мысленно воскликнула Ксения. – Значит, я не ошиблась! Они все-таки его подменили! Ах ты, старая сволочь, собственного внука не пожалела!»
– Материнский инстинкт, черт бы его побрал! – с чувством прошипела Изольда. – Ну, допустим, я купирую скандал, объявлю ее сумасшедшей, но ведь информация просочится. У нас приличный дом, но обслуга все всегда знает. Пойдут разговоры… вернется сын… Александра, нужно что-то сделать!
– Да… тут вы правы, ее нельзя выпускать из клиники… ни в коем случае…
Ксения услышала, как кто-то нажимает кнопки мобильного телефона, и забеспокоилась, что сейчас явится официантка. Но, очевидно, в этом кафе дорогущий кофе готовили минут сорок, не меньше.
– Это я! – услышала она голос Александры. – Да, нужно поговорить. Сейчас. Что значит – дела? У нас с вами тоже дела, причем важные. Я получила информацию, что у вас проблемы с пациенткой. Не притворяйтесь глупее, чем вы есть, вы прекрасно знаете, о ком идет речь. Выписывают? Как это, ведь вы говорили…
Далее в соседней кабинке установилось молчание, очевидно, Александра слушала собеседника, а Изольда Михайловна допивала свой кофе. Это было очень кстати, потому что явилась наконец официантка с заказом.
Кофе был холодный и отдавал лавандой. На вкус Ксении, лаванда хороша в шелковом саше, на полке платяного шкафа, или уж в ванну пену лавандовую можно подлить вечером, чтобы расслабиться, но никак не в кофе. Что ж, это сейчас не главное.
– Ну? – наконец прорезался хриплый голос Изольды. – Что он вам сказал?
– Сказал, что в их отделение приходил главврач, привел какого-то высокопоставленного пациента, а попутно решил поинтересоваться и остальными. И ваша невестка попалась ему на глаза. Молодая симпатичная женщина, послеродовой невроз и легкая депрессия. Этот осел посмотрел медкарту и решил, что пациентку вполне можно выписать, раз лечение прошло успешно. Тем более что она вполне адекватна, а общение с ребеночком только поможет.
– Ваш врач обещал, что она будет под лекарствами и даже говорить не сможет! Такие деньги взял, подлец!
– Да, придется решать проблему срочно…
– Уж постарайтесь… – прошипела Изольда.
Ксения невольно поежилась. Интересно, как эти две стервы собираются решить проблему?
Великий город Ниппур никогда не спит. Когда затихает Большой рынок, когда умолкают голоса на сотне языков и наречий, когда солнце опускается в желтые воды Евфрата, чтобы совершить путь сквозь Царство Мертвых, когда спадает тяжкая дневная жара, когда уходят за городские ворота кочевники, пришедшие в Ниппур, чтобы обменять шерсть и шкуры, ароматные травы и самоцветные камни Западных гор на бронзовые ножи и наконечники для стрел, жители города, благородные Черноголовые, выносят тростниковые циновки на крыши своих глинобитных домов, чтобы выпить ячменного пива и уснуть под крупными августовскими звездами.
Тогда-то доносится из Дома Бога, из огромного круглого Зиккурата, расположенного в самом сердце города, гулкий трубный звук, проникающий в каждое жилище Ниппура, поднимающийся к самому небу, разносящийся далеко за пределы города.
Это Арнепиль, Говорящий Устами Бога, дует в огромный изогнутый рог Небесного быка, чтобы известить всех Черноголовых, живущих в Ниппуре, а также кочевников и диких людей за пределами священного города, что в Храме начинается богослужение.
Величествен Зиккурат, Жилище Энлиля! Нигде под луной нет другого такого огромного здания. Сорок шестиногих быков из черного камня охраняют вход в него. Сорок и еще сорок ступеней ведут от основания Зиккурата к этому входу, к Вратам Кочевников. И правда, в эти ворота дозволяется войти всем – узкоглазым кочевникам западных пустынь и низкорослым обитателям тростниковых плавней в устье Евфрата, косматым пришельцам из северных степей и темнокожим погонщикам верблюдов с далекого юга.
Всем им дозволяется войти во Врата Кочевников, чтобы увидеть Первый Лик Энлиля и подивиться могуществу великого божества, небесного покровителя Ниппура.
