– Мама, слазь!
– Ну, ну, ну. Не кричи на свою маму. Кстати, как вас зовут?
Женщина подает мне руку и представляется:
– Алла. Для вас, просто Алла.
Целую женскую кисть.
– Для вас, Алла, я просто Рома. Не будете ли вы возражать, если я украду у вас эту импровизированную сцену? Маленькое объявление, не займет и минуты.
Алла польщена моим вниманием. Я помогаю ей спуститься. Она задерживает на моей шее теплые пальцы дольше, чем надо бы.
– Какой же вы обаятельный. Я не могу вам отказать.
– Это взаимно, поверьте. – Отставив табуретку в сторону, я громко хлопаю в ладоши, чтобы завладеть вниманием всех присутствующих. – Добрый день, дамы и господа! Сегодня у нас большая и долгая ночь по двум причинам. Во-первых, осталось несколько часов до наступления Нового года и вы молодцы, что уже отмечаете! Но, давайте, не будем забывать, что сразу же после того, как куранты пробьют двенадцать, мы станем свидетелями не менее грандиозного события – бракосочетания моего любимого братца и несравненной Зары. В вашем распоряжении чуть больше десяти часов, чтобы прийти в себя, отдохнуть, выспаться и ворваться в самый оглушительный праздник нового года!
Алла с обожанием смотрит на меня и начинает аплодировать.
– И да, чуть не забыл. Видите вот этого паренька? – с улыбкой подхожу к Пухлому и треплю его по шевелюре. – Он с радостью предложил всем гостям помочь с глажкой нарядов! Сегодня с самого утра отглаживает и отутюживает костюмы и платья. И сейчас он приехал сюда, чтобы снова напомнить об этом. Поэтому, кто ещё не в курсе – смело отдавайте ему свои наряды! Он в этом профи, – подмигиваю я Пухлому. – А если вдруг, кто-то по глупости не доверяет ему, что ж, в гостинице есть подобная услуга, но стоит она слишком дорого. А Игорь сделает всё бесплатно! Налетайте!
– Ты что, с дуба рухнул? – рычит он мне.
Все в гостиной зашуршали, заговорили.
– А что такое? Ты же сам объявил, чтобы наряды в шале отправляли. Разве нет?
Пухлый усмехается. Он понимает, что мне известно о его подлянке для Авроры.
– Игореша, какой же ты душка! – обнимает его девица в очках. – Я сейчас же отправлю тебе свое платье!
– Настя, я не буду гла…
– А как обратно получить одежду? – интересуется чей-то дедуля.
– Валентин Сергеевич, не надо ничего никуда отп…
– Игорь! – кричит ещё одна гостья, пробираясь к нам. – Игорь, подожди!
– Удачи тебе, – подмигиваю я. – Надеюсь, к двенадцати освободишься.
Еду в гостиницу. Выбираю самый длинный путь, хочется надышаться свежим воздухом. Мороз пробирается за шиворот, темный экран шлема постепенно обволакивает иней. Вчера я чувствовал то же самое, когда слушал тихий голос Авроры в телефоне. Меня с ужасающей медлительностью сковывал ледяной холод, каждое её слово трещало, как сломанная ветка. Ей они давались с трудом. И чуть позже с таким же трудом я мог выговорить хоть что-то внятное. От злости у меня срывало крышу. И единственное, что её сдерживало – неведение Авроры. Глядя на меня в совершенном непонимании и даже испытывая легкое чувство страха, она и не догадывалась, что несколькими минутами ранее призналась в собственной трагедии из прошлого мне. Не парню, который находился черт знает где, а мне – человеку, что живет в одном с ней доме. И я знаю, чувствую, что она рассказала не всё. Но мне и этой крошки дерьма хватило, чтобы загореться от ярости.
Останавливаю снегоход перед широкими ступенями. Людей на улице ничуть не меньше, чем в предыдущие дни. Крепкий мороз не помеха зимним развлечениям. Поднимаюсь по длинным ступеням в сверкающее огоньками здание. Шлем на мне. Слишком холодно, чтобы менять на шапку.
– Рома? Рома, подожди!
Сначала думаю, что показалось. Под шлемом любые звуки приглушены. Но потом кто-то хватает меня за кисть и я останавливаюсь. Позади меня на пару ступенек ниже стоит Таня. Её щеки красные от мороза, веер длинных ресниц окутал белый и пушистый иней. Она улыбается мне, возможно думает, что я рад её видеть. А может просто хочет разглядеть мои глаза за темным экраном.
– Привет.
– Привет.
– Я и не сомневалась, что это ты. Твою походку ни с чьей не спутаешь.
– А что не так с моей походкой?
– Всё так, – улыбается она ещё шире. – Уверенная и дерзкая. Мне даже боязно было подходить к тебе.
– Зачем тогда подошла?
Таня опускает голову. Смотрит на свою теплую спортивную обувь, прикусывает нижнюю губу.
– Не знаю. Это был просто порыв. – Она хмыкает. – Хотела поздороваться. Может, ты хотя бы экран поднимешь? Мне не очень уютно общаться с тобой и при этом не видеть твой взгляд.
Поднимаю экран. Яркость солнца и белоснежного снега ослепляет.
– Спасибо.
– Вообще-то, я спешу. Мне не до разговоров, извини.
– А когда у тебя будет время? – Таня смотрит в мои глаза. – Я не… Просто, столько времени прошло и я бы хотела немного общения. С тобой.
Поворачиваю голову в одну сторону, потом в другую. Когда снова смотрю на Таню, на ум неизбежно приходят обрывки нашего общего прошлого. И мне совершенно не хочется пытаться собрать из них целую картинку.
– С какой целью? – спрашиваю я.
– Просто общение, Ром.
– И ты действительно думаешь, что я этого хочу?
– Во всяком случае, я думаю, что ты не против этого.
– Не правильно ты думаешь. Я очень даже против. Я разговариваю сейчас с тобой только потому, что гребаное воспитание не позволяет молча развернуться и уйти. У меня нет желания взаимодействовать с тобой никоим образом, Тань. И уж тем более «общаться», когда у меня будет свободное время. Всего хорошего.
Миную ступени. До стеклянных дверей остаются считанные шаги.
– Ром, пожалуйста?
Я останавливаюсь. Таня подходит ко мне, встает напротив и заглядывает в мои глаза.
– Мы с тобой не говорили о том, что между нами случилось. А я думаю, что нам нужно…
– Слушай сюда, – обрываю я. – Мы не говорили с тобой о том, что случилось, потому что ты свалила из города со своим гребаным ухажером. Но даже тогда я не нуждался в этом разговоре, потому что обсуждать было нечего. Твой поступок объяснил многое. И если ты впрямь думала, что сейчас я с радостью поболтаю с тобой, спустя несколько лет, – я усмехаюсь, – то ты конченая дура. Не унижайся ещё больше. Эта грязь ничем не отмоется.
– Мне хоть и не приятно слышать такое, но всё же, сейчас ты тот, кого я всегда хотела видеть рядом. Именно такого Ромы мне и не хватало. Ты стал увереннее, смелее. Я вижу, как в твоих глазах пылают дерзкие и непослушные огни. Ты стал по-хорошему плохим парнем. Я это сразу заметила, когда мы встретились на горе несколько дней назад. Ты можешь не верить мне, но я очень сожалею, что всё вышло вот так. Между нами. Ты вправе до сих пор злиться на меня. Но знай, я действительно очень сожалею.
Мне смешно и я не собираюсь этого скрывать.
– Я давно перестал злиться на тебя.
– Правда?
– Конечно, – согласно киваю я. – В тот самый момент, когда сломал нос кретину, который трахал мою невесту. Я перестал злиться, когда почувствовал его кровь на своих костяшках. Когда услышал твой испуганный визг, – напоминаю я с улыбкой. – Ты для меня перестала существовать уже в той комнате, Таня. Но знаешь, что? Сейчас, видя, как ты, бедняжка, стоишь на морозе и пытаешься всеми правдами и неправдами убедить меня в том, что тебе совестно и ты сожалеешь, я чувствую крошечное удовлетворение. Можешь радоваться хотя бы этому. С Наступающим тебя.
Глава 3
Игорь врывается в комнату, где я торчу уже несколько часов, темный, как туча. Он хлопает дверью, ставит руки в боки и оглядывает меня самым критичным взглядом.
– Какого черта?!
– Громкость убавь, – тут же ожесточаюсь я. – Хватай любое из тех нарядов, бери в руки утюг и гладь.
– Это ты отправила этого недоноска за мной? Это твоя идея? – тычет он пальцем на гору нарядов в чехлах.
– Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Но если ты сейчас же не сменишь тон, я просто развернусь и уйду, а всем этим будешь заниматься ты.
– Этот дегенерат просто взял и повесил на меня все эти чертовы наряды! – верещит Игорь. Он пинает ногой подол серого платья и те, что лежат на нем, соскальзывают на пол в прозрачных чехлах. – Урод! И как он может нравится тебе?!
– Что здесь происходит?
В комнате появляется Зара. На голове огромные бигуди, сама она в белом махровом халате. На лице тканевая маска.
– Аврора? Что случилось?
– Сейчас я скажу, что случилось! – взрывается Игорь и встает напротив нее. – Братец твоего жениха настоящий козел! Он урод! Кретин! Он просто чмо, вылезшее из канализации! Он приехал в дом родителей и сказал всем гостям, что я с радостью отглажу все их чертовы вещи! Посмотри на это! Посмотри на эту гору!
Зара молча закрывает за собой дверь. Она смотрит на кучу нарядов, которые без конца привозят в шале, на меня, а потом со сдержанным вздохом спрашивает Игоря:
– И почему он так сказал?
– Может, потому что ненавидит меня? Уже который раз он делает эти подлянки! Мелкое и ничтожное существо!
– Игорь? – спокойно окликает его Зара, сложив руки на груди. – Около одиннадцати мне звонила твоя мама, интересовалась самочувствием. Так вот, она сказала странную вещь, смысл которой я поняла только сейчас. Она сказала, что отправила свое платье твоей личной помощнице, о существовании которой ты сообщил нашим родителям за завтраком. Даже прихвастнула этим. Мне очень стыдно, что я не сразу поняла, о чем она. – Зара смотрит на меня извиняющимся взглядом. – Не поэтому ли Рома сообщил всем о твоей «доброй воле», Игорь?
– Ты назвал меня своей помощницей? – спрашиваю я. – То есть, я проделала всю эту работу только потому, что ты решил немного прихвастнуть перед родственниками?
В комнату забегает Даша. На голове бигуди, на лице тканевая маска. Она говорит по телефону, но смотрит на меня.
– Там к тебе опять приехали! Да, да! Я вернусь через пару дней! Не переживай…
Уходит.
– Аврора, я не хотел, чтобы…
– А чего ты хотел? – перебиваю я. Собираюсь выйти из комнаты, чтобы получить очередную партию долбаных нарядов, но Игорь преграждает путь. – Сейчас половина шестого вечера, а я ещё ни разу не присела за весь день!
– Пожалуйста, прости! Я не хотел, чтобы всё получилось так!
– А чего ты хотел, говоря всем, что у тебя есть помощница?!
– Да никому я не говорил! Только маме и родителям Зары и Артема! Я не виноват, что этот болван приперся и растрезвонил всем!
– Игорь, эти кучи стали привозить сюда ещё утром. Уже к двенадцати здесь не куда было ступить. А Рома уехал из шале позже. Я попросила его найти тебя и он нашел, полагаю. Раз ты здесь и поливаешь его. Спасибо тебе за «помощницу», Игорь. И за чудесный день. Вон там отпариватель, на гладильной доске утюг. Как пользоваться, ты знаешь.
– Аврора, постой…
– Игорь, отойди от двери, – спокойно говорит ему Зара. Вижу, ей неудобно передо мной. – Если мои гости останутся недовольны праздником, если их настроение омрачит плохо отглаженное платье, уверяю тебя, Игорь, ты об этом сильно пожалеешь. Сам это закрутил, сам и выкручивайся.
Мы выходим из комнаты вдвоем. Когда дверь за нами закрывается, Зара берет меня за руку и ведет в прихожую.
– Я даже не могу слов подобрать, чтобы выразить тебе свое сожаление.
– Зара, ты что?
– Я весь день только и делала, что принимала ванну, принимала поздравления, телефон разрывался! Маникюр, педикюр, а в это время ты в той комнатушке отглаживала чьи-то долбаные наряды! – кричит она шепотом. – Аврора, я не знаю, что сказать, кроме того, что я очень сожалею, что попросила тебя заняться платьями девчонок…
– Зара, прошу тебя, не надо! Ты невеста! Ты обязана сегодня кайфовать в ванной и наводить красоту. А думать о таких мелочах, как чьи-то наряды – зачем?
Её беспокойство подкупает, хотя и считаю я его бессмысленным. Это мне нужно призадуматься насчет Игоря, о котором я, кажется, ни черта не знаю.
– Я ведь думала, что он перерос это, – хмыкает она, склонив голову. – В детстве Игорь много раз подставлял меня. Если я не давала ему играть со своими игрушками, он непременно создавал ситуации, где я выглядела виноватой. То Игорь свалился с лестницы и разбил колени, то на Игоря набросилась моя собака, которую я натравила, то ещё какая-нибудь катастрофа. Я должна признаться тебе, – говорит Зара, с осторожностью взглянув на меня, – я не собиралась доверять свое свадебное платье вашей студии. Думала, приеду, поздороваюсь, отмечусь, так сказать, и всё. Мама Игоря настойчиво рекомендовала его. Названивала, спрашивала, была ли я у него или нет. Это ужасно. Я решила, что в следующий раз, когда она будет донимать меня, отвечу, что творческий подход её сына противоречит моему собственному. Я ему просто не доверяю, – пожимает она плечами. – А потом вдруг выяснилось, что он работает не один. Что у него есть компаньон, у которого невероятное воображение и волшебные руки. Извини, что скажу это, но я до сих пор не понимаю, почему и зачем ты с ним работаешь? И как тебе удается терпеть подобные выходки?
– О! Вот ты где! – вдруг появляется Катя. Гелиевая маска норовит сползти с её лица. – Там к тебе пришли! Даша уже его шампанским угощает! Заждался тебя.
– Я сейчас, – киваю ей. Смотрю на Зару. – Наверное, опять платья привезли. И тебе не нужно переживать об этом, обещаешь? С Игорем мы разберемся чуть позже. Сегодня твоя свадьба и не позволяй этому маленькому мальчику испортить твое настроение.
Надеюсь, мне действительно удается воодушевить Зару. По крайней мере, она улыбается и заключает меня в дружеские объятия. На самом же деле я чертовски устала и валюсь с ног. Одно хорошо, сегодня у меня даже не было возможности подумать об АРТ142. Зато, кажется, я слишком много думала о Роме. О том, что у него случилось вчера и почему за успокоением он пришел именно ко мне?
– А где Артем? – интересуюсь я у Зары. Мы направляемся в гостиную. – Я его не видела сегодня.
– Сказал, ему нужно ехать по делам. Подозреваю, что он просто готовит какой-то сюрприз.
– О!
– Может, это грандиозный салют? – предполагает Зара. – Или они с друзьями репетируют зажигательный танец для меня? В любом случае, Артем не умеет обманывать и я точно знаю, что никаких дел у него нет. Особенно сегодня.
Мы смеемся. Отвлекшись на девичий разговор, я поздно замечаю гостя, что всё это время ждет меня в гостиной, и кого Катя любезно угощает шампанским. Могла бы и догадаться, что обслуживающий персонал не стал бы пить алкоголь с постояльцами даже если сегодня Новый год.
– А вот и она! Долго же тебя приходится ждать, Аврора.
Мои ноги не слушаются. Я застываю на месте, таращась на улыбчивого Мартина. Мой взгляд хаотично проносится по лицам присутствующих, и я быстро понимаю, что ни Зара, ни Даша понятия не имеют, кто он такой. Иначе бы они так не улыбались приветливому молодому человеку.
– Сколько лет, сколько зим, правда? – говорит он. Подходит ко мне и глядит так, словно мы с ним давние друзья. – Да иди же ты сюда, скромница!
