Эбби открыла дверь, и Пеппер с Уилсоном выскочили ему навстречу.
– Эй, мальчики!
Он дал им понюхать свою руку и погладил.
– Привет, красавчик, – сказала Эбби.
Он чмокнул ее в щеку и последовал за ней в дом, который, благодаря экономке, сверкал безукоризненной чистотой. Потолки были сверхвысокие, а в современном интерьере преобладали оранжевые, синие и золотые тона, стены – сочетание кирпича и экзотических обоев. Здесь было больше от Матисса, чем от Моне: мебель – изогнутая, абстрактная, как само искусство, и в довершение экстравагантные и яркие подушки.
– Все на заднем дворе, – сообщила Эбби, ведя его через холл. – Хочешь помочь мне закончить дела на кухне?
– Да, конечно. Веди меня к своей микроволновке.
– Знаешь, Брукс Бейкер, в конце концов тебе придется научиться готовить. Ты не можешь быть в винном бизнесе и не знать, что делать на кухне.
– Все в этих горах повара. Кто-то должен сосредоточиться на еде. Я мастерски подношу вилку ко рту. Что же ты приготовила? – спросил он, войдя на кухню.
Это была кухня-мечта, дизайн которой вынашиваешь годами: итальянская плита на шесть конфорок, три духовки, дубовый островок, заставленный фруктами и овощами. На белой кварцевой стойке уже были готовы тарелки с едой, прикрытые прозрачной пленкой.
– Ничего особенного, – ответила она. – Салат из обычной и брюссельской капусты, капрезе с последними помидорами из нашего сада, копченый лосось из реки Купер. Сыр, корнишоны, оливки, моя маринованная спаржа. О, и у меня есть несколько багетов в духовке. Ты не мог бы их вытащить? – Она бросила ему прихватку.
Он вынул аппетитный хрустящий хлеб.
– Кстати, ты сегодня прекрасно выглядишь.
– В этом фартуке? Я совершенно растрепана.
– Даже в фартуке. Просто такая, какая ты есть.
Повесив сумку с вином на плечо, Бейкер взял две тарелки и направился к задней двери. Бассейн был освещен, и балийская статуя Деви[21 - Де?ви или Дэ?ви – богиня-мать, женская форма Бога в индуизме.] выплевывала воду из середины. С верхнего яруса, такого же высокого, как ворота, доносился смех, и он поднялся туда. Отсюда открывался великолепный вид на запад. Присутствующие обернулись, чтобы поприветствовать его. Он пожал руки Джейку и Кармен Форестер, и они представили его остальным. Один из гостей был журналистом из «Роллинг Стоун»; утром Брукс беседовал с ним. Кроме него была старая подруга Кармен, с которой он тоже раньше встречался. Он чмокнул Эмилию в щеку и поздоровался с ее бойфрендом.
Текс Джентри был капитаном футбольной команды, отличным ресивером[22 - Ресивер (Wide receiver) – игрок, который специализируется на приеме пасов.], мускулистым и красивым блондином – и настоящим придурком, по мнению Брукса Бейкера. Он считал, что Эмилия достойна большего. Она была из другой лиги. У Текса не было такой глубины, как у нее, или характера. Брукс ощущал себя старшим братом Эмилии и искренне желал ей лучшей доли.
Он вернулся в дом, чтобы помочь Эбби, а затем присоединился к остальным за длинным прямоугольным столом, заняв дальний от хозяина конец. За спиной Джейка садилось солнце. Небо на западе было раскрашено невероятными цветными полосами, а пустыня и голые каменистые холмы отливали лиловым и пурпурным. С таким же успехом вы могли оказаться в Испании или Италии. Гора Адамс, вторая по высоте в штате Вашингтон, гордо возвышалась на горизонте, и окружающие ее облака сияли, как нимбы ангелов, смотрящих на землю.
В ту ночь, как и всегда, обитатели Красной Горы и их беседы были еще более колоритными, чем закаты на огромном небе. Они никогда не давали шанса скуке, часто переходя черту, чем шокировали тех, кто впервые попадал в эту точку земного шара.
Кармен обычно была одной из первых, кто нарушал границы, и этот вечер не стал исключением. В середине ужина кто-то заговорил о том, как отчаянно Красная Гора нуждается в местах для постоя, и всплыло имя Марго Пирс. Переселенка из Вермонта строила недалеко отсюда, на горе, «Эпифани» – маленькую гостиницу с рестораном. В начале года, только переехав на Красную гору, она принесла пряное имбирное печенье на винодельню, они с Бейкером выпили по бокалу вина и пообщались. Любой, кто приносил печенье, был у него на хорошем счету.
В разговор вмешалась Кармен; она явно пила весь день.
– Я слышала, Марго вегетарианка. И что же, выходит, готовить она будет соответствующие блюда? В кои-то веки у нас появится ресторан, но подавать там станут горох, шпинат и тофу. Вот отстой!
– Перестань, Кармен, – сказал Джейк. – Это не слишком любезно. Я уверен, что еда будет очень вкусной.
– Ну, я не понимаю, как она может быть вегетарианкой. У нее явно лишний вес. Держу пари, она таскает хот-доги, когда никто не смотрит. Все переезжают на запад и становятся веганами. Просто слепо следуя моде.
За столом воцарилась тишина, к которой Брукс уже привык. Неловкое молчание – частая вещь на Красной горе. Он взглянул на Джейка и увидел на его лице отвращение. Кармен не всегда была такой, это за последний год она превратилась в измученную злюку. Брукс не знал почему, однако ему было интересно, как долго Джейк сможет это выносить.
Появился Лука, подкравшись к столу в пижаме, с видеокамерой в руке, которая мигала красным огоньком. Поздоровавшись со всеми, подбежал к отцу. Эбби встала, чтобы отвести его наверх, но тут вмешался Брукс.
– Я заберу его. Нам с Лукой нужно кое-что наверстать.
С мальчиком он тоже очень сблизился. У него не было своей семьи; Форестеры и его наставник Отис Тилл – все, что у него было.
Брукс схватил видеокамеру и поднял Луку в воздух. Тот громко рассмеялся.
– Разве ты не должен спать, дружище? – Брукс взвалил его на плечи.
– Не-а! Еще нет даже девяти часов.
– Девять часов? Какой восьмилетний ребенок ложится спать в девять часов? – строго спросил мужчина.
– У меня в школе одни пятерки. Я могу делать все, что захочу.
– Не могу с этим поспорить. Но как насчет того, чтобы показать мне, над чем ты работаешь? Я слышал о твоем новом проекте.
– Ну, это совершенно секретно.
– Тогда пойдем наверх, и ты сможешь меня проинструктировать. Ты же знаешь, что у меня есть сверхсекретный допуск, верно?
– Кто его тебе дал?
– Если я скажу, мне придется тебя пощекотать.
– Чушь собачья! Что ты заливаешь?
Кармен вскочила.
– Следи за языком, Лука Форестер.
По столу прокатился взрыв смеха.
Брукс отнес мальчика наверх и сел рядом с ним на ковер; вокруг стояли деревянные стулья, которые обычно занимали воображаемые друзья Луки. Брукс встречал их много раз.
– Посмотрим, смогу ли я вспомнить имена всех, – сказал он.
– Ну, попробуй.
– Дага, Гоблз, Стенбар, Чандемье, Сьюви Ду, Дилло и… Мидо.
– Ага. Неплохо, неплохо!
– Слышал, ты сегодня напугал своих родителей?
– Ну да, у меня была секретная миссия. Я помогал жителям Луны.
– Так вот для чего нужна видеокамера! – воскликнул Брукс.
– Откуда ты знаешь?
– Мне кое-что об этом известно.
– Ого! Да, они попросили меня снять фильм о жизни на Красной Горе, чтобы лучше понимать людей. Моя сестра отличный монтажер и собирается помочь мне. В прошлом году она делала фильм для школы.
– И сколько времени займет проект?
– Предположительно еще месяц или около того. Зависит от качества снятых мной кадров.
– Могу я посмотреть?
– Мне нужно спросить у жителей Луны. Поскольку мой отец знаменит, он сможет выбрать несколько кинотеатров для показа, если я захочу. Есть вероятность, что я приглашу тебя на премьеру. А Эбби стала бы твоей парой.
Брукс был ошарашен.
– Откуда ты знаешь обо мне и Эбби?
– Мне кое-что об этом известно.
– Ты очень умный ребенок. – Брукс положил ладонь на голову мальчика. – Ты можешь держать нас с Эбби в секрете?
Лука кивнул.
– Очень приятно с тобой поговорить. Но мне нужно вернуться к столу.
– Ты собираешься ее поцеловать?
– Надеюсь.
Брукс попрощался и спустился вниз, впечатленный проницательностью мальчика.
8
Жажда любви
Марго Пирс не хотелось вставать с постели. Такие утра время от времени случаются. Она даже не потрудилась переодеться и сидела в ночной рубашке. Рядом с ней валялась коробка с салфетками. Терьер Филипп свернулся калачиком на краю кровати и меланхолично жевал пачку гигиенических тампонов. На экране шел ее любимый фильм на все времена – «Под солнцем Тосканы». Она переписывалась со своей лучшей подругой, живущей в Вермонте, и листала пошлые журналы, поедая остатки пасты и фисташкового мороженого. Сегодня она ненавидела своего бывшего мужа даже больше, чем обычно; едва могла дождаться полудня, чтобы залезть в ванну и разыграть новую фантазию – возможно, на этот раз с мусоропроводом. Она была сыта по горло своим подрядчиком и не могла поверить, что еще один день проходит без рабочих на стройке.
Вид пустых тарелок рядом с часами, показывающими 10:04 утра, вызвал у Марго отвращение, и она надолго остановила фильм, дабы избавиться от улик, раскрывающих ее обжорство. Потом снова забралась под одеяло, чтобы досмотреть любимую мелодраму.
Она делала это так часто, что помнила наизусть все диалоги. Ей очень нравилась главная героиня – Френсис в исполнении Дайан Лейн. У них было так много общего: мерзкие бывшие, любовь к хорошей еде, жажда романтики. Фильм вдохновил Марго на претворение в жизнь заветной мечты – она начала строить «Эпифани». По общему мнению, «Под солнцем Тосканы» считался произведением невысокого уровня, но он был ее путеводной звездой, и этот факт она держала в секрете от всех.
Начался ее любимый момент: Фрэнсис встретила Марчелло, итальянца своей мечты. После нежданных двадцати четырех часов страстного блаженства она в восторге скачет на кровати, пританцовывая и напевая. Эта сцена всегда заставляла Марго громко смеяться, но сейчас ее смех быстро перешел в плач. Ведь Фрэнсис не знала, что Марчелло скоро уйдет к другой. Вот как поступают мужчины! Марго крепко обняла Филиппа и зарыдала, залив слезами подушку. Она никогда никого не встретит, никого похожего на Марчелло, а если и встретит, то он либо бросит ее, либо изменит ей, либо будет врать. Как в ситуации с Фрэнсис: когда та поднималась после очередного удара судьбы, кто-то снова выбивал почву у нее из-под ног.
Фильм закончился, и Марго слово в слово продекламировала весь заключительный монолог Фрэнсис. Она могла бы смотреть этот фильм каждый день до конца своей жизни.
– Никогда не поздно! – сказала она вслух, ударив по подушке. – Никогда не поздно!
Женщина встала с постели и подошла к шкафу. Быстро, чтобы не передумать, достала спортивную форму и положила на кровать. Сняла ночную рубашку и посмотрела на себя в зеркало. Если не считать последнего года замужества, когда она совсем перестала есть, у нее всегда было пышное тело с валиками на боках, но сейчас все начинало выходить из-под контроля. Все уже вышло из-под контроля! Она коснулась груди, которая выросла по крайней мере еще на один размер и в последнее время просто вываливалась из бюстгальтеров. Марго надела обтягивающую футболку, эластичные брюки и кроссовки, и они с Филиппом вышли на свежий воздух; было около семидесяти градусов. Она все еще чувствовала на языке вкус мороженого. Марго немного побродила, напевая песни из мюзиклов: «Парни и куколки», «Звуки музыки», «Моя прекрасная леди». Когда-то она их исполняла со сцены…
Наконец она решила перейти на бег трусцой и сразу же тяжело задышала из-за нехватки кислорода. К тому же заболели колени. Тем не менее они с собакой побежали вверх по крутому участку Антинори-Роуд. Но продержаться удалось недолго. Достигнув Кол Солар, она перешла на быстрый шаг, двигая в такт руками, надеясь, что дополнительные усилия сожгут несколько лишних калорий.
Спустившись с холма, они миновали семейное поместье Хеджес – одних из первых виноградарей на Красной Горе. Том Хеджес вырос в Ричленде, совсем недалеко от города, а его очаровательная жена Анна-Мария приехала из Шампани. Марго не могла не наслаждаться ее французскими манерами, и обе женщины нашли общий язык с того момента, как познакомились. Сын Хеджесов Кристоф унаследовал навыки каменщика Старого Света от своего прадеда из Шампенуаза, и внушающее благоговейный трепет шато Хеджес был его детищем. Их дочь Сара нашла свое призвание в качестве главного винодела и пекла хлеб высшего сорта, но Марго ни разу не посчастливилось заполучить его.
Вдалеке был виден силуэт бегущего в ее сторону человека, и она прибавила темп, словно хотела что-то доказать. Когда он приблизился, Марго узнала его, и ее сердце бешено заколотилось. Они не были знакомы с Джейком Форестером, но, конечно, ей было известно, что он живет неподалеку, и она надеялась, что когда-нибудь встретит его. Но только не в тот день, когда она была до безобразия толстой и одутловатой, без макияжа и вся взмокшая от бега!
Джейк носил чрезвычайно короткие шорты, которые демонстрировали невыносимо сексуальные ноги с хорошо сформированными икрами, покрытыми идеальным количеством вьющихся темных волосков, а майка открывала его мускулы и татуировки, блестящие от пота. Он остановился и помахал рукой, предлагая ей замедлиться. Когда он подошел ближе, Марго отметила четкую линию скул и подбородка, широкий нос, очень утонченный взгляд, словно мужчина был создан для обложки сигарного журнала. Намек на седину в черных волосах только подчеркивал его изысканность. Он просто излучал сексуальную привлекательность. Марго покраснела и почувствовала теплую пульсацию между ног.
– Вы, должно быть, соседка, которую я никогда не встречал. – Он протянул руку. – Меня зовут Джейк.
– Марго. – Она изо всех сил старалась встретиться взглядом с его красивыми глазами.
– О, конечно! Вы строите «Эпифани».
– Такими темпами я буду строить ее всю оставшуюся жизнь.
– О, нет! То же самое случилось с «Лакодой» и нашим домом. Ничто не происходит так, как планировалось!
– Даже близко нет. – Она покачала головой.
– Как только вы откроетесь, мы сделаем все возможное, чтобы поддержать вас. Не могу выразить, как я счастлив, что наконец здесь появится место, где можно остановиться.
– Нам это необходимо, не так ли?
– Крайне! – Он наклонился, чтобы поздороваться с псом. – А это кто тут у нас?
– Это Филипп.
– Привет, Филипп, – сказал он, проводя рукой по жесткой шерсти собаки. – Я слышал, что у вас в семье тоже есть музыкант. Верно?
– Да, это так. – Марго просияла. – Мой сын, Джаспер. Он пианист. Действительно мирового уровня.
– Его учитель рассказал мне. Мы с Квентином старые друзья. Он утверждает, что Джаспер вундеркинд. Как вы думаете, он согласился бы время от времени играть со мной?
– О боже мой! Ему бы это понравилось.
– Если я смогу угнаться за ним. Не могли бы вы дать мне его номер? Я позвоню.
Пока Джейк вбивал номер Джаспера в свой телефон, Марго пыталась не сойти с ума. Ей не терпелось поскорее вернуться домой и рассказать все сыну. Когда они прощались, Джейк пожал ей руку.
– Очень приятно познакомиться, Марго. Думаю, мы будем видеться гораздо чаще.
– Надеюсь. – И она снова попыталась встретиться с его пронзительным взглядом.
Марго и Филипп срезали путь через виноградник и бежали так быстро, как она не бегала много лет, и гигантские холмы Хорс Хевен Хиллс, покрытые сорняками, смотрели им вслед. Достигнув подъездной дорожки, она замедлила шаг, думая о Джейке. Что за мужчина! Его жена – счастливейшая женщина на земле. Она посмотрела на свою руку, к которой он прикасался, и лизнула ее, пробуя на вкус, ощущая соленую поверхность.
