– Отлично. Можете начать с объяснения, кто он такой.
Мама скривилась. Наконец, будто признавая нечто глубоко постыдное, она произнесла:
– Мой отец. Твой дедушка.
Саймон уставился на неё в зеркало заднего вида.
– Всё это время у меня был дедушка, а ты не говорила?
– Потому что он пытался отобрать тебя у меня с самого детства. Поэтому я и ушла – нужно было увести Ориона подальше. Дать тебе шанс пожить нормальной жизнью.
У Саймона закружилась голова, и кипящий гнев вырвался наружу. Ему не нужна нормальная жизнь, если в ней нет мамы.
– Взяла бы меня с собой! Нормальные матери не бросают собственных детей.
Она дёрнулась так, будто её ударили.
– У меня не было выбора.
– Был. Ты просто меня не любишь, вот и не пыталась.
– Следи за языком, Саймон, – произнёс Дэррил, но мама помотала головой.
– Пойми же, шпионы Ориона знают, как я выгляжу, а они повсюду. Они бы нашли тебя, и я не могла так рисковать, поэтому пришлось бежать. Ради твоей же безопасности.
– Шпионы? – спросил Саймон. – Какие шпионы?
– Его слушаются все птицы, – сказала мама. – Включая твоих голубиных друзей.
Не обязательно быть гением, чтобы сложить два и два.
– Значит, помимо всего прочего, он тоже разговаривает с животными.
– Нас куда больше, чем ты думаешь. И… Саймон… – они с Дэррилом переглянулись, и что-то промелькнуло между ними. Он кивнул. – Мы не просто говорим с животными, – продолжила мама. – Скоро, когда придёт время…
Бум.
В лобовое стекло врезалась крыса размером с футбольный мяч, и мама ударила по тормозам.
– Какого…
По машине разнёсся странный скрежет, и двигатель заглох.
– Заводись, Изабель, – поторопил Дэррил, когда на капот запрыгнули новые крысы.
– Пытаюсь, – сказала мама, пригнувшись к рулю. Двигатель завёлся, захрипел, но снова заглох.
Что-то врезалось в окно у уха Саймона, и стекло треснуло. Кирпич. Как крысы смогли кинуть кирпич?
– Мам!
В окно прилетел ещё один кирпич, а затем ещё и ещё. Саймон попытался отстегнуть ремень – но тот застрял.
Дядя Дэррил вытащил из сумки кинжал с рукоятью из слоновой кости и до ужаса острым клинком.
– Не шевелись.
Мгновение спустя Саймон был свободен, и вовремя. Окно не выдержало. На него посыпались осколки, впиваясь в толстовку. Крысы восторженно завизжали и полезли в открывшийся проход. Саймон чувствовал, как сидящий в кармане Феликс трепещет от страха.
– Выходи из машины, – велел Дэррил. – Изабель, постарайся их задержать. Саймон, держи.
Он передал Саймону кинжал. Саймон заморгал.
– И что мне с ним делать?
– То, что придётся, – сказал дядя, рывком распахивая дверь. – Держись рядом.
Дэррил тяжело спрыгнул на дорогу и принялся пинать крыс, попадающихся на пути. Саймон поспешил за ним. Крысы тут же вцепились в его ноги, и, хотя он угрожающе замахал кинжалом, всё равно не смог заставить себя убить их. Да и смысла не было. Даже несмотря на очередную стаю голубей, накинувшуюся на крыс с небес, Саймон видел сотни, даже тысячи новых грызунов, безостановочно идущих на них. Они оказались в ловушке.
– Бегите! – закричала мама. Дэррил схватил Саймона за руку, и они вместе кинулись бежать сквозь крысиное море. Саймон запнулся, и на земле появился яркий круг света – это дядя направил на крыс мощный фонарь. Они отступили, освобождая Саймону дорогу.
Только пробежав половину улицы, он понял, что его матери с ними нет, поэтому упёрся пятками в землю, вынуждая дядю остановиться. В нескольких метрах от них мама пыталась стряхнуть с себя крыс, висящих на её толстовке и джинсах – и даже на косе. Вокруг неё летали голуби, с криками бьющие крыс когтями, но это не помогало.
– Мама! – Саймон попытался вывернуться из рук дяди Дэррила, но тот сжал его крепче. – Отпусти!
– Она с ними не справится, если будет за тебя волноваться. Пойдём.
– Мама! – кричал он, пока они бежали до конца улицы. На ней висли крысы, и как только она откидывала одну, появлялись ещё две.
– Беги, Саймон, я тебя найду. Люблю тебя!
Он нервно сглотнул, от желания сделать хоть что-нибудь пересохло во рту. Но дядя не отпускал, как бы он ни вырывался, и выбора не оставалось. Они забежали за угол, и мама скрылась из виду.
– Стой! Пусти! – крикнул Саймон. Дэррил потащил его вперёд, практически отрывая от земли.
– Не могу, – сказал он. – Прости. С ней всё будет в порядке. Как только они поймут, что она одна, снова погонятся за тобой.
– Ну и хорошо. Пусть гонятся. – Саймон стиснул кинжал. В этот раз он был готов им воспользоваться.
– Твоя мама хочет тебя защитить, – сказал дядя Дэррил. – Твоя безопасность для неё важнее всего, понимаешь? Твоя. Не её, не моя – твоя. Если хочешь ей помочь, перестань сопротивляться и дай обо всём позаботиться.
Они добрались до конца улицы. Крыс становилось всё меньше, и Саймон уже видел впереди пустеющий тротуар. Пусть он и злился на маму и дядю Дэррила за то, что они утаили от него столько секретов, он не хотел, чтобы её убили крысы – а если бы они отбежали ещё дальше, Саймон бы не смог ей помочь. Поэтому он сказал:
– Ладно, ладно. Хорошо. Только отпусти – у меня рука болит.
Дэррил неохотно выпустил его.
– По воде крысы за нами не пойдут. Если доберёмся до пассажирского порта…
Саймон его не слушал. Он вёл мысленный обратный отсчёт. Пять, четыре, три, два…
Дойдя до одного, он кинулся в противоположном направлении. Крысы расступались перед ним, видимо, чувствуя, что он возвращается в их ловушку, и он во весь опор бежал по тротуару. Дэррил кричал ему в спину, но Саймон не останавливался. Он и так прожил без мамы всю жизнь. И не собирался снова её потерять.
Но стоило ему завернуть за угол, как он резко остановился. Мамы не было – как и голубей. А ждали его лишь тысячи крыс.
Они кинулись на него с невероятной скоростью; карабкались по одежде, прыгали, кусали везде, где доставали. Он пытался стряхнуть их с себя, но они были крупнее обычного. Одна из них забралась на кинжал, и, хотя лезвие задело крысиный живот, она либо не заметила, либо решила проигнорировать.
– Саймон! – крикнул Дэррил. – Держись!
У Саймона подогнулись колени. Крысы весили слишком много. Он не мог пошевелиться. Ещё несколько секунд, и он не смог бы подняться, и тогда ничто не помешало бы крысам его убить.
По улице разнёсся свирепый вой, и Саймон вскинул голову на дядю, летящего к нему, огромного и неостановимого. Но он не врезался в него, как ожидал Саймон. Вместо этого Дэррил замерцал в прыжке, и на глазах поражённого Саймона его тело начало менять форму.
Пальцы Дэррила обернулись когтями, руки – лапами, лицо – мордой. По всему телу разрослась серая шерсть, покрывая одежду, сам он истончился и вытянулся, а у основания позвоночника появился хвост. Не успел Саймон моргнуть, как его дядя, обыкновенный мужчина, превратился в настоящего, живого, рычащего волка. Нет, не просто в волка – в волка из парка.
Саймон застыл. Такого не могло быть. Люди не превращались в животных.
А ещё люди не могли с животным разговаривать, но Саймон мог. Может, это была галлюцинация. Или он сходил с ума. А может, всё это время дядя скрывал от него огромный когтистый секрет. Как бы то ни было, на тротуаре перед Саймоном стоял очень даже настоящий волк, и, сколько бы он ни моргал, видение не пропадало.
Его дядя – волк – Дэррил – прорвался сквозь крысиное море и схватил двоих, висевших на толстовке Саймона. Прошло несколько секунд, и остальные либо отпустили его сами, либо оказались в острых волчьих зубах, и Саймон был свободен. Сначала он подумал, что крысы отступают, но они вновь собрались вместе и кинулись на них. Он сжал кинжал в дрожащей руке.
– Беги, Саймон, – прорычал волк голосом дяди Дэррила. Он щёлкнул зубами, когда крыса подошла слишком близко. – Я их задержу.
– Я тебя не брошу, – возразил Саймон.
– Бросишь, – сказал Дэррил. – Беги к автобусам, доберись до порта и жди меня там. Я буду прямо за тобой.
– Я не уйду, – повторил Саймон. Он не знал, где мама, и, если случилось худшее… у него остался только Дэррил.
Волк зарычал и легко прикусил колени Саймона.
– Иди. Пока мы оба не погибли.
Он попятился. Волк пронзил его взглядом чёрных глаз, один в один, как у его дяди Дэррила, и Саймон поёжился.
– Если я приду в порт, а тебя не будет, я вернусь, – наконец сказал он.
Крыса размером с кошку прыгнула на волка, приземлившись на его плечо. Дэррил взвыл и скинул её с себя, отбрасывая к остальным.
– Я буду там.
Саймон в последний раз взглянул на массивного волка, вставшего на пути крысиной армии, а потом кинулся бежать. Дядя умел позаботиться о себе. Всегда умел. Всё будет в порядке.
Саймон промчался по улице, огибая прохожих в поисках автобуса, направляющегося в сторону реки. Он долго бежал по улицам, задыхаясь и потея, силясь вспомнить, где находилась ближайшая остановка. Свернув за угол, он заметил станцию метро, по лестнице которой тонким ручейком спускались крысы, и резко остановился. Мама сказала, что метро – территория крыс, значит, туда они её и забрали. Он оглянулся через плечо. Дядя бы его убил, но если была хоть малюсенькая возможность найти маму, может, стоило ненадолго спуститься и…
– Саймон!
Чья-то рука ухватила его за рукав и затащила в тёмный переулок. Он прищурился.
– Мама?
– Я что, похожа на твою маму? – поинтересовался знакомый голос. Глаза Саймона быстро привыкли к темноте, и сердце упало. Перед ним стояла девочка из столовой – та, которая вернула ему рюкзак.
– Уинтер? Что ты здесь делаешь?
Она потянула его дальше в переулок.
– Спасаю тебя, что ещё.
– Не нужно меня спасать, – сказал он, и она устало на него посмотрела.
– Ты чуть не пошёл за крысами на их же территорию. Думаешь, они бы выпустили тебя оттуда?
Саймон вырвал руку. Уинтер, в отличие от Дэррила, держала некрепко, и он направился обратно на улицу.
– У них моя мама.
– В метро её нет.
– А уж ты-то знаешь, где она, – сказал он с сарказмом. У него не было на это времени.
– Нет. Но знаю того, кто знает.
Он остановился.
Уинтер улыбнулась.
– Что, заинтересовала? – спросила она, откидывая волосы. – Орион видел, что произошло.
Орион. Его дедушка. Тот самый человек, от которого пыталась сбежать мама. В горле тут же встал ком.
– Я должен бежать от Ориона, а не к нему.
– Он пытается защитить тебя, несмотря на все твои усилия, – сказала Уинтер, и её голос смягчился. – У нас мало времени. Мы весь день пытались сдержать крыс, но их слишком много. Если не пойдёшь со мной, звери тебя найдут и убьют.
– Так… ты тоже разговариваешь с животными, – тихо сказал он.
– Говорила же, ты такой не один.
Саймон кинул взгляд на оживлённую улицу. Что-то назревало. Что-то крупное. И он понимал, что если вернётся и встретится с дядей в порту, то никогда не узнает, в чём дело. Что хуже, он боялся больше никогда не увидеть маму.
Но если он пойдёт с Уинтер к Ориону, то сделает именно то, от чего его уберегали мама и дядя. Но он хотел поверить Уинтер. Она заступилась за него в школе и постаралась успокоить, когда он считал себя безумцем, болтающим с животными. Дэррил не собирался спасать маму – только бежать из города. Но Орион… если он действительно послал им на помощь голубей – если действительно знал, где держат маму…
Дэррил его убьёт.
– Где он? – спросил Саймон. – Где Орион?
– Твоя мама пыталась улететь от крыс, но её серьёзно ранили, так что Орион преследует их, – сказала Уинтер. – Он хотел прийти сюда, но если её утащат под землю до того, как он их найдёт…
