Я знал, что вражеские дроны довольно проворны, но выглядели они слишком громоздкими. Нужно получить больше данных, прежде чем что-либо предпринимать.
– Что вы сделали с ГИКом? – спросил я.
Эти данные мне были не нужны, но я очень хотел узнать.
Цель № 1 оценивающе вскинул голову и обнажил острые зубы. Вероятно, еще одна косметическая модификация или генетическая вариация.
– Что ты там бормочешь, штуковина? – сказал Цель № 1.
– Похоже, эти штуки не умеют контролировать собственную речь, – сказал Цель № 2 почти тем же тоном.
Амена наблюдала за мной с широко открытыми глазами, прижав руки к губам. Сидящие за ее спиной Жертвы № 1 и № 2 уставились на меня в замешательстве.
– С этим кораблем, – уточнил я. – Что вы сделали с ботом-пилотом?
ГИК был не просто ботом, но я не знал, как это выразить в двух словах.
Цель № 2 вздохнул и скрестил руки на груди, как будто я задал глупый вопрос. Цель № 1 зловеще ухмыльнулся. Он явно не знал, кто я такой, а может, даже не знал, кто такой ГИК, но понял, что мне не все равно, и потому ответил с явным наслаждением:
– Стерли его, естественно.
Я почувствовал, как изменился в лице. Мышцы напряглись, и не от удара. Мне пока плохо удается контролировать выражение лица, и я понятия не имел, как оно выглядело.
– Ох, черт, – выдохнула Амена из-под ладони.
– Похоже, эта штуковина разозлилась, – заявил Цель № 1.
– Вот скукота, – произнес Цель № 2. – Сначала злость, потом страх, а затем труп. Ску-у-учно.
– Теперь вы принадлежите нам, – сказал Цель № 1. – Вы все. Вот что теперь будет. Вы скажете…
Я схватил Цель № 1 за рожу. Не лучшее стратегическое решение, но самый быстрый способ заткнуть ему рот. Используя его голову как рукоятку, я наклонил Цель № 1 и швырнул на диван у переборки.
На мою голову тут же нацелился вражеский дрон № 1. Он действовал быстро, но на сей раз я был готов. Я отклонился в сторону, он развернулся и снова полетел ко мне, и тогда я врезал по нему кулаком. Он шлепнулся о люк, и я стряхнул осколки с ладони.
Цель № 2 смотрел в сторону двух оставшихся вражеских дронов, явно не понимая, почему они не двигаются.
Преимущество конструкта заключается в том, что в фоновом режиме я могу продолжать искать пароли для дронов даже во время критического эмоционального срыва. Ровно в ту секунду, когда Цель № 1 назвал меня скучным, я нашел подходящий и отправил дрону запрос. Какая ирония! Я велел дрону отключить подачу энергии, и он с громким стуком упал на палубу.
На сером лице Цели № 2 отразилось изумление, а потом злость. Это было забавно. Если бы я был человеком (ой!), то даже засмеялся бы. Но я все же решил вернуться к первоначальному намерению и выбить дурь из этих говнюков.
– Злость, потом страх, затем труп. Таков порядок? – спросил я.
– О боги, это же… – прошептала Жертва № 1.
Свалившийся на диван Цель № 1 замахал руками и, очевидно, потянулся к оружию, прикрепленному к броне у бедра. Я бросился на него и схватил за запястье, прежде чем он добрался до оружия. Но вышло не очень хорошо, потому что Цель № 1 хлопнул меня по плечу другой рукой, и я ощутил укол боли от излучателя.
Цель № 1 ухмыльнулся от уха до уха.
Снаряды из ракетной установки могут нанести мне ущерб, но излучатели просто раздражают. Я вывернул ему руку, а ту, из которой он стрелял, сломал. Неуклюжее оружие в форме трубки длиной сантиметров десять клацнуло по палубе и укатилось.
Цель № 1 завопил от ярости и удивления, чем еще больше меня взбесил. Цель № 2 с совершенно неуместной самоуверенностью шагнул ко мне и приставил к моей груди еще один излучатель.
Я двигался так быстро, что позже пришлось проиграть видеозапись для анализа собственных действий. Я оттолкнул Цель № 1 и врезал локтем по морде Цели № 2. Вырвал из его руки излучатель вместе с несколькими пальцами, вонзил излучатель ему в грудь (оружие не было острым, но я поднажал) и проделал там огромную дыру. Потом с помощью оружия и дыры поднял Цель № 2 и шмякнул его об потолок. Трижды. Посыпались осколки и полились телесные жидкости.
Мне сразу полегчало. Наверное, стоит повторить как-нибудь.
Но это заняло слишком много времени, и Цель № 1 успел встать и рвануть к люку.
Я побежал за ним, но тут услышал призыв Амены:
– Автостраж, смотри!
Я оглянулся. Два оставшихся вражеских дрона лежали на палубе и мигали огнями – они снова заряжались. Я отправил команду отключить подачу энергии, но пароль больше не работал. Один дрон я затоптал, а второй схватил, когда он начал подниматься. Его я разбил о кресло, случайно зацепив и экран. Две Жертвы возбужденно кричали что-то Амене, мне пришлось заново проиграть аудиозапись, чтобы разобрать слова.
– Ты должна пойти с нами! – сказала Жертва № 1, схватив Амену за руку. – Мы сбежим и попытаемся спрятаться!
Хотя сеть ГИКа не работала, я сумел раздобыть кое-какие сведения из интерфейса Жертвы. Сетевое имя: Элетра. Пол: женский. Удостоверение личности выдано корпорацией «Бариш-Эстранца».
Жертва № 2. Сетевое имя: Рас. Пол: мужской. Удостоверение личности тоже из корпорации «Бариш-Эстранца».
– Быстрее, – сказал он, – они пошлют другие дроны! – И покосился на меня. Знакомый взгляд. – С твоим автостражем у нас есть шанс.
– Мы должны пойти с ними, – сказала мне Амена.
Я уже послал спящим дронам команду перезагрузиться. Им нетрудно будет отследить Цель № 1 по кровавому следу и воплям. Скажем прямо, если вы не хотите, чтобы вас выпотрошили вашим же оружием, не стоит шататься по космосу, убивая исследовательские корабли и вступая в драку с автостражами.
– Сначала мне нужно кое-что закончить, – ответил я.
– У них слишком много дронов, – напирала Элетра, переводя взгляд с меня на Амену и обратно. Она точно не знала, кого следует убеждать. – Идемте с нами!
Амена шагнула ко мне, поморщившись, когда пришлось перенести вес на поврежденную ногу.
– Они говорят правду? Ты можешь узнать, не приближаются ли сюда дроны?
Цель № 1 выбежал через люк в кают-компанию под мостиком.
В той кают-компании я провел много времени в обществе ГИКа, мы смотрели «Первооткрывателей». Дроны передали изображение еще одного враждебного объекта (Цель № 3), стоящего на лестнице, ведущей на командную палубу. Люк в кают-компанию начал закрываться. Восемь моих дронов успели поднырнуть под него.
Люди не ошиблись насчет вражеских дронов, которые больше не отзывались на мои команды. А значит, где-то есть чувствительная система контроля, быстро установившая обновления. Но доступ к сети Целей у меня сохранился, и, судя по зашифрованному трафику, вражеские дроны получили задание. Скорее всего стягиваются к нам, чтобы прикончить.
– Вероятно, да, – ответил я.
Амена нетерпеливо взмахнула руками.
– Тогда пошли!
Я пытался перерезать связь вражеских дронов с системой управления. Некоторых удалось сбить с толку, но другие по-прежнему подчинялись приказам. Очевидно, до каких-то частей системы мне не удалось добраться. Работать внутри нее – все равно что пытаться совладать с ракетной установкой, когда у тебя отстрелили половину пальцев. Все необходимые данные приходилось переводить в другой формат, все выглядело иначе, сплошная головная боль. Чтобы перехватить полный контроль, нужно начинать с самого начала – с поисков способов проникновения.
– Просто прикажи ему! – нетерпеливо сказал Рас.
– Он не подчиняется приказам, – огрызнулась Амена.
Мне хотелось бы сделать все незаметно и самостоятельно, но это было невозможно. Теперь на командной палубе собрались восемь дронов, а также Цель № 1 и Цель № 3. Тяжело дыша, Цель № 1 рухнул в мягкое кресло перед панелью управления, покалеченные руки безвольно обвисли. Цель № 3 шагнул к неработающему экрану и включил его жестом руки. Странно видеть, как человек (или кто там он) делает это вручную. Видимо, они еще не установили доступ к системам ГИКа через свою нестандартную сеть.
– Перережьте беглецов, как… – сказал Цель № 3 по общекорабельной связи.
На последних словах ретранслятор загудел, и я так и не узнал, как кого нас нужно резать. Одному дрону из восьми я велел наблюдать, а остальным раздал другие указания. Раз Цели в бронекостюмах и шлемах, нужно целиться в открытые лица.
Цель № 3 успел издать клокотание, а Цель № 1 захрипел. Семь дронов один за другим пропали с радаров. Дрон № 8 продолжал вести запись, посылая мне видео с беспомощно дергающимися телами, в конце концов распластавшимися в лужах на палубе.
– Но это же автостраж… – возмутился Рас.
Элетра прослушала объявление по голосовой связи до конца, на ее лице отразилось отчаяние:
– Нужно идти!
Амена прохромала еще пару шагов. Схватила меня за руку и подняла голову.
– Да послушай меня!
Я посмотрел на нее, специально заглянув в глаза, потому что сейчас почти все мое внимание было сосредоточено на ней, а человек, который дотронулся до меня чуть раньше, истекал кровью на палубе. Она была слишком поглощена собственными мыслями или слишком наглой или и то и другое и не понимала, что поступает неразумно.
– Мы должны идти с ними, – сказала она, выпятив подбородок. – Сейчас же.
Я аккуратно отлепил ее маленькую ладонь от своей куртки.
– Больше никогда ко мне не прикасайся, – сказал я.
Амена заморгала и поджала губы, а потом повернулась к Элетре и Расу:
– Пошли.
Элетра шагнула к люку.
– Сюда…
– Эта штуковина будет слушаться или… – вмешался Рас.
Я шагнул мимо Элетры к люку как раз вовремя, чтобы схватить поджидающий там вражеский дрон. Швырнул его о переборку и отряхнул осколки с рук.
– Сюда, – сказал я, следуя по схеме ГИКа.
Люди последовали за мной.
5
Я вызвал почти всех своих дронов и отправил их вперед, на разведку, и поставил сзади, прикрывать нас. Я выбрал длинный обходной путь к медотсеку. В темном коридоре загорались огни, когда мы проходили по нему – автономный рефлекс. Для человека это все равно что видеть дергающееся мертвое тело. ГИКа здесь больше не было, ни следа его дронов, но кое-какие низшие функции были еще живы, код работал даже в отсутствие контролирующего его разума.
Система-захватчик, вероятно, своего рода бот-пилот, изменила ключи доступа к вражеским дронам. И, видимо, именно она вела корабль через червоточину. Корабли не могут делать это на автопилоте, по крайней мере так говорилось в «Первооткрывателях» и других сериалах про корабли, которые я смотрел. Которые хотел посмотреть ГИК.
Я назвал захватчика вражеской командной системой.
Надеюсь, она была достаточно разумна и испытывала боль, когда я ее убивал.
Но до того предстояло еще немало потрудиться. А изображения дымящихся тел Цели № 1 и Цели № 3 в самом сердце командной палубы ГИКа занимали слишком много места в оперативной памяти.
Несколько дронов-разведчиков я оставил в коридорах у командной палубы, велев записывать любые движения и аномальную активность и отмечать их на схеме ГИКа. Нужно найти способ заранее обнаруживать вражеские дроны.
Дрон-разведчик № 2, висящий у потолка в вестибюле перед кают-компанией, засек активность. В вестибюль стеклись Цели и попытались открыть люк, но Цель № 3, видимо, задраил его вручную изнутри. Новые Цели, назовем их № 4, № 5 и № 6, возились с панелью управления, но явно не понимали, как открыть замок. Что бы ни происходило в их странной сети и командной системе, они не могли добраться через нее до систем ГИКа.
ГИК мертв.
Мне хотелось остановиться и прислониться головой к переборке, но на это не было времени.
Дроны за моей спиной показали, что Элетра обняла Амену за талию, помогая ей идти. Рас тоже прихрамывал и пытался одновременно оглядываться и наблюдать за мной. Все трое дрожали и потели – вероятно, от шока.
Вот именно. Люди. И эти люди в беде. Юная дочь Мензах и двое новых, явно раненых.
Киллербот, ты должен собраться.
– Вы знаете, сколько на борту Целей? – спросил я.
– Целей? – повторил Рас.
– В смысле тех серых людей, – вмешалась Амена, заскрежетав зубами, когда пришлось перенести вес на больную ногу.
– Я видела пятерых, но не уверена, что это все, – ответила Элетра.
– Как минимум пять, – согласился Рас. – И у них полно ботов, дронов и всякой всячины. Нужно попробовать добраться до инженерного модуля. Скажи своему автостражу…
– Я же говорила, он мне не подчиняется, – раздраженно выдохнула Амена.
Я уже обнаружил шесть Целей, из них три до сих пор функционировали (считая тех, от которых осталось сплошное месиво), так что информация людей оказалась бесполезной. Что ж, ничего удивительного. Я выстроил дронов-разведчиков перед нами в облачной формации и послал их вперед, сканировать пространство.
Разведчик № 2 показал, что Цели № 4, № 5 и № 6 прекратили бессмысленно ковыряться в замке. Они быстро проверили бронекостюмы и полностью закрыли щитки шлемов. Вот незадача. Семи дронов для убийства двух Целей многовато. Причем одна Цель уже ранена. Так что семь дронов для убийства одной с половиной Цели. А мой запас дронов ограничен. У меня не было данных, насколько хорошо их броня отражает удары дронов, а если пытаться это выяснять, я потеряю еще один взвод.
Дроны мне нужны для предупреждения о вражеских дронах – вкупе со вражеской командной системой это куда более серьезная угроза, чем хлипкие Цели. К тому же три моих дрона, которые разведывали главный отсек около командной палубы ГИКа, девяносто семь секунд назад пропали, а значит, столкнулись с вражескими стелс-дронами. Я терял свои «глаза» в других отсеках корабля, а это не лучшее положение. Прямо скажем, паршивое. Так считал даже мой модуль оценки рисков, а я знаю, чего стоят его оценки.
Мы добрались до люка жилого отсека, и я шагнул в сторону, пропуская людей, а потом нажал на ручной замок. Люк опустился за нами, я открыл панель и прожег несколько ключевых компонентов излучателем.
А в это время у меня за спиной происходило вот что:
– Зачем он это делает? – спросил Рас Амену.
