Та самая часть стены, через которую мы с Виктером незаметно выбирались с территории замка.
Темные глаза герцогини вспыхнули от гнева.
– Пусть выкорчуют все деревья! – приказала она.
Я ахнула.
– Простите, леди, – пробормотал целитель, промокнув влажной тканью мой подбородок и сунув тряпку Тони, которая взамен дала чистую. Ее позвали, как только меня привели в гостиную.
– Все хорошо, – заверила я седовласого мужчину. Мою реакцию вызвали не действия целителя. Снадобье, конечно, щипало, но меня поразил приказ герцогини Тирман. – Эти деревья растут здесь больше ста лет…
– И они прожили долгую, полноценную жизнь. – Герцогиня повернулась ко мне. – А ты – нет, Пенеллаф.
Она направилась ко мне. Алая юбка собралась вокруг ее лодыжек, напомнив кровь, что разлилась вокруг Рилана. Я хотела отшатнуться, но побоялась обидеть герцогиню.
– Если бы этого человека не спугнули, он забрал бы тебя, и эти деревья – последнее, о чем бы ты волновалась.
В этом она права.
Только Виктер знал, что произошло, – что мне удалось ранить злодея, прежде чем его отозвали. Хотя мы не стали делиться подробностями, чтобы не выдать себя, Виктер велит целителям в городе следить, не появится ли человек с такими ранами.
Но деревья…
Может, это они повредили стену, но та на моей памяти всегда была в таком состоянии. Не сомневаюсь, что герцог с герцогиней знали о стене и просто не отдавали распоряжения ее починить.
– Насколько сильно она пострадала? – спросила герцогиня.
– Раны неглубокие, ваша милость. Она отделалась ушибами. Немного неприятно, но скоро все заживет. – Старый целитель поднялся на негнущихся ногах, скрипя суставами. На его сгорбленных плечах висел длинный темный плащ. – Вам невероятно повезло, юная Дева.
Это не везение.
А хорошая подготовка.
Вот почему я отделалась всего лишь болью в виске и разбитой губой.
Но я кивнула.
– Спасибо за заботу.
– Можешь дать ей что-нибудь от боли? – спросила герцогиня.
– Да, конечно. – Волоча ноги, он подошел к столику, на котором лежала его кожаная сумка. – У меня есть прекрасное снадобье.
Порывшись в сумке, он достал флакон с розовато-белым порошком.
– Помогает при любой боли, но вызывает сонливость. Имеет легкий снотворный эффект.
Я не имела ни малейшего намерения принимать то, что содержится во флаконе, но его передали Тони, а она положила снадобье в карман.
Как только целитель ушел, герцогиня повернулась ко мне.
– Открой лицо.
Слабо вздохнув, я взялась за цепочки, но ко мне придвинулась Тони и прошептала:
– Давай я.
Я хотела ее остановить, но мой взгляд упал на мои руки. Я вытерла их, как только меня привели в гостиную, но под ногтями осталась кровь, а на пальцах виднелись засохшие брызги.
Неужели тело Рилана все еще лежит под розами?
Тело Малессы унесли из комнаты только спустя несколько часов. Интересно, отдали ли его ее семье или сожгли из предосторожности?
Тони расстегнула вуаль и аккуратно сняла, стараясь не зацепить волосы, выбившиеся из узла, в который я их собрала утром.
Герцогиня Тирман встала передо мной на колени и холодными пальцами ощупала кожу вокруг моих губ, а потом правый висок.
– Что ты делала в саду?
– Смотрела на розы. Я хожу к ним почти каждый вечер. – Я подняла голову. – Рилан всегда сопровождает меня. Он не… – Я прочистила горло. – Он даже не видел нападавшего. Стрела попала ему в грудь прежде, чем он сообразил, что там кто-то есть.
Ее бездонные глаза исследовали мои.
– Похоже, он был не так внимателен, как должен был. Ему не следовало ни на миг терять бдительность.
– Рилан был очень опытен, – сказала я. – Тот человек прятался…
– Твой охранник был так опытен, что его сразила стрела? – тихо спросила она. – Неужели этот человек-призрак не издал ни звука? Не было никакого предупреждения?
У меня задеревенела спина, когда я вспомнила, какие он издавал звуки. Ничем не напоминающие человеческие.
– Рилан был настороже, ваша милость…
– Что я тебе говорила? – Она вскинула изящно изогнутые брови.
Силясь сохранить спокойствие, я сделала неглубокий вдох.
– Рилан был настороже, Джасинда. – Я назвала ее по имени. Она временами требовала это, но я не понимала, когда она хочет, чтобы я так к ней обращалась, а когда нет. – Человек… он вел себя тихо, и Рилан…
– Оказался не готов, – закончил вместо меня Виктер.
Я так быстро повернула голову, что висок пронзила боль. Мне не верилось.
Голубые глаза Виктера встретились с моими.
– Ему нравились ваши вечерние прогулки в сад, – продолжал он. – Он не думал, что там будет угроза, и, к несчастью, чересчур расслабился. Вчерашний вечер должен был послужить уроком.
Вчерашний вечер послужил уроком. Рилан неустанно следил за территорией. У меня поникли плечи, и затем шестеренки повернулись в моем мозгу. Йен.
– Пожалуйста, не говорите ничего моему брату. – Мой взгляд заметался от герцогини к Виктеру. – Я не хочу его волновать, а он разволнуется, даже если со мной все хорошо.
– Пенеллаф, мне придется сообщить о случившемся королеве. Ты это знаешь, – ответила герцогиня. – Ее решения вне моего контроля. Если она посчитает, что Йену нужно знать, она ему скажет.
Я ушла в себя.
Холодные пальцы герцогини коснулись моей щеки – левой щеки. Я повернулась к ней.
– Пенеллаф, понимаешь ли ты, как это важно? Ты Дева. Ты избрана богами. С тобой связаны Вознесения сотен леди и лордов-в-ожидании по всему королевству. Это будет величайшее Вознесение со времен первого Благословения. Рилан и все королевские гвардейцы знали, что поставлено на карту, если с тобой что-то случится.
Мне нравилась герцогиня. Она была добра, в отличие от своего супруга, и на какое-то мгновение мне показалось, что она волнуется обо мне самой. Но все же ее больше интересовало то, что я значу. Если со мной что-нибудь случится, она многое потеряет. Не только мою жизнь, но и будущее сотен тех, кто готовится к Вознесению.
Мне следовало об этом помнить, и меня охватила печаль.
– Если Последователи каким-то образом помешают Вознесению, это будет их величайшим триумфом. – Герцогиня встала, разглаживая ладонями платье. – Это будет таким жестоким ударом для нашей королевы, короля и богов.
– Значит, вы думаете… это был Последователь? – спросила Тони. – Что он хотел схватить ее не ради выкупа?
– На стреле, попавшей в Рилана, была метка, – ответил Виктер. – Обещание Темного.
Обещание Темного.
К горлу подкатил ком. Я встретилась взглядом с Тони. Я знала, что это означает.
«Из крови и пепла
Мы восстанем».
Это обещание – что они восстанут – он дал своим людям и сторонникам, разбросанным по всему королевству. Это обещание оскверняло фасады домов в каждом городе и было вырезано на камнях руин, оставшихся от дворца Золотого Полумесяца.
– Буду с вами откровенной, – сказала герцогиня, глядя на Тони. – И верю, что мои слова не превратятся в шепотки в устах сплетников.
– Конечно, – пообещала Тони, а я кивнула.
– Есть… причины считать, что напавший вчера вечером был атлантианцем. – Тони резко втянула воздух. Я же не отреагировала на эту новость, поскольку мы с Виктером это уже подозревали. – Эта весть не для широкой огласки. Паника, которую она может вызвать… что ж, она никому из нас не принесет пользы.
Я глянула на Виктера. Он пристально смотрел на герцогиню.
– Вот кто, по вашему мнению, приходил за мной сегодня? Тот же человек, который повинен в смерти Малессы?
– Не могу сказать, что тот же, но мы полагаем, что повинный в дурном обращении с нашей леди-в-ожидании входит в ту же шайку, что и вчерашний посетитель, – объяснила герцогиня. Она направилась к комоду у дальней стены и налила себе какой-то прозрачный напиток из стеклянного графина. – Мы проверили, нет ли в замке посторонних, и решили, что преступник ушел и что все представление было устроено затем, чтобы показать, как легко им сюда проникнуть. Решили, что непосредственная угроза миновала.
Она отпила из стакана; ее губы дернулись при глотке?.
– Ясно, что мы ошиблись. Может, их уже нет в замке, но они есть в городе.
Она повернулась ко мне. Алебастровая кожа герцогини стала еще бледнее.
– За тобой приходил Темный, Пенеллаф.
У меня екнуло сердце, и я вздрогнула.
– Мы будем тебя защищать, – продолжала она. – Но я не удивлюсь, если король с королевой, узнав о случившемся, предпримут решительные меры, чтобы обеспечить твою безопасность. Они могут призвать тебя в столицу.
Глава 8
– Не думаю, что тот человек в саду был сам Темный, – сказала я Виктеру, пока мы шли под большими белыми знаменами, украшенными золотым королевским гербом. – Когда он говорил, что будет пировать моими внутренностями, он кого-то упомянул, сказал: «Мне плевать на то, зачем ты ему нужна». Если за нападением стоит Темный, полагаю, речь шла именно о нем.
– Думаю, кто бы ни был в саду, он Последователь, – согласился Виктер.
Он не убирал руку с эфеса короткого меча и осматривал обширный коридор так, словно Последователи притаились за статуями и горшками с лилиями.
Леди-в-ожидании, стоящие небольшой группой, понизили голоса, когда мы проходили мимо. Некоторые прижали ладони ко ртам. Если они еще ничего не слышали, теперь мое перепачканное кровью платье дало им понять, что случилось еще что-то.
– Надо было уйти старым путем для слуг, – пробормотала я.
Я без того нечасто попадалась им на глаза, а увидев меня такой, они будут неделю сплетничать.
– Не обращай на них внимания. – Тони переместилась вперед, чтобы заслонять меня.
Белый флакон с порошком, который, как она знала, я не собираюсь принимать, по-прежнему был у нее.
– Может, это хорошо, что они видят, – решил Виктер чуть погодя. – Случившееся может послужить хорошим напоминанием о том, что мы живем в неспокойное время. Мы все должны быть бдительны. На самом деле никто не в безопасности.
По моей спине пробежала дрожь. Озноб еще не прошел, и все казалось нереальным, пока я не подумала о Рилане. Нутро болело сильнее, чем разбитый подбородок и висок.
– Когда… когда будут хоронить Рилана?
– Скорее всего, утром. – Виктер глянул на меня. – Ты знаешь, что тебе туда нельзя.
Вознесшимся, как и лордам и леди-в-ожидании, не положено присутствовать на похоронах гвардейца. На самом деле, так просто не поступали.
– Он был моим телохранителем и… и другом. Меня не волнует, делают так или нет. Из-за протокола я не пришла на похороны Ханнеса, а я хотела. – Вина по этому поводу все еще грызла меня, обычно в три часа ночи, когда я не могла заснуть. – Ради Рилана я хочу прийти.
Тони, похоже, хотела возразить, но передумала. Виктер просто вздохнул.
– Ты знаешь, его милость не одобрит.
– Он редко что-то одобряет. Внесет этот поступок в свой все возрастающий список того, чем я его расстроила.
– Поппи. – Виктер стиснул зубы, и я вспомнила наш спор прошлой ночью. – Можешь и дальше вести себя так, будто герцога можно сердить вот так запросто, но ты знаешь, что его гнева это не уменьшит.
Я знала, конечно, но это ничего не меняло. Я всегда была готова иметь дело с последствиями. Как в тот раз, когда решила помогать несчастным, которых заражали Жаждущие.
– Мне плевать. Рилан умер на моих глазах, и я ничего не сделала. Я вытерла… – мой голос дрогнул. – Я вытерла клинок о его одежду.
