– Развлечение – не цель. – говорит Рэй.
– Для кого как. – Гаррет пожимает плечами. – Но, поверьте, я отличный союзник, я знаю куда больше каждого из вас. А ещё у вас как раз таки не хватает шестого человека для полной обоймы победителей.
Голос с дивана привлекает наше внимание:
– Мы все должны держаться вместе. – это говорит светловолосый парень, по голосу понимаю, что это один из двух, кто тихо переговаривались в контейнере, так же это именно он сказал: "Умолкни" – истерившему парню. – Они же просто натравливают нас друг против друга, но пока у нас есть более опасные противники – те упыри с соседнего здания и, – прикладывает руку к голове, – чертовы капсулы в наших мозгах.
– А что потом? – спрашиваю я.
Парень смотрит на меня кристально-ясными голубыми глазами и отвечает:
– А потом выживет сильнейший.
Рэй спрашивает:
–Так что, держимся друг за друга? Кто за? – один за другим люди поднимают руки. Я тоже это делаю, хотя считаю, что это гиблая затея. Но если я сейчас пойду против них, то меня уберут первой. Я уже была всеобщей мишенью в Кубе, так что не собираюсь это повторять. Мне, как говорится, не понравилось.
Дождавшись, когда последний участник нашей огромной команды поднимет руку, Рэй говорит:
– Вот и отлично. Завтра, как только мы выйдем за пределы этого места, то держимся вместе и… убираем противников.
Гнетущая тишина заставляет поежиться и отвести взгляд в сторону, натыкаюсь на телевизор. Зачем здесь телевизор? Мой взгляд замечает девушка, которая рыдала в контейнере, и тихо говорит:
– Тут кнопка есть. – указывает рукой на нижний правый край экрана.
Гаррет отходит от нас, проходит через холл и, остановившись у телевизора, спрашивает:
– Может нам не стоит?
– Включай. – говорит Рэй.
Гаррет нажимает на кнопку, и экран оживает. Под напряженную музыку вижу картинку острова, вид сверху. Скорее всего именно на нем мы и находимся. Он огромен. Ближе к краям есть несколько построек, в центре лес, вокруг океан. Мужской голос за кадром говорит:
– Новая история. Старые герои. На кону жизнь. – на экран словно брызгает кровь, но она быстро пропадает, тем временем квадрокоптер спускается вниз, упираясь в зелень листвы, и на экране появляются фото людей из соседнего помещения. Голос за кадром называет имя, рост, вес и за что сидел тот или иной человек. "Отлично это уголовники: террористы, насильники, убийцы". Когда на экране появляется физиономия мужчины, который облизывал губы, смотря на меня, узнаю, что его имя Рауль, просто Рауль, даже фамилии нет. Сорок один год, в заточении отсидел двадцать два года, был осужден за убийство родителей, младшей сестры и собаки. По его утверждению, это приказал ему Бог. На экране мелькают лица, имена и ужасные поступки сливаются в белый шум, а потом начинают показывать наши фото и наши заслуги в Кубе. Как оказалось с последнего Куба только мы шестеро и девчонка-плакса по имени Поппи, остальные с предыдущих "сезонов" Куба. Парень, который предложил держаться всем вместе, как и я, в своё время был Чистым, которого тоже убили в Центре Всего. Его имя Джервис Флауэрс, двадцать три года, участник предыдущего Куба. Моё фото появляется последним и как только говорят, что я тоже Чистая, Джервис впивается в меня взглядом, но я делаю вид, что не замечаю этого и смотрю на своё не самое удачное фото на экране.
Как только моя фотография исчезает, меняется кадр. Белоснежный песок, океан омывает берег, по кромке воды идет Доктор всё в том же белом костюме и говорит, расставив руки в стороны:
– Добро пожаловать на новый, беспрецедентный проект – Куб 2. Сейчас вы увидели наших персонажей, некоторых вы знаете, другие совершенно вам не знакомы, но все они собрались здесь… на Острове Избранных для того, чтобы явить вам свою отвагу и показать отменную борьбу за главный приз. – пока Доктор говорил это, он дошел до шести открытых серебристых чемоданов, где красуются идеально ровные стопки купюр. – Десять миллионов долларов и, – театральная пауза, – жизнь.
На этих словах камера резко улетает назад, снимая всё тот же песчаный берег, из леса выбегает самая опасная порода собак в мире – Тоса-ину. От внешнего вида этих собак душа уходит в пятки. Массивное тело, крепкая голова на короткой шее и сильная открытая пасть с пеной, которая разлетается при лае и клацанье зубов. Собаки бегут за камерой, раскидывая песок, а голос за кадром зловеще говорит: "Да начнется адская гонка со смертью". Экран темнеет. Это словно трейлер к фильму, который я бы никогда не стала смотреть. Вот только персонажи – живые люди, жаль, что этот факт не имеет никакого значения для тех, кто это придумал и проспонсировал.
Голос Рэя:
– Мы все должны отдохнуть. – разворачивается, проходя мимо меня, берет мою руку и уводит за собой.
Я даже не сопротивляюсь. Я до сих пор не могу прийти в себя от произошедшего. Вся наша шестерка следует в одну из маленьких комнатушек. Гаррет запирает дверь и тихо говорит:
– Рэй, ты же их обманул?
– Да. Тут не может быть никаких союзников. – обводит всех взглядом, останавливаясь на мне. – Только мы. Никто больше. Ни при каких обстоятельствах.
Все кивают головой, я в том числе, но мне кажется, эти слова были предназначены только для меня и не касались остальных.
– А сейчас нам реально нужно отдохнуть, иначе завтра мы умрём самыми первыми. – говорит Дерек.
– Это ужасно. – возмущается Челси, бросает на меня взгляд. – И прости за то, что было в Кубе.
Даже не хочу больше об этом думать. Сейчас у нас куда более сложная ситуация, нет смысла зависать в прошлом.
– Забыли. – говорю я.
Как только Дерек открывает рот, отрезаю, не давая сказать ему ни слова.
– Дерек, забыли. Больше не поднимаем эту тему. Теперь у нас новая задача.
– Выжить. – с отстраненным лицом говорит Гаррет, и через секунду бросает на меня мимолетный взгляд. Не думаю, что он тоже хотел попросить прощение за то, что поспособствовал моей смерти в Кубе.
– Да. Выжить. – поддерживает его Рэй. – Делимся по двое и расходимся по комнатам. Один спит, второй караулит.
– Ты думаешь, что на нас могут напасть? – неверяще интересуется Коди.
Рэй тяжело вздыхает и устало проводит рукой по лицу.
– Все они понимают, что мы объединились между собой, и я бы на месте каждого из них убрал более сильного противника, а только потом стал браться за слабых. И эта ночь самый идеальный вариант убрать нас с дороги.
Разворачиваюсь, чтобы уйти, но Рэй останавливает меня:
– Джо. – он впервые назвал меня по имени. За все года, что я знаю его, за всё время в Кубе, он впервые назвал меня по имени. Кажется, что это такая мелочь, но я замираю на месте. – Ты останешься здесь.
– Это что, приказ? – спрашиваю я.
Он не отвечает.
Все уходят, и мы остаемся вдвоем.
Глава пятая
Остаемся наедине, сажусь на узкую кровать и наблюдаю, как Рэй подходит к двери и задвигает щеколду, которую я даже не заметила. Она такая маленькая и хлипкая, стоит приложить минимум усилий, и она отлетит. Бесполезная вещь, но даже она дает слабое чувство защищенности. Рэй подходит к правому углу комнаты и срывает низко висящую камеру видеонаблюдения.
Рэйлан Бейкер оборачивается и смотрит на меня. Пристальный, задумчивый, обеспокоенный и немного тоскливый – именно таким взглядом Рэй на меня смотрит. Становится неуютно, не знаю, куда деть руки, кажется, я сижу неровно, но если сейчас начну выпрямлять осанку, то он это заметит, да и вообще я выгляжу не очень, глаза опухли, а что с волосами, даже представить боюсь. Не выдержав, глубоко вдыхаю и спрашиваю:
– Почему ты так смотришь?
Рэй слегка щурит глаза и отвечает:
– Думаю, как правильно попросить прощения.
Неожиданно.
Откашлявшись, напоминаю ему:
– Помню, ты говорил, что не стоит слишком часто просить прощения, иначе слово "прости" потеряет свою магию.
– Я часто и не прошу. – не отрывая от меня взгляда, сообщает он.
Мои чувствительные нервы натягиваются, я знаю, за что Рэй будет просить прощение. Не хочу вспоминать про Куб, сцепив руки на коленях, быстро говорю:
– Если ты о том, что было в Кубе, то…
– Нет. – Рэй отрицательно качает головой. – Как бы это ни звучало, я бы всё сделал точно так же, возможно, поторопился бы… Но это уже в прошлом. Это больше не имеет значения.
Теперь я совершенно по-другому смотрю на его действия в Кубе. Уверена, я сделала бы всё возможное, если бы от меня зависела жизнь родного человека.
Возможно, я бы поступала хуже, чем он.
– Тогда за что просить прощения? – не выдержав затянувшейся паузы, спрашиваю я.
– Я не должен был быть с тобой грубым. Ты этого не заслужила. – хмурю брови. – Помнишь тот вечер, когда ты пришла перед отъездом в колледж?
В голове тут же всплывает его холодное безразличное лицо и ледяной голос: "Уходи". А ещё я помню свои чувства в тот вечер: обида, унижение, непонимание и огромная печаль по тому, что всё между нами закончилось.
– Очень хорошо помню. – более тихо говорю и отвожу взгляд на место, где ещё недавно была камера.
– Я не должен был грубить тебе. – чувствую, как кристально-чистый взгляд впивается в меня. – Твой выбор. Твоё право.
Мой взгляд моментально возвращается к лицу Рэя.
– О чем ты говоришь?
Искренне не понимаю, о каком выборе идет речь. Встаю с кровати и подхожу к нему, сократив расстояние на шаг. Комната маленькая, здесь нет ничего, кроме узкой односпальной кровати и двери. Воздух становится тяжелее и напряженнее.
– О том, что я не имел права злиться. – тихо говорит он, вглядываясь в мои глаза.
– Я искренне не понимаю, на что ты разозлился. – ещё тише чем он произношу я.
На мгновение Рэйлан отводит глаза и закусывает нижнюю губу, возвращает взгляд ко мне:
– Я увидел, как ты и Кенз целовались и…
Так, стоп! Нет! Что? Нет!
Ступор проходит быстро. Несмотря на то, что я стою в комнате, по ощущениям я только что прыгнула с обрыва. До сих пор чувствую ветер правды на своём лице.
– Но поцеловал меня он, не я. – брови Рэя сходятся на переносице, такое ощущение, что он даже не рассматривал такого варианта. – И это длилось буквально мгновение… – становится до жути неуютно. Одно дело, когда ты думаешь об этом про себя и совершенно другое, когда произносишь это вслух. – Я шла к тебе.
Его взгляд бегает по моему лицу, словно он видит меня впервые в жизни. Подхожу ещё на полшага и, всматриваясь в его глаза, повторяю более медленно:
– Рэй, я шла к тебе.
Кажется, цвет его глаз становится темнее.
– Звучит прекрасно.
– Но на деле оказалось ужасно.
– Определенно… – берет мою руку, и меня тут же прошибает от ощущения реальности происходящего. – Я ждал тебя.
Стоит ему сказать это, как я вообще не знаю, куда себя деть, дыхание спирает, сердце останавливается, грустно улыбнувшись, говорю:
– Звучит прекрасно.
Рэй прикрывает веки и сокрушенно качает головой:
– Я всё запорол.
– Да. – соглашаюсь я.
Тихий смешок Рэя:
– Вот сейчас ты со мной соглашаешься, а ведь всегда споришь. Даже там, в Кубе, ничего не помня, ты всегда со мной спорила.
– Сейчас не тот случай. Тут ты прав. Ты всё запорол.
Стоим друг напротив друга и печально улыбаемся, мне кажется, что мы думаем об одном. Столько времени потеряно. Столько слов не сказано. Столько упущено… а сегодня, возможно, последний день нашей жизни. Я слабо верю, что мы выберемся, и это страшно. Страшно понимать, что впереди ждет только ад… но ведь сейчас есть время, хоть его немного, но оно есть. И пусть я буду выглядеть глупо и наивно, но это время я предпочитаю провести с пользой.
Восполнить хоть частицу того, что было утеряно.
Рэй протягивает руку и берет мою вторую ладонь в свою, притягивает к себе и обнимает, упираясь подбородком в мою макушку. Обнимаю его за талию и, прикрыв глаза, слушаю ровное биение сердца. Моё, кажется, подстраивается под Рэя. Мне так спокойно. Почему люди так глупы, ведь если бы тогда мы поговорили, то всё было бы намного легче и проще. Тихие слова Рэя заставляют меня обнять его ещё крепче:
– Что бы ни случилось, что бы ни произошло, я вытащу тебя отсюда. – звучит как клятва, по рукам пробегают мурашки, а на сердце ложится новый камень. Он сказал желанную фразу, но кое-что упустил.
– И себя. – добавляю я.
Он молчит. Это настораживает.
– И себя. – настаиваю я.
– И себя. – соглашается он.
Поднимаю лицо, ловлю его взгляд и говорю:
– Я… наверное, тебя больше не ненавижу.
Рэй улыбается.
