У Яна мелькает мысль, что есть только одна женщина старше двадцати пяти, с которой он проводит сколько-то времени, и та его жена.
Ну, пора идти. Работа не ждет.
Глава 10
Тони Карран решился. Он останавливает свой BMW X7 на нагревшейся за день дорожке. Под платаном за домом зарыта пушка. Или под липой. Там или там, вспомнить можно будет за чашечкой чая. А заодно сообразить, куда он задевал лопату.
Тони Карран намерен убить Яна Вентама. Это уже решено. Ян сам должен понимать! Сколько можно себе позволять, прежде чем даже у самого спокойного, рассудительного человека лопнет терпение?
Заходя в дом, Тони насвистывает мотивчик из рекламного ролика.
Он въехал в этот дом полтора года назад, получив первый настоящий доход с Куперсчейза. О таком доме он всегда и мечтал. Дом выстроен усердной работой, точным расчетом, умением где надо срезать углы и опорой на собственный талант. Памятник его достижениям, воздвигнутый из стекла, кирпича и мореного ореха.
Справившись с замком, Тони вступает в борьбу с сигнализацией. Установить ее Вентам на прошлой неделе прислал кого-то из своих. Они по большей части поляки, но кто в наше время не поляк? Тони вводит четырехзначный код с третьей попытки. Новый рекорд.
Тони всегда очень серьезно подходил к своей безопасности. Много лет его строительная компания была всего лишь крышей для наркобизнеса. Оправданием доходов. Способом отмыть грязные деньги. Но дело понемногу расширялось, отнимало все больше времени и приносило все больше денег. Скажи кто молодому Тони, что он когда-нибудь будет жить в таком доме, он бы вовсе не удивился. А вот скажи ему кто, что дом будет куплен на законно заработанные деньги, он покатился бы со смеху.
Жены, Дебби, еще нет дома, но сейчас оно и к лучшему. Есть время сосредоточиться, хорошенько все продумать.
Тони возвращается мыслями к ссоре с Яном Вентамом и заново вспыхивает от ярости.
Ян отрезал его от «Лесного поселка»? Вот так запросто? Сказал пару слов и сел в машину. При всех, на случай, если Тони захочется ему врезать. Врезать ему тут же на месте было бы здорово, но так поступил бы прежний Тони. А теперь они тихо и вежливо поругались. Наверняка никто не заметил, и это очень удачно. Когда Яна найдут мертвым, никто не скажет, что видел, как Тони с Яном разругались в пух и прах. Все чисто.
Тони присаживается на барный табурет, подъезжает на нем к кухонному островку и выдвигает ящик. План ему нужен на бумаге.
Тони не полагается на удачу, он полагается на свои руки. Кто не подготовился к делу, тот подготовился к провалу. Тони однажды услышал эту фразу от старого учителя английского и с тех пор никогда не забывал. На следующий год, поспорив с тем учителем о футболе, Тони поджег ему машину, но все равно чувствует себя в долгу перед стариком. Кто не подготовился к делу, тот подготовился к провалу.
В ящике бумаги не обнаруживается, поэтому Тони решает разработать план в уме.
Этой ночью рано. Пусть мир еще немножко подождет, пусть себе птички поют и Вентам считает себя победителем. Вот тогда и надо ударить. И зачем люди только ссорятся с Тони Карраном? Когда и кого это доводило до добра?
Тони на секунду запаздывает обернуться на шум. А когда оборачивается, гаечный ключ уже опускается ему на голову. Большой ключ, тяжелый, старой школы. Уклониться невозможно, и в краткий миг перед ударом Тони понимает. Всех не победишь, Тони. Это справедливо, думает он, это по-честному.
Удар приходится ему в левый висок, и Тони валится на мраморный пол. Птицы в саду смолкают совсем ненадолго и тут же продолжают выводить веселый мотив. С верхушки платана. Или это липа?
Пока кровь Тони Каррана растекается крепостным рвом вокруг орехового кухонного островка, убийца ставит на стол фотографию.
Глава 11
Куперсчейз всегда просыпается рано. Лисы еще не закончили ночной обход и птицы только начинают перекличку, а уже свистят первые чайники и загораются за занавесками неяркие лампы. Утро оживает, скрипит суставами.
Здесь никто не хватает кусок на бегу, торопясь на работу утренним поездом, не собирает коробку с завтраком, прежде чем будить детей, но дел и так хватает. В давние годы здесь каждый просыпался рано, потому что дел полно, а часов в сутках не так уж много. Теперь просыпаются рано, потому что дел все еще полно и не так уж много осталось лет.
Ибрагим всегда встает в шесть. Бассейн открывается не раньше семи – из соображений безопасности. Он убеждал – безуспешно, – что риск утонуть, плавая без присмотра, ничтожен в сравнении с риском смерти от сердечно-сосудистых заболеваний, дыхательной или циркуляторной недостаточности, вызванной недостатком движения. Он даже составил алгоритм, доказывающий, что круглосуточная работа бассейна обеспечит проживающим на тридцать один и семь десятых процента бо?льшую безопасность, нежели его закрытие на ночь. Комитет отдыха и досуга остался непоколебим. Ибрагим понимал, что у администрации руки связаны всяческими правилами, и не таил обиды. Алгоритм он заботливо припрятал – вдруг еще пригодится. Дел всегда хватает.
– У меня к тебе дело, Ибрагим, – говорит Элизабет, прихлебывая чай с мятой. – Вернее, работа для вас с Роном, но я назначаю тебя ответственным.
– Очень разумно, с позволения сказать, – кивает Ибрагим.
Элизабет позвонила ему накануне вечером, рассказала про Тони Каррана. Она услышала от Рона, а тот от Джейсона, который услышал от недокументированного пока источника. Найден мертвым у себя на кухне, ушибленная рана головы, обнаружен женой.
Ибрагим обычно проводит этот час, просматривая старые рабочие записи, а иногда и новые. У него еще осталось несколько клиентов, которые, когда прижмет, готовы доехать до Куперсчейза и сесть в потертое кресло под картиной с парусником – то и другое почти сорок лет следовало за Ибрагимом с места на место. Вчера он читал записи по старому клиенту, менеджеру Мидлендского банка в Годалминге, подбиравшему бродячих собак и покончившему с собой на Рождество. Сегодня не будет мне такого счастья, думает Ибрагим. Элизабет явилась с рассветом. Придется ему улучить время среди обычных дел.
– Тебе просто надо будет солгать офицеру полиции, – говорит Элизабет. – Я могу на тебя положиться?
– На меня ты всегда можешь положиться, Элизабет, – отвечает Ибрагим. – Когда это я тебя подводил?
– Да, Ибрагим, никогда, – соглашается Элизабет. – Потому-то мне и приятно, что ты рядом. И еще ты чай прекрасно завариваешь.
Ибрагим знает, что он человек надежный. Он годами спасал жизни и души. Он хорошо знает свое дело, недаром люди до сих пор едут за много миль, проезжают телефонную будку и фермерский магазин, сворачивают направо за мостом и налево у деревянной автостанции, только бы поговорить с восьмидесятилетним, давно ушедшим в отставку психиатром.
Бывают у него неудачи – у кого в этом мире их не бывает? – отсюда и те записи, которые Ибрагим листает с утра пораньше. О том банковском менеджере, который сидел в потертом кресле, плакал и плакал – и был безнадежен.
Но этим утром у него дела поважнее, он это понимает. Этим утром Клубу убийств по четвергам выпало настоящее дело. Не просто пожелтевшие страницы со слепой печатью прошлого века. Настоящее дело, настоящий труп и где-то – настоящий убийца. Этим утром Ибрагим оказался нужен. Для того он и живет.
Глава 12
Констебль патрульной службы Донна де Фрейтас входит в диспетчерскую с подносом. Убит местный строитель Тони Карран, и, если судить по величине следственной группы, это серьезное преступление. Донна гадает, в чем там дело. Если не спешить раздавать чай, может, и узнает.
Старший инспектор следственного отдела Крис Хадсон обращается к своей группе. Он всегда казался Донне приятным человеком. Однажды открыл перед ней тяжелую дверь и, похоже, не ждал медали за такой подвиг.
– В доме и на участке полно камер. Снимите записи. Тони Карран покинул Куперсчейз в два часа дня, а погиб, судя по его «фитбиту», в три часа тридцать две минуты. Не так много времени надо проверить.
Донна ставит поднос с чаем на стол, а сама наклоняется завязать шнурок. Здесь упомянули Куперсчейз – это интересно.
– На А24 есть камеры примерно в четырехстах метрах от дома Каррана и полумилей севернее – с них тоже надо снять записи. Временны?е рамки вам известны. – Крис прерывается и смотрит в сторону присевшей на корточки Донны де Фрейтас.
– Что-то случилось, констебль? – осведомляется он.
Донна выпрямляется.
– Да, сэр, шнурок развязался. Не хотелось бы споткнуться с чаем в руках.
– Весьма разумно, – соглашается Крис. – Спасибо за чай. Мы не будем вас задерживать.
– Спасибо, сэр. – Донна идет к двери.
Она понимает, что Крис – детектив, как-никак, – вероятно заметил, что туфли у нее без шнурков. Однако не станет же он осуждать молодого констебля за капельку здорового любопытства?
Открывая дверь, чтобы выйти, она снова слышит голос Криса.
– Пока собираем все эти сведения, главная улика – фото, оставленное убийцей рядом с телом. Давайте посмотрим.
Донна, не устояв перед искушением, оборачивается и видит проекцию на стене – старое фото: трое мужчин в пабе смеются и выпивают. Стол завален банкнотами. У Донны всего секунда, но одного из мужчин она узнает мгновенно.
Все было бы по-другому, работай Донна в отделе убийств. Совсем по-другому. Не приходилось бы развлекать младших школьников, записывая им номера велосипедов невидимыми чернилами. И вежливо напоминать местным магазиновладельцам, что переполненные бачки являются нарушением…
– Констебль? – Голос Криса сбивает Донну с мысли. Она отрывает взгляд от фото и переводит на Криса. Тот твердо, хотя и сочувственно, жестом предлагает ей выйти. Донна улыбается ему и кивает:
– Замечталась. Извините, сэр.
Она открывает дверь и выходит навстречу скуке. Пока дверь не совсем закрылась, жадно ловит последние слова.
– Итак, трое, и все нам хорошо известны. Не следует ли перебрать их одного за другим?
Дверь закрылась. Донна вздыхает.
Глава 13
Джойс
Надеюсь, вы мне простите утреннюю запись, потому что убит Тони Карран.
Тони Карран строил этот поселок. Может, даже сам клал кирпич для моего камина? Как знать. В смысле, вряд ли. Для такой работы у него, наверное, кто-то был. Вряд ли он сам штукатурил стены и все такое прочее. Наверное, он просто распоряжался. Но ручаюсь, где-нибудь здесь найдутся отпечатки его пальцев. Просто потрясающе.
Элизабет позвонила мне на ночь глядя. Элизабет никогда не «задыхается от волнения», но, честно говоря, она была к тому близка.
Тони Каррану, подумать только, проломили голову. Неустановленное лицо или лица. Я рассказала, как мы с Роном и Джейсоном подсмотрели ссору Каррана с Яном Вентамом. Она ответила, что уже знает: должно быть, до меня говорила с Роном, – но ей хватило вежливости дослушать, так что я изложила, как мне это увиделось. Спросила, записывает ли она, а она сказала, что запомнит.
Так или иначе, у Элизабет, кажется, есть план. Она сказала, что с утра навестит Ибрагима.
Я спросила, не могу ли чем-то помочь, и она сказала, что могу. Я спросила чем, а она попросила потерпеть, мол, скоро узнаю.
Вот я и сижу и жду указаний. Попозже собиралась на микроавтобусе в Файрхэвен, но мобильный на всякий случай буду держать включенным.
Я теперь из тех, кому нельзя выключать мобильник.
Глава 14
– Итак, кто убийца и как нам его поймать? – спрашивает Элизабет. – Знаю, положено говорить «его или ее», но здесь вероятнее, что «его». Какая женщина станет бить человека тяжелым предметом по голове? Разве что русская.
Дав Ибрагиму список поручений на день, Элизабет тотчас забежала сюда поболтать. Она сидит на своем обычном месте.
– Он точно из тех, у кого есть враги. Безрукавка, огромный дом, татуировок больше, чем у Рона, и так далее, и так далее. Полиция должна была уже составить список подозреваемых, и мы до него доберемся. Но пока нет списка, почему бы не рассмотреть версию с Яном Вентамом в качестве убийцы? Помнишь Яна Вентама? От него еще несет лосьоном после бритья. Вентам с Тони Карраном поссорились. Ссору, разумеется, видел Рон – разве он что упустит? И Джойс говорила что-то про пиццерию, только я не поняла.
Элизабет старается теперь почаще упоминать Джойс, потому что какой смысл скрывать?
– Что мы могли бы обоснованно предположить? Скажем, Вентам недоволен Карраном или Карран недоволен Вентамом. Неважно, кто кем. Им есть что обсудить, но почему-то они делают это публично, что уже странно.
Элизабет смотрит на часы. Она все равно старается смотреть незаметно.
– Итак, предположим, сразу после собрания Вентам должен сообщить ему какую-то неприятную новость. Он боится, как среагирует Карран, поэтому встречается с ним у всех на глазах. Надеется, что этим заставит его сдержаться. Но, на взгляд Рона, «безуспешно». Я сейчас повторяю слова Рона.
У кровати кусочек губки на палочке. Элизабет макает губку в кувшин с водой и смачивает Пенни сухие губы. Тишину наполняет металлическое стрекотание монитора, отслеживающего сердцебиение Пенни.
– Итак, что, согласно этому сценарию, сделал бы Вентам, а, Пенни? Ответил бы на претензии Каррана? Переключился на план Б? Поехал бы за Карраном к нему домой? «Дай зайду, обсудим все, может быть, я поторопился?» А потом «бац», и все, как ты считаешь? Убил Каррана, чтобы Карран его не убил?
Элизабет ищет глазами свою сумочку. И опирается на ручки кресла, готовится встать.
– Но из-за чего, спросишь ты? Я собираюсь заняться их финансовыми отношениями. Ищите деньги. В Женеве есть один человек, он у меня в долгу, так что к вечеру мы получим финансовую документацию Вентама. Как бы то ни было, это увлекательно, правда? Приключение. И думаю, кое в чем мы можем обставить полицейских. Уверена, маленькая помощь им не повредит, так что этим я сейчас и займусь.
Элизабет выбирается из кресла, подходит к кровати.
– Следствие по настоящему убийству, Пенни! Обещаю все время держать тебя в курсе дела.
Она целует подругу в лоб. Повернувшись к креслу по ту сторону кровати, слабо улыбается.
– Как у тебя дела, Джон?
Муж Пенни откладывает книгу и поднимает взгляд.
– Да сама понимаешь.
– Понимаю. Ты всегда знаешь, где меня найти, Джон.
Медики говорят, что Пенни Грей ничего не слышит, но кто знает? Джон при Элизабет никогда с Пенни не говорит. Он приходит в «Ивы» в семь утра и уходит в девять вечера – возвращается в квартиру, где они жили с Пенни. К отпускным сувенирам, старым снимкам и общим воспоминаниям о пятидесяти годах вместе. Элизабет знает: когда никто не слышит, он разговаривает с Пенни. И заходя – обязательно сначала постучав, – она каждый раз видит, как на руке Пенни тают следы пальцев Джона. А у него в руках книга, открытая, похоже, всегда на одной странице.
Элизабет оставляет влюбленных вдвоем.
Глава 15
Джойс
