– Ну, вот вам я. Хотите поговорить – вперед. Даю две минуты, а потом иду ловить преступников.
Элизабет тихонько хлопает в ладоши.
– Превосходно! Ну, прежде всего я вот что скажу: бросьте притворяться, будто вы нам не рады, – сами знаете, что рады. И нам приятно вас снова повидать. И будет гораздо веселее, если все мы в этом сознаемся.
Донна не отвечает. Джойс нагибается к стоящему на столе диктофону.
– Под запись: констебль де Фрейтас отказывается отвечать, но тщетно пытается скрыть улыбку.
– Второе, но на ту же тему, – продолжает Элизабет. – Не знаю, от чего мы вас оторвали, но точно не от ловли преступников. От чего-нибудь скучного.
– Без комментариев, – парирует Донна.
– Откуда вы, Донна? Можно мне звать вас Донной?
– Вам можно. Я из Южного Лондона.
– Перевелись из столичной полиции?
Донна кивает. Элизабет что-то помечает в блокноте.
– Вы делаете заметки? – осведомляется Донна.
Элизабет кивает.
– Почему же перевелись? И почему в Файрхэвен?
– Эта история может подождать. Еще один вопрос, а потом я ухожу. Хотя все это забавно.
– Конечно, – соглашается Элизабет, закрывает блокнот и поправляет очки. – Ну, вообще-то я собиралась утверждать, но под конец обещаю вопрос.
Донна поднимает ладони, приглашая Элизабет продолжать.
– Вот что мне видится, а если я ошибусь, вы меня, конечно, поправите. Вам лет двадцать пять, на вид вы умны и инициативны. И еще вы кажетесь мне очень доброй, но и на случай драки вас неплохо иметь под рукой. По причинам, до которых мы еще докопаемся, скорее всего из-за безнадежной любви, вы покинули Лондон, который, думается, и по образу жизни, и по работе подходил вам как перчатка. Очутились здесь, в Файрхэвене, где и преступления, и преступники – мелочь. И топчете мостовые. Может, какой хулиган украдет велосипед, Донна, может, кто-то забудет расплатиться на заправке или в пабе подерутся из-за девчонки. Боже мой, какая скука! Мне по причинам, о которых я не буду здесь говорить, довелось три месяца проработать в баре бывшей Югославии, так у меня мозги лезли из ушей, до того хотелось волнений, переживаний – чтобы хоть что-нибудь случилось. Знакомо? Вы свободны, снимаете квартиру, завести здесь друзей вам оказалось непросто. Большинство сослуживцев для вас староваты. Ручаюсь, тот молодой констебль, Марк, приглашал вас на свидание, но девушка из Южного Лондона ему явно не по зубам, так что вы отказали. Вам обоим до сих пор неловко. Бедный мальчик. Вернуться в столицу вам пока не позволяет гордость, так что на время вы здесь застряли. Вы еще новенькая, продвижения ждать и ждать, да к тому же вас недолюбливают, потому что все подозревают: вы в глубине души сознаёте свою ошибку и чувствуете себя не на месте. И даже подать в отставку вы не можете. Так просто выбросить годы службы – трудные годы – из-за одного неверного шага? И вы смену за сменой вышагиваете по улицам по всей форме и скрипите зубами в ожидании хоть чего-то необычного. Вроде женщины, которая вовсе не монахиня и врет, что у нее украли сумочку.
Элизабет, подняв бровь, ждет от Донны ответа. Донна совершенно непроницаема, абсолютно невозмутима.
– Я жду вопроса, Элизабет.
Элизабет, кивнув, снова открывает блокнот.
– Вопрос такой: хотите расследовать убийство Тони Каррана?
Донна молча переплетает пальцы в замок, подпирает подбородок. И очень внимательно разглядывает Элизабет, прежде чем ответить.
– Группа по убийству Тони Каррана уже собрана, Элизабет. Высококвалифицированные сотрудники. Я недавно носила им чай. У них точно нет вакансий для констебля, поджимающего губы на каждую просьбу размножить документы. Вам не приходило в голову, что вы, может быть, ничего не понимаете в работе полиции?
Элизабет записывает и одновременно кивает.
– М-м, возможно и так. Это, должно быть, сложно. Но и увлекательно, я полагаю?
– И я полагаю, – соглашается Донна.
– Говорят, ему проломили голову, – продолжает Элизабет. – Большим гаечным ключом. Вы подтверждаете?
– Без комментариев, Элизабет, – произносит Донна.
Элизабет отрывается от блокнота, чтобы снова взглянуть на нее.
– Вам не хотелось бы принять участие, Донна?
Донна барабанит пальцами по столу.
– Окей, предположим, мне хотелось бы участвовать в расследовании убийства…
– Вот именно, давайте предположим. С этого и начнем – и посмотрим, к чему это нас приведет.
– Вы понимаете, как работает отделение полиции, Элизабет? Не могу я взять и попросить, чтобы меня приписали к определенному расследованию.
– Ох, господи, – улыбается Элизабет. – Об этом не беспокойтесь, Донна, это мы всё устроим.
– Вы устроите?
– Думаю, да.
– Как? – спрашивает Донна.
– Ну, способ всегда найдется, верно? Но вам это будет интересно? Если мы устроим?
Донна оглядывается на тяжелую дверь – она плотно закрыта.
– Когда вы могли бы это устроить, Элизабет?
Элизабет бросает взгляд на часы и чуть заметно пожимает плечами.
– Скажем, через час?
– И об этом нашем разговоре никто не узнает?
Элизабет прижимает палец к губам.
– Тогда да, да, пожалуйста. – Донна открыто и честно протягивает к ней раскрытые ладони. – Мне очень, очень хотелось бы ловить убийц.
Элизабет, улыбнувшись, прячет блокнот в карман.
– Вот и здорово! Я так и думала, что правильно разобралась в положении дел.
– А вам это зачем? – спрашивает Донна.
– Незачем, просто услуга новой знакомой. Ну и, может, у нас иногда будет возникать вопрос-другой по ходу расследования. Вы ведь утолите наше любопытство?
– Вы понимаете, что я не вправе разглашать конфиденциальные сведения? Ничего такого обещать не могу.
– Все в рамках служебной этики. – Элизабет осеняет себя крестом. – Слово служительницы божьей.
– Так говорите, через час?
Элизабет смотрит на часы.
– Я бы сказала, около часа. Как доедем.
Донна кивает так, будто все поняла.
– Насчет вашего выступления, Элизабет. Не знаю, меня вы рассчитывали поразить или хвастались перед Джойс, но все это довольно очевидно.
– Очевидно, – снисходительно соглашается Элизабет, – зато верно, дорогая.
– Верно, да не совсем, мисс Марпл. Что скажете, Джойс?
Джойс робко подает голос.
– Ах да. Тот мальчик, Марк, – он гей, Элизабет. Нужно быть слепой, чтобы не заметить.
Донна усмехается.
– Вам повезло с подругой, сестра.
Ей нравится, что Элизабет тоже прячет улыбку.
– Мне, кстати, нужен номер вашего мобильного, Донна, – говорит Элизабет. – Неохота каждый раз, как вы понадобитесь, выдумывать преступление.
Донна выкладывает на стол карточку.
– Надеюсь, это личный номер, а не служебный, – добавляет Элизабет. – Хотелось бы немножко приватности.
Донна, качая головой, смотрит на Элизабет и вздыхает. И подписывает на карточке еще один номер.
– Чудесно, – говорит Элизабет. – Подозреваю, что все вместе мы сумеем выяснить, кто убил Тони Каррана. Не бывает убийств, которые не по уму человеку. Особенно женщине.
Донна встает.
– Мне следовало бы спросить, как вы собираетесь ввести меня в следственную группу, Элизабет? Или лучше не знать?
Элизабет смотрит на часы.
– Не берите в голову. Рон с Ибрагимом наверняка уже обо всем позаботились.
Джойс дожидается, когда Элизабет тоже встанет, после чего снова наклоняется к диктофону.
– Допрос окончен в 12:47.
Глава 19
Старший инспектор отдела расследований Крис Хадсон выводит свой «Форд Фокус» на длинную широкую дорожку к Куперсчейзу. Пробок почти не было, и он надеется скоро закончить.
Поглядывая по сторонам, Крис дивится, зачем здесь столько лам. На стоянке для посетителей нет мест, так что он оставляет «форд» на обочине и выходит под кентское солнышко.
Крис уже бывал в поселках для престарелых, но этот – совсем не то, чего он ожидал. Тут целая деревенька. На лужайке играют в шары, в кулерах охлаждается вино. Одна из играющих – очень пожилая женщина – курит трубку. Крис проходит по вьющейся через идеальный английский парк тропинке между трехэтажными жилыми зданиями. В патио и на балкончиках греются на солнце и сплетничают жильцы. Подружки сидят на лавочках, над кустами гудят пчелы, легкий ветерок вызванивает музыку на кубиках льда. Криса все это страшно бесит. Он создан для дождя и ветра, для поднятого повыше воротника. Если бы он мог, то на лето впадал бы в спячку. Шорты он не надевал с 1987 года.
Крис пересекает парковку для проживающих, минует красный почтовый ящик – как с картинки, что тоже бесит, – и находит здание Вордсворт-корт.
Он нажимает звонок с табличкой «кв. 11, м-р Ибрагим Ариф».
Попав внутрь, он проходит по роскошным коврам коридора, поднимается по роскошным коврам лестницы, стучит в тяжелую дубовую дверь и в конце концов оказывается в квартире сидящим напротив Арифа, а также напротив некоего Рона Ричи.
Рон Ричи? Ну и дела! Когда их представили, Крис просто опешил. Отец человека, которым они занимаются, – это что? Удача? Или что-то более зловещее? Посмотрим, как пойдет игра, заключает Крис. Он уверен, что если связь с делом есть, он ее не упустит.
Хотя и странно, что Красный Рон в конечном счете очутился здесь. Гроза боссов, черный зверь британской автомобильной промышленности, британской стали и прочего британского чего угодно. В Куперсчейзе, среди жимолости и «ауди»? Честно говоря, Крис вряд ли сам его узнал бы. Рон Ричи одет в пижаму – штаны от одного комплекта, верх от другого, куртка нараспашку, зато туфли модельные. Глаза пустые, губа отвисла. Человеческая развалина, и Крис чувствует себя неловко, будто подсматривает за чем-то интимным.
Ибрагим объясняет старшему инспектору Хадсону положение дел.
– Для пожилого человека разговор с представителем полиции – большой стресс. Ни в коем случае не вините в этом себя. Однако потому я и предложил провести беседу здесь.
Крис осторожно кивает, поскольку заученное: «Уверяю вас, мистеру Ричи ничего не грозит, но если он, по вашим словам, обладает информацией, я должен задать ему пару вопросов» – он уже произнес.
Ибрагим обращается к Рону.
– Рон, он только хочет тебя спросить про ту ссору, которую ты видел. Помнишь, мы говорили?
Он снова переводит взгляд на Криса.
– Он стал забывчив. Очень старый человек, старший инспектор. Очень, очень старый.
– Да-да, Ибрагим, – говорит Рон.
Ибрагим похлопывает его по руке и медленно выговаривает:
– По-моему, это вполне безопасно, Рон. Мы видели удостоверение этого джентльмена, я позвонил по указанному там номеру и прогуглил его. Помнишь?
– Я только… не знаю, можно ли, – бормочет Рон. – Не хочу никаких неприятностей.
– Никаких неприятностей и не будет, мистер Ричи, – успокаивает Крис. – Гарантирую. Просто вы, может быть, располагаете важными сведениями.
От Красного Рона одна тень осталась, и Крис понимает, что надо быть очень осторожным. Ни в коем случае не упоминать пока Джейсона. Надежда на обед в пабе быстро тает.
