Кира спрыгнула вниз из шлюза, и люк закрылся за ее спиной. Нахмурившись, она просмотрела еще раз данные телеметрии упавшего дрона. Обнаруженный им органический материал находился не у воды, как она думала, а на вершине широкой горы в нескольких сотнях метров к югу.
Ну хорошо. Она пробиралась по неровной почве, осторожно делая каждый шаг. Строки текста возникали у нее перед глазами: информация о температуре, химическом составе, плотности, примерном возрасте и радиоактивности различных элементов ландшафта. Сканер на поясе передавал данные в импланты Киры и одновременно транслировал их на шаттл. Кира добросовестно читала сообщения, но пока ничего нового не видела. Несколько раз из чувства долга проверила образцы почвы, но результаты оказались все такие же скучные: минералы, следы органических и протоорганических соединений, совсем немного анаэробных бактерий.
На вершине горы обнаружилась плоская каменная плита с глубокими бороздами, оставшимися от последнего ледникового периода. Значительную часть плиты покрывало подобие оранжевого мха – колония бактерий. Вид Кира определила с первого взгляда – В. loomisii, – но сделала соскоб, чтобы убедиться.
Для биолога Адрастея особого интереса не представляла. Самой существенной находкой стала разновидность метанотрофных бактерий, обнаруженных под слоем льда у Северного полюса. Несколько необычная липидная структура клеточной мембраны. Но на том и все. Разумеется, она подготовит обзор биома Адрастеи и, если повезет, даже опубликует его в парочке малоизвестных научных журналов, однако поводов для оваций нет.
С другой стороны, отсутствие развитых форм жизни скорее плюс, если планируется терраформирование: экзолуна представляла собой, так сказать, всего лишь ком сырой глины, из которой можно лепить все, что сочтут нужным компания и поселенцы. Здесь, в отличие от Эйдолона – прекрасного, смертоносного Эйдолона, – им не придется жить в постоянной борьбе с туземной флорой и фауной.
Ожидая, пока чип-лаборатория закончит обрабатывать анализы, Кира поднялась на гребень горы, полюбовалась обрывистыми горами и металлически поблескивающим океаном. Поморщилась, прикидывая, как долго придется им возиться, пока заселят океан чем-нибудь посложнее генно-модифицированных водорослей и планктона.
Здесь будет наш дом. Мысль отрезвляющая, но не пугающая. Вейланд изначально был ненамного уютнее, и огромные изменения происходили прямо на глазах у Киры, пока она росла: бесплодная грязь превращалась в плодородную почву, повсюду распространялась зелень, появилась возможность выходить на короткие прогулки без кислородной маски. Кира была настроена вполне оптимистично. Адрастея подходила для освоения лучше, чем 99 с лишним процентов планет в галактике. По астрономическим стандартам она была почти идеальным аналогом Земли: планеты с большой силой тяжести, как Шин-Зар, и даже Венера с плавающими среди облаков городами похожи на Землю гораздо меньше.
Какие бы трудности ни таились на Адрастее, Кира готова была встретить их лицом к лицу, если таким образом они с Аланом смогут быть вместе.
Мы поженимся! Кира ухмыльнулась и вскинула руки над головой, пальцы веером, она уставилась вверх, и ей казалось, того и гляди она лопнет от распирающей ее радости. В жизни ни один план не казался ей таким безупречным.
В ухе прозвучал резкий писк.
3
Лаборатория завершила работу. Кира проверила результат. B. loomisii, как она и думала.
Вздохнув, Кира отключила прибор, Мендоса прав: они обязаны были проверить любую растительность, но время потрачено впустую. Ладно. Теперь обратно на исследовательскую базу, к Алану и – на «Фиданцу».
Кира двинулась прочь с горы и напоследок, из любопытства, глянула туда, где потерпел крушение дрон. Негар определила и пометила это место во время спуска шаттла.
Вон оно. В полутора километрах от берега, ближе к центру острова, желтый ящик, пятно почвы и рядом…
– Хм.
Рядом из земли под острыми углами, расходясь в стороны, торчали зазубренные, похожие на столбы скалы. Нигде на Адрастее – а она осмотрела множество локаций – Кира не встречала ничего похожего.
– Петра, зафиксируй визуальную цель. Проанализируй.
Система откликнулась. На странном скоплении скал заиграл, обрисовывая его, луч, и перед глазами Киры пополз длинный список химических элементов. Кира удивленно приподняла брови. Геологом, в отличие от Алана, она не была, но знала достаточно, чтобы понимать, как необычно сочетание столь многих элементов.
– Включи тепловизор! – скомандовала она.
Защитное стекло шлема потемнело, мир вокруг превратился в импрессионистскую картину из синих, черных и – там, где почва впитала солнечное тепло, – приглушенно красных пятен. Как и следовало ожидать, температура тех скал не отличалась от средней температуры вокруг.
<Посмотри это. – Кира>. – Она переслала результаты анализа Алану.
Через минуту пришел ответ: <Что за черт? Твое снаряжение точно в порядке? – Алан>.
<Наверняка в порядке. Как ты думаешь, что это? – Кира>.
<Понятия не имею. Может быть, выход лавы… Можешь просканировать? Хорошо бы взять несколько образцов. Земли, камней, что удастся. – Алан>.
<Если ты этого хочешь. Но придется пройтись. – Кира>.
<Я тебя за это вознагражу. – Алан>.
<Мм. Соблазнительное обещание, малыш. – Кира>.
<Ну-ну. – Алан>.
Она засмеялась, выключила инфракрасный свет и зашагала вниз по склону горы.
– Негар, слышишь меня?
Треск электричества, потом:
– Что там у тебя?
– Задержусь примерно на полчаса. Извини.
– Проклятье! Булочки расхватают быстрее, чем…
– Знаю, знаю. Но я должна кое-что проверить для Алана.
– Что?
– Какие-то скалы в глубине острова.
– И ради этого ты отказываешься от булочек с корицей?
– Прости. Ты же знаешь, как это бывает. До сих пор я ни разу тут ничего похожего не видела.
Пауза.
– Ладно. Но тащи сюда побыстрее свою задницу, поняла?
– Вас понял! Тащу свою задницу! – ответила Кира со смехом и ускорила шаги.
Там, где земля была ровнее, Кира переходила на трусцу и за десять минут добралась до выхода наклонных скал. Эта конфигурация оказалась больше, чем выглядела издали. Высшая точка более чем в семи метрах над головой, диаметр основания – двадцать метров, шире, чем космический шаттл. Черные, с неровными гранями колонны были похожи на базальтовые, но блестели маслянисто, словно уголь или графит.
Что-то в этих колоннах ее нервировало. Слишком темные, слишком нагие и остро зазубренные, они слишком отличались от окружающего ландшафта – как будто среди гранитной пустыни вдруг проступил одинокий надломленный шпиль. И хотя она понимала, что это всего лишь игра воображения, ей все же казалось, что и воздух тут другой, как будто слегка, раздражающе, вибрирует. Будь она кошкой, у нее бы точно шерсть встала дыбом, подумала Кира.
Нахмурившись, она почесала плечо.
Совсем не похоже на то, чтобы тут было извержение вулкана. Ладно, может, упал метеорит? Но и это не подходило – не было кратера.
Она прошлась вокруг подножия скал, сканируя его. Наткнулась на остатки дрона: длинная полоса сломанных и расплавившихся деталей протянулась по земле.
Ничего себе удар молнии, подумала Кира. Чтобы вот так размазаться по земле, дрон должен был лететь на большой скорости.
Она переступила с ноги на ногу, все еще в нерешительности. Каково бы ни было происхождение этой загадки, лучше оставить ее Алану. Будет чем заняться во время обратного полета.
Она взяла образец почвы, потом нашла маленький осколок черного камня, отвалившийся от скалы. Подняла его и подержала на свету. Осколок имел выраженную кристаллическую структуру, узор, похожий на рыбью чешую, напоминал рисунок углеродного волокна. Возможно, этот кристалл возник в результате падения метеорита? Чем бы ни была эта штука, это редкая находка.
Она убрала осколок в мешочек для образцов и в последний раз окинула взглядом скалы.
Серебристый проблеск в нескольких метрах над землей привлек ее внимание. Кира присмотрелась внимательнее.
В одной колонне змеилась трещина, внутри проступала белая извилистая жила. Кира направила туда сканер: жила находилась слишком глубоко внутри трещины, проанализировать толком не удалось. Единственное, что сообщил сканер: радиоактивного излучения в щели нет.
Рация ожила, и раздался голос Негар:
– Что ты там возишься?
– Почти закончила.
– О’кей. Давай уж, а?
– Да, да, – пробормотала Кира, обращаясь к самой себе.
Она всматривалась в трещину, пытаясь сообразить, стоит ли туда лезть, чтобы заглянуть внутрь. Хотела было связаться с Аланом и спросить его, но потом решила, что незачем его беспокоить. Если не удастся выяснить, что там за белая жила, эта нерешенная проблема будет его беспокоить до тех пор, пока они – если все получится – не вернутся на Адрастею и Алан не сможет сам разобраться.
Кира просто не могла так обойтись с ним. Сколько раз она видела, как Алан засиживается допоздна, разгадывая расплывчатые снимки с дронов.
К тому же долезть до трещины было совсем нетрудно. Если вот тут упереться, а потом туда, наверное… Кира улыбнулась. Это ей по силам. Скинсьют не был оснащен гекконовыми присосками. Но для такого простого подъема это и не нужно.
Она подошла к наклонной колонне, вершина которой нависала всего в метре над ее головой. Быстро вдохнула, согнула колени и подпрыгнула.
Шероховатая поверхность камня впилась в кончики пальцев, когда Кира уцепилась за колонну. Она уперлась одной ногой в вершину колонны, ухнула и подтянула все тело.
Она стояла на четвереньках, цепляясь за выступы колонны и ожидая, пока уймется сердце. Потом осторожно распрямилась на вершине.
Дальше все было сравнительно просто. Она перескочила на соседнюю наклонную колонну, а оттуда перебралась на следующие, словно поднимаясь по старой, рассыпающейся лестнице.
Только последний метр выдался посложнее: пришлось сунуть пальцы между двух тесно стоящих рядом столбов, чтобы получить опору, перепрыгивая с одной подножки на другую. К счастью, как раз под интересовавшей ее щелью находился широкий выступ – настолько широкий, что Кира могла и стоять на нем, и передвигаться туда-сюда.
Она потрясла руками, восстанавливая кровообращение в пальцах, и подошла к щели – не терпелось увидеть, что же там внутри,
Вблизи та ярко-белая жила казалась металлической, пластичной, словно из чистого серебра. Но это не могло быть серебро: минерал ничуть не потускнел от контакта с атмосферой.
Она направила сканер на жилу и проанализировала данные.
Тербий?
Название элемента ничего ей не сказало. Вроде бы из платиновой группы. Проверять она не стала, хотя и знала, что такой металл в чистом виде обычно не обнаруживается.
Она подалась вперед, глубже заглянула в трещину, стараясь найти лучший угол обзора для сканера.
Бам! – прогремело, как выстрел. Кира испуганно дернулась, нога соскользнула, и она почувствовала, как камень сдвинулся у нее под ногой, как весь этот выступ поддался…
Она падала…
Ей уже представился вид собственного тела, переломанного, валяющегося на земле. Кира взвизгнула и замахала руками, пытаясь ухватиться за колонну, промахнулась, и…
Тьма поглотила ее. Гром ударил в уши, молния пронзила глаза, когда голова ударилась о камни. Боль отзывалась одновременно и в руках, и в ногах – удары сыпались со всех сторон.
Эта пытка длилась, казалось, несколько минут.
Потом одно мгновение Кира падала отвесно вниз – и врезалась в твердое, иззубренное дно пещеры.
4
Кира лежала там, где упала, оглушенная.
Столкновение с землей выбило из нее дух. Она попыталась вдохнуть, но ее словно парализовало. На миг она испугалась, что умрет от удушья, но наконец диафрагма включилась и воздух хлынул в легкие.
Кира часто задышала, жадно хватая кислород.
Потом усилием воли заставила себя прекратить пыхтеть. Гипервентиляция только навредит. Помешает разумно действовать.
Перед собой она видела только скалу и тень.
Она проверила данные имплантов: скинсьют цел, разрывов не обнаружено. Учащенный пульс, повышенное давление. Уровень кислорода на верхнем пределе нормы, адреналин зашкаливает (чего и следовало ожидать). К ее облегчению, переломов не оказалось, хотя правый локоть болел так, словно по нему стукнули молотком, и Кира знала, что синяки будут ныть еще неделю.
Она пошевелила пальцами на руках и ногах, чтобы удостовериться: с ними все в норме. Языком выдавила две дозы жидкого нородона и втянула болеутоляющее через трубочку для питания, даже не поморщившись от противного приторного вкуса. Понадобится несколько минут, прежде чем нородон полностью подействует, но острая боль сразу притупилась.
Кира лежала на груде каменных обломков. Углы и острые грани впивались в ее спину с неприятной настойчивостью. Скривясь от боли, Кира скатилась с этой кучи и встала на четвереньки.
Дно пещеры оказалось неожиданно ровным. Плоским и покрытым толстым слоем пыли.
Преодолевая боль, Кира заставила себя подняться на ноги. При движении закружилась голова. Она уперлась руками в бедра, наклонилась, пережидая, пока пройдет головокружение. Потом огляделась по сторонам.
Неровный луч света пробивался сквозь дыру, в которую она упала. Это был единственный источник освещения. Кира увидела, что находится в круглой пещере диаметром примерно десять метров…
Нет, это не пещера…
Она не сразу поняла, что видит перед собой, – настолько все было неожиданно. Пол ровный. Стены гладкие. Потолок выгнут сводом. А в самом центре высится… сталагмит? Сталагмит высотой ей по пояс, расширяющийся кверху.
Кира лихорадочно соображала, как могло сформироваться такое пространство. Здесь поработал водоворот? Воздушная воронка? Но тогда всюду были бы выступы, борозды… Пузырь лавы? Но камень не вулканического происхождения.
А потом она поняла. Истина оказалась настолько неправдоподобной, что Кира не сразу позволила себе допустить такое, хотя это и было вполне очевидным.
Пещера была не пещерой. Пещера была залом.
