А в это время на берегу началась настоящая паника. Ураган, внезапно обрушившийся на Крымский полуостров, кружил в воздухе одеяла, фуражки, шинели. На секунду присмирев, он, собравшись с силами, стал, как ловкий жонглер, подбрасывать вверх столы и стулья. Люди и лошади, сбитые с ног мощными порывами, беспомощно катались по земле. Кто-то из солдат истошно закричал:
– Где наши командиры? Пусть ведут нас в бой!
Сотни голосов вторили ему:
– Ведите нас на Севастополь! Лучше сражаться с русскими батареями, чем сделаться жертвами бури!
Тогда никто из них не знал, что делалось у скалистых балаклавских берегов. Ураган мешал судам выйти в открытое море, лишая единственного шанса на спасение.
Капитан небольшого парохода, заботясь о находящемся на борту герцоге Кембриджском, приказал матросам во что бы то ни стало отклепать якоря. Это им удалось, однако яростные волны оборвали цепи. Призывая на помощь Всевышнего, командир корабля, с трудом преодолевая напор ветра, взял курс в открытое море.
Проходя мимо «Принца», который швыряло, как детскую игрушку, он сигналом сообщил: погода вскоре еще ухудшится.
Гудель, получивший предупреждение, обратился к стоявшему рядом с ним агенту адмиралтейства Брайтону:
– Нам советуют уйти.
Брайтон пожал плечами:
– Решайте сами.
– Если погибнет судно, я себе этого не прощу.
Агент сжал губы.
– Думаю, этого не случится.
Ему не верилось, что такое чудо техники, как «Принц», может пасть жертвой урагана. И все же, как опытный моряк, он понимал всю опасность положения.
– Если уходить, надо делать это немедленно, – помолчав, добавил он.
Гудель пристально посмотрел на собеседника, чьи мысли совпали с его собственными:
– Вижу, вы не слишком поддерживаете это предложение. По правде говоря, я с вами согласен. «Принц» останется на месте. Ни у одного судна нет такой сильной паровой машины, как у нас. Думаю, она вполне заменит второй якорь, который так и не удалось поднять со дна. Что вы на это скажете?
Шумно выдохнув, Брайтон поспешил согласиться. Признавать победу шторма не хотелось так же, как и победу русских.
Отдав распоряжение запустить паровой двигатель на всю мощь, Гудель с волнением стал наблюдать за стоявшими рядом судами, капитаны которых тщетно пытались спасти свои детища. Гул от ветра сливался с грохотом топора о дерево. Матросы, выполняя приказы командиров, рубили грот- и фок-мачты, сбрасывая в море все, вплоть до пушек.
Мачты падали на палубы, калеча их, и к гулу стихии добавлялись стоны несчастных людей. С сильным скрежетом лопались якорные цепи, ураган, словно издеваясь, срывал моряков с палубы, скармливая их огромным волнам. Товарищи пытались оказать помощь, однако обломки мачт, части деревянных корпусов разбитых судов, носившиеся по воде бочки с ромом и сухарями, сундуки с матросскими пожитками, превращаясь в страшные тараны, мешали спасению.
Видя, как пароходы один за другим разбиваются о скалы, Гудель, стряхнув с себя внезапно нахлынувшее оцепенение, приказал срубить все мачты. Брайтон стрелой носился по палубе, наблюдая за действиями матросов. Теперь он жалел, что так нерешительно повел себя во время разговора с капитаном. Выйди они в открытое море, как это сделали два парохода, им удалось бы спастись. Теперь же приходилось уповать на Бога.
– Мы не можем погибнуть! – бормотал он сквозь зубы.
– Что за черт?
Внезапно Брайтон покрылся холодным потом. Безукоризненно работающий паровой двигатель, как-то быстро растеряв былую мощь, стал покашливать и сдавать.
– Только этого нам не хватало!
Офицер бессильно опустил руки, сознавая: теперь «Принц» обречен. Скорее всего, произошла авария: такелаж какой-нибудь мачты попал под винт, с каждым оборотом наматывавший на себя канат. Он знал: с прекращением работы двигателя корабль не справится с бурным морем.
В страхе и отчаянии Брайтон побежал на корму. Ему показалось: прошла целая вечность до того момента, когда пароход накренился на правый бок. Будучи опытным моряком, агент адмиралтейства сразу определил причину – произошел разрыв якорной цепи. Это означало конец. Сейчас «Принц» понесется прямо к скалистому берегу, а там…
Подошедший к нему Гудель понял все без слов.
– Тем не менее мы сделали все, что могли, – сказал он. В его больших глазах стояли слезы. – Теперь каждый должен заботиться о себе. Давайте скажем экипажу правду.
Моментально скинув с себя верхнюю одежду, мужчина стал созывать матросов и офицеров. Отданный на растерзание волн корабль рванул прямо на скалы.
Сильный удар, сваливший с ног обезумевших людей, потряс судно, расколов его на части. Клокотавшее и бурлившее море с жадностью набросилось на добычу. Оно подхватило раненый «Принц», еще два раза бросив его на камни.
Через пятнадцать минут все было кончено…
Глава 8
Приреченск, наши дни
Дверь квартиры Вальцпруф опечатывать не стали. Ждали приезда сестры, которая, узнав о смерти Нонны, слегла с сердечным приступом. Другие родственники отдыхали за границей.
На душе Кати так и не стало легче. Она попыталась вернуться к разговору о хорошо спланированном убийстве, однако даже большой скептик Станислав Михайлович, поставив диагноз, больше ни о чем не хотел слышать, как, впрочем, Павел и Константин.
Катя, увидев их настроение и разгадав, что все связано с нежеланием взваливать на себя еще одно дело (бедняги и так зашивались), больше не приставала к мужу с вопросами.
Попытавшаяся внушить и себе подобные мысли, она уже через полчаса поняла: это ей не удастся. Чутье непрофессионального сыщика подталкивало девушку к работе. Знавшая, что инстинкт еще ни разу не подводил ее, Зорина сдалась, решив, как всегда, разобраться во всем сама. Может, оно и к лучшему, что полиция не будет путаться у нее под ногами?
Проводив мужа на работу, журналистка открыла сумочку, достав ключ, переданный ей Эммой Павловной, и, быстро переодевшись в джинсовый костюм, отправилась в квартиру Вальцпруф.
Что она хотела там найти? Именно сейчас Катя не была готова ответить на этот вопрос. Но однозначно там что-то было, раз детективное чутье гнало ее на третий этаж.
Дверь поддалась легко, без скрипа.
Преодолевая нахлынувшее на нее чувство страха, журналистка прошла по коридору в большую комнату. Коробка с бережно хранимыми вырезками стояла на прежнем месте. Катя открыла ее, аккуратно выложив содержимое на стол, и, усевшись на диван, принялась внимательно читать. Старые, пожелтевшие газетные листы рассказывали ей о работе какой-то организации «ЭПРОН» и о бесплодных попытках искателей сокровищ достать со дня Черного моря бочонки с золотом – жалованье, предназначавшееся английским солдатам.
Зорина вспомнила произведение А. И. Куприна «Листригоны». Писатель утверждал, что балаклавским старикам было абсолютно точно известно, сколько богатства покоилось на дне: «шестьдесят миллионов рублей звонким английским золотом».
Так вез ли, в самом деле, злосчастный «Принц», романтически переименованный в «Черный», то самое золото, которое впоследствии будоражило умы?
Почему-то журналистка верила в это. На пустом месте никогда не возникнут слухи.
Закрыв глаза, девушка мысленно перенеслась на целый век назад.
Глава 9
Отрывки из книги Зориной. Москва. 1923 год
Феликс Эдмундович Дзержинский удивленно посмотрел на высокого стройного мужчину.
– Вы всерьез хотите заняться легендарными сокровищами? – иронично спросил он.
– Более чем.
Этот гражданин, так бесцеремонно ввалившийся к нему в кабинет, был не кто иной, как ученый Владимир Сергеевич Языков, долгие годы собиравший материал по «Черному принцу».
Положив перед «Железным Феликсом» потертую кожаную папку, он торопливо вытащил исписанные бумаги и карты.
– Здесь все по этому вопросу.
Дзержинский взял одну из карт.
– Это местонахождение корабля? Значит, вы действительно верите в существование золота?
– Разумеется.
Уверенный тон посетителя сделал свое дело. Гримаса недоумения на лице великого чекиста сменилась любопытством:
– Тогда как вы объясните факт, что до сих пор никто не нашел сокровища?
Владимир Сергеевич пожал плечами:
– У меня одно объяснение. Во-первых, искали не там, где надо. – Он провел рукой по лбу. – Во-вторых, на большую глубину, как известно, не спустишься без хорошего снаряжения. Бедные итальянцы со своим аппаратом «Рестуччи» никак не могли претендовать на лавры первооткрывателей местонахождения корабля. Странно, как они вообще что-то выудили.
Феликс Эдмундович щелкнул пальцами:
– И тем не менее они видели пароход.
Языков покачал головой:
– Сомневаюсь. Знаете почему?
Чекист подался вперед.
– Да потому что с их легкой руки пошло предание о найденных буквах «ck» и «pr». А между прочим, их итальянцы никак не могли обнаружить.
Дзержинский поднял брови:
– Какой смысл им лгать?
– Не знаю, – секунду помедлив, отозвался собеседник. – Может быть, они хотели до поры до времени сбить с толку остальных охотников за сокровищами.
– И что не так в буквах?
Исследователь охотно пояснил:
– «Сk» и «pr» – якобы оставшееся от названия «Black prince» – «Черный принц». Однако пароход именовался просто «Принцем». «Черным» его окрестила людская молва. Откуда, спрашивается, «ck»?
Феликс Эдмундович кивнул:
– Логично. Значит, вы уверены, что достанете деньги?
На лице Языкова отразились колебания, но он дал четкий ответ:
– Уверен.
– Отлично. – Встав с кресла и заложив руки за спину, Феликс Эдмундович стал мерить шагами кабинет. – А почему наши друзья-англичане столько лет не пытались организовать поиски? Неужели захотели поделиться с нами?
Владимир Сергеевич побагровел. Этот вопрос не давал ему покоя в течение нескольких месяцев.
– Скорее всего, они тоже ждут своего часа, – наконец изрек он. – Кстати, ни одна английская газета того времени не опровергла существование золота. И потом, никто с абсолютной точностью не может ответить, точно ли дети Туманного Альбиона не удили в Балаклавской бухте.
Дзержинский остановился у окна, глядя, как холодный осенний ветер срывает с деревьев пожелтевшие листья. На вытянутом худом лице отразилось колебание.
– Будь по-вашему, – решил он. – Набирайте экспедицию. Мы обеспечим вас всем необходимым. Однако, – чекист секунду помедлил, – вы отвечаете за последствия, – это было произнесено таким металлическим голосом, что по телу Языкова пробежала дрожь. – В это тяжелое время страна нуждается в деньгах, и мы не можем запросто их разбазаривать. Надеюсь, вы поняли, о чем я?
Владимир Сергеевич радостно кивнул.
– Чем мы хуже ныряльщиков, доставших со дна золотые монеты?
Когда за посетителем захлопнулась дверь, Дзержинский, усмехнувшись, заметил:
– Думаю, мы не пожалеем. Эта экспедиция будет полезна во многих отношениях. Мало ли в Черном море затонувших кораблей? Водолазам работы хватит.
Он потянулся к телефонному аппарату:
– Соедините меня с Мейером. Здравствуйте, Лев Николаевич. Дзержинский беспокоит. Нет, ничего не случилось. Хочу предложить вам подготовить одну любопытную экспедицию. Да, в кратчайшие сроки. Летом она должна начать работать.
Помощник начальника Особого отдела Лев Николаевич Мейер, узнав, что хочет от него «Железный Феликс», рьяно взялся за дело. Вызвав к себе Языкова, он поинтересовался:
– Кто, кроме вас, будет участвовать в проекте?
Исследователь без колебаний ответил:
– Карпович и Даниленко.
– Как планируете спуститься на дно?
