Каин бессильно ударил кулаком по кровати:
– Это «нет»?Что это значит?! Что с ней? – люди в халатах его не понимали и лишь переглядывались. Впервые за свою жизнь он пожалел, что не уделял английскому языку должного внимания. Да кому он был нужен в деревне? Научился читать на родном – и на том спасибо.
В дверном проёме появились ещё двое: солидные мужчины в чёрных выглаженных костюмах и галстуках. Первый – средних лет с пронзительными надменными глазами – остановился у двери и прислонился к стене. Второй был значительно старше, с лакированной тростью в руке, его короткие волнистые волосы поглотила седина, а сгорбленная спина клонила голову к полу.
«Кто все эти люди? Где я? Что теперь делать? Они не понимают меня, я не понимаю их», – Каин вздохнул и закатил глаза. Мучительная боль с каждой минутой нарастала, но ничего, – и не с таким приходилось справляться. Когда он мальчишкой упал с обрыва, было ещё хуже.
Открыв снова глаза, Каин увидел над собой морщинистое лицо. От седовласого пахло дряхлостью с едва уловимыми нотками тушёной капусты.
– Питер… Ву, – коротко представился старик и нарочито стиснул своей холодной ладонью его обессиленную руку. Затем покосился на сопровождающего мужчину. – Рик Ву.
– Терра? Где Терра? – Каин попытался вырваться, но не смог.
Питер улыбнулся и кивнул.
– Терра! Терра! – наконец, старик отпустил его руку и поднял вверх указательный палец.
«Что это значит? С ней всё хорошо? Она жива?»
Внятных ответов не последовало.
Старик с полчаса задавал вопросы, показывал картинки на телефоне, но всё без толку – измождённый Каин ничего не понимал и не мог ответить. В конце концов, Питер, весь раскрасневшийся, сорвался с места и быстрым, насколько это было возможно в столь почтенном возрасте, шагом покинул комнату. Его спутник ещё несколько мгновений внимательно смотрел на Каина, а затем резко развернулся на каблуках и поспешил за стариком.
Вскоре ушли и врачи, Каин оказался наедине с болью. Почему они не включили чёртов аппарат? Почему не вернули, как было прежде? Его лечат? Наказывают? Пытают?
Потолок быстро серел. Несколько минут на оконном стекле ещё играло насмешкой багровое солнце, а затем палата погрузилась в темноту.
В течение следующего дня заходили и другие посетители, кто-то в костюмах, кто-то в форме, врачи, мужчины, женщины. Каждый пытался с ним поговорить, но из этого ничего не выходило. В какой-то момент его заперли и отключили свет. Каину не спалось, да и как тут спать? Нужно было найти Терру, продумать план побега. Да только от головной боли все мысли разбегались, как крысы на тонущем корабле.
Наутро к нему опять зачастили. Ещё до обеда снова появился Питер Ву. В этот раз он обзавёлся новым устройством, которое переводило его фразы на другие языки. Единственного языка, который был знаком Каину, в небольшом списке не оказалось. Разочарованно всплеснув руками, Питер в очередной раз покинул палату.
После обеда Каину сделали укол. Не прошло и двух минут, как мир померк. Очнувшись, первым делом он обнаружил на левом запястье прибор. В сердце неприятно тянуло, низ живота онемел. Каин, предчувствуя что-то нехорошее, стащил с себя одеяло: от самой груди до поясницы он был перетянут бинтами, в области пупка у него торчал маленький невзрачный катетер.
«Что вы со мной сделали!? Какого чёрта!»
Сил в руках после наркоза не нашлось. Прибор у кровати издал тихий писк. Не прошло и минуты, в комнату вошёл доктор Вурд в сопровождении нескольких коллег, в дверях остановился крупный мужчина с дубиной на поясе.
«Уберите свою поганую хрень!» – Каин попытался стащить прибор с запястья и закатил глаза от неимоверной боли в сердце. Изо рта вырвался непроизвольный вопль. Врачи прижали его к кровати, доктор Вурд, что-то возмущённо причитая, склонился над запястьем. Каин стучал пятками по матрасу и молился, чтобы закончились муки. Глаза щипали от навернувшихся слёз, в груди образовался ком. Секунды обратились каторжными минутами.
Неожиданно по венам прокатился лёгкий холодок, боль отступила. Каин облегчённо выдохнул и открыл глаза. Доктор Вурд склонился над кроватью и прижал ладонь к его шее, проверяя пульс. Он недовольно задрал рукав, демонстрируя прибор на запястье, затем опустил молнию халата и расстегнул пуговицу на рубашке – в его пупке тоже стоял катетер.
«Эта хрень у вас всех, – тяжело дышал Каин. – Хотите сделать меня одним из вас? Ничего у вас не выйдет, лучше убейте сразу».
Перед глазами всплыло лицо Терры.
«Нет! Нельзя сдаваться, я ещё нужен ей. Прошу, скажите, что она жива».
Доктор Вурд и другие врачи вскоре ушли, в палате остался лишь охранник. До самого отбоя Каина больше никто не беспокоил, он лежал неподвижно на кровати и теребил крохотный прямоугольный кулончик на шее – спасибо, что не забрали. Этот кулон представлял для него большую ценность, о которой врачи даже не догадывались.
«Надеюсь, мне не придётся его использовать», – бормотал Каин себе под нос и с ненавистью поглядывал на охранника.
Неизвестность угнетала. С каждым новым часом пребывания в этой больнице Каин чувствовал себя узником. Кормили здесь неизвестно чем – какой-то вязкой жижей, хотя стоило признаться, на вкус она была куда лучше, чем на вид. В коридор не выпускали, палату каждый раз закрывали на замок. Головная боль постепенно отступала, в руках появились силы. Все его мысли были заняты Террой. Не стоило кидаться на тех людей с ножом. Возможно, тогда бы всё сложилось иначе.
На следующий день охранник не пришёл, и Каин решился подняться с кровати. Трубки с лекарством вырывать совсем не хотелось, поэтому он осторожно бродил вдоль кровати и выглядывал в высокое круглое окно. В нём практически ничего не было видно, лишь угол здания с зашторенными окнами, да голубое небо, которое время от времени становилось пасмурным.
Неожиданно в дверь постучали, впервые за всё время. В комнату неторопливо вошёл высокий мужчина в сером пальто, на вид лет тридцати-сорока. Выглянувшая из-за его спины врач хотела было уложить больного обратно в постель, но незнакомец попросил заботливую женщину оставить их наедине.
Каин сложил на груди руки и ждал, что же будет дальше. К нему заходили многие – старались, пыжились, пытались произвести впечатление – да всё без толку. Этот же мужчина не строил из себя пафосного дядьку в пиджаке, не пытался казаться важным, он лишь поздоровался глазами и что-то нажал в приборе на левом запястье.
– И кто вы? – по привычке спросил Каин.
Прибор запищал, уголки губ незнакомца поползли вверх. Он что-то тихо произнес. Через мгновение прибор его же голосом ответил:
– Здравствуйте, вы меня понимаете?
Каин округлил глаза. Работает!
– Да! – выпалил он.
Прибор снова перевёл.
– Отлично! Как вы понимаете, мы общаемся на английском. Позвольте представиться, меня зовут Альфред, – гость протянул руку, – можно просто, мистер Ан.
Каин представился в ответ и обменялся крепким рукопожатием. Первый человек, который нашёл способ с ним разговаривать, определённо заслуживал хотя бы маломальского уважения. Сердце стучало в висках, неужели он теперь сможет задать все наболевшие вопросы?
– Где Терра?
– Не беспокойтесь, она здесь, на этаже. Две комнаты по коридору, – обрадовал его незнакомец. – Врачи не хотели рисковать, поскольку вы были больны коронавирусом, а она нет.
– Я не болею! – Каин интуитивно сделал глубокий вдох и даже похлопал себя по груди. – Я бы уже давно умер.
– К счастью, вас лечат, – Альфред улыбнулся и подошёл к окну, – и Терру тоже. К большому сожалению, придётся смириться, что оставшуюся жизнь вы оба будете жить на уколах. Не беспокойтесь, не вы первые, не вы последние, – Альфред похлопал по прибору на собственном запястье. – Все мы здесь на уколах.
Новость оказалась совсем не радужной. Заболеть ковидом в нынешнее время – это почти то же самое, что получить пулю из крупнокалиберной винтовки в грудь. Глупо было надеяться, что болезнь, унёсшая жизни миллионов людей, никогда не доберётся до них. Другой вопрос: говорят ли ему правду? Болен ли он на самом деле? Каин не привык доверять людям, тем более тем, кто считает себя выше остальных.
– Вы же сказали, что Терра не болеет, зачем ей делают уколы? – с подозрением спросил он.
– До вчерашнего вечера не болела, пока один посетитель по неосторожности не снял с себя маску, – Альфред пожал плечами, – такой скандал был. Человеческая глупость страшнейший порок, вы так не считаете?
Каин молчал.
– Быть может, это даже к лучшему, – мистер Ан добродушно улыбнулся, – теперь нет никаких причин держать вас раздельно. Терру перевели с пятого этажа. Вы друг для друга больше неопасны. Не желаете увидеться?
По спине пробежал холодок. Каин поспешно кивнул, отсоединил трубку от катетера и последовал за незнакомцем. Лекарство потекло на пол – плевать. Ноги заплетались, так и норовили изобразить пшеничный крендель.
В коридоре было немноголюдно. Если это и была больница, то выглядела она слишком хорошо, несравнимо с теми, где ему доводилось бывать раньше. На стенах переливались голографические картины, на полу пышно цвели декоративные растения в белых мраморных горшках, взад и вперёд на четырёх резиновых колёсах разъезжали небольшие роботы с коротенькими металлическими манипуляторами в форме рук. Они доходили Каину до пояса и чем-то отдалённо напоминали большие пылесосы из детства, разве только без шланга с насадкой. Некоторые с тихим жужжанием убирались, другие перевозили пластиковые коробки.
Придерживаясь рукой о стену, Каин осторожно переставлял ноги вперёд и косился на Альфреда. С одной стороны, он выглядел безобидно, с другой же, внушал какой-то первобытный страх. Уверенный взгляд, ровная щетина, стильная причёска, отутюженное пальто, деловой тон разговора – всё выдавало в нём властного и расчётливого человека. Каин чувствовал, что от него можно и даже следовало ждать угрозы.
– Вы так беспокоитесь за Терру, почему? – поинтересовался Альфред, остановившись у дверей палаты.
Несколько задумавшись, Каин, наконец, произнёс:
– Терра моя сестра.
Они вошли в палату, как две капли воды похожую на палату Каина. Терра сидела, забравшись с ногами на кровать, и уныло глядела в окно. Обернувшись на скрип двери, она вскрикнула от радости, в два прыжка пересекла комнату и бросилась в объятья брату. Ослабшие ноги Каина подогнулись в коленях, а спина завалилась на стену. Сердце трепетало от радости, губы Терры целовали его в лоб, щёки, шею – во всё, до чего только могли дотянуться. Он же со всей нежностью и любовью, накопившейся за дни разлуки, вжался пальцами в её тощую талию и закрыл глаза.
– Думала, ты погиб, – прошептала Терра на ухо.
– Я тоже. Цела?
– Ага.
– Поправилась что ли? – Каин нежно щёлкнул её по кончику носа и подмигнул.
Терра лишь устало улыбнулась, а затем, будто бы вспомнив, что они не одни, отстранилась:
– Спасибо, что сдержали обещание, – обратилась она к Альфреду и тихо добавила Каину: – Я сказала, что не буду разговаривать, пока не увижу тебя.
Мистер Ан развёл руками:
– Так уж я воспитан. Как известно, воспитание – залог разума, хорошее воспитание – залог порядочности, верно?
Каин кивнул, хотя не совсем понял смысла сказанного. Не отпуская родной, слегка влажной ладошки Терры, они опустились на кровать. Как же давно они не сидели вот так – плечом к плечу. Будто вечность прошла!
– Спасибо, что спасли брата… и так быстро нашли способ с нами поговорить.
– О, – Альфред лукаво прищурился, – я решил этот вопрос ещё позавчера, просто не торопился. Понимаете, при первом знакомстве была важна не скорость, а правильное время, вы так не считаете? Зато сегодня нам никто не помешает спокойно поговорить. Угощайтесь, – он вытащил из внутреннего кармана пальто бумажный сверток. – Только утром испёк, подумал, что местная кухня не внушает доверия.
Каин с подозрением заглянул внутрь – на дне лежали ароматные покрытые сахарной глазурью пончики. Стоило признаться, выглядели они куда аппетитнее вязкой больничной субстанции, которую им подавали на обед.
– Где мы? – Каин отложил угощения в сторону и пристально уставился на мистера Ана. Терра по его примеру тоже не решилась притрагиваться к еде.
Альфред с грустью покосился на гостинец:
– Как пожелаете. Ваше право не доверять. Правильно ли я понимаю, вы не знаете, где оказались, верно? Любопытно, – мистер Ан на мгновение задумался. – В любом случае, определённые сложности, связанные с вашим появлением, улажены. Для вас сделали исключение, пошли навстречу, вы же понимаете, что после того… «конфуза» с нашими людьми, вас бы следовало ликвидировать? Но мы ведь не варвары, каждый человек заслуживает жизни, согласны?
– Мы защищались, – процедил Каин.
– Конечно, все это понимают, – Альфред улыбнулся. – Вы в Реликте, дамы и господа, – он выдерживал паузы между словами, шагая по палате от двери к окну и обратно, говорил размеренно и чётко. – Это закрытый город со своей системой и организацией. Из Реликты выходить строго запрещено. Надеюсь, вы понимаете – риск заражения. Нельзя допустить того же, что произошло с вами. Это нонсенс! Наши жители живут сплочённо, работают, дружат, любят. НО… – Альфред поднял указательный палец, – в Реликте очень строго относятся к преступлениям. Либо вы живёте по нашим законам, либо никак. Полагаю, не стоит объяснять, что у нас происходит с преступниками? У нас есть определённые порядки, они касаются абсолютно всех, не принимайте на свой счёт, хорошо? Судя по тому, в каком состоянии вас нашли, жизнь снаружи не сахар, не так ли? Вы должны быть благодарны нам за спасение. Наши люди рисковали жизнями.
– Благодарить за жизнь в тюрьме? – Каин чувствовал, как краснеет лицо.
– Вы бы могли там оказаться, не забывайте об этом, – строго процедил Альфред. – Но мы всем даём шанс на – произнесём это с пафосом – на искупление. В Реликте есть все условия для счастливой жизни. Это место создавалось специально, чтобы защитить людей от коронавируса. В любом случае, снаружи вы не найдёте города с открытыми воротами. Таковы новые реалии нашего мира, не так ли?
В его словах была правда.
– Расскажите, откуда вы? – голос Альфреда потеплел. Он подошёл к окну и, прислонившись плечом к стене, с интересом уставился на них.
– Много лет назад мы жили в горах, в небольшой деревне, – Каин нервно перебирал пальцами по холодной ладони Терры, тщательно обдумывая каждое слово. – Эпидемия нас не коснулась, но отец каждый день включал телевизор, чтобы мы знали, что происходит в мире. И каждый день говорили одно и то же: что гибнут люди, пустеют города, что однажды ковид доберётся и до нас.
– Полагаю, вы родом с Гималаев? У вас, Терра, такие необычные глаза, – Альфред не отрывал от неё взгляда, – впервые встречаю такой цвет. Как аметист.
– Это от мамы, – ответил за неё Каин.
– Один темнее другого, – протянул мистер Ан, словно не замечая ничего вокруг. – Хорошо видите? Да? Очень любопытно. И вы сиблинги, верно?
«Что за диковинное слово?»
– Мы брат и сестра, как я уже говорил. Просто я пошёл в отца, – Каин насупился и угрожающе распрямил плечи, демонстрируя силу. Они действительно были совсем не похожи, особенно сейчас, после долгой дороги.
– Парадоксы вселенной, – задумчиво протянул Альфред и неожиданно сменил тему: – В Реликте много людей из Азии, хотя из Европы больше. Среди нас есть даже коренные американцы. Обычно, – Альфред положил руку на окно и провёл пальцами по стеклу, – к нам приезжают люди из новых столиц, но в первый раз к нам кто-то пришёл пешком. Вы же не с гор к нам спустились?
Каин закусил губу. Незнакомцам доверять нельзя, никому в мире доверять нельзя! Это закон нового порядка. Иначе станешь добычей.
– Мы оказались здесь случайно.
– А откуда же вы шли, господа?
– С гор.
– А куда направлялись?
– Просто вперёд, – Каин начинал закипать.
Лицо Альфреда подобрело:
– Ладно, вы мне не доверяете. Это можно понять. И всё же, что вы планируете делать дальше?
– Мы бы хотели уйти! – твёрдо заявил Каин. – Мы прошли через многое, видели разных людей, и здоровых, и больных короной, порядочных и настоящих гнид. Мы уже забыли, что такое счастливая жизнь! – он сжал руку Терры. – Но я точно знаю, что если она и существует, то подальше от людей.
Альфред участливо кивнул.
– Понимаю. Только боюсь, это не от меня зависит. Вернее, не только от меня. Такие важные вопросы решаются на суде, но скажу сразу, что в этом нет смысла, законы Реликты строго регламентируют вопрос эмиграции. Прежде чем делать поспешные выводы, позвольте себе выйти на улицы города, прогуляться.
– Птиц в золотых клетках тоже кормят, но от этого они не становятся свободнее, – с уст Каина вырвалась избитая фраза, которую он подслушал в прошлом году у одного приятеля. Тогда они ещё жили в другом месте, и Каин не нашёлся, что на неё ответить.
– Если птицу выпустить посреди океана, то она быстро захочет обратно в клетку, – не задумываясь, парировал Альфред. – Вам сейчас страшно: новый город, неизвестность, отчаяние – вы ведь не просто так оказались у стен Реликты в столь плачевном состоянии. Должно быть, вы прошли через настоящий ад, другим такое и не снилось, не так ли? – он опустил глаза в пол. Это его проявление сочувствия? Кто знает.
– Мы не просили помощи.
