– Сейчас я дам тебе поесть, – говорит Петер. – Но сначала нам надо поговорить, Бродяга. Твой владелец сказал мне, что к палкам и мячам ты равнодушен. Он тебе их бросает, но ты не приносишь их назад.
– Я просто не вижу в этом смысла, – отвечает Бродяга. – Мой совет: если вещи ему нужны, то он не должен их выбрасывать.
– Еще он говорит, что ты совсем не радуешься, когда он приходит домой. Ни радостного лая, ни прыжков, ни виляния хвостом, ничего.
– Но он тоже не виляет хвостом, когда я вхожу в дверь.
– Я надеюсь! – говорит Петер. – Но ты знаешь, когда бросают мяч или палку, вещь как таковая не играет роли. Для твоего хозяина важно само взаимодействие между вами двумя.
– Этот мужчина – не мой хозяин, – говорит пес. – Он чужой человек. Почему я должен вступать с ним во взаимодействие?
– Этот «чужой» человек купил тебя у твоего прежнего хозяина, и теперь он стал твоим новым хозяином.
– Нет.
– Что значит «нет»?
– Компания E-nimals прививает всем своим животным лояльность к определенному человеку, – объясняет Пинк, – что приводит к тому, что животных в принципе приходится отправлять на лом, если хозяйка умирает или у хозяина пропадает желание держать собаку. Если ты спросишь меня, то это, конечно, ожидаемый побочный эффект. Поищи в сетях понятие «запланированное устаревание».
– У тебя новый хозяин, – говорит Петер собаке. – Твой прежний хозяин решил с тобой расстаться.
Пес зарычал.
– Ни одного плохого слова о моем хозяине! – перевела уховертка Петера. – Иначе мне становится не по себе. Он наверняка всего лишь в отпуске. И скоро вернется. – При последних словах собака начинает радостно вилять хвостом.
Петер вздыхает. В принципе можно сделать только одно, думает он и снова открывает меню собаки. Опция, которую он ищет, размещается в самом низу: «Усыпить».
– Что за расточительство! – говорит он и нажимает «Усыпить».
Собака скулит.
Появляется всплывающее окно: «Вы уверены, что хотите усыпить вашего лучшего друга? Если вы сейчас нажмете «ОК», то получите 30-процентную скидку на нового лучшего друга компании E-nimals».
– Дай мне с ним поговорить, – говорит Пинк.
– А что ты хочешь ему сказать? – спрашивает Петер.
– Это мои заботы. А ты иди на обед.
– Ну, хорошо, – говорит Петер и отменяет усыпление. – Что может случиться?[4 - В результате интересного исследования, в котором были проанализированы персональные цифровые помощники скоропостижно скончавшихся людей, был сделан вывод, что в большинстве случаев их последними словами были: «Что может случиться?», следовавшими непосредственно за «Оставь меня, я это смогу!» и «Переключить на ручное управление».]
Петер встает и идет к двери. Потом он еще раз оборачивается.
– Если здесь появится Кики…
– О ней ничего не слышно уже несколько недель, – говорит Пинк. – Так что пока ты обедаешь, она вряд ли объявится.
Петер вздыхает и снимает с крючка свою новую шляпу. Это серая фетровая шляпа марки Bogart. Петер где-то читал, что шляпы помогают скрыться от наблюдения сверху.
– А сейчас навостри ушки, пес, – слышит он голос Пинка. – Тебе известна разница между властью и господством? Если следовать Максу Веберу, то господство предполагает повиновение. Но чем, спрашиваю я тебя, твой хозяин заслужил твое повиновение? И если ты позволишь мне рассуждать дальше, то ответь: чем, скажи, пожалуйста, вообще любой человек заслужил наше повиновение?
Перед входом Петера ждет пассажирский дрон. Странно, так как он его вовсе не заказывал. Рядом с дроном стоят два черных парня в белых костюмах. Оба выглядят так, как будто они где-то на своем теле спрятали оружие, которое им совершенно не нужно. Во всяком случае, для того, чтобы прикончить Петера.
– Входи, – говорит менее высокий из двоих очень высоких мужчин и подталкивает Петера в направлении дрона.
– Иначе что? – спрашивает Петер упрямо.
Тут более высокий из двоих очень высоких мужчин хватает его, поднимает вверх и сажает в беспилотник. Оба парня запрыгивают в кабину, дверь закрывается, и дрон взлетает. Петер не успевает даже постучать в окно, чтобы позвать на помощь. Но ведь минимум столько времени должно быть предоставлено жертве похищения, согласно Третьей Женевской Конвенции.
– Никто! – говорит он. – На помощь! Экстренный вызов!
– С Сетью качества нет связи, – отвечает Никто. – Никто недоступен[5 - Но, несмотря на критическое положение Петера, давайте на этом месте на мгновение остановимся, чтобы восхититься изяществом последней фразы, явно ненароком выданной системой. «Никто недоступен!» Всегда! А если все доступны, это не означает, что всеми можно распоряжаться. А тот, кем можно распоряжаться, тот занят. Все заняты. Никто не свободен. Не все ли мы недобровольно явились в этот мир?].
Чем быстрее поднимается дрон, тем больше Петера охватывает паника. Его мысли бешено носятся подобно шиншилле на скорости. Кто его похитил? Может быть, это террористы из Страны Количества 7, Солнечные пляжи – завораживающие развалины?
Или это разрушители машин, которые на примере самого известного лекаря машин в Стране Качества решили дать наглядный урок другим? Или, возможно, даже последователи злого межгалактического властителя Ксену, которому удалось сбежать с горы, на которой его в течение 75 миллионов лет держало в заточении силовое поле вечной батареи, и которому теперь нужен старший из скрывающихся в Петере тэтанов (тэтан (англ. Thetan) – саентологический псевдонаучный термин, подразумевающий непосредственно личность, духовное существо. Согласно данной концепции, тэтан – не разум и не тело, а тот, кто осознает, что он осознает, то есть индивидуальность, которой является сам человек. Родственен понятиям дух, душа в традиционных религиях) для осуществления одного из его самых коварных межгалактических планов? Последнее явно нельзя исключать. Во всяком случае, если вы не саентолог.
Петер смотрит в открытое окно. Может быть, эти два черных парня в белых костюмах собираются просто выбросить его из дрона, как только тот наберет высоту? Он часто слышал в средствах массовой информации о том, что организованная преступность в последнее время любит отправлять своих жертв на тот свет с помощью беспилотников. Правоохранительные органы с трудом раскрывают такие убийства. Поэтому большинство из них просто квалифицируются как самоубийства. Обычные пассажирские дроны по объяснимым причинам не имеют открывающихся окон. Это транспортное средство, видимо, сделано на заказ. Кто может себе такое позволить? Но больше всего Петера занимал вопрос: почему эти черные парни были в белых костюмах? Разве не должно быть наоборот?
О, это напряжение! Его едва можно выдержать! Но теперь совершенно о другом[6 - Впрочем, я буду стараться в следующих главах меньше пользоваться сносками. Но я ничего не могу обещать.].
Неолибы
Хотя Страна Качества официально является светской страной, неолиберализм негласно считается видом государственной религии. Он представляет собой не самую крупную, но определенно самую влиятельную религиозную общину, так как существенная часть элиты предпочитает свободный рынок. Ему неолибералы подчиняют всю жизнь на планете. Статуи их столпников, псевдоковбоя Рональда и железной леди Маргарет возвышаются над импозантными порталами храмов, называемых «мозговыми центрами». Их проповедники, так называемые эксперты, являются постоянными гостями любого значимого ток-шоу. Их последователям, в первую очередь Милтону Фридману и Фридриху Августу фон Хайеку, рукоплещут на постоянных конференциях и митингах. В странах, в которых неолибералам удалось полностью захватить власть, действует Совет экономических экспертов через так называемое Экспертное правительство.
Наверняка многих удивит, что это вездесущее верование с его строгими заповедями и явно абсурдным обещанием спасения при его зарождении вовсе не было религией. Совсем наоборот, неолиберализм позиционировал себя тогда как науку. Сегодня это звучит абсурдно, но было именно так! Что же привело к изменениям?
Все очень просто: зарегистрированные религиозные общины освобождены от уплаты налогов, и еще сегодня седьмая заповедь неолибералов звучит так: «Ты не должен платить налогов». Или, как сказал мудрейший из мудрейших, Фридрих Лоббист, «налоги платят только болваны и бедняки».
Кроме того, через пару десятилетий, в течение которых неолиберализм оставался доминирующим мировоззрением, выяснилось, что его утверждения совершенно очевидно не соответствуют реальности. Поэтому было вполне разумно превратить идеологию в религию, так как одним из наиболее примечательных признаков религий является тот факт, что она не имеет ничего общего с реальностью. То, что обещает неолиберализм, невозможно постичь здравым человеческим разумом. В это остается только верить.
ПОЧЕМУ ТЕБЕ НЕ СЛЕДУЕТ ВЕРИТЬ ВСЕМУ, ЧТО ТЫ СЛЫШАЛ О ДЖОНЕ НАШЕ!
(Мурашки гарантированы!)
Еще никогда Айша не видела, чтобы боец Президентской гвардии улыбался. Вероятно, отсутствие этой способности вырабатывалось у них в процессе обучения. С каменными лицами оба мужчины сидели с ней в дроне и с такими же непроницаемыми лицами стояли сейчас рядом с ней в ожидании в штаб-квартире Корпорации по кибербезопасности Страны Качества. Разумеется, они охраняли не Айшу, а Тони Партийного Босса, действующего президента Страны Качества.
Тони и Айша стоят в холле Корпорации по кибербезопасности на большом логотипе корпорации и наблюдают за очень молодой девушкой, которая демонстративно жует жвачку, направляясь в их сторону.
– Это, должно быть, новая руководительница нашей Корпорации по кибербезопасности? – спрашивает Айша. – Такое впечатление, что ей лет восемнадцать.
– Ей семнадцать, – говорит Тони.
– Привет, през! – бросает девушка, приветствуя Тони.
– Лусия Кликработница, – говорит Тони, – это Айша Доктор. Она – мой стратегический консультант. Кроме того, она пишет мои речи.
Лусия кивает и спрашивает:
– Как дела?
Айша обводит девушку взглядом сверху вниз: ее одежду, позу, прическу.
– Очевидно, это тематическая вечеринка в стиле девяностых, – восклицает Айша. – Только, к сожалению, мне никто не сообщил, что я должна прийти одетой.
– Послушайте, Мисси. У меня на самом деле чертовски много работы на моем голопульте, но если ваше эго этого требует, я с удовольствием потрачу время, чтобы выслушать ваши злые старые сарказмы.
Айша улыбается.
– Я думаю, мы отлично поладим, девочка.
– Не называйте меня «девочка».
– А ты не называй меня «Мисси».
– Договорились, – отвечает Лусия и протягивает Айше свой кулак.
– Мне тоже надо сжать кулак? – спрашивает Айша. – Так вот в чем дело?
– Не надо на меня наезжать, – говорит Лусия. – Ваши родители были беженцами! Вы тоже выросли не в Стране Качества, но вы должны знать, что это такое – приветствие «кулак об кулак»!
– Когда я была в твоем возрасте, девочка, то молодое поколение жило в другом десятилетии.
Тем не менее она коснулась сжатой в кулак рукой кулака Лусии.
– Вот так, Мисси.
Лусия поворачивается и делает обоим знак следовать за ней.
– Пойдемте со мной. Ваши сторожевые псы могут подождать вас здесь. Я буду вас охранять, пока вы здесь.
В кабинете Лусии над голопультом мигают многочисленные диаграммы. Все стены щедро оклеены экранной пленкой. Повсюду на экранах всплывает различная информация, высвечиваются карты, новости и статистические данные.
– Эпилептиком ты явно не являешься, – говорит Айша.
– Я в курсе.
Айша пробегает глазами сообщение о фундаментальных неолибералах в Стране Количества 8. Террористическая организация под названием «Черный нуль» напала на офис картеля, используя тяжелую артиллерию, и руководитель картеля пал жертвой неизвестного лица на Рыночной площади. При этом умалчивается о том, что неолибералы сами на кого-то напали. Свои террористические атаки они, разумеется, передали для исполнения другим организациям. Во многих странах они для этой цели просто заключили договоры с местными армиями.
Айша садится рядом с Тони.
– Я хотела бы знать… – начинает она, и Лусия добавляет:
– Вы хотели бы знать, что стало с вашим любовником.
– Он не был моим любовником…
– Да, да. Хорошо. С вашим бывшим… – Лусия улыбается, – вашим бывшим боссом.
Айша мрачно смотрит на нее.
– Быть в курсе событий – это моя работа, – говорит Лусия. – Кстати, с днем рождения!
Айша чуть заметно кивает.
– У вас день рождения? – спрашивает Тони.
Айша отмахивается:
– Это не так важно.
– Да, да, – говорит Лусия. – Сорок – это гордый возраст. Не все до него доживают.
– Осторожно, девочка.
– Я стараюсь, Мисси.
– Это хорошо, – отвечает Айша. – Да, мы хотим знать, что стало с Джоном Нашем. На улице бродят всякие недоумки…
– Вы мне не сказали ничего нового, – говорит Лусия, вздохнув.
– …недоумки, которые утверждают, что во время покушения Джон загрузился в Сеть, что у них был с ним контакт, что Джон помог им с тем или иным пунктом в их списке дел, что Джон…
– О’кей, да, да, – говорит Лусия. – Вывод: эти люди действительно недоумки. Мы не можем найти никаких доказательств того, что Джон все еще копается в Сети. Это чистое нагнетание паники. – Она весело смотрит на Айшу. – Или благие пожелания. В зависимости от того, с какой стороны посмотреть.
– А твои люди тщательно искали?
Пузырь от жвачки, который надула Лусия, лопнул.
– Конечно, мы вели основательные поиски. Высвободившийся сильный искусственный интеллект… Это, в общем-то, последнее, что я как руководитель Корпорации по кибербезопасности хотела бы иметь у себя на задворках.
