Лея Кейн "Его покорная Кукла"

– Тогда располагайся. Как только будешь готова, запустишь Игру.

Он не давил на меня. Предоставлял мне время, хотя я была уверена, что любой Игрок сгорал бы от нетерпения вкусить плод моей невинности. Видимо, я ошибалась в мужчинах. Спасибо родному отцу, бросившему нас с мамой, когда мне было всего три года. Ради другой – более молодой и эффектной.

Не дождавшись моего ответа, он развернулся и твердой, неспешной походкой двинулся к дверям.

Моя рука машинально залезла в клатч. У меня не было завидного терпения. Чем дольше бы я тянула резину, тем страшнее было бы начинать Игру. Поэтому я решила не ждать заветного часа. Открыв приложение, я коснулась подушечкой пальца кнопки «Запустить», и смартфон в кармане его брюк тут же издал трель.

Притормозив, он вынул гаджет, склонил голову и, увидев уведомление, замер. Не ожидал, что я начну так сразу. Я и сама, если честно, губу до боли закусила. Перестала улавливать биение собственного сердца. Оно словно расплавилось, растеклось по всему телу и запульсировало в каждой мышце, жаля и обжигая меня миг за мигом.

Медленно обернувшись, он поднял лицо и пристально взглянул на меня. Это был уже другой взгляд. Более решительный и жесткий.

Вернув смартфон в карман, он через голову снял галстук и, расстегивая верхние пуговицы рубашки, произнес:

– Выходит, Игра началась.

– Началась, – несмело подтвердила я, только сейчас осознав, какой серьезный шаг совершила.

Назад пути не было. Что ждало меня там? Безденежье, одиночество и долг родной тете, доверившейся мне.

– Знаешь, я даже рад, что ты не тянешь. Время сейчас многое решает.

Он улыбнулся и малозначительным жестом указал в сторону кухонной зоны, отгороженной сквозным стеллажом-перегородкой.

Моим первым желанием был романтический ужин. Мне очень хотелось на себе испробовать, как это – когда за тобой ухаживают. Я надеялась, что он отвезет меня в лучший ресторан, где нас обслужат по высшему разряду, я познаю вкус новых для себя блюд, мы оставим щедрые чаевые, и позже, получив охапку роз в придачу, под легким градусом коллекционного вина я раскрепощусь для своей первой ночи.

На секунду я даже потеряла дар речи. Не знала, как бы помягче сказать, что я ожидала не этого.

– Что-то не так? – спросил он, заметив мое смятение.

– Я думала, мы поедем в ресторан.

– Снова в шумный, загазованный город? Ужинать в окружении незнакомых людей? – Кажется, я поставила его в тупик, но он довольно быстро собрался: – Ты не указала, где именно хочешь изысканно поужинать. Я решил, что выбор за мной. Главное – оставить тебя довольной.

Эти слова прозвучали так маняще, что я на языке ощутила необычную сладость. Как после сахарного леденца. У этого мужчины однозначно был дар убеждения. Он умел подчинять своей воле, не прилагая для этого особых усилий. Лишь взгляд, голос, легкое подергивание уголком рта. Не насмешливое, а какое-то хищническое.

Я смотрела на него с нарастающим очарованием. Словно выиграла лотерею и пыталась поверить в собственное счастье.

– Ты мне доверяешь? – вдруг спросил он, выдернув меня из задумчивости.

Я взволнованно улыбнулась. Ощутила, как щеки потеплели, и смущенно опустила взгляд.

Странно, но я действительно ему доверяла. Нутром чуяла, что он не подведет. И это необъяснимое чувство зародилось не сейчас, а еще тогда – когда я впервые его увидела. В облаках кальянного дыма. Таинственного, одинокого, но чертовски пленяющего едва уловимыми вибрациями безопасности.

– Похоже, с тобой я познаю нечто новое, – ответила я.

– Надеюсь.

Он прошел к кухонной зоне, зажег светодиодные ленты вдоль шкафов и, расстегнув запонки, принялся подворачивать рукава рубашки. Делая это медленно и аккуратно. Он не спешил. Не дрожал от желания поскорее выполнить свой ход. Я бы сказала, он даже дорожил минутами моего ожидания.

Выставил на столешницу миски и приборы и двинулся к холодильнику.

– Знаешь, в чем секрет нежности запеченной в вине рыбы? В последовательности действий. – Открыв дверцу набитого свежими продуктами холодильника, он взял рыбное филе и выложил на разделочную доску. – Я могу натереть этот кусок травами, залить вином и засунуть в духовку. Получится съедобно, но не вкусно.

Я снова улыбнулась, откладывая свой клатч и смартфон на барную стойку. Было интересно наблюдать за тем, как обаятельный мужчина крутится на кухне. Неторопливо, но умело. Вряд ли он был шеф-поваром какого-нибудь крутого ресторана. Иначе он действовал бы машинально, по инерции. Скорее готовка была его хобби и доставляла ему особый вид удовольствия.

– Какое? – поинтересовался он, держа в руках две бутылки вина. – Красное? Белое?

– А есть разница?

– Я хотел бы тебе угодить.

– Белое, – скромно ответила я. – Красного на сегодня достаточно.

Он мазнул взглядом по моему платью, задержался на уровне оголенного в разрезе бедра и отставил обе бутылки на столешницу.

– Тебе идет этот цвет.

– А тебе идет белый, – произнесла я, разглядывая пуговицы рубашки, едва держащиеся на ткани, обтянувшей широкую грудную клетку.

– Это по жизни мой цвет. – Выдвинув ящик, он достал штопор и откупорил бутылку. – Но внутри я не такой, как снаружи. Говорят, меня сложно понять. А загадочные люди, особенно мужчины, отталкивают.

– Меня ты не оттолкнул.

– Что весьма удивительно. – Взяв из бара два бокала, он плеснул в них понемногу вина и протянул один мне. – За знакомство.

– Мы даже не представлены друг другу, – заметила я, но все же взяла бокал, стукнулась хрусталем и сделала глоток сладкого, нежного напитка. – М-м-м… Вкусное…

– Что тоже весьма удивительно, – улыбнулся он, пригубив вино. – Не ожидал, что в этой стране еще продают хороший алкоголь.

– О, кажется, вы проболтались мистер Игрок, – засмеялась я, локтем опершись о стойку и присев на высокий стул. – Ты иностранец. Хотя говоришь без акцента.

– Я эмигрант. Но часто бываю здесь по работе.

Проверив острие ножа подушечкой большого пальца, он принялся разделять рыбу на порционные кусочки.

Я присмотрелась к его рукам. Обручального кольца не обнаружила и выдохнула, сделав еще глоток.

– Вроде бы ты вскрыл бутылку при мне, а я уже чувствую себя пьяной.

– Это от волнения. Главное – не налегай на алкоголь. А то утром голову от подушки не оторвешь.

От подушки… В постели с ним.

Пришлось допить остатки, чтобы набраться смелости и дальше играть роль раскрепощенной кокетки.

Он смазал форму для запекания маслом, выложил в нее кусочки рыбы, посыпал солью, перцем, нашинкованной зеленью и тертой лимонной цедрой и залил вином. Отправил форму в разогретую духовку и занялся промывкой овощей, которые позже запустил в пароварку.

– Сегодня теплая ночь. Как насчет ужина на террасе? – Он приблизился ко мне, прихватив бутылку и плеснув еще в мой опустевший бокал. – Там уютно. Я разожгу костер.

Я улыбнулась, смущаясь от его проникновенного взгляда и обходительности, с которой он играл в эту Игру.

– Я начинаю паниковать, – ответила я, беря бокал. – Ведь я не знаю твоего желания. Раз ты так стараешься, значит, меня может ожидать нечто спорное.

Он отставил бутылку, подался чуть вперед и, кончиками пальцев коснувшись моего лица, убрал выбившуюся из прически прядь за ухо. Наблюдая за тем, как скользят в его ладони мои волосы, он произнес:

– Я всегда и во всем старателен. Скоро сама в этом убедишься…

Глава 3

В элитном доме и веранда была роскошной.

Я сидела посреди удобного дивана, слегка опьяненная градусом вина и сказочностью происходящего. Наслаждалась теплом, тянущимся от огня в круглом каменном очаге, вкусным ужином, пением цикад и негромким, грудным мужским голосом, придающим этой ночи особенное очарование.

Мы говорили обо всем и ни о чем. Ни слова ни о нем, ни обо мне. Об ужине, о вечере, об умиротворении, которое дарят похожие места. Я не узнала о нем ровным счетом ничего, как и он обо мне. За исключением того, что мы оба впервые участвуем в такой Игре.

Наевшись, я взяла бокал с вином и откинулась на спинку дивана. От расслабленности хотелось спать. Даже мелькнула мысль, не было ли что-то подмешано в мой ужин.

– Если ты осталась чем-то недовольна, завтра я могу попытаться снова. Уже на твоих условиях. Сама выберешь ресторан.

Я взглянула на него и задумалась, поднеся бокал к губам. Он говорил вполне серьезно. Не беспокоился. Был абсолютно невозмутим и готов рискнуть еще раз, что, безусловно, мне льстило.

Яркий, неотразимый, магнетический, он четко выделялся на фоне всего. Огненные блики танцевали на его смуглой коже, придавая ей благородный бронзовый оттенок. Глаза искрились. Губы едва дергались в полуулыбке.

Буквально несколько часов назад я медитировала, пытаясь успокоить себя перед предстоящими событиями. Теперь же волнение обрело совсем иной вкус. Я ощущала дикий голод. Необъяснимый и пленяющий меня до мозга костей. Я жаждала больше, чем невинный флирт и романтический ужин. И этот пробудившийся аппетит толкнул меня перейти к следующему этапу.

Я дотянулась до смартфона на столике, вошла в приложение и молча поставила «галочку» о выполнении задания. Второй смартфон издал трель, но Игрок никак на это не отреагировал. Он прекрасно понял, что я сделала, и просто следил за моей реакцией.

Закусив губу в волнительном ожидании, я опустила взгляд на экран и отсчитывала секунды до появления нового задания – того, которое теперь должна выполнить я. А именно – исполнить желание Игрока.

Наконец приложение синхронизировалось, и я увидела высветившуюся строчку «Улыбнись».

Удивленно моргнув, поднесла смартфон ближе к глазам.

Не показалось.

Там и правда было написано: «Улыбнись». Просто «Улыбнись» и ничего больше!

Это было его желание? Он что, псих?

Я подняла лицо, непонимающе взглянула на него и замерла. Он по-прежнему был бесстрастен. Хотя я подкоркой видела полутона, скрытые за ширмой его тактичности. Он вовсе не был скромен. Неприхотливый человек без грязных фантазий не стал бы клиентом «Соблазна». У него были свои тайны и пороки. Но узнать о них мне, видимо, было еще рано.

– Я тоже умею играть, – произнес он, намекая на мою хитрость в расстановке своих желаний.

Отложив смартфон, я сделала два жадных глотка вина, но губы никак не хотели изгибаться в улыбке. Мне стало по-настоящему страшно. Он действительно играл с куклой. А что делает тот, кто только что приобрел свою игрушку? Правильно, поначалу он ее бережет. Не сразу раздевает ее и отрывает ей голову. Сначала он ею любуется, взращивает в себе веру в собственное счастье. Потом хвастается, начиная терять границы. И только когда вдоволь насытится чувством победы, затевает самую опасную игру, спроецировав на бедной кукле всю свою власть фантазии.

– Я должна просто улыбнуться? – уточнила я нервно.

– Трудно, правда, когда об этом просит незнакомец, завладевший твоей душой? – Он отставил бокал, поднялся с кресла и заставил меня сжаться своим медленным охотничьим приближением. – Ты видишь во мне зверя. Душевнобольного извращенца. И забываешь о себе. О том, что ты женщина. А женщину красят ни тряпки, ни цацки, ни лайки на фотках в соцсетях. Ее красит искренняя улыбка, которая никогда не появится на лице по чьей-то указке.

Он навис надо мной, одной рукой упершись в спинку дивана, а указательным пальцем другой проведя вверх по моему бедру.

– Ты чувствуешь себя рабыней. Бесправной шлюхой, – прошептал он, склоняясь к моему лицу. – Продавшей себя за удовольствия и бабки. – Он проник горячей рукой под ткань платья и провел пальцами вниз по моему лобку. Слегка надавливая, но не залезая в трусики. – А что, если я смогу убедить тебя, что ты… – Его дыхание коснулось моих губ. Опалило и буквально отравило, заставив прикрыть глаза. – …богиня?

Меня прострелило незримым разрядом, отчего тело мелко задрожало. В горле резко пересохло, а в груди зажгло. Сладкая истома согревающим потоком пронеслась до кончиков пальцев, унеся меня куда-то в космос.

Тяжело задышав, я смогла лишь хрипло ответить:

– Убеди. Молю…

От самой себя не ожидала такого призыва. Жалобного и пронизанного неудовлетворенностью.

Мне остро не хватало воздуха, а силы выжимались из мышц, как сок из лимона. Мужчина, окутанный тайнами, будто густым туманом, иссушал меня своими обжигающими прикосновениями и дыханием, опаляющим мое лицо.

Я слышала, как бешено набирает ритм мое сердце. Как яростно гонит кровь по венам. Но уже через секунду скорость превысила мыслимые границы и стала ощущаться лишь убаюкивающим головокружением.

Он отнял от меня руку и взглянул на влажные подушечки своих пальцев. Мои трусики пропитались насквозь. Вгоняя меня в краску новыми, дьявольскими впечатлениями. Протрезветь никак не получалось. Уши закладывало, словно меня с головой окунули под воду. На самое дно глубокого бассейна.

– Ты даже пахнешь свежестью, – жарко прошептал он, ноздрями втянув запах моего сока.

Я взволнованно сглотнула. Напрасно я думала, что ситуативно готова к Игре. Одних лишь советов Инны и чтения эротической литературы совсем недостаточно. Без практики я осталась неоперенным птенцом. Молодой писюхой, возомнившей, что сумею взять в оборот взрослого мужика, наевшегося сладкого вдоволь.

Кукла.

Всего лишь Кукла…

С мечтами, но без прав.

Наступив самой себе на горло, я скривила губы в подобии улыбки, но его не проняло. Отстранившись от меня, он молча хмыкнул и выпрямился. Теперь в его глазах буйствовали другие огни – опасные, зажигательные.

– Не та это улыбка, – ответил он и, расстегивая пуговицы рубашки, двинулся в дом.

Мой взгляд приклеился к его упругим ягодицам, обтянутым плотной тканью брюк. Я представила, как этот самец регулярно посещает зал и тягает железо, вытачивая свое тело до идеала. Каждый его сантиметр, каждый миллиметр – плод тяжелого и упорного труда, терпения.

Большая редкость – оказаться в постели такого парня. Еще бо?льшая – стать его любовью.

Точками утробных импульсов чувствуя, что мне повезло, я собрала детали себя в нечто целое и на трясущихся ногах последовала за ним.

Он сказал, не та улыбка. А я хотела продвинуться дальше. Отыграться. Узнать, как это – улыбаться счастливо, по-настоящему.

Его одежда, брошенная на полу, дорожкой вела на второй этаж.

Сняв туфли у нижней ступеньки, я на цыпочках пошла наверх. Скользя вспотевшей ладонью по холодным перилам, велась на дурманящий запах мужчины – его кожи, пота, одеколона и… голода.

Он стоял за стеклянной дверцей душевой кабины. Спиной ко мне. Абсолютно голый. В клубах пара.