– Я готов принять последствия своих поступков. – Он вскинул подбородок. – Если мне суждена смерть, то так тому и быть. Главное, что Атлантия будет в безопасности.
Его слова обеспокоили бы меня, если бы я не заметила, как он сжал губы и как сглотнул. И тогда я улыбнулась, как улыбалась, глядя на герцога Тирмана.
Аластир вдруг поднялся.
– Мой план может провалиться. Это возможно. Я был бы глупцом, если бы не учел этого. И я учел. – Он уставился на меня. – Но если он провалится, ты не будешь свободна, Пенеллаф. Я предпочту войну среди своего народа, чем увидеть на твоей голове корону и позволить обрушиться на Атлантию.
* * *
То ли мужчина, то ли женщина в бронзовой маске Последователя принес мне еду. Поднос был поставлен в пределах моей досягаемости, и человек быстро удалился, не произнеся ни слова. Мне оставалось лишь гадать, не сыграли ли роль в том нападении на Ритуал Аластир или эти Защитники. Кастил не отдавал приказа именем Темного, но атака была хорошо спланирована и организована. Кто-то устроил пожар, чтобы отвлечь как можно больше королевских гвардейцев – об этом вполне мог позаботиться Янсен.
Я стиснула челюсти, глядя на кусок сыра и ломоть хлеба, завернутые в ткань, и стакан воды. Когда Кастил узнает, что его предал не только Аластир, но и Янсен, его гнев будет беспощадным.
А его боль?
Она будет такой же жестокой.
А что чувствовала я, когда думала о причастности Аластира к гибели моих родителей? Ярость жгла мне кожу. Он находился там. Пришел помочь моей семье и вместо этого предал нас. Он сказал, что мои родители знали правду о Вознесшихся. Очевидно, когда эта правда им открылась, они и решили сбежать. Вовсе не значит, что они знали долгие годы и ничего не делали.
А моя мама? Прислужница? Если это правда, почему она не дала отпор той ночью?
Или я не помнила, что она сражалась?
Я столько не могла вспомнить о той ночи, и не могла определить, что произошло на самом деле, а что лишь снилось мне в кошмарах. Вряд ли я что-то забыла. Может, блокировала память, потому что боялась этого? Что еще я забыла?
В любом случае понятия не имела, были ли прислужницы королевы ее телохранительницами или нет. И не верила, что той ночью присутствовала еще тьма, кроме Аластира. Извращенное представление о чести и справедливости мешало ему признаться в том, что он сделал. Он привел к нам Жаждущих и потом бросил на постоялом дворе умирать. И все потому, что во мне течет кровь богов.
Все потому, что я потомок короля Малека.
В глубине души все еще не могла поверить в это – какая-то часть меня была не в силах понять, что во мне, кроме дара, которым мне не разрешали пользоваться, и того, что я родилась в покрове, делало меня настолько особенной, чтобы провозгласить Избранной. Благословленной. Девой. И я вспомнила, как в детстве по вечерам пряталась за троном королевы Илеаны вместо того, чтобы идти в свою комнату, потому что боялась темноты. А еще проводила дни с братом, притворяясь, что родители пошли гулять в сад, а не покинули нас навсегда.
Но я больше не та маленькая девочка. Не юная Дева. Кровь объясняет дар, с которым я родилась, и почему стала Девой; объясняет, почему мои способности возрастают и почему кожа светится. Она также объясняет недоверие и страдание, которые исходили от королевы Элоаны. Она знала, от кого я происхожу, и, видимо, ей было неприятно, что ее сын женился на потомке человека, который постоянно изменял ей и при этом едва не уничтожил их королевство.
Как могла она приветствовать меня, зная правду?
Может ли Кастил воспринимать меня в той же роли?
Сердце болезненно сжалось. Выпадет ли мне еще возможность увидеть Кастила? Я смотрела на еду. Секунды превращались в минуты, а я старалась не думать, что замыслил Аластир. Нельзя было слишком долго застревать на этом – проигрывать в уме худшее развитие событий. Иначе паника, с которой я боролась, возьмет надо мной верх.
Я не позволю плану Аластира осуществиться. Нет. Мне нужно либо сбежать, либо дать отпор в ту секунду, когда я смогу. Это значило, что мне понадобятся силы. Я должна поесть.
Я осторожно протянула руку, отломила кусочек сыра и с опаской попробовала. Он был почти безвкусным. Потом пришла очередь хлеба, который оказался черствым, но я быстро все съела и запила водой, стараясь не думать о скрипевшем на зубах песке и о том, что вода, скорее всего, грязная.
Закончив есть, я переключила внимание на копье. Я не смогу его спрятать, даже если получится выдернуть из груди этого бедняги. Но если отломлю наконечник, у меня появится шанс. Я сделала вдох, который показался… странно тяжелым, слегка подвинула руку к копью и вдруг замерла. Не из-за пут. Они не натянулись.
Я сглотнула, и сердце на миг остановилось. Странная… сладость окутала горло, и… губы защипало. Прижала к губам пальцы и не почувствовала прикосновения. Попыталась сглотнуть еще раз, но это ощущалось странно – будто мышцы в моем горле стали действовать замедленно.
Еда. И песчинки в воде.
О боги.
Этот сладкий вкус. Сонное зелье, которое изготавливают целители в Масадонии, оставляло сахарно-сладкое послевкусие. Именно поэтому я от него отказывалась, несмотря на бессонницу. Оно было очень сильным и погружало в бессознательное состояние на долгие часы, оставляя полностью беспомощной.
Меня опоили.
Вот как Аластир собирался меня перевозить. Вот как он хотел доставить меня Вознесшимся. Когда я буду без сознания, он сможет без опаски снять путы. И когда опять очнусь…
То окажусь в руках Вознесшихся.
И план Аластира скорее всего осуществится, потому что никогда не позволю Вознесшимся использовать меня для своих целей.
Во мне вспыхнул гнев на них и на себя, быстро уступивший место панике. Я прислонилась к стене, едва чувствуя боль от сжавшихся пут. Я отчаянно потянулась к копью. Если достану наконечник, не буду безоружной, даже в этих проклятых цепях из костей и корней. Попыталась схватить его, но рука не поднималась. Я больше ее не чувствовала. Ноги тоже отяжелели и онемели.
– Нет, нет, – прошептала я, борясь с коварным теплом, просачивающимся в мышцы и кожу.
Бесполезно.
Оцепенение охватило все тело, веки опустились. Я проваливалась в никуда без боли. Уснула, зная, что проснусь в кошмаре.
Глава 6
Когда открыла глаза, потолок склепа был усеян мерцающими огоньками. Я разомкнула губы, втягивая глубокими глотками… свежий, чистый воздух. Надо мной находился не потолок с огоньками. Это звезды. Я больше не была в склепе, а под открытым небом.
– Проклятье, – выругался мужчина справа от меня. – Она проснулась.
Мое тело немедленно отреагировало. Я попыталась встать…
Меня чем-то придавило, а следом прокатилась волна жгучих уколов. Я стиснула челюсти, чтобы сдержать крик боли, и оторвала голову от гладкой твердой поверхности. От груди до колен меня покрывали кости кремового цвета, переплетенные с толстыми темными корнями.
– Все хорошо. Ей не вырваться.
Я перевела взгляд. Слева от меня стоял капитал Янсен, его лицо скрывала серебряная маска вольвена. Он слегка наклонился ко мне. За его спиной я увидела остатки разрушенной каменной стены, облитые лунным светом, а за ней тьму.
– Где я? – прохрипела я.
Он склонил голову набок. Его глаза казались черными провалами в узких прорезях маски.
– Ты в развалинах города Айрелона. А это, – он широко раскинул руки, – то, что осталось от некогда великого замка Бауэр.
Айрелон? Что-то смутно знакомое. У меня ушла пара секунд, чтобы в голове прояснилось и вспомнились старые карты с выцветшими чернилами, составленные еще до войны Двух Королей. Айрелон… Да, я помню это название. Портовый город к северо-востоку от нынешней Карсодонии. Город, который пал во время войны еще до Помпея. Боги богов, это значит…
Я в Пустошах.
Сердце заколотилось в груди. Как долго я спала? Часы или дни? Я не знала, где в горах Скотос находится Склеп Забытых. Насколько мне было известно, склепы могут располагаться у подножия гор, откуда на север до границы Пустошей полдня пути верхом.
Ощущая жажду, я приподняла голову, чтобы оглядеться. Посередине того, что могло быть когда-то Большим залом замка, и по краям разрушенного здания стояли десятки так называемых Защитников – все прятались под блестящими бронзовыми масками. Зрелище словно из самых мрачных кошмаров. Аластир тоже среди них?
В темноте за руинами загорелся единственный факел.
– Они пришли, – провозгласил мужчина в маске. – Вознесшиеся.
У меня перехватило дыхание, когда загорелись еще несколько факелов, отбросив оранжевый отсвет на груды камней и землю, которая за прошедшие сотни лет так и не приютила новую жизнь. Тени обрели форму, и я услышала стук копыт и грохот колес по утрамбованной земле.
– Веришь или нет… – Янсен подошел ближе и наклонился надо мной, опершись руками о камень. – Никому бы не пожелал твоей судьбы.
Я метнула на него взгляд. Внутри меня закипал гнев.
– Я бы больше волновалась о твоей судьбе, а не о моей.
Мгновение Янсен смотрел на меня, затем полез в карман штанов.
– Знаешь, – он поднял руку с тряпичным свертком, – когда ты была Девой, то по крайней мере знала, когда следует держать рот на замке.
– Я…
Он сунул комок ткани мне в рот и завязал концы на затылке, оборвав мои угрозы. От привкуса ткани и чувства беспомощности во мне поднялась тошнота.
Янсен выгнул бровь, а затем оттолкнулся от каменной плиты и опустил руку на рукоять короткого меча. Его плечи напряглись, и я пожалела, что не вижу выражения его лица. Он отвернулся от меня, и остальные обнажили мечи.
– Будьте начеку, – приказал он. – Но не нападайте.
Скрип колес прекратился, и люди в масках скрылись из поля моего зрения. Не позволяя себе задуматься о будущем дальше ближайшей секунды, я наблюдала, как факелы двинулись вперед, а затем их воткнули в землю вокруг развалин замка Бауэр. Мое сердце заколотилось. Не верилось в происходящее. Я повернула голову, надеясь сбросить путы, но безуспешно.
Меня охватила паника. Темная тень приблизилась к остаткам ступеней и медленно взошла по ним. Фигура в черно-красном плаще остановилась среди полуразрушенных стен. Я прекратила двигаться, но сердце продолжало бешено биться.
Этого не могло быть.
Бледные руки взялись за край капюшона и опустили его, открыв лицо женщины, которой я не узнала. Ее светлые волосы были зачесаны назад, а лицо состояло из одних холодных углов. Она двинулась вперед, ее каблуки зацокали по камню. Она не бросила на остальных ни единого взгляда и, казалось, ничуть не боялась их присутствия и обнаженных мечей. Целиком сосредоточилась на мне, а я гадала, как обе стороны могут находиться рядом? Неужели желание мнимых Защитников избавиться от меня, а Вознесшихся вернуть так велико? И неужели Вознесшиеся заберут меня и не попытаются схватить стоящих вокруг атлантианцев, полных крови, которую они так отчаянно жаждут?
Боги, в глубине души я надеялась, что это ловушка. Что Вознесшиеся набросятся на них. Это было бы вполне ожидаемо.
Я заставила себя никак не реагировать, когда Вознесшаяся прошла мимо моих ног и, скривившись, окинула взглядом цепи из костей и корней.
– Что это? – холодно осведомилась она.
– Это чтобы… она оставалась спокойной, – ответил Янсен откуда-то сзади. – Вам придется их снять. Кляп? Ну, она довольно груба. Советую не вынимать его как можно дольше.
«Сволочь», – молча негодовала я, глядя, как Вознесшаяся подходит ближе.
– Сейчас она выглядит вполне спокойной, – заметила Вознесшаяся.
Глазами, в которых плескалась ночь, она уставилась на меня, на мои шрамы и издала прерывистый вздох.
– Это она, – сообщила она кому-то оставшемуся в темноте и протянула ко мне руку. Холодные пальцы коснулись моего лба, и я поморщилась. Кроваво-красные губы сложились в улыбку. – Теперь все будет хорошо, Дева. Мы заберем тебя домой. Туда, где ты и должна находиться. Королева будет очень…
Вдруг Вознесшаяся дернулась, и на мое лицо и шею брызнуло что-то влажное и теплое. Она одновременно со мной опустила взгляд – в ее груди торчал толстый болт.
Она оскалила зубы, обнажив острые клыки, и испустила пронзительный рык.
– Что?..
Другой болт разорвал ее голову, раздробив кость и мягкие ткани. Зрелище оказалось для меня таким неожиданным, что я поначалу даже не услышала крики. Я могла только пялиться на то место, где она стояла, где находилась только что ее голова. Вдруг в поле моего зрения оказалось что-то большое и белое, повалив человека в маске.
Делано.
Волна облегчения поднялась во мне так резко, что я закричала, но кляп заглушил звук. Они здесь. Они нашли меня. Я откинула голову назад, стараясь заглянуть как можно дальше. Сюда бежал еще один вольвен, большой и темный. Он бросился через разрушенный замок, и его мощные мускулы напряглись, когда он перемахнул через остатки стены. Вольвен исчез в темноте, но тут же раздался пронзительный визг. Он схватил Вознесшегося.
– Поппи.
Я резко повернула голову направо и вздрогнула при виде Киерана. Он выглядел совершенно иначе, чем когда я видела его в прошлый раз: его кожа на фоне черной одежды выделялась теплым коричневым оттенком. Я потянулась к нему, но только зашипела от боли.
Выругавшись, он вытащил кляп из моего рта и окинул меня взглядом.
– Ты сильно ранена?
– Я не ранена. – Я заставила себя оставаться неподвижной и не обращать внимания на ватное ощущение, оставленное во рту кляпом. – Это путы. Они…
– Кости божества. – Скривившись от отвращения, он потянулся к цепи под моим горлом. – Я знаю, что это такое.
– Осторожно, – предупредила я. – На них отростки.
– Я буду в порядке. Просто… не шевелись, – велел он.
Мышцы на его руке напряглись – он потянул за мои кандалы.
Во мне теснились тысячи вопросов, но я выпалила самый главный.
– Кастил?..
– Сейчас он потрошит какого-то идиота в маске Последователя, – ответил Киеран, хватаясь за мои путы обеими руками.
Хотя его слова прозвучали абсурдно, я повернула голову, пытаясь найти Кастила…
– Поппи, не двигайся.
– Стараюсь.
– Старайся лучше, – рявкнул Киеран и прищурился, глядя на поврежденную кожу моих запястий. – Как долго ты была в этих штуках?
– Не знаю. Не очень долго.
Взгляд Киерана сказал мне, что он распознал мою ложь.
