Глупые комиксы, розовые «мартинсы»
Наталия Владимировна Алексеева
КИНО!!!
Десятиклассник Макар не разделяет увлечение одноклассников спортом и ненавидит школу, где его не понимают. Но однажды в классе появляется новенькая, Рита. Она единственная, кто признает его талант. Учебный год близится к финалу, а проблемы нарастают как снежный ком: неурядицы в семье, сложные отношения со старшим братом, предательство любимой девушки. Справится ли Макар? Или так и останется непонятой белой вороной?
Наталия Алексеева
Глупые комиксы, розовые «мартинсы»
© Наталия Алексеева, текст, 2022
© ООО «Издательство АСТ», 2022
* * *
В Питере ботинки можно носить даже летом
(главное – чтобы они были яркими!)
Глава 1
Маньяк с топором
В середине первого учебного дня после весенних каникул ни жив ни мертв я сидел на уроке в ожидании катастрофы. Не слушал химичку, объяснявшую новую тему, а раздумывал, как бы увернуться от неизбежной расправы, когда все станет известно. Я даже не сомневался, что мне действительно грозит расправа. И за то, что из-за меня баскетбольные маньяки не попадут на свой самый главный в году баскетбольный слет, месть их будет ужасна!
Но на протяжении самых длинных в моей жизни сорока минут новость не объявили, и я воспрял духом. А когда химия наконец-то закончилась и Рита – моя новая одноклассница и соседка по парте – невзначай обронила: «Как же кофе хочется!» – я неожиданно для себя предложил:
– Могу показать кафе неподалеку. Идем?
И она без раздумий согласилась. За окнами было солнечно, и мы не стали забирать куртки в гардеробе, а просто вышли из школы вместе с веселой толпой восьмиклассников. И нас никто не остановил и не потребовал объяснений.
«Клевер» всего в двух шагах от школы, и там тоже можно выпить кофе. Но туда я Риту не повел, потому что в этом заведении всегда собираются и ребята из старших классов, и недавние выпускники, и постоянно затевается какой-нибудь движ. А я хотел, чтобы все внимание девчонки досталось только мне. Поэтому мы пошли в пекарню, которая за целую остановку от школы. Несмотря на то что солнце светило вовсю, дул прохладный ветер. Он раскачивал нежно-зеленые верхушки берез и ветви сладко пахнущих тополей с набухшими почками.
– Держи, – я накинул на плечи Рите свой пиджак.
– А как же ты?
– Ерунда! – отмахнулся я.
Она с благодарностью надела его поверх черной толстовки, и я совсем растаял. Мы шли по улице, почти соприкасаясь руками, и от этого мне было тепло. Я даже хотел понести ее сумку, но, пока раздумывал, не прозвучит ли мое предложение слишком уж по-детски, мы добрались до пекарни. При входе на двери звякнул колокольчик. Внутри пахло свежей выпечкой, ванилью и корицей, и, тихонько жужжа, работала кофемашина. Мы устроились за дальним столиком, в самом углу.
– Знаешь, хоть у тебя на рюкзаке и значок с Наруто, я бы и не подумала, что ты в теме, – сказала Рита, ладонями обнимая большой стакан с капучино.
– На мне должны быть кошачьи ушки, короткая юбка и чулки?
– Тебе пойдет, – засмеялась она.
Я представил, что бы произошло, появись я в таком виде в школе, и тоже рассмеялся.
– Или мне постоянно носить черный, расшитый красными облаками, плащ Акацуки?
– А я люблю косплей. Даже в повседневности. У себя в школе ни за что бы шапку не сняла!
Снова, пропуская очередного посетителя, звякнул колокольчик на двери. Я сидел напротив и невольно взглянул на вошедших. И едва не поперхнулся чаем, потому что никак не ожидал увидеть кого-то из знакомых.
В кафе зашли красавчик Уваров в той же ветровке, в которой был, когда мы расстались у пешеходного перехода, с сумкой на плече и Ульяна Соколова в коротком темно-зеленом вязаном платье и черном бомбере. На мгновение мы встретились с Уваровым глазами, но он не подал виду, что узнал меня, и тут же отвернулся. Рита сидела ко мне лицом и не видела эту парочку. Она продолжала прихлебывать кофе и рассказывать, какие порядки были в ее московской школе. Тем временем Уваров, не давая Ульяне оглянуться, аккуратно оттеснил ее к кассе. Взяв по стакану с кофе, они расплатились и сразу же ушли.
– Дай мне посмотреть твои рисунки! – вдруг попросила Рита.
Я отрицательно помотал головой.
– Это ведь комиксы?
– Да.
– Ты их не показываешь только мне или никому вообще?
– Вообще никому.
– И даже не публикуешь где-нибудь? Круто ведь получать восторженные отзывы от поклонников!
– Что-то сильно я сомневаюсь в их восторженности.
– Я успела немножко посмотреть, пока мы были там, под лестницей, – улыбнулась Рита. – Мне понравились твои рисунки. И я бы с удовольствием прочитала весь комикс!
– Он еще не закончен, – попытался отговориться я, но она продолжала настаивать:
– Можно по частям выкладывать! Я лично обожаю фанфики, а их часто по главам публикуют. Так я с нетерпением жду каждую главу!
– В моем окружении комиксы не считаются достойными внимания.
– Ты – не твое окружение. Задумывался когда-нибудь об этом?
Рита наклонила голову и вопросительно взглянула на меня. И я подумал, что она права, и какие потрясающие у нее глаза.
А потом мы посидели еще минут двадцать, обсуждая анимешных персонажей, и кто из нас на кого из них похож. Рита улыбалась, и я, позабыв обо всем на свете, смешил ее как только мог. Но в конце концов пришлось топать обратно в школу.
Вернулись мы как раз к перемене и, пока поднимались по крыльцу и проходили холл, успели повстречаться со всем классом и даже с параллелью. Мне казалось, что каждый из парней разглядывает Риту. Возможно, так оно и было, потому что всем охота поглазеть на нового человека, но у меня внутри рождалось странное недоброе чувство. Именно из-за него, этого непонятного чувства, я начал шутить, как одержимый. Мы поднимались по лестнице, и я рассказывал нелепые анекдоты, случаи из жизни и никак не мог заткнуться. Но Рита слушала и смеялась, и это заставляло меня продолжать.
На третьем этаже нам навстречу попались Катя Кочетова и Свидубская Ольга. Они остановились, преградив дорогу. В руках Ольга держала телефон, а Катя с виноватым видом мялась рядом.
– Ой! Как хорошо, что мы вас встретили! – воскликнула Ольга. – А то Катюха ничего толком не может!
– Макар! – Кочетова умоляюще сложила ладони перед грудью. – Помоги нам ролик снять!
Рита и я переглянулись. Она пожала плечами и кивнула.
– Давай, – согласился я. – Что делать надо?
– Ты держи телефон, – скомандовала Свидубская, – будешь снимать. А девочки просто рядом со мной постоят и сделают вот так, – она показала, как им двигаться. – Ничего сложного!
Покорно выполнив все, что хотела Ольга, я вернул ей телефон. Она посмотрела на результат и снова всучила мне свой мобильник:
– Ты можешь меня в фокусе держать?! Камера вбок съезжает да и Катьку не видно! Давай еще раз!
Все повторилось. Мне надоело. В третий раз взяв в руки гаджет Свидубской, я переключился на фронталку и начал снимать себя. Ничего не подозревающая Ольга кривлялась напротив. И тут в кадр попал поднимающийся по лестнице Федор Соколов. Он увидел себя на экране и, как обычно, не разобравшись в ситуации, рванул прямиком ко мне. Не став дожидаться, я бросился от него наверх мимо испуганно отпрянувших девчонок. Но возле Ведьминого кабинета Соколов припер меня к стене.
– Отстань от меня, Федя, – задушенно просипел я. – Ты не в моем вкусе!
Подоспевшая запыхавшаяся Ольга выхватила из моих слабеющих рук телефон.
– Вот ничего доверить нельзя! Сплошная клоунада! – Она сдула с лица светлые выбившиеся пряди.
Я вывернулся из-под Федькиной руки:
– Говоришь как моя мама! Вы что, знакомы?
– И ты тоже! – заорала на Соколова Ольга. – Что ты на людей бросаешься как ненормальный?!
– Соколов без меня жить не может, – пробормотал я, потирая шею.
– Ага, – обрадовался Федька, – прямо как ты без Ваньки! Сама за ним бегаешь, а другим нельзя?!
И он заржал как конь. Свирепо сверкнув глазами, Ольга двинулась к нему.
– Олечка, перестань! – вцепилась в нее Кочетова.
– Он меня достал! – Свидубская едва не рыдала.
– Все-все, успокойся!
Нежно поглаживая подругу по спине, Катя повела ее прочь от кабинета. Возле лестницы они остановились, и Кочетова оглянулась. Рита, которая стояла неподалеку, наблюдая за этой сценой, помахала ей, Катя отвернулась, и парочка начала спускаться по лестнице.
К кабинету подошла Валя Ивлева.
– Лариса еще не пришла? – спросила она. – Я что-то пропустила?
– Нет, семейные разборки, как обычно, – пояснил я и устало привалился к двери.
Внезапно она раскрылась, и я рухнул в проем. Из коридора раздалось Федькино ржание.
В кабинете царил полумрак. Деревья за окошком размахивали ветвями, а их тени метались на полу в нервной пляске. Непостоянная питерская погода в этот вечер резко переменилась: из нежной и ласковой стала мрачной и ветреной. Поднявшись, я щелкнул выключателем на стене, но свет не загорелся.
– Не работает? – удивился Соколов.
– Как и твой мозг, – пробормотал я и остался возле стены.
Соколов взгромоздился верхом на первую парту. Его темный силуэт на фоне оконного проема казался сгорбленным медведем. Рита вошла и тоже села на первой парте, но только ближе ко мне, а Валя так и застыла в дверях.
– Может, пойдем отсюда? – мрачно сказала она.
– Что, Валёк, боишься оставаться с Макариком в темном помещении? – сострил Соколов, намекая на одну неловкую ситуацию во время новогодней вечеринки.
– Очень смешно, – пробормотала Валя, переступила порог и устроилась за столом позади Соколова.
Я еще раз ткнул выключатель, чтобы окончательно убедиться, что он сломан и, прикрыв дверь, уселся на парту рядом с Ритой, но не на стул, а на крышку, как и Соколов.
– Все из-за тебя, Макарёк, – лениво пробормотал он, вытаскивая из кармана шоколадку. – На фига мы Ларисе сдались?
– Ну ты-то понятно для чего, – сказал я. – Из тебя она сделает чучело. Хотя извини, ведь ты уже.
