– Тогда ты бы уже давно там был, – заметила Валя.
– Ты злая, – обиделся я, глядя, как Рита спрыгивает со стола и идет к нам.
В душе я радовался, что Соколова не оказалось рядом, чтобы снять ее с парты.
– О, а вдруг у нее там ответы к ЕГЭ?! – предположил он.
Соколов метнулся к двери, по пути едва не сбив Риту с ног. Та развернулась и отправилась за Федькой, а я – за ней. Валя бросила швабру и тоже подошла к двери в кладовку. Соколов повозился с замком, и в конце концов ему удалось повернуть ключ, не сломав, и щелкнуть выключателем. За дверью оказалась длинная узкая комната с полками от пола до потолка. На них стояли чучела животных.
– Ух ты! – восхитился Соколов, заходя внутрь, – как в музее!
– Точно, – согласилась Валя.
Друг за другом мы двинулись вдоль полок, рассматривая экспонаты. Вначале были мыши, суслики, еще какое-то мелкое зверье, но в конце стали попадаться стеклянные банки с заспиртованными зародышами животных.
– Интересно, почему она их тут хранит? – спросила Валя.
Я взял в руки банку. Внутри, на распорках, в жидкости плавала препарированная крыса. Подобное я видел в Кунсткамере. Мы ходили туда с родителями, и они еще долго прикалывались над тем, что меня едва не вывернуло прямо в зале.
– Наверное, потому, что такое нельзя показывать детям. Чтобы не сломать нежную психику.
– Ну и как твоя, не сломалась? – ехидно поинтересовался Соколов.
– Я с тобой каждый день вижусь. Нет, конечно!
Рита подошла ко мне сзади, совсем близко, и положила ладонь на плечо. Я поставил уродца на место и повернулся к ней. Ее лицо оказалось совсем близко, и я мгновенно обо всем позабыл.
– А там что?
Я с сожалением отвернулся и посмотрел, куда она указывала: на маленький шкафчик в углу. Стеклянные дверцы изнутри были задернуты белой тканью.
– На медицинский похож, – заметила Валя.
– Ого! – обрадовался Соколов. – Может, у нее там волшебные таблетки какие-нибудь есть? На выпускной тусе пригодятся!
И он рванул прямиком к маленькому шкафчику, радостно распахнул его дверцы, и мы невольно отшатнулись. Внутри стояла огромная стеклянная емкость, в которой плавал двухголовый щенок.
– Ух ты! – Рита оттеснила меня и уставилась на экспонат.
– Фу, закрой пожалуйста! – попросила Валя и отвернулась.
Рита еще немного поглазела на щенка, я на нее, а Валя направилась на выход. Она толкнула дверь, но та не поддалась.
– Кто закрыл дверь? – спросила она. – Макар, твои шуточки?
– Почему сразу я?!
– Потому что я тебя десять лет знаю! – Валя сердито сверкнула глазами. – Ты последний в кладовку зашел!
– А ну-ка, дай попробую! – Соколов подошел и несколько раз толкнул дверь плечом. – Заперто!
– Что же делать? – Валя расстроенно закусила губу.
– Сейчас ваша директриса вернется, чтобы принять работу, и выпустит нас отсюда, – предположила Рита.
– Наша? – Валя рукой взъерошила короткие волосы на затылке. – Она теперь и твоя директриса тоже!
– Это ненадолго, – усмехнулась Рита.
За дверью послышался шум, как будто двигают мебель. Валя постучала ладонью по двери.
– Эй, кто там? Выпустите нас отсюда!
– А вдруг это тот маньяк из школы? – пошутил я.
Валя прекратила стучать и обернулась. На лице ее застыла тревога и нерешительность.
– Нет. Не может быть, – прошептала она. – Позвоните кому-нибудь, чтобы нас отсюда вытащили!
Я схватил чучело морской свинки и приложил к уху.
– Алло? Кто-нибудь? Заберите нас отсюда, пожалуйста. Нам очень страшно! – Я поставил свинку на место. – Телефоны-то все у Ларисы в коробке! Забыла?!
Некоторое время мы постояли в молчании. За дверью тоже было тихо. Соколов посмотрел на наручные часы.
– На тренировку я уже опоздал, – сказал он и уселся прямо на пол.
– Меня дома не особо ждут. – Я опустился рядом с ним.
– И меня. – Рита села рядом со мной и обхватила колени руками.
– Ну а меня ждут! – сказала Валя и снова навалилась на дверь плечом.
Мы втроем смотрели на ее бесплодные попытки. Дверь, конечно, не поддалась. Валя обессиленно привалилась к ней спиной и сползла на пол.
– А кто нас закрыл? – проявил чудеса догадливости Федор.
Мы растерянно переглянулись.
– Ну уж точно не я! – сказала Валя. – Мне домой пора, мама сегодня допоздна, а няня только до девяти остается. Я должна ее подменить.
– Не переживай, Валь, – я потрепал Ивлеву по плечу, – Ведьма себя ждать не заставит.
– Скучновато так-то сидеть, – сказал Соколов и вытащил из внутреннего кармана пиджака колоду карт. – Перекинемся?
– Будете? – Я посмотрел на девчонок.
– Сдавай, – сказала Рита.
Валя только обреченно кивнула.
– На раздевание? – ухмыльнулся Федька.
– Дай сюда, – отобрал я у него карты. – На правду или действие. Кто первый выйдет, тот загадывает проигравшему.
– Молись, чтобы это не были ты и я! – снова ухмыльнулся Соколов.
– Я тоже тебя люблю, – мрачно ответил я.
Но проигравшей оказалась Рита, а задание ей должен был загадывать Федька.
– Правда или действие? – спросил он.
Она выбрала второе, и на его конопатом лице расплылась сияющая улыбка.
– Поцелуй меня! – заявил он.
Не шелохнувшись, Рита пристально смотрела на Соколова, а я на нее. Мне кажется, я даже дышать перестал. Сердце, как бешеное, колотилось под футболкой. Рита медленно потянулась к Соколову. Мое сердце подпрыгнуло к подбородку, когда ее губы почти коснулись его. Но тут она быстро чмокнула его в нос, сердце ухнуло вниз и я снова начал дышать.
– Еще разочек? – Федька сгреб карты.
– Мне домой надо, а не в картишки резаться! – Валя поднялась на ноги и снова подергала за ручку.
Пока она трясла дверь, мы продолжали сидеть на полу тесным кружком. Я не смотрел на Риту, но мысли мои крутились вокруг случившегося. Если бы я загадал ей поцеловать меня, она поступила бы точно так же?
Скучая, Федор протянул руку и взял с полки небольшой, размером с крупное яблоко, кокосовый орех.
– Макарёк, кокосик хочешь? – Он вертел в руках коричневый волосатый шар.
– Между прочим, это не кокос, а сушеная голова обезьяны, – сказал я.
– Да ну?! – не поверил Соколов и посмотрел на Риту. – Марго, ты в биологии шаришь, это правда?
– Саймири сциуреус, высушенный препарат, – не моргнув глазом, подтвердила Рита.
– Дрянь какая, – Федор с отвращением разглядывал мнимую обезьянью голову в своих руках. – Ивлева, лови!
Он перебросил орех Вале, а та, испуганно взвизгнув, отбила его, как волейбольный мяч.
Кокос угодил прямо в стеклянную дверь маленького шкафчика и провалился внутрь, оставив ровное отверстие размером с кулак и расходящиеся в стороны лучи трещин.
– Идиоты! – воскликнула Валя. – Смотрите, что наделали!
– Ого, – присвистнул Федька, – капец тебе, Ивлева!
– Я не виновата! – Валя побледнела и снова взъерошила ладонью короткие волосы на затылке. – Что мы теперь Ведьме скажем?!
– Что ты ей скажешь? – ехидно заметил Соколов.
– Ну соврешь что-нибудь, – предложил я.
Валя подавила горестный вздох.
– Держит вас в ежовых рукавицах? – Рита поднялась и осторожно потрогала пальцем разбитый край.
– Ты не понимаешь! – с отчаянием воскликнула Валя. – Это же Ведьма!
– Ага, – поддакнул я. – Еще и порчу нашлет! Посмотри, – я обвел рукой чучела животных. – Это все – ее бывшие ученики! Хочешь стать сушеной степной собачкой?
– Хватит, Романовский! Это просто биологические экспонаты! – воскликнула Валя и снова обратилась к Рите: – Ларису Сергеевну у нас не любят, потому что за проступок одного она наказывает весь класс. А теперь подумай, что она сделает, когда увидит это?! – и Валя кивнула на трещины в стекле.
– Не, так-то про порчу – правда! – вдруг оживился Соколов. – Или еще хуже! Позавчера она вызвала Лешку Сёмина из одиннадцатого, наш атакующий, – а сегодня Лешка в школу не пришел, и теперь до него никто не может дозвониться, и в сеть он не выходит. Андрюха, его брат, – Федька кивнул на меня, – даже ездил к нему домой, ведь у нас чемпионат на носу! Куда мы без защитника? А дверь никто не открыл. Вот так-то! Чертовщина! А началось с того, что Ведьма Лешку к себе в кабинет вызвала.
– Всё! – вдруг рассердилась Валя. – Хватит ерунду пороть! Если вы боитесь, то я во всем признаюсь! Все возьму на себя!
– Никто не боится, Ивлева, – ласково сказал Соколов. – Ты и так во всем виновата!
– Не переживай, Валя, – подбодрил ее я. – Все равно всему классу придется отдуваться!
– Ой, что с тобой наши парни сделают, если Ведьма для всех наказание придумает! – мечтательно протянул Соколов.
– Мне уже все пофиг! Мне домой надо! – В голосе Ивлевой сквозили истерические нотки.
– Да ладно тебе, Валь, – посочувствовал я. – Никуда ваша няня не денется, не имеет права оставить мелкого одного. Подсудное дело!
– Ты не понимаешь! Она может! Она же неофициально у нас работает… да и вообще… – Валя всхлипнула и в отчаянии забарабанила по двери: – Сколько сейчас времени?! Пора бы ей появиться! – Ивлева едва не рыдала.
– Часов десять, наверное, – пожала плечами Рита. – Курить охота.
– Десять минут двенадцатого, – сказал Федор и, поддернув рукав, показал нам наручные часы.
– Ужас какой! – Валя закрыла лицо ладонями. – Няня, наверное, ушла, оставила мелкого одного… а если не ушла, то бесится как не знаю кто…
– Федор, – торжественно произнес я. – Настал твой звездный час! Ломай дверь!
Сломать что-нибудь Соколова уговаривать не надо. Но все же дверь оказалась прочнее его плеча. Тогда мы, одержимые идеей выбраться из заточения, принялись шуметь что есть мочи. Девчонки вопили, мы с Соколовым стучали по двери. Минут через двадцать раздались громкий шум и кряхтенье и дверь распахнулась. В кабинете стоял охранник в черной форме и щурился от яркого света.
– Все давно уже разошлись, а вы до полуночи сидите! Что вы тут делаете?
– В карты играем! – возмутилась Ивлева. – А вы куда смотрите?! Полюбуйтесь: кто-то дверь на ключ закрыл да еще партой припер! Еле докричались!
Она указала на стол, который охраннику пришлось отодвинуть, чтобы нас вызволить.
– Лариса Сергеевна заснула, что ли? – недовольно пробормотала Рита, поднимая с пола свой рюкзак.
– Нет, у нее инфаркт, – ответил охранник. – Час назад в больницу отвезли.
Мы испуганно переглянулись.
