– Тебе. На мне. – Я улыбнулась шире, так, что чуть щеки не треснули. – И ещё запомни: если уж врываешься к приличной девушке без предупреждения, то хоть цветы или пирожные захвати.
– Э-э-э…
– Какие именно? – по-своему поняла я его замешательство. – Сирень, например. Главное – не розы! Пирожные я люблю с заварным кремом. Чем их будет больше, тем больше у меня появится причин не выкидывать тебя в окно!
– Да пшла ты, – ответил рыжий растерянно.
– Это правильно. И ты иди, – кивнула я. – И друзьям передай мои слова, чтобы им лишний раз больно не падать.
Не дожидаясь новой ругани от рыжика, я отошла от окна, попыталась закрыть створки и поняла, что рама специально так надломлена снизу, чтобы её невозможно было закрыть!
– И тут подстава, – заметила грустно. – Ну и комнатка. Похоже, мне дали ключи от проходного двора.
Однако решив бороться с проблемами по мере их поступления, я вернулась… к собственному внешнему виду.
Зачаровав окно простейшим защитным заклинанием, я вооружилась привезенными из дома купальными принадлежностями и отправилась искать ванную комнату. Она нашлась в начале коридора, у выхода на лестничную площадку.
В помещении, облицованном синей (чтоб ей провалиться) плиткой, красовались три душевые кабины, разделенные тонкими перегородками с большими зазорами снизу и сверху. Хорошо хоть, дверцы имелись и закрывались изнутри на хлипкую щеколду.
Уже спустя минут десять, смыв с себя раздражение, грязь и позорные слезы, все-таки пролившиеся «под шумок» из-за усталости, я вышла из душевой возрожденной! Все ещё злой, немного растерянной, но, в целом, уже смирившейся с новыми реалиями и принявшей решение бороться за высокие принципы.
Сами принципы, правда, ещё до конца не придумала, но где наша не пропадала? Впереди два года учебы.
Однако стоило накинуть халат и начать мыслить немного позитивней, как мироздание ответило очередной подножкой. Темноволосой, голубоглазой и вообще очень похожей на меня.
– Кая! – прогремел Хакан, заметив остановившуюся на полпути меня. – Где ты была?!
– Лучше спросил бы, где не была, – пробормотала я, усилием воли заставляя себя продолжить путь.
– Что? Я не слышу. – Хакан пошел мне навстречу.
На его лице отразилось искреннее беспокойство. И, прежде чем я успела заверить брата, что все хорошо, он недовольно заметил:
– У тебя веки покраснели, губа разбита и ссадина на колене!
Я поморщилась, жалея, что выбрала средней длины халат. Хотя губу и глаза им все равно прикрыть не вышло бы…
– Привет, братишка, – кивнула я, уклоняясь от протянутой к моему лицу руки, – рада тебя видеть. Зайдешь? Ах, вижу, ты уже… И друзей привел!
Последнюю фразу я едва не прорычала. Потому что в моей комнате стояли двое парней! Одного из них узнала сразу. А как не узнать, когда мы сегодня встречались чаще, чем с отражением в зеркале?!
Альрик с самым независимым видом стоял у окна, сложив руки на груди. Спокойный, независимый и полностью сухой. Неподалеку от него, опершись об угол прикроватной тумбочки, восседал тот, чей портрет я несколько раз имела честь лицезреть в галовизоре. Рикард Ройс. То есть хозяин Альрика. Высокий широкоплечий брюнет с яркими голубыми глазами. Он был одет в оранжевую футболку-поло и чёрные брюки. Смотрел парень на меня с вялым интересом, будто и сам толком не понимал, что делает в этой комнате.
– Верно. Это мои друзья, Кая. – Зайдя следом за мной, Хакан прикрыл дверь и представил нас друг другу. Всех по очереди. В самом конце он добавил: – Альрик – тень Рикарда.
– Не передать, как рада знакомству, – ответила я слегка подрагивающим от злости голосом и, не утерпев, полоснула взглядом по блондину, делавшему вид, что он – часть здешней мебели и вообще видит меня впервые.
Развернувшись на пятках, я посмотрела в глаза брата и уточнила:
– А теперь напомни, когда и по какому случаю я вас всех приглашала?
Хакан улыбнулся. Мягко, спокойно, как всегда. Его вообще трудно было вывести из себя.
– Обычно после душа и отдыха ты добреешь, – сообщил он во всеуслышание, – но сегодня что-то явно пошло не так, да? Расскажешь про экзамен? И про своё решение поступить на экспериментальный факультет.
Я почувствовала, как кровь сначала ударила в лицо, затем отлила, оставляя чувство легкого головокружения. Не выдержав пытливого, все понимающего взгляда, отвернулась от Хакана и, поправив полы плюшевого розового халата, чтобы не расходились на груди, ушла от ответа. В прямом смысле слова. Вздернув подбородок, направилась к лежащему на кровати чемодану. Открыв его и отложив в сторону пакет с мыльными принадлежностями, принялась искать расческу.
– Кая, – позвал меня брат. – Что ты делаешь?
– Ищу нижнее белье, – ответила я. – Раз уж мы тут все свои, то, может, заодно посоветуете: красное или белое? Что в академии более модно в этом сезоне?
– Кая! – возмутился Хакан.
– Я люблю чёрное, – неожиданно отозвался Альрик. – С кружевами. Но тут важно, чтобы было что подчеркнуть…
– А по-моему, красное всегда в моде, – продолжил развивать поднятую мной тему его хозяин. Голос у Рикарда оказался высоким и мурлыкающим, а вид оставался надменным. – Классика есть классика. На любой фигуре.
Я почувствовала, как щеки заливает алый румянец.
– Классика – это белое с чёрным, – возмутился Альрик, не обращая на меня внимания.
– Только в твоём мрачном мире. – Рикард усмехнулся и грациозно провел пальцами по своей оранжевой футболке, стряхивая несуществующие пылинки. – Ярким личностям идут яркие цвета.
– Вы говорите при моей сестре! – наконец опомнился Хакан.
Все замолчали. Я встрепенулась (все-таки заслушалась экспертов) и захлопнула приоткрывшийся рот, после чего обернулась к брату и сообщила очевидное:
– Ты связался с дурной компанией! Прости, но я просто обязана буду сообщить об этом отцу. Однако… Память может меня подвести, если вы уйдете отсюда немедленно.
Хакан поморщился и ответил уже гораздо менее спокойно, чем раньше:
– Кая, мы оба понимаем: в ближайшее столетие ты к отцу – ни ногой. Просто скажи, какого руста твоё имя висит среди поступивших на факультет фокусников?!
– Изящных искусств, – поправила я брата, морщась точно так же, как он минуту назад. – И давай помнить о том, что в нашем мире каждая профессия важна.
– Да? Помнится, ещё совсем недавно ты пела по-другому.
– Я повзрослела и переосмыслила многие вещи, – отозвалась, снова начав рыться в чемодане. Обнаружив расческу, стащила с головы пропитавшееся влагой полотенце и принялась расчесывать тяжелые каштановые волосы, рассыпавшиеся по плечам и спине.
Какое-то время в комнате стояла гнетущая тишина. Я уже понадеялась, что брат все-таки поймет, насколько неуместно чужое присутствие, и уйдет, но не тут-то было.
– Ладно, – заявил он, – пока отложим это. Тогда скажи, почему тебя заселили именно в эту комнату? И что с замком в двери?
– А что не так с комнатой? – Я откинула назад густые, слегка вьющиеся от влаги волосы и посмотрела на Хакана самым честным взглядом. – Чем она хуже других?
– Ну-у… – Он замялся и посмотрел на Рикарда.
Я повторила его маневр.
Тот улыбнулся, демонстрируя ряд крепких белых зубов, и перевел взгляд на Альрика. Блондин изобразил удивление и демонстративно уставился на Хакана.
Брат устало вздохнул, взъерошил собственную причёску пятерней и все-таки доложил:
– Тебе здесь не место.
– Почему?
– Это комната свиданий! – устав от игры в гляделки, выпалил Хакан. – Через неё парни выбираются по пожарной лестнице за окном после комендантского часа. И я просто не представляю, как аэра Вулф могла поселить тебя сюда. Что ты ей сделала?
– Намекнула, что не стоит лезть в чужие дела, – не стала отпираться я. – Но она вела себя отвратительно.
– Заведующая общежитием? – Голубые глаза Хакана потемнели от гнева. – Боги, Кая, ты же должна понимать, что некоторым людям можно простить их любопытство? Иначе…
Он красноречиво осмотрел мою комнату.
– Я не привыкла уступать своим принципам.
– Научится еще, – своеобразно успокоил Рикард Хакана. – Какие её годы…
– Может, я и вспылила немного. – Я покладисто кивнула и спросила: – Как считаешь, если я искренне извинюсь перед аэрой Вулф, она сменит гнев на милость?
– Нет. – Брат покачал головой.
– Это её только раззадорит, – продолжил мысль Хакана Рикард. – Но ты можешь заслужить прощение поступками.
– Поступками? – уточнила я, все же посмотрев на говорившего.
– Подхалимство, – просветил меня Альрик. Встретившись со мной взглядом, он широко улыбнулся и развил мысль: – Заискивание. Стукачество на других.
– Самый простой путь, – кивнул Рикард. – И будешь в шоколаде.
– Ненавижу шоколад, – отозвалась я, яростно сверкая глазами.
– Тогда нужно починить замок в двери, – тут же заключил Рикард, – и щеколду на окне. Магическая защита сверху тоже не помешает.
– Но все будут ломиться к ней! – возмутился Хакан. – Ты хоть представляешь, что начнется?
– Постучат и уйдут, – пожал плечами Альрик. – Хотя пару дней придется потерпеть попытки вторжения. И, возможно, угрозы.
– Ее все возненавидят. – Хакан с жалостью посмотрел на меня. – Нет, так нельзя.
А я широко улыбнулась и заверила:
– Никогда не мечтала о море друзей. Честное слово. Я приехала учиться новой шикарной профессии, а не искать фанатов.
– Кая, ты просто не понимаешь…
– Это ты не понимаешь, Хакан! – Я зло сверкнула глазами. – Нельзя вечно указывать мне, что делать. Это моя жизнь.
Пару секунд мы с братом смотрели друг на друга как непримиримые враги, и вдруг он сдался.
– Ты права… – Хакан нечитаемым взглядом посмотрел на Альрика.
Я тоже перевела взгляд.
Блондин заломил бровь, чуть искривил губы, будто показывая, насколько сомневается в правильности невысказанной просьбы, а затем кивнул.
Позже я узнала, что так они договорились о починке двери и окна. И о наложении магической защиты от взлома. Оказывается, Альрик умел руками не только лечить и посторонних девиц лапать.
Глава 4
В дальнейшем воспоминания о первом дне в академии оказались рутинными и потому смазанными. Хакан со своим закадычным другом Рикардом устроили мне мини-экскурсию по территории, начавшуюся у женского общежития и закончившуюся совсем рядом – в учебном корпусе номер один, где мы узнали моё расписание на ближайшие три дня и прошли в огромную студенческую столовую. Там меня накормили и посоветовали возвращаться домой, а не маяться ерундой на странном факультете.
Спустя первое блюдо, второе и компот, убедившись в моем непоколебимом желании стать иллюзионом, Хакан попытался напроситься ночевать со мной. Он был убежден, что именно сегодня через мою комнату попробует пройти масса людей, и всех нужно припугнуть, дабы больше так не делали. Я снова отказалась от помощи, убедив брата, что надежного замка в двери и банальнейшей защитной магии будет вполне достаточно.
Он поскрипел зубами, но, переглянувшись со странно подмигивающим Рикардом, неожиданно согласился с моими аргументами.
Когда меня вернули в комнату общежития, Альрик, все это время колдовавший там, как раз закончил работать. Он встретил нас, сообщая:
– Личину в замке сменил, в дверь её вставил намертво, новый ключ на тумбе. Второй экземпляр отдал аэре Вулф. Так положено. Окно теперь закрывается на щеколду. Плюс создал магическую защиту. Без разрешения ни одна пакость не проскользнет.
Парни слушали его с серьёзными лицами и кивали. Я же… поймала себя на том, что с гораздо бОльшим (неправильным!) интересом разглядываю самого блондина. Он сидел рядом с большим коричневым саквояжем, в который складывал разложенные вокруг инструменты. То есть этот парень умел не только магией пользоваться, но и молоток в руках держать! И почему-то сей факт очень сильно цеплял за живое.
Прежде идеальная причёска Альрика слегка растрепалась, под чёрными брюками, чуть приподнятыми над ботинками, виднелись оголенные щиколотки. Да и белая рубашка, рукава которой были закатаны до локтей, оказалась расстегнутой на четыре верхние пуговки, так что я вполне смогла оценить часть торса блондина. И выглядел он крепким, гладким и…
– Кая! – кажется, во второй раз позвал меня брат. – Ты в зарядке?
– Нет, сегодня не делала, – ответила я, пытаясь понять, чего от меня хотят.
– Что не делала? – переспросил Хакан. – Я спросил, в порядке ли ты.
– В полном, – пропищала в ответ я. Отвернувшись от блондина, с трудом удержалась, чтобы не облизнуть пересохшие отчего-то губы и добавила, старательно глядя на новый дверной замок: – Спасибо за помощь, дальше я сама.
– Но я могу завтра зайти за тобой и проводить, – сказал брат тоном, подразумевающим отнюдь не предложение. – Отведу в аудиторию, представлю…
– Нет! – Я опомнилась окончательно. Строго посмотрела на брата и предупредила: – Даже не думай. Я сама найду дорогу к зданию, поднимусь на второй этаж и…
– На третий, – поправил меня Хакан.
– Пусть так. – Я кивнула. – И без труда отыщу аудиторию номер шестьдесят один дробь три.
– Шестьдесят три дробь один. – Хакан скрипнул зубами.
– Да-да, – согласилась я, – её.
