– Вы имеете в виду сценарий, где Клинге случайно задушил женщину во время полового акта, а потом застрелился и одновременно упал на машине в воду?
– Что-то в таком духе, да.
– Пока я только начала работу, но на данный момент не нашла ничего противоречащего этому.
Хеск сразу почувствовал, как часть груза свалилась с плеч. Может, все-таки это расследование пройдет относительно гладко.
– Так вы смогли установить, что они занимались сексом?
Судмедэксперт кивнула.
– Да. Но только вагинальным, и в этом смысле все, похоже, прошло нормально. Я увидела шрамы только от более давних травм.
– А что насчет следов удушения? Возможно ли удостовериться, что они остались именно от его рук?
– Думаю, это будет нелегко. – Она подошла к другому краю смотрового стола и начала рассматривать следы на шее женщины. – Если бы у него был какой-нибудь развернутый внутрь перстень или что-то вроде того, это было бы другое дело. Такие следы могут, в общем, остаться от того, кто… – Она замолчала и стала надавливать сильнее. – Странно, – через некоторое время проговорила она себе под нос, а затем открыла рот женщины и посветила прямо в горло маленьким фонариком.
– Вы что-то нашли? – спросил он, не подходя слишком близко. Он совсем не хотел мешать.
Ответа он не получил. Как будто вообще его не услышав, она продолжила осмотр, засунув указательный и средний палец женщине в рот так глубоко, что у него сработал рвотный рефлекс.
Тут открылась дверь, и в помещение вошел широкоплечий вахтер в голубом комбинезоне с тележкой, набитой лампами дневного света и лампочками разных форм и размеров.
– Здравствуйте, – сказал он с восточно-европейским акцентом. – Только заменю лампы.
– Без проблем. – Судмедэксперт вынула пальцы из горла женщины и повернулась к столу, занятому инструментами для осмотра, взяв оттуда пинцет длиной в пару десятков сантиметров.
Хоть Хеска больше интересовало, чем занимается судмедэксперт, что-то заставило его приглядеться к вахтеру, который разложил стремянку, поднялся к одной из ламп и начал откручивать защитный короб. Хеск не понимал, что конкретно. Единственное, что бросалось в глаза, – отсутствие у мужчины безымянного пальца.
Спустя некоторое время Хеск повернулся обратно к судмедэксперту, которая все глубже засовывала пинцет в горло женщины, а когда в итоге начала что-то вытаскивать из распахнутого рта, он подошел к ней, чтобы рассмотреть поближе.
Он не знал, что это. Только то, что это разноцветный кусочек ткани, блестевший от слизи и слюны. Золотистый, оранжевый, розовый и зеленый цвета. Узкие полоски всевозможных оттенков продолжали выходить изо рта женщины, как будто им не было конца.
– Похоже на носовой платок? – спросил он, когда она развернула квадратный кусок ткани на одном из боковых столов.
– Да, – кивнула судмедэксперт. – И так мы видим, что как минимум половина вашего сценария больше не актуальна.
– Что вы хотите сказать?
– Тут дело совсем не в зашедшем слишком далеко сексе с удушением. А в другом, и это другое – преднамеренное убийство.
Хеск кивнул, пытаясь совместить новую деталь пазла с остальными, и тут заметил, что вахтер стоит на стремянке с лампой в руках и смотрит прямо на них и их находку.
– Простите, вы разве не лампы пришли менять? – спросил Хеск и подошел к нему.
– Так точно, лампы и лампочки. – Вахтер опомнился и открутил одну из ламп дневного света.
– Может, глупый вопрос, но в чем смысл их менять? Они ведь работают.
– Смысл? – Вахтер пожал плечами.
– Да, зачем их менять, если они еще работают?
– Я не знаю, – вахтер вдруг перешел на английский. Вы хотите поговорить с моим начальником? Так будет лучше. Я позвоню ему.
– Нет, не нужно. Но я хочу увидеть ваши документы, – Хеск тоже ответил по-английски.
– Что?
– Ваши документы. Могу я увидеть их? – повторил он. Как и с тем рыбаком, что-то тут его смущало.
– Зачем? Я не понимаю. – Вахтер спустился со стремянки. – Я ничего не сделал. Ничего.
– Я вас ни в чем не обвиняю. Но у нас тут расследование идет полным ходом, и я хочу убедиться, что все в порядке.
– У меня нет с собой документом.
– Хорошо, тогда где же они?
– В нашем офисе.
Дверь открылась и в помещение заглянул еще один мужчина.
– Вратлов, что ты тут возишься? Мы не можем потратить на это целый день.
– Это все он. Требует документы, а у меня нет с собой.
– Нам нужно просто поменять пару ламп. – Мужчина подошел к Хеску. – В чем проблема?
– Мне кажется немного странным, что вам нужно менять явно работающие лампы, как раз когда мы здесь.
– Мы меняем все лампы дневного света на более энергосберегающие. Мы просто следуем регламенту.
– А мой регламент – это знать, с кем я нахожусь в одном помещении во время следствия. Так что либо покажите свои удостоверения, либо покиньте помещение.
– О’кей. – Мужчина кивнул. – Поработаем здесь позже. Когда вы закончите?
– Об этом вам нужно спрашивать не меня, а ее. – Он кивнул на судмедэксперта, которая теперь через лупу изучала покрашенные красным лаком ногти женщины. – Думаю, сейчас она слишком занята, чтобы отвечать на вопросы.
Мужчина кивнул коллеге, монтировавшему обратно лампу и короб, после чего тот спустился и сложил стремянку.
– А как вас зовут? – спросил мужчина, пока помогал коллеге с оборудованием.
– Хеск. Ян Хеск.
– Отлично, – сказала судмедэксперт, как только те двое покинули помещение и закрыли дверь. – Начинаете осваиваться.
– Я бы так не сказал, – произнес он, хотя на самом деле именно так себя и чувствовал. – Просто не хочу никаких посторонних…
– Надеюсь, освоились вы достаточно, чтобы посмотреть вот на это, – перебила она, в то время как зацепила щипцами ноготь на среднем пальце правой руки женщины и подняла его перпендикулярно пальцу.
– Что вы обнаружили? – спросил он, подходя к ней.
– Вот. – Она поскребла внутреннюю сторону сломанного ногтя длинным узким инструментом и показала кровяные частицы. – То есть это принадлежит не ей.
– Да, она ведь его царапала.
– Да, может показаться и так. – Она перенесла частицы кожи и крови на предметное стекло и поднесла его к свету. – Проблема в том, что у Могенса Клинге всего одна царапина.
5
Время уже перевалило за девять, прошло чуть больше четырех часов с того момента, как Ким Слейзнер проснулся и вылез из кровати значительно раньше обычного. После первого утреннего посещения туалета он полчаса провел за компьютером у себя в кабинете.
К сожалению, они не знали точно, чем он там занимался. Для этого им пришлось бы проникнуть в квартиру и установить ему на компьютер программу для взлома клавиатуры, что, по их оценкам, несло слишком высокие риски.
Затем он быстро принял душ, оделся и приехал в офис примерно на час пятнадцать раньше обычного без привычного пятничного смузи со спирулиной, морской капустой и шпинатом, а самое главное, без обязательной утренней йоги под аккомпанемент насколько одухотворенной, настолько и безликой музыки чил-аут.
Другими словами, утро Слейзнера получилось каким угодно, кроме привычного.
Только в своем кабинете в полиции он начал коммуницировать по мейлу и СМС. Однако ничего из перехваченного ими не пролило свет на то, почему он встал так рано.
Обыкновенная административная тягомотина, которая занимала львиную долю его рабочего времени. Обсуждение бюджета, расписание найма новых сотрудников, а также разговоры о том, когда обнародовать статистику раскрываемости.
Все это оказалось настолько скучным, что Цян начал иронизировать, мол, интереснее смотреть на то, как растет дерево. Но их энергия никуда не делась, и последние часы они работали интенсивнее, чем когда-либо.
Что можно было сказать и о Слейзнере, который сегодня утром демонстрировал необычную продуктивность за рабочим столом.
Многие из мейлов, на которые он ответил, пришли давно, а некоторые даже две недели назад. Вдобавок он отменил участие во всех запланированных на сегодня встречах и находился в процессе отмены встреч и на всю предстоящую неделю.
Единственное объяснение, которое устраивало их всех, – он подчищал хвосты. В свою очередь это могло означать, что он готовит себе пути отхода или случившееся настолько серьезно, что требует отложить все остальное. Что бы это ни было, его сильно прижало в угол.
Дуня подошла к Фариду, который с дымящейся кружкой чая в руке смотрел то на один, то на другой монитор.
– Нашел что-то?
– Не уверен. Возможно. Что думаешь вот об этом? – Он показал на один из мониторов с электронной перепиской Слейзнера. – Он получил это письмо на один из личных адресов три минуты назад.
От: bordsreservation@restaurantzeleste.dk
Кому: kim.sleizner001@gmail.com
Тема: Бронирование столика
Здравствуйте, Ким,
Спасибо за ваше бронирование на 3 человек в ресторане Zeleste.
Ждем вас в пятницу, 3 августа 2012 года, время 14:30 – 17:00.
Номер брони: 15962897
Если хотите снять бронь, нажмите сюда.
С уважением, Ресторан Zeleste
– Это же уже сегодня вечером, – сказала Дуня. – Он заносил это в календарь?
– Пока нет. Сейчас свободна вся вторая половина дня, он убрал и встречу по бюджету с половины первого до двух, и ту встречу о концепции развития с отделом кадров, которая должна была занять остаток дня. Ну, помнишь, они там собирались обсуждать новые этические нормы в полиции, чтобы улучшить атмосферу на работе.
Дуня кивнула. Как раз над этой встречей они долго смеялись. Сам Слейзнер инициировал ее пару недель назад, несомненно, для того чтобы очистить себе карму и показать всем, какой он хороший и сознательный шеф. Но в данную минуту у него явно было что-то важнее уважения, сострадания, равноправия и разнообразия.
– У нас есть предположения, с кем он может встречаться?
Фарид покачал головой.
– Цян сейчас этим занимается. Но судя по его плохой осанке, дела идут не очень хорошо.
– Ну, не я же постоянно жалуюсь на боль в спине, – сказал Цян, который, казалось, сейчас стечет со стула, перемещая курсор по одному из мониторов.
– Ты проверял Фейсбук? – спросила Дуня.
– Да. И Твиттер, и Вордфьюд.
– Вордфьюд? – переспросил Фарид.
– Да, он скачал его пару недель назад, а там есть еще функция чата. Но кроме тех мейлов, которые вы читали, не похоже, что он с кем-то связывался. Он даже не выходил из кабинета, чтобы взять кофе и поговорить с коллегами. – Раздался сигнал, и Цян выпрямился на стуле. – Хотя погодите, что-то происходит.
– Что такое? – Дуня подошла к нему.
– Он только что отправил СМС.
– Кому?
– Яну Хеску.
– Хеску? – Дуня обернулась к Фариду. – Он разве не в отпуске?
