– Защитники двора, – зло произнесла она, глядя так, словно могла дышать огнем. За ее недовольством тоже скрывался страх. Корэйн заметила его по блеску в тигриных глазах. – Охотники короля Айбала.
Корэйн прикусила губу.
– Они помогут нам?
Невеселый смех Сорасы прозвучал грубо.
– Скорее продадут тебя Эриде или используют в качестве разменной монеты. Корэйн, ты самое ценное, что есть в Варде. А король Айбала не дурак, чтобы разбрасываться своими сокровищами.
– А что если они ищут не Корэйн? – включился в разговор Чарли, на его лице появилось выражение задумчивости.
Сораса прищурилась, сомнение отразилось на ее лице. Какие бы слова она ни хотела произнести, они так и остались невысказанными.
– Я возьму Корэйн и клинок, – постановил Дом, отворачиваясь от горизонта. Не успела Корэйн возразить, как оказалась в седле песчаной кобылы. Дом вскочил на единственную другую имевшуюся у них лошадь, не обращая внимания на отсутствие седла. Древний не нуждался в таких мелочах.
Корэйн возмущалась, сжимая вложенные ей в руки вожжи. Она удивилась, когда к ней подошел Эндри и принялся затягивать подпругу седла. Он коснулся лодыжки девушки, побуждая поставить ногу в стремя.
– Эндри… прекрати. Дом! – запротестовала она, делая попытки освободить ногу. Корэйн попыталась слезть с лошади, но Эндри твердо удерживал ее на месте, всем своим видом выражая мрачную непреклонность.
– Мы не оставим вас, – разозлилась Корэйн.
Древний схватил уздечку ее лошади и дернул за гриву собственную кобылу, заставляя обеих лошадей пойти вперед.
– У нас нет выбора.
– Древний, у тебя нет иного выбора, кроме как ждать, – категорично заявила Сораса, не двигаясь с места. Она решительно смотрела на бессмертного. За ее спиной, из мерцающей линии, где земля встречалась с небом, показались черные всадники. – Стражам короля нет равных ни на песке, ни на дороге. Возможно, ты переживешь их на день, не больше. Но они настигнут даже тебя, и океан крови прольется напрасно.
Дом зарычал так, словно готов был прогнать ее прочь.
– Сарн, до побережья меньше дня пути.
– А что потом? Хочешь познакомиться с королевским флотом? – усмехнулась Сораса. Корэйн вынуждена была согласиться, флот айбалийцев не знал себе равных.
– Ты даже не понимаешь, в какую сторону держать путь, – добавила Сораса, махнув рукой на залив вдали и Долгое море за ним. – Но поступай так, как тебе будет угодно.
Эндри выругался, и его вспышка гнева застала Корэйн врасплох.
– Получается, у нас нет иного выбора, кроме смерти? – спросил он со злостью в голосе. Никогда, даже во время боя, Корэйн не видела в нем такой ярости и такой безысходности. – Как для Корэйн? Так и для Варда?
Сораса как ни в чем не бывало скрестила руки на груди. Засохшая под ее ногтями кровь походила на ржавчину.
– Никто не говорил о том, что они убьют тебя, оруженосец, – устало ответила она. – Я меченая амхара. Возможно, все закончится не так уж и хорошо.
– Эй, здесь есть еще один беглец, которого ищут! – подняв палец, вмешался Чарли.
Коса Сорасы щелкнула, словно плеть, когда она повернула голову, с усмешкой глядя на мадрентийского фальсификатора.
– Вряд ли королю Айбала есть дело до какого-то странствующего жреца с красивым почерком.
Чарли снова укрылся под защитой собственной мантии.
– На все воля богов.
– Тогда иди ты, – предложила Корэйн, снова пытаясь слезть с лошади. Но Эндри оставался непреклонен и по-прежнему не позволял ей спуститься на землю. – Беги. Им нужны мы.
Как обычно ухмыльнувшись, то есть нацепив одну из своих привычных масок, убийца отмахнулась от этого предложения.
– Пожалуй, лучше попытаю счастья с защитниками двора, и я определенно понадоблюсь вам, – добавила она, указывая на все еще сидящего в седле Дома. – Не думаю, что в ближайшее время он будет вести переговоры.
Корэйн стиснула зубы, чувствуя знакомый укол разочарования.
– Сораса.
«Тебе надо спасаться», – хотела сказать она.
Дом слез с лошади. На лице бессмертного не отражалось ни единой эмоции, невозможно было понять, о чем он думает.
– Сораса, – прорычал он. – Забирай ее и уходи.
Пусть только на мгновение, но маска беспечности сползла с лица убийцы. Она быстро заморгала, на ее щеках появился румянец. Под привычной для нее уверенностью Корэйн увидела следы сомнений. Сомнений и страха.
Но Сораса отвернулась, выражение ее лица снова стало бесстрастным, словно кто-то стер все эмоции, как стер бы все слова с грифельной доски. Взмахнув окровавленной рукой, она отказалась от ожидающей ее лошади и снова устремила взгляд в сторону горизонта. Всадники уже почти настигли их, стук копыт сорока лошадей грохотал по песку.
– Слишком поздно, – пробормотала убийца.
Дом склонил голову, выглядя так же, как и в Аскале, когда истекал кровью с раной в ребрах, пока они бежали к воротам.
«Но даже в Галланде мы могли бежать. Тогда у нас был шанс». Корэйн почувствовала, как оседает в седле, и неожиданно обрадовалась тому, что Эндри рядом. Только благодаря его руке на ее лодыжке она продолжала держать себя в руках. Оруженосец не ослабил хватку и даже не взглянул на приближающихся всадников. Теперь они слышали, как стражи выкрикивали приказы на айбалийском.
– Думаешь, он не почувствует это? – едва слышно спросил Эндри.
Корэйн посмотрела на него, отметив прямую спину и напряженно сжатые пальцы. Эндри медленно поднял голову, позволяя ей читать его так же легко, как она читала бы одну из своих карт.
– Думаешь, он не почувствует, что Веретено исчезло? – прошептал Эндри.
Несмотря на приближающихся всадников, перед глазами Корэйн предстал Таристан. Он истекал кровью, заслоняя Эндри до тех пор, пока не осталось лишь белое лицо дяди и его черные глаза, в которых сиял красный огонь. Она отвернулась до того, как он смог бы поглотить ее целиком.
Снова взглянув в сторону деревни, она принялась разглядывать руины и место, где когда-то горело Веретено. Несмотря на то что всадники продолжали приближаться, их голоса становились все громче, Корэйн почувствовала, что ее мысли уносятся все дальше и дальше.
– Надеюсь, нет, – прошептала она, молясь всем известным ей богам.
«Но если я могу чувствовать отголоски его голоса и его отсутствие…
Уверена, что и он тоже.
Как и Тот, Кто Ждет».
Глава 2
Между королевой и демоном
– Эрида —
Зажженная жаровня ударилась о стену, горячие угли рассыпались по каменному полу маленькой приемной, поджигая край старого ковра. Королева Галланда, Эрида, тут же затушила пламя, но внутри нее по-прежнему бушевал огонь. Ее лицо пылало, бледные щеки покраснели от гнева.
Корона – простая тонкая, но сверкающая полоска из золота – валялась на низком столике. В разгар войны, в холодном замке неподалеку от поля боя, в эпицентре, разрази его Веретено, урагана, ей не нужны были ни роскошные драгоценности, ни нелепые наряды.
Грудь Таристана равномерно вздымалась и опускалась, когда он голыми руками бросил очередную бронзовую чашу с горячими углями в другой конец комнаты. Создавалось впечатление, словно делать это было так же легко, как подбрасывать тряпичную куклу, но Эрида знала, что жаровня вдвое тяжелее ее самой. Ее супруг был слишком вынослив, слишком могуч. Он не чувствовал ни тяжести, ни боли.
Слава богам, на него не повлиял и яд.
Даже после замка Вергон и вскрытия последнего Веретена. Сияющий портал все еще стоял перед глазами Эриды, почти невидимая золотая нить, такая важная и в то же время такая неприметная. Дверь в другой мир и еще одно звено в цепи ее империи.
Тень Таристана маячила позади, поблескивая в свете факелов и углей, прыгая по стене, словно чудовище. Церемониальные доспехи принца исчезли, осталась лишь темно-красная туника и бледная кожа. Без железа и позолоты он казался не менее внушительным.
Эрида жалела, что не может бросить эту тень на Вард, отправить ее в ночь на поиски той дороги, по которой теперь мчался ее кузен, лорд Кониджин. Гнев королевы разгорался все ярче, пламя подпитывалось мыслями о вероломных родственниках.
«Не хочу, чтобы Таристан убивал его, – подумала Эрида, – желаю, чтобы он притащил его сюда, покалеченного и поверженного, тогда мы сможем убить его на глазах у всего двора и положить конец его мятежу до того, как он успеет начаться».
Она представила, как ее кузен вместе со своей свитой скачут в темноте. У них было лишь небольшое преимущество перед королевскими всадниками, но небо затянули тучи, а луна и звезды скрылись за пеленой. Темная как смоль ночь стояла над переменчивой границей. Собственные солдаты королевы устали после битвы днем, их лошади еще не восстановились, чего нельзя было сказать о Кониджине, его сыне и их верных людях.
– Все спланировано, – кипя от ярости, пробормотала Эрида. – Он собирался убить Таристана, моего мужа, их собственного принца, и отобрать у нас трон. Но Кониджин хитер и знал, что нужно составить план и на случай неудачи.
Королева сжала руки в кулаки, жалея, что не может сама швырнуть жаровню. Или сорвать гобелены. А может, продырявить стены. Сделать что-нибудь, чтобы дать выход съедающему ее изнутри гневу, а не позволять ему разрастаться.
Эрида представила, как презрительно усмехается Кониджин, обнажая зубы под светлой бородой и уничтожающе глядя на нее голубыми глазами, его лицо походило на лицо ее ныне покойного отца. Королеву одолевало желание обхватить руками жалкое горло кузена и сжать.
Когда угли упали на пол, Красный Ронин вздрогнул и отдернул край своей алой мантии, не давая ткани загореться. Он взглянул на единственную оббитую железом дубовую дверь, ведущую обратно в парадный зал, который давно опустел.
Эрида старалась не думать о том, как ее лорды и генералы будут шептаться о попытке отравления. «Большинство останутся верны короне. Но некоторые – и их достаточно – могут выбрать иной путь. Даже оставаясь рядом со мной, некоторые хотят, чтобы Кониджин носил мою корону».
– Меня беспокоит оставленное Веретено… – начал Ронин, но, заметив пристальный взгляд Таристана, резко замолчал.
– Оно для нас потеряно. Как ты и сказал, – прорычал Таристан. Он принялся расхаживать по комнате, стуча по полу тяжелыми сапогами. – Ублюдочное отродье, – добавил он, почти смеясь. – Кто бы мог подумать, что семнадцатилетняя девчонка доставит больше неприятностей, чем ее драгоценный отец?
Несмотря на обстоятельства, Эрида почувствовала, как дернулся уголок ее губ.
– То же самое говорили и обо мне.
Теперь Таристан действительно рассмеялся, его смех напоминал скрежет стали по камню. Но веселье не достигло черных глаз, красная тень в которых шевелилась в свете костра. Демон всегда находился внутри него, однако никогда его присутствие не казалось таким осязаемым, как сейчас. Эрида практически чувствовала Его ненависть и Его голод, пока Таристан мерил шагами комнату.
– Дверь в Миэр закрыта, монстров оттеснили назад, – пробормотал Ронин, судорожно сжимая рукава туники. Как и Таристан, он начал ходить взад и вперед между дверью и окном. Затем резко повернулся к принцу и королеве: – Нам остается надеяться, что к этому моменту из Миэра выпущено достаточно существ, и они продолжат изводить моряков.
– Несомненно, кракены и морские змеи окажутся весомой помехой для флотов Варда, особенно флота Айбала, – ответила Эрида. – Интересно, сколько их боевых кораблей уже лежит на дне Долгого моря?
Потеря Веретена, какой бы губительной она ни казалась, не слишком сильно волновала королеву. А вот события вечера беспокоили куда сильнее, их было невозможно игнорировать. Эрида лучше, чем кто-либо другой, знала, насколько опасны жаждущие власти придворные.
Пока она смотрела на вышагивающего по комнате Таристана и тянущуюся за ним тень, ее разум занимали мысли о Кониджине.
– Ты не забыл, что час назад мой кузен пытался тебя убить? – резко спросила она.
– Эрида, я все еще чувствую вкус яда, – резкий ответ напоминал удар плетью. Королева взглянула на рот своего супруга, его тонкие губы растянулись в усмешке. – Нет, я не забыл.
Ронин пренебрежительно махнул бледной рукой.
– Подлый недалекий человек. Он потерпел неудачу и сбежал.
– Если дать ему шанс, он способен организовать против нас восстание и привлечь на свою сторону половину королевства, – оскалившись, яростно возразила Эрида. Ей захотелось схватить за горло и мага.
К ее огромному разочарованию, Таристан лишь пожал плечами. Вены на его шее выделялись, словно белые шрамы.
– Так не давай ему такую возможность.
– Таристан, ты так мало знаешь о королевствах и дворах, – устало вздохнула Эрида. «Если бы только демон-покровитель даровал ему хоть немного благоразумия». – Насколько бы ты ни был неуязвим и силен, без моей короны ты ничто. Если я потеряю трон из-за этого никчемного, коварного тролля…
Услышав это, Таристан перестал расхаживать по комнате и остановился перед Эридой. Он посмотрел прямо на нее, казалось, его черные глаза могли поглотить весь мир.
И в них виделось все то же красноватое сияние.
– Ты останешься королевой, обещаю, – прорычал Таристан.
Эриде хотелось верить ему.
– Тогда слушайте меня. Вы оба, – сказала она, щелкнув пальцами и указывая на принца и мага. Слова лились быстро, словно бегущая из раны кровь: – За свои злодеяния Кониджин должен предстать перед судом. Ответить за измену, подстрекательство к мятежу, попытку убийства находящегося на троне принца, моего супруга. А затем его надо прилюдно казнить, чтобы каждый, кто может встать на его сторону, видел последствия такого выбора. Придворные, мои лорды, армия, всем им нельзя дать ни малейшего повода сомневаться в моей власти. Если я – мы – хотим продолжить нашу захватническую войну и предъявить требования на Вард, нужно действовать решительно.
Таристан сделал еще один шаг вперед, и королева почувствовала исходящий от его тела опасный жар. Сжав челюсть, он спросил:
– Может, мне стоит отправиться за ним в погоню и порадовать тебя?
Эрида едва не отмахнулась от этого предположения. Она не боялась за Таристана – он был намного сильнее почти всех в Варде. Но он не был неуязвимым. Все еще не желающие заживать шрамы на его лице являлись тому подтверждением. Что бы ни сделала Корэйн, на безупречной в остальном коже остались глубокие следы. Более того, глупо было думать, что принц-консорт сам отправится в пустыню, на чужие земли, чтобы найти своего предполагаемого врага. Но хуже всего то, что мысль о его отъезде вызывала у нее страх. «Я не хочу, чтобы он покидал меня», – поняла Эрида, хотя ей трудно было признаться в этом. Постаравшись отогнать эти мысли, она отвернулась от Таристана, переведя взгляд на единственную дверь в маленькой комнате.
За ней находился пустой парадный зал. Замок наводили шепчущиеся по углам придворные, на полях разбила лагерь армия. «Скольких Кониджин может переманить на свою сторону? Сколько человек переметнется под его флаг, оставив мой?»
Таристан не отступил ни на шаг и продолжал смотреть на нее. Пробежавшись взглядом по лицу королевы, он пытался взглянуть ей в глаза, ожидая, когда она заговорит. Дожидаясь ее приказа.
Подобная мысль казалась заманчивой и упоительной. Победоносный принц Древнего Кора, воин по крови и по предназначению, зависел от ее одобрения. Сие положение дел опьяняло даже королеву. Она почувствовала возникшее между ними напряжение, оно было практически осязаемым, как натянутая струна. На мгновение Эриде захотелось, чтобы вечно причитающий крысеныш Ронин находился подальше отсюда, но маг продолжал сидеть в углу, его взгляд метался от королевы к демону и обратно.
– Ты не должен подвергать себя опасности, Таристан, – наконец ответила Эрида, надеясь, что он не услышал, как дрожит ее голос.
Ронин поднял палец и сделал шаг вперед. Какая бы нить не тянулась между королевой и консортом, волшебник аккуратно разрубил ее пополам.
– В этом мы согласны, Ваше Величество, – сказал он. – Одно Веретено потеряно. Мы должны добыть другое, причем быстро.
Эрида отвернулась. «Я не стану сражаться за внимание, особенно с этой крысой. – Скривив губы в отвращении, она ощутила, как усталость долгого дня опустилась на ее плечи. – Я начала этот день на одном поле боя, а теперь стою совсем на другом. – Используя вместо меча смекалку и интеллект, королева определенно чувствовала себя солдатом. – Сражаться с мечом было гораздо проще». Ей отчаянно захотелось ослабить шнуровку на сорочке, туго затянутую на спине под складками платья.
