– Наверняка получила его в момент драки с соперницей, – как-то даже беспечно отозвалась Хмельнова.
И вдруг задумалась. И произнесла после непродолжительной паузы:
– Но уточнить все же необходимо. А вообще, капитан, не следует нам так глубоко рыть. А то, не дай бог, шахтеры полезут. Банальное же дело. Просто до тошноты банальное.
Глава 2
Иван стоял перед зеркалом в собственной ванной и репетировал. Нужного выражения лица не выходило. Где боль, раскаяние, скорбь, наконец? Почему любимая им, симпатичная физиономия расползается в довольной ухмылке, как он ни пытается ее погасить?
– Блин! – фыркнул он, брызнув на зеркало воды из пригоршни. – Экий ты мерзавец, Ваня!
Конечно, мерзавцем он себя не считал. Он себя любил чрезмерно. И ругать, осуждать или, упаси господи, ненавидеть себя не имел никакого права. Он хороший! Умный, правильный, без вредных привычек. Любовь к женщинам не в счет. Он всегда умел заработать. И навыки не растерял. Он сам для себя был прекрасным стрелочником, умело направляя себя на нужные рельсы. Когда становилось опасно, он загонял себя в тупик и пережидал. Как вот сейчас.
Неожиданно лицо его сморщилось, как от боли. Иван вспомнил, какого выгодного предложения лишился по вине этих двух дур.
– Смотри, Ваня, второй раз не предложу, – разочарованно глянул на него один из знакомых, периодически подгоняющих ему темы для заработка. – Реальные же бабки можно срубить, почти ничего не делая. Взял, отвез, передал. Все!
– Да понимаю я. Но вдруг менты меня пасут?
– Из-за чего? Из-за того, что твои телки тебя не поделили? Так Ирка вроде уже под стражей.
– Под стражей. Но в суд-то ее не везут пока, почему? – он удрученно смотрел на знакомого. – Почему? Есть сомнения потому что. Начнут рыть, блин… Может, за мной уже наблюдают!
– А ты при чем? – таращил глаза знакомый и инстинктивно начинал оглядываться. – Ты же ни при чем?
– Разумеется! – фыркал Иван оскорбленно. – Вся моя вина в том, что вовремя не сумел отделаться от них. Или хотя бы от одной из них. Кто же знал, что Ирка поедет к Алле в гости? И схватится потом за нож! Вот дуры!
И еще какие, но…
Но Иван не мог не признать, что сложившаяся ситуация ему на руку. Он избавился сразу от обеих. Долго тянул, все намекал, намекал. Бросить не решался. Они же просто вымотали ему все нервы! Достали звонками и сообщениями. Хорошо он на квартиру к себе их не возил. Иначе у двери бы ночевали.
В дверь позвонили. Иван закрутил краны. Вытер полотенцем зеркало. Убрал самодовольство с физиономии и пошел открывать.
Он знал, кто к нему явился. Они договаривались о встрече вчера вечером.
– День добрый, проходите, – гостеприимно распахнул он дверь пошире, впуская капитана полиции Дмитрия Андреева.
Он старался выглядеть удрученным: голова низко опущена, уголки рта тоже, глаза полуприкрыты. Так, наверное, должна была выглядеть скорбь.
– Можете не снимать ботинки, – великодушно позволил он менту. И соврал: – У меня не прибрано.
Соседка, которая занималась в его квартире уборкой, ушла пару часов назад, вылизав квартиру до блеска. Она это делала через день. А он ей довольно неплохо платил.
Они прошли в гостиную. Капитан сел на стул у небольшого круглого стола, более походившего на кофейный, нежели на обеденный. Иван развалился на диване.
– Мы вроде с вами уже общались, – напомнил он тут же. – Поверьте, ничего нового я вам сообщить не могу.
– Зачем же тогда согласились на встречу? – окинул его усталым взглядом Андреев.
– Подумал, что, может быть, у вас для меня появилось что-то новое. – Он обхватил колени скрещенными пальцами, мягко качнулся на диване. – Может, в ходе следствия появились какие-то факты, способные смягчить вину Ирины. Может, она оборонялась?
– Может быть… Все будто указывает на то. Но… – капитан широко развел руки в стороны. – Но она продолжает стоять на своем: там был кто-то третий.
– Третий?! – просипел Иван и в притворном ужасе отшатнулся. – Господи! Она совершенно сошла с ума! Какой третий? Кому нужна была Алла, чтобы убивать ее так… Так нелепо!
– Нелепо? – белесоватые брови капитана полезли вверх. – Что вы имеете в виду?
– Ну, товарищ капитан, вы же профессионал! Вы же лучше меня понимаете, что если кто-то собрался убить Аллу, то не полагался бы на такой случай. Ждать на площадке двумя этажами ниже, когда девушки вдрызг разругаются, выскочат из квартиры и побегут вниз по лестнице. И вот тогда-то убийца и нанес свой сокрушительный удар. Согласитесь, это так себе версия.
– Да. Так себе. Если только Ирина намеренно не спровоцировала Аллу, выманив соперницу прямо на убийцу. Как вам, Иван, такой расклад? И не забывайте о ноже.
– А что нож?
– Вы опознали его. Сказали, что это нож из кухонного набора Аллы.
– Вот именно! – фыркнул он, поражаясь бестолковости капитана. – Как может нож из кухонного набора Аллы оказаться в руках третьего лица? Явно Ирка что-то выдумывает.
– Но дело в том, что кухонный нож из того набора был найден на балконе в квартире жертвы. Идентичный тому, которым были нанесены смертельные ранения Алле. И который держала в руке Ирина, когда ее обнаружили соседи.
– В смы-ысле? – вытаращился Иван и скорее угадал, чем почувствовал, как его лоб прорезают глубокие морщины. – Хотите сказать, что Аллу зарезали не ее ножом?
– Именно! – щелкнули пальцы на правой руке капитана.
– А чьим? – он теперь уже чувствовал, не угадывал, как морщится кожа на его лбу. – А кто?
– Ну… Думаю, тот, кто знал о существовании подобного ножа в наборе Аллы. Или это трагическое совпадение. А в них я… – Андреев приложил к уголку рта ребро ладони и заговорщически прошептал: – Не верю!
Ивану понадобилось минут пять, чтобы понять, куда капитан клонит. Он мелко захихикал и шутливо погрозил ему пальцем.
– Не выйдет, капитан. Не выйдет подтянуть меня. Алиби – раз. Отсутствие мотива – два.
– Ну, вот мотив как раз у вас имеется, – по его примеру погрозил капитан пальцем. – Избавиться сразу от двух надоедливых особ.
– Серьезно? Таким варварским способом? Увольте! Я мог бы их просто послать, и все. Да, не скрою, меня начали тяготить эти отношения. Но такое у меня случалось и ранее. И я никого не убивал, это абсолютно точно. Могу предоставить вам список моих бывших любовниц. Все живы и здоровы.
Капитан после его слов заметно сник. Видимо, алиби не раз проверил, и мотив даже ему казался сомнительным.
– А где вы встречались со своими дамами? – спросил он после паузы и потыкал пальцем в пол. – Здесь?
– Упаси меня господи! – фальшиво перепугался Иван. – Мой дом – моя крепость, и только моя. Девок сюда я не таскаю.
– Тогда где?
– У Аллы дома всегда встречались. С Иркой по загородным отелям мотались. Иногда и у нее, когда ее тетка уезжала на дачу.
– Она жила с теткой?
– Она жила у тетки, – поправил его Иван. – И та ей об этом регулярно напоминала.
– А ее родители?
– Ничего о них не знаю. Сами у Ирины спросите…
Ирина на этот счет несла какую-то околесицу про без вести пропавших отца и мать. Еще когда она была в детском возрасте, они якобы пропали в экспедиции. Геологами были. Проверить эту информацию пока не удалось. Ее тетка потрясенно молчала, когда в ее квартире проводился обыск.
– А что о родственниках Аллы? Вам что-то известно о них? Никто не объявился. В телефоне тоже контактов не обнаружено.
– Вот у Аллы точно никого нет. Живет… – Иван на мгновение погрустнел, того требовал сценарий. И поправился: – Жила в квартире родителей. Они давно умерли от болезней. Она не раз об этом вспоминала. Как ей пришлось за ними ухаживать и так далее.
– Кому же теперь достанется квартира? – поинтересовался капитан. – Квартира-то большая. Дорогая, учитывая район.
– Вы видели состояние этой квартиры? – скривился Иван. – Туда денег вбухать нужно миллионы, чтобы продать достойно. Ремонт еще при ее живых родителях делался. Алла не заморачивалась, ни рубля не тратила на то, чтобы розетку поменять. Ну… А кому достанется, не знаю. Может, объявится кто-то из дальних родственников. Может, государству. Меня это не очень тревожит.
– Угу… – покивал капитан.
Как будто нехотя поднялся и медленно двинулся в прихожую. У двери притормозил и, подмигнув Ивану, тихо поинтересовался:
– А вы с Ириной сексом довольно жестко занимались, да?
– В каком смысле жестко? – нахмурился Иван.
– Ну, садо-мазо, типа того, так?
– Нет, не так, – вспыхнул он до корней иссиня-черных волос, неделю назад подкрашенных у знакомого мастера. – Все было вполне пристойно. Я эти всякие извращения не терплю. Не приемлю. Могу предоставить список моих…
– Да, да, я помню, – перебил его капитан, и тут же его белесые брови снова полезли вверх. – Тогда откуда у Ирины такой обширный синяк за левым ухом? Ударить в это место так, чтобы остался синяк, очень трудно, почти невозможно. Это от захвата, точно. Что вам об этом известно?
– Ничего. – Иван снова сделался беспечным. – Я ее не душил никогда. Ну вот ни разу! И уж точно не бил. Никого, никогда.
– И вы можете предоставить полиции список своих любовниц, которые подтвердят, ну и так далее… Я помню. Откуда же синяк?
– А сама Ирка что на этот счет говорит?
– Ничего. Говорит, не помню. Доктор осмотрел ее, счел, что этот кровоподтек появился тем днем, когда Новикова Ирина совершила убийство своей соперницы. И предположил, что этот синяк – результат их потасовки.
– В смысле Алла ей поставила синяк? – Иван с сомнением покачал головой. – Это вряд ли. Алла была неженкой. Никакого рукоприкладства никогда в жизни не совершала. Даже на пощечину не могла решиться, хотя, я видел, ей не раз хотелось мне врезать.
– Знаете, Иван, когда речь идет о жизни и смерти, можно решиться на что угодно.
– Это не она, – решительно отмел он подозрения капитана.
– Тогда кто? – Андреев приоткрыл дверь.
– Не знаю, – широкие плечи Ивана высоко поднялись и опустились, и, сам того не желая, он проговорил: – Может, и правда там был кто-то третий?
Глава 3
Ирка в конце концов получила то, что заслужила. Всю жизнь она с ней возилась, фамилию они с сестрой ей свою дали. Отчеством наградили, которое сами носили. Считали, что отчество деда будет ей в добрую память и помощь. Уже после смерти сестры – матери Ирины – она всячески пыталась вытравить из девчонки любое напоминание о ее отце. Словно и не было никогда его. Не существовал такой человек. Только его биоматериал, и точка!
Наряжала как куклу. Отдала в лучшую школу в районе. Потом колледж, заочный институт. Работу нашла ей приличную. Платили хорошо. Относились с уважением. И что из всего этого вышло?! Ничего! Все впустую. Все ее старания, забота, какая-никакая любовь – все пущено по ветру.
Гены пальцем не сотрешь, как говорится. Мало того что шалава связалась с мужиком-повесой. Так еще ухитрилась убить свою соперницу.
– Закончишь жизнь, как папаша твой, на нарах, – прошипела Клавдия Степановна в телефонную трубку, явившись на свидание со своей племянницей.
– Ты же говорила всегда, что он был геологом, – вяло отреагировала Ирина. – Что он золото искал в горах.
– Золото он искал, только не в горах, – недобро улыбнулась ей Клавдия Степановна. – А все больше по банкам да по домам богатых людей. За что получал срок за сроком. И где-то и сгинул.
– Давно? – проснулся неожиданный интерес у Ирины.
– Давно. Тебе лет пятнадцать было, когда пришел от него человек и сказал, что папаша твой героический на нарах помер. От туберкулеза или от рака, не помню. Неинтересно мне было тогда. Тебе тем более. Я вообще хотела, чтобы ты жила как можно дальше от всей этой грязи. Сестра моя, упокой, Господи, ее грешную душу, связалась с уголовником и слушать никого не хотела. Все ждала его из тюрем, ждала, да и померла в ожидании. А мне тебя вручила. Я старалась, Ира! Изо всех сил старалась вырастить из тебя человека. А что вышло?
Клавдия Степановна отодвинула ото рта воняющую чужими сигаретными парами телефонную трубку, тяжело вздохнула и даже всхлипнула. Хотя ничего, кроме злости и разочарования, не чувствовала. Ну вот ни грамма ей не было жалко племянницу. Дура такая, что натворила!
Сидит теперь, таращит свои зеленые глазищи из-за пыльного заляпанного стекла. Ежится, пытаясь спрятать грудь четвертого размера под старенькой кофтой, которую ей Клавдия Степановна передала. Только прячь не прячь, ее все увидят. И охранники похотливые, и сокамерницы. Будут теперь ее красоту тут драть на части, пока в лохмотья не превратят. Тьфу, гадость какая!
– Тетя Клава, я ее не убивала, – тихо произнесла Ирина, низко опуская голову, словно затем, чтобы продемонстрировать ей пышную растительность на макушке.
А она и без того знала, что у Ирки коса в руку толщиной. И цвет волос как с картинки: светло-пепельный. Сама Клавдия Степановна сколько раз пыталась воссоздать подобный оттенок, бесполезно. Ни один салон не справился.
– Ты ее не убивала, конечно! – отозвалась она с легким фырканьем. – Карлсон прилетел, убил твою соперницу. Тебе в руки нож вложил, кровью вымазал и орать заставил так, что все соседи из своих квартир повыскакивали. Я же говорила со следователем. Все знаю.
– Там был кто-то еще, – пробубнила племянница, поднимая на нее упрямый взгляд, за который ее Клавдия тихо, про себя, ненавидела. – Я плохо помню…
– Ключевые слова, детка. Эти слова тебе да в помощь на суде.
Клавдия Степановна скорбно поджала губы, помолчала, потом принялась рассказывать, что положила в передачку.
– Я не курю, – тихо изумилась Ирина.
– Это не тебе, – отмахнулась от нее тетка.
– И мятные пряники не люблю.
– И это не для тебя. Мне тут шепнули, что их любит та, которая отвечает за порядок в камере. Будь умнее! – строго глянула на нее Клавдия Степановна. – Не откровенничай особо. На рожон не лезь. Может, и получится…
– Что именно? – задала последний вопрос Ирина, прежде чем положила телефонную трубку на аппарат.
– Отсидеть тебе свой срок без особых проблем…
