Екатерина Ромеро "Опер, задержи меня"

– Отсоси мне.

Едва ли не давлюсь от удивления и шока. Кровь тут же начинает пульсировать в висках.

– Что сделать?!

– Минет. Ты же опытная. Покажи свои навыки. Я подумаю, что делать с тобой дальше.

Смотрю на него. Серьезен и собран. Что делать…блин.

Два года тюрьмы или один минет. Вроде, все понятно, но все равно. Как-то мне страшно.

Так, ладно. Минет. Быстренько вспоминаю, что это значит. Вроде, не сложно. Наверное. Ну, типа, теоретически…

Поднимаюсь, обхожу стол, и становлюсь прямо напротив мужчины. Если бы еще я знала, как это правильно делается, было бы проще.

Стою напротив него, и реально пошевелиться боюсь. Ну, зачем я вообще это ляпнула, а?

– Ну что медлишь? Передумала?

– Нет, я …

Во рту пересыхает. Я же не знаю даже его. Передо мной сидит взрослый мужик раза так в два меня старше, и я теряюсь. Ну, блин, я не могу так сразу!

Я не шалава, и не соска. Черт. Не могу! Переступить через себя не могу.

Так и стою перед ним, как дурочка, опустив голову. Мне стыдно и неловко. Еще я побаиваюсь этого мента, который похоже, только что просто на «слабо» меня взял.

– Так и скажи лиса, «не умею». Сядь на место, и больше не неси такую чушь.

Почему-то облегченно вздыхаю. Как камень упал с души.

Олег Игоревич ведь мог и насильно меня заставить делать ему “это”, но не стал. Неужели я настолько сильно ему не понравилась? Похоже, что да. Он смотрит на меня, как на моль в шкафу. Свысока. С презрением. Вспыхиваю. Как-то обидно.

– Ну и ладно! Больно надо было. Чего тогда вы хотите? Вы же не просто так пришли сюда. Что мне сделать, чтобы вы отпустили меня?

Тянусь за последнюю ниточку. На свободу очень хочу. Это все, что есть у меня. Вот реально, все, что осталось.

Воцаряется пауза. Что-то мне уже совсем как-то стремно. Я не знаю этих ментовских махинаций, и если честно, боюсь, что на меня сейчас еще десять дел повесят. Вглядываюсь в него. Строг. Собран весь такой. Холодный, как лед.

Огнев открывает какую-то черную папку, и подталкивает ее ко мне.

– Посмотри сюда.

– Что это?

Боюсь прикоснуться к этой папке. Мало ли, потом еще пальчики снимут.

– Одно дело. В городе серийный маньяк объявился. Детей убивает.

Он говорит это очень серьезно, немного хриплым голосом.

Осторожно тянусь к папке, и открываю ее. На куче бумаг сверху лежат фотографии. Девочка светловолосая с голубыми глазами. Очень юная, красивая. На следующем фото та же девочка, только теперь с застывшим взглядом, синими губами, и синяками на шее.

– Это кто?

– Жертва номер один.

Откладываю эти фото, и смотрю другие. Еще одна девочка такого же возраста примерно, но темненькая. На последнем фото она лежит где-то в траве. И я не вижу жизни в ее глазах. Совсем.

– А это…жертва номер два?

– Да.

Убираю эти фотки от себя подальше. Не по себе становится от них. Жуткие просто.

– Он их убил да, этих девочек? Вот, урод!

– Да. Обеих за последний месяц в одном, и том же районе. Он не оставляет следов, поэтому мы будем ловить этого маньяка на живца.

Сглатываю. Что-то у меня дурное предчувствие.

– Ну, окей. Так, а я то тут причем?

Мужчина расцепляет свои огромные руки, и вперяет на меня прямой взгляд.

– Ты будешь в роли живца, Василиса.

Глава 8

– Чего?! Вы че тут, обкурились совсем?

Вскакиваю со стула, но командный голос тут же заставляет замереть на месте.

– Сидеть! Сядь на место, и послушай меня.

Оборачиваюсь, и смотрю на Огнева. Что-то не похоже, чтобы он обкурился. Серьезен и собран. Как гепард, который готовится к прыжку.

Медленно возвращаюсь, и плюхаюсь на стул.

–Значит так, Калинина, предлагаю тебе сделку. Ты выступишь в роли подставной жертвы-приманки, и поможешь нам поймать педофила.

– Ох, он еще и педофил! Зашибись, просто!

– Молчать. Ты поможешь выследить и повязать этого упыря, за что я помогу тебе скосить срок, и вместо двух лет ты получишь условное. Все это время до суда ты сможешь гулять на свободе, и будешь приходить только на дело, когда я тебя буду вызывать.

– Чтобы он и меня поимел, а потом убил? Это предлагаете? Да ни за что!

Эмоции уже где-то в горле плескаются. Это самое странное и жуткое предложение, которое вообще было в моей жизни.

– Не спеши, подумай, я не каждому это предлагаю, но знай, что после зоны ты выйдешь уже другой, и получишь клеймо “зечка” навсегда. Это уже не отмоешь. Ничем.

Майор говорит это прямо и бескомпромиссно, а у меня от каждого его слова слезы наворачиваются на глаза.

Быстро опускаю голову, стараясь успокоиться. Мысли роятся в голове. Огнев не помочь мне хочет, а желает просто закрыть дело. Да он же…он же, как тушку кабанчика меня предлагает бросить на растерзание волку!

А с другой стороны. Если я помогу поймать этого гада, то все! Все мои проблемы, ну, почти все, пропадут. Я буду свободна. Я не сяду в тюрягу…

– Василиса. На меня посмотри.

Судорожно вздыхаю, и поднимаю голову, встречаясь с пронизывающим взглядом темно-серых глаз.

– Что ты решаешь?

– А какие гарантии, что этот упырь меня не убьет?

– Нет никаких гарантий, но на дело ты будешь ходить с подстраховкой. Я буду всегда в машине на связи с тобой, и еще двое оперативников будут пасти тебя сзади, пока ты идешь. Этого достаточно.

– А вы пистолет мне дадите?

Цепляюсь за эту ниточку, как за спасательный жилет. С оружием мне будет спокойно.

– Нет.

– Так, а если он меня застрелит, ну или там, зарежет ножом?

– Нет, исключено. Не зарежет. Этот только душит.

Усмехаюсь нервно. Он что, издевается?

– Это типа, должно меня успокоить сейчас?

– Да. От тебя требуется только носить костюм, который мы тебе дадим, и изображать из себя подростка лет четырнадцати. В случае опасности нажимать тревожную кнопку, и быстро убегать. Все. Дальше мы работаем сами. Ты согласна?

Всматриваюсь в этого взрослого мужчину при погонах. Как я могу ему поверить? А вдруг он меня просто разводит тут, как лохушку, а потом я все равно сяду…

– А какие гарантии, что вы не кинете меня?

– Никаких. Если ты будешь следовать нашему уговору, я замну твое дело, которое сам буду вести. Сейчас ты должна мне поверить, или отказаться. Что ты решаешь, Василиса?

Прикусываю губу. Я не знаю этого Огнева, от слова совсем, а те крупицы, которые уже успела узнать о нем, особо доверия не внушают.

С другой стороны, есть ли у меня выбор? Есть, но в тюрьму я все равно не хочу.

– Я согласна.

***

Я отправился в кабинет довольным, так как даже не сомневался, что эта рыжая бестия даст свое согласие. Карие глазки девчонки блестели, хоть она и всячески маскировала свое волнение.

Я прекрасно понимал, что лиса примет все мои условия, лишь бы не отправляться в колонию, и это лишь играло мне на руку.

На самом деле, при хорошем участии это дело можно было и вовсе замять, вот только мне это было не интересно. Я уже нашел идеальную кандидатуру для роли наживки, и не собирался так просто ее отпускать.

В дверь кабинета постучали через пару часов, и я уже знал, кто это.

– Товарищ майор, можно? Мы готовы.

– Входите.

Дверь распахнулись, и в кабинет вошла Калинина в накидке, а за ней следом Рижский.

Василиса. Почему-то я сразу запомнил это имя. Не сказать, что оно мне хоть как-то нравилось. Мне было откровенно плевать, однако девчонке шло это имя, особенно его окончание «лиса». Рыжая, хитрая и проворливая. Имя ей идеально подходило.

– Ну, показывайте, что у вас.

Я откинулся на кресло. Если и этот вариант не прокатит, дело придется заморозить.

– Снимай накидку, Калинина.

Я напрягся от ожидания. Рыжая медлила, зло сверкая на меня карими глазами, цвета жареного кофе. Она молчала, но во взгляде ее бесновались черти, которые были готовы наброситься на всех и каждого здесь в любой момент.

Перевел взгляд на опера, который тоже замер в ожидании, и почему-то мне это не понравилось.

– А ты что ждешь? За дверь выйди.

– Слушаю, товарищ майор.

Не знаю, почему, но мне не хотелось лишних глаз, тем более, я прекрасно видел, как Рижский уж больно сильно палил на эту девочку.

Как только мы одни с ней остались, отпил глоток обжигающего кофе. Горький и крепкий, но отлично вставляющий с утра даже без капли коньяка.

Ожидание затягивалось, бестия явно тянула до последнего. Стеснялась? Хрен знает, но и церемониться с ней здесь никто не собирался. Одно только чего стоило ее лицо в допросной, когда отсосать ей сказал. Побледнела вмиг. Даже если и трахается уже, то не так и давно. Ни хуя она сосать не умела, и меня боялась. Понты одни только пустые, да спесь упрямая.

– Передумала, лиса? В тюрягу хочешь?

– Нет! Не передумала.

– Ну, так снимай. У меня времени нет ждать тебя.

Вспыхнула, как спичка, и одним махом сбросила эту накидку с себя, которая упала к ее голым ногам.

Я присмотрелся. Важна была каждая деталь.