– Нет, его не видно было с этой стороны. Я обошла вокруг беседки, да и то сразу не заметила. Только потом краем глаза увидела что-то белое на фоне чёрных листьев… Оказалось рука…
Она смотрела на Тамерлана огромными полными страха зелёными глазами, не понимая, почему он обращается с ней так, будто она в чём-то виновата. Разве могла она знать, что найдёт здесь труп? Да если бы знала, она ни за что не пришла бы сюда.
– Вы узнали убитую?
– Нет. Я не видела лица. Я туда не подходила.
Только бы ему не взбрело в голову попросить ее опознать труп. Но он попросил.
– Нет, я не могу.
– Пойми, так будет быстрее. При ней нет ни документов, ничего. Если это одна из студенток, ты бы могла…
– Нет, Тамерлан Ниязович, я не хочу…
Женя вдруг осеклась. Ей почему-то показалось, что если она не выполнит этой его просьбы, то Нургалиев будет презирать ее за малодушие до конца жизни. А она не хотела, чтобы он ее презирал.
– Хорошо.
– Вот и умница.
Они медленно подошли к трупу, рядом с которым работали криминалисты. Девушку уже положили в чёрный мешок, застегнув молнию.
– Сева, открой, – кивнул Тамерлан одному из следователей. – Может быть, Евгения Георгиевна сможет опознать труп.
Тот, кого звали Севой, расстегнул молнию. Женя в ужасе отшатнулась, тут же наткнувшись на Тамерлана, который стоял прямо позади неё. Лицо жертвы было испачкано грязью и кровью. Вместо глаз – красно-чёрные ямы. Волосы полностью сбриты. Однако Женя узнала ее сразу. Она отвернулась, уткнувшись лицом в могучую грудь Тамерлана. В глазах снова потемнело. Он придержал ее за талию, поняв, что ей плохо.
– Знаешь ее?
Тамерлан почувствовал, как Женя утвердительно кивнула.
– Хорошо, пойдём, – сказал он ей, а затем бросил подчиненным. – Заканчивайте здесь, труп – в морг на вскрытие, собранный материал – на экспертизу. Я провожу Евгению Георгиевну в университет и сниму показания. Сева, как закончите здесь, дуй в университет, поможешь мне опросить остальных.
– Вас понял.
– Пошли, Евгения Георгиевна, мне нужно записать твои показания.
Он взял ее под локоть.
– Идти можешь?
– Да, я в порядке.
Хотя в порядке она не была. К горлу подкатил ком, и Женя боялась, что ее стошнит. Она никогда не думала, что так легко ей может стать плохо. Ведь она чуть не упала в обморок, как какая-нибудь кисейная барышня. Но и изуродованных трупов она раньше не видела.
Они двинулись через лес по только что протоптанной множеством ног тропе. Выйдя из зарослей на основную дорожку, Тамерлан наконец-то затянулся сигаретой.
– Кто эта девушка? – нарушил он тишину.
– Моя студентка. Кристина Демина.
– Ее имя, значит, ты запомнила?
– Да, – с вызовом глянула на него Женя, уловив сарказм в словах следователя. – Она со второго курса. Одна из лучших. Не только в группе, а вообще на факультете. Но запомнила я ее не поэтому.
– А почему же?
– Она красила волосы в огненно-рыжий цвет, как морковка. Их невозможно было забыть. Да и вообще… Она мне напоминает… напоминала меня саму в студенческие годы.
– Цветом волос? – Тамерлан взглянул на медные волосы Жени, с которых она то и дело смахивала снег.
– Нет, я же не рыжая. Кристина была замкнутая, думала только об учебе, не замечая мир вокруг. Я была такая же.
Они выбрались из парка и подошли к университету, на подъездной аллее стояло несколько полицейских машин и труповозка. Они поднялись в кабинет декана, где собрались преподаватели. В коридоре толпились студенты.
Старший следователь сообщил присутствующим, что Евгения Георгиевна опознала в убитой студентку второго курса Кристину Демину.
Этот день стал бесконечно долгим. Тамерлан сначала записал показания Жени и, разрешив ей уехать домой, стал опрашивать остальных, пытаясь выяснить, кто и когда последний раз видел жертву.
Уже поздно вечером у себя в кабинете старший следователь вместе со своей группой попытался подытожить имеющиеся факты. Два убийства за две недели в одном месте. Похоже, орудовал маньяк. В городе было объявлено ЧП. Было задействовано большое количество полицейских, чтобы прочесать Семёновско-Отрадный лесопарк, но людей, как всегда, не хватало. Да и погодные условия свели на нет все их попытки найти хоть какие-то следы.
– Что выяснили по поводу второй девушки? – спросил Нургалиев.
– Кристина Демина жила в общежитии с двумя другими студентками с третьего курса. Девушки сообщили, что хоть они и жили вместе, но убитая с ними контактировала мало, была замкнутой и застенчивой. Кажется, у неё вообще не было друзей. Парня тоже не было.
– Когда они видели ее в последний раз?
– В субботу днем. Она куда-то собиралась. В общежитии с ней находилась только Лена Ковалёва, третья девушка уехала на экскурсию вместе с университетской группой, которую организовала доцент Коршунова.
– Покороче, Павел.
– В общем, эта Лена Ковалёва заметила, что Кристина сама на себя была непохожа. Была чрезвычайно весела и буквально вне себя от счастья. Лена спросила, куда это Кристина собралась. И та ей призналась, что влюбилась и идёт на свидание.
– Узнали с кем?
– Нет. Кристина только сказала, что когда все узнают, с кем она встречается, то раскроют рты от удивления.
– Та-ак, интересно. Мобильник ее нашли?
– Нет, видимо, он у убийцы или уничтожен.
– Так, мне нужно, чтобы вы раздобыли распечатку всех звонков и разговоров с ее мобильника. И заодно с мобильника первой жертвы тоже.
– Уже работаем над этим, но нужно время. Электронную почту и соцсети тоже проверяем. Думаю, завтра утром уже будет какая-то информация, – сказал Андрей, отвечавший в их команде за все, что было связано с электроникой, интернетом и телефонами.
– Так, что дальше? Эта Лена Ковалёва больше убитую не видела?
– Нет, девушка ушла в субботу около двенадцати часов дня и на ночь не вернулась.
– И что же, та не волновалась, куда пропала подруга?
– Нет, говорит, они не были близки и не сообщали друг другу, если куда-то уходили или уезжали на выходные домой. Она решила, что Кристина либо проводит все выходные с новым ухажером, либо уехала к родителям в Рязань.
– Значит, девушку никто не хватился до самого понедельника?
– Да, в понедельник ее не было на парах, но никто не стал бить тревогу. Мало ли студентов пропускают занятия?
– Да, кстати. По показаниям преподавателя Коршуновой, эта Кристина Демина должна была в субботу поехать с их группой на экскурсию на Куликово поле, – сказал Тамерлан, который сам расспрашивал Женю. – Однако девушка не явилась к месту сбора, а на звонки старосты группы не ответила. Итак, подведём итоги. Давай, Павел.
Тамерлан устало вздохнул, потерев виски. Он в очередной раз потянулся к сигарете, уже выкурив их за сегодняшний день бессчетное количество.
Выводы были неутешительными. У них на руках было два трупа и ни одного подозреваемого. Никаких отпечатков пальцев, волос или другого материала, который помог бы установить ДНК убийцы. Обе жертвы – студентки исторического факультета, но разных групп. Друг друга девушки знали весьма отдаленно, лишь пару раз в неделю пересекаясь на поточных лекциях. Однако у них было кое-что общее – обе имели рыжий или красный оттенок волос. Ярко-рыжий в случае с Кристиной Деминой и гранатовый у Полины Тимошенко. В каком направлении двигаться дальше, пока было неясно. На факультете училось несколько сот студентов, из них почти половина – мужчины. Подозревать можно было всех и каждого. К тому же существовала вероятность, что преступник вообще никак не связан с университетом. Хотя Тамерлану в это верилось с трудом. Их убийца явно знал, что делал. Убивал девушек, подражая глупой легенде о графине-самоубийце, что ходила среди студентов. Он был педантичен и аккуратен, не оставляя следов. Убивал и насиловал ли он своих жертв прямо в парке или где-то в другом месте, пока было неясно. Но он хорошо знал местность и, следуя из того, что рассказала подруга Кристины Деминой, скорее всего, жертвы хорошо его знали и охотно шли на контакт. Конечно, если таинственный поклонник второй жертвы и убийца – одно и то же лицо. Тамерлан был уверен в этом на все сто. Нужно было срочно извлечь информацию из телефона Кристины. В прокуратуре обещали быстро выдать все нужные разрешения, но на это все равно уйдёт пара дней. А Тамерлану хотелось поторопиться. Он чувствовал, что убийца не остановится на двух жертвах.
Глава 5
Бывает в жизни все наоборот.
Я в этом убеждался не однажды:
Дожди идут, хоть поле солнца ждет,
Пылает зной, а поле влаги жаждет.
Приходит приходящее не в срок.
Нежданными бывают зло и милость.
И я тебя не ждал и ждать не мог
В тот день, когда ты в жизнь мою явилась.
Расул Гамзатов
Женя была не из пугливых, но теперь, каждый раз идя через парк, перед ее глазами вставал изувеченный труп Кристины. Ее бросало в нервную дрожь, и она непроизвольно ускоряла шаг. Днём было не так страшно, потому что занятия во многих группах заканчивались в одно и то же время, а потому парк пересекали целые стайки студентов. Кто-то спешил в университет, а кто-то домой. Видя проходивших мимо ребят или слыша их голоса неподалёку, Женя чувствовала себя спокойнее. Но вот снова наступил четверг. Вечером ей придётся одной идти по темноте. Можно было, конечно, попросить студентов подождать ее. Но Женя не любила проявлять слабость. Она не хотела, чтобы ее ученики видели, что она боится. Глупо, конечно, но в этом была она вся. Может, заказать такси? Но она потратила почти все на то дурацкое пальто, которое пришлось выбросить. С пятнами не справились даже в химчистке. У Жени в кошельке было денег только на самое необходимое, а до зарплаты ещё больше недели. Нет, такси она себе не сможет позволить. Да и если ездить на такси каждый четверг, никакой зарплаты не хватит. Она никогда не умела экономить, да и не считала нужным. Жила она одна, детей не было. Почему бы иногда не позволить себе то, что действительно хочется. Например, шикарное пальто. Жаль только, что все так с ним получилось. А кто во всем виноват? Тамерлан! Супостат! Может, позвонить Олегу Дмитриевичу и попросить заехать за ней? Он наверняка будет рад, ведь Женя ему нравилась. Но вот беда, он не нравился ей. Хороший педагог, прекрасный историк, отличный коллега. Но не более того. А ведь стоит Жене попросить у него помощи сегодня, и он подумает, что девушка поощряет его ухаживания. Хотя их и ухаживаниями трудно было назвать, слишком он был застенчив. Женя знала, что если бы она взяла инициативу в свои руки, то Олег Дмитриевич был бы только рад. Сам он никак не решался даже на свидание ее позвать. Будь он ей симпатичен, они бы давно уже могли быть женаты. Но Жене не нравились такие мужчины. Не нравилась его вечная робость и манера называть ее Женечкой. Да она толком и не знала, какие мужчины ей на самом деле нравятся. Наташка была права, в ее жизни не было нормальных отношений, потому что она все время грезила о прошлом. Нет, не о своём прошлом, а о временах давно минувших. Порой Жене казалось, что ей стоило бы родиться в другую эпоху. В эпоху великих битв и славных воинов, настоящих мужчин. Чингисхан, Батый, Мамай, и ее любимый Тамерлан… Женя поймала себя на мысли, что ей больше по душе кочевники, татары, варвары… Господи, о чем она думает! Женя рассеянным взглядом обвела аудиторию. Пора начинать лекцию.
К концу дня она так и не решила, что делать со своим страхом и как идти через темный парк. Наверное, самым лучшим будет не задерживаться после лекции, а выйти вместе со студентами и идти поодаль, сделав вид, что она сегодня куда-нибудь спешит. Последняя лекция закончилась в 8:50. Женя отпустила студентов и тоже засобиралась на выход. Быстренько забежав на кафедру и бросив папки с бумагами на стол, она даже не стала убирать их на привычное место. Женя накинула пальто и, на ходу затягивая пояс, поспешила на улицу. Сдав ключи охраннику и попрощавшись, она вышла на крыльцо. Весь день валивший снег перешёл в дождь, который теперь шёл нудной моросью. Кое-кто из студентов все ещё стоял здесь, прямо на ступеньках у входа. Ребята курили и смеялись.
– Так, дорогие мои, сколько раз вам говорили не курить прямо у входа? – проворчала Женя.
– Евгения Георгиевна, да ладно вам. Вон даже господин следователь курит.
Только сейчас Женя заметила Тамерлана, который стоял поодаль, облокотившись на одну из колонн, что выстроились полукругом, поддерживая фронтон. Женя понимала, что приехал он по ее душу, но ни видеть его, ни разговаривать с ним она не хотела. После того как она согласилась взглянуть на убитую студентку, на душе было тошно. Он не имел права заставлять ее, да и она могла бы отказаться. Но он как будто хотел провести над ней эксперимент, посмотреть, насколько она сильная, и она позволила. Женя не могла понять, почему он так к ней относится, как будто во всем происходящем винит ее. Не понимала она и себя, зачем ей нужно было выглядеть в его глазах лучше, получить пусть и невысказанное одобрение.
Женя решила сделать вид, что не видит старшего следователя, ведь стоял он чуть в стороне. Она попрощалась со студентами и быстрым шагом двинулась в сторону подъездной дороги, а оттуда к парку.
– Женя… Евгения Георгиевна, постой.
Было глупо думать, что он даст ей уйти.
– Тамерлан Ниязович, какими судьбами?
– А то ты не знаешь. За тобой приехал.
– Опять придумали, что мне предъявить? – зло прищурилась она на него.
– Нет. Домой тебя отвезу.
В его голосе слышались раздражение и усталость.
– Благодарствуйте, одного раза вполне достаточно.
Она попыталась было пройти мимо него, но он преградил ей путь.
– Пустите, товарищ следователь, я на автобус опаздываю.
– Евгения… Женя, не дури, садись в машину.
– Чтобы вы опять вздумали шутки шутить? Нет уж, спасибо, – зло стрельнула она в него глазами.
– Брось, ну сморозил глупость в тот раз, не подумал, что ты такая чувствительная.
– И ни чуть я не чувствительная, просто у вас талант доводить людей до белого каления.
– Я же обещал, что впредь буду всегда серьёзен. Ну что, поехали? Дождь идёт. Объявим на сегодня перемирие, идёт?
– Перемирие? Амнистию, значит, требуете, товарищ следователь?
Тамерлан рассмеялся.
– Именно, – он открыл перед Женей дверь тут же стоявшего автомобиля.
– Хорошо, но только на сегодня.
Он сел рядом и повернул ключ зажигания. Женя пристегнула ремень.
– Смотрю, у вас каждый раз новая машина, Тамерлан Ниязович.
– Почему каждый раз? Эта та, в которой ты стекло разбила.
– И где же оно, разбитое стекло?
