Но ответа в окне не было.
Дима знал это очень хорошо. В последние месяцы он так же часто смотрел туда, пытаясь разобраться в своей, ставшей такой сложной, жизни.
– И?… Ведь я уже практически настроился на наш с тобой Контракт. Пару месяцев и все были бы счастливы.
– Я знаю, поэтому и иду на попятную, – Николь мягко и даже как-то грустно улыбнулась.
– Всё равно не понимаю.
Резкий поворот головы и два бездонных бирюзовых омута, посмотрели прямо на него, так пристально и внимательно, словно стремясь заглянуть в самую душу. Его сущность ощетинилась и слабо зашипела, словно чувствуя его тревогу и недовольство, готовая в любой момент отразить или нанести удар.
– Дима, Контракт – это ответственность и обязательства.
– Только не говори, что я не создан для серьёзных отношений, – Соколов скривился словно от зубной боли.
– Создан. Даже несмотря на то, что сущность у тебя тёмная, на твой вредный характер и кобелиный образ жизни, ты действительно оказался способен на чувства…. Вот только не ко мне.
Колдун вздрогнул, чётко понимая, о чём не договаривает девушка, и о ком хочет сказать, тут же отвернулся. А внутри всё горело от боли и какого-то стыда. А ведь ему действительно было стыдно. За свою слабость, за чувства к невесте родного брата, за то, что упустил ЕЁ и не смог завоевать и удержать, за то, что даже спустя столько времени ОНА не выходит у него из головы и сердца… за то, что просто не хочет жить так, как раньше. Семь лет назад ему казалось, что его жизнь кончена, но Фениксу удалось выбраться из депрессии и снова неудача, на которую уже не хватает сил.
Сущность уже громко и яростно рычала. Ей не нравилось, как реагирует хозяин на слова этой рыжей самки. Димке даже пришлось слегка надавить на пакостницу, чтобы она лишний раз голос не подавала. Пользуется тем, что хозяин в последнее время немного не в форме и вякает. Никогда нельзя допускать превосходства сущности над разумом.
– Дим, я честно думала, что у нас может что-то получиться… Чёрт, было бы намного проще и лучше, если бы ты был простой Колдун, не способный на чувства. Но ты влюбился… но, не в меня.
– Николь, – рыкнул Дима, и уже совершенно теряя контроль над своими эмоциями.
Это раньше он мог всё свести к шутке, посмеяться над собой и над всеми, когда с лёгкостью мог любую патовую ситуацию превратить в забавный фарс. Это в какой-то другой жизни, Соколов был мистер Обаяние. Теперь всё было иначе.
Ведьма вздрогнула, но взгляда не отвела.
– Думал, что я и остальные не видим, как ты смотришь на Таню украдкой, как пожираешь её голодным взглядом, ловишь ответный взгляд?
ЕЁ имя в устах Николь стало последней каплей, что переполнила чашу терпения. В один прыжок, мужчина преодолел разделяющее их расстояние и схватил девушку за плечи, до боли и синяков сжав их пальцами.
– Не смей!
– Да ты сам на себя не похож в последнее время. С того самого момента как узнал, что они решили заключить Брак с Сергеем, ты изменился до невозможности. Неужели ты сам не видишь, как эти чувства медленно рвут тебя на части? – прошептала она. – Дима, ты же сам себя сжигаешь дотла.
Последняя фраза заставила его резко опустить руки и отшатнуться от Ведьмы, как от прокаженной.
А Николь ахнула, прижимая руку ко рту, озарённая внезапной и страшной догадкой.
– Ты этого добиваешься? Хочешь убить себя в истинном пламени Феникса? Пройти Перерождение? И всё это только для того, чтобы очиститься от воспоминаний и забыть её и свои чувства?
– Замолчи! – рыкнул он, подстёгнутый взбешенной сущностью.
Но девушку было уже не остановить.
– Ты – безумец. Ты же можешь не выжить! Это же невероятно опасно, – теперь уже она крепко схватила его за руку.
– Это не твоё дело, Рыжая, – криво усмехнулся он, палец за пальцем выбираясь из её захвата. – Ты же улетаешь в Париж, так лети. Я удерживать не стану. Скатертью дорога. И вот ещё что. Не смей ни с кем даже делиться своими догадками, ты поняла меня? В противном случае я тебя из-под земли достану.
Девушка лишь кивнула, разглядывая его таким жалостливым взглядом, что Соколова затошнило от ещё большего отвращения к себе. Дожил, его уже ведьма жалеет.
Эта мысль заставила его успокоиться и остыть.
– Ты ненормальный. Вместо того, чтобы просто попытаться влюбиться в кого-то другого, ты решил тупо умереть, медленно сжигая себя изнутри.
Весь гнев давно исчез из его синих глаз, осталась лишь невероятная усталость и щемящая душу грусть.
– Думаешь, я не пробовал, Николь? Пробовал. Даже искренне хотел почувствовать что-то подобное к тебе. Но Таня была права… впрочем, как всегда. Невозможно заставить своё сердце полюбить и выбрать самому объект своих желаний. Чувства не поддаются осмыслению и контролю. Жаль, что я понял это слишком поздно, – Соколов взъерошил волосы рукой и обаятельно улыбнулся. Так ослепительно и обезоруживающе, как умел только он. – Прости, что на тебя накричал. Я искренне желаю тебя счастья, ты его достойна. Найди в Париже то, чего по-настоящему достойна. Ты отличная девушка, Николь, и серый цвет сущности тебе очень к лицу, кто бы что не говорил… А за меня не переживай. Я большой мальчик и со всем справлюсь.
Николь тяжело вздохнула, но спорить не стала. Даже не сказала больше ничего.
Вот и отлично.
Девушка быстро чмокнула его в щёку и быстро удалилась, бросив напоследок – «Я тебе позвоню».
А мужчина почувствовал себя героем какой-то мыльной оперы. Того и гляди за кадром появится душещипательная музыка.
– Мне бы еще сценарий, – пробормотал он и отправился в душ.
Когда через полчаса за ним явился Владимир, то застал весьма интересную картину – его шеф в дорогом тёмно-сером костюме ползал по белоснежному ковру, что-то искал и тихо матерился.
– Дмитрий Александрович, – охранник застыл в дверях.
– Ты уже здесь? – Дима сел на ковёр и тяжело вздохнул. – А я запонку потерял… с сапфирами… А ну да, ты не в курсе.
А вот ОНА знала. И частенько его ругала за то, что Соколов разбрасывал любимые запонки где попало. Каждый раз уверяла, что не будет их искать. А ведь всё равно искала, приносила и опять ругала. И ругала не просто так, не зло, а так как умела делать только ОНА. С лёгкой толикой юмора, с капелькой снисходительности и бездной обаяния.
Давно это было, в другой жизни… той, в которой ещё был какой-то смысл.
Димка тряхнул головой и резко встал.
– Поехали, времени совсем нет.
Что ж за день-то такой сегодня? Буквально всё валилось из рук, ничего не получалось. А ведь это только начало. Ещё неизвестно, чем он может закончится. И еще эти ненужные, непрошенные воспоминания удушливой волной наваливались на него со всех сторон.
Достало!
Как же его всё достало.
Может в отпуск рвануть?
«Ага,» – противно пискнула сущность внутри, подсовывая образ Сейшел и ЕЁ в объятьях другого мужчины.
Нет. Уж лучше оставаться здесь, в Москве.
До офиса они доехали быстро, буквально за двадцать минут. И всё это время, Соколов напряжённо думал. Не о работе, не о сложном разговоре с Николь. Об этой ведьме как раз-таки, Дима почти сразу забыл, стоило девушке только уйти. И даже не о своём будущем. Ведь отец уже не требует, а угрожает подключить к Контракту Главу Клана. А когда это произойдёт от Контракта колдун уже не отвертится. Но это его совсем не злило, даже не беспокоило. Какая разница с кем Феникс будет, всё равно не с НЕЙ.
Дима думал обо всё сразу, пытаясь понять, когда же всё кардинально изменилось в его жизни?
Когда наступил этот странный переломный момент и всё стало таким другим? Или он просто не замечал этого раньше? Что их мир прогнил насквозь и уже давно воняет. А они принимают эту самую вонь за благоухание роз.
Когда секс стал настолько пустым и серым? Просто средство подпитки. Куда делось удовольствие от обладания очередной девочки? Почему страстные стоны и крики больше не возбуждают, а бесят?
Почему его тошнит от собственного отражения?
Или может быть изменения в мировосприятии начались намного раньше, еще тогда, семь лет назад, но достигли своего апогея именно сейчас?
И как теперь жить дальше?
– Доброе утро, Дмитрий Александрович, – девчонка вскочила из-за стола, стоило ему только войти в приёмную, и судорожно пригладила золотистые локоны, что были собраны в аккуратный пучок. Светло-зелёные глазищи предано смотрели на него, чуть ли не как на Бога.
Противно. Но он по привычке улыбнулся. Просто потому что привык это делать всегда и при любых обстоятельствах. Это всего лишь маска, скрывающая чёрную душу… его боль.
Белоснежная блузка, застегнутая на все пуговицы под горло и серая юбка карандаш… Совсем как ОНА… Эта жалкая пародия, это желание Ведьмы хоть чуть-чуть стать похожей на НЕЁ ещё больше злило.
Не получится. Никогда не получится.
Дьявол, как же ему, оказывается, не хватало ЕЁ серьёзных серебристых глаз, которые всегда смотрели со свойственной ей проницательностью. Что бы он не сделал, что бы не натворил, ОНА всегда была выдержана и спокойна.
Как ему не хватало лёгкой улыбки и выразительно приподнятой брови…
Как ему не хватало ЕЁ.
Секретарша зашла вслед за ним в кабинет, изящно захлопывая дверь бедром. Хотя, нет, не так. Она думала, что её резкое движение, от которого дверь слегка сотряслась и резко закрылась выглядело сексуально-возбуждающим. На самом деле, от громкого хлопка у него сильнее начала болеть голова. Пришлось даже произносить простенькое заклинание, чтобы избавиться от этой неприятной ноющей боли в висках, которая постепенно перешла в затылок. Заклинание может и совсем лёгкое, но сил сожрала много и хорошо подчистила магический резерв.
Это злило ещё больше.
Хотя, собственно, его в последнее время всё злило.
В который раз в голове появился вопрос – зачем он вообще её нанял. Эту глупую блондинку, чьё имя за этот месяц Соколов так и не удосужился запомнить. Она даже не улавливала сути просьб и приказов, озвученных им, а с жеманным кокетством направив весь свой пыл на желание понравиться ему. И вместо того, чтобы учиться на своих ошибках, девчонка решила стать похожей на НЕЁ, даже одеваться стала так же. Думает, это может спасти её от его гнева.
Дура.
И всё же, почему Феникс взял на работу именно её?
Аналитик в последнее время из него был аховый, и ответ пришёл не сразу, но, что безмерно радовало, довольно быстро. Просмотрев собеседование со всеми кандидатурами, а учитывая промахи последних событий, Димка это действо визуально зафиксировал и сразу понял причину своего выбора. Просто эта девчонка была единственной, кто не строила ему глазки и не пыталась его затащить в койку на первом же прослушивании.
И он решил, что она похожа на Таню.
Идиот.
Ведь раньше казался себе весьма разумным и сметливым Колдуном.
А на самом деле – просто кретин.
Нет, девчонка, конечно, продержалась долго… целых три дня. В первый день Ведьма так невинно и очаровательно краснела и мило улыбалась, смущённо отводя глазки. Соколов даже успел похвалить себя за удачный выбор.
А потом встала на коленки, залезла ему в штаны и поработала ротиком, губками и язычком. Весьма умело и профессионально, надо отметить. Дима очень высоко оценил её работу.
Доведя его до ослепительной разрядки, блондиночка причмокнула и сладко облизала губки. После чего стянула с себя бельё и оседлала колдуна, предварительно ткнув свою немаленькую грудь ему в лицо – типа, поиграй с ней, милый пока я прыгаю тут на тебе. Но Феникс уже давно вышел из того возраста, чтобы играть с женской грудью по чьему-либо приказу, поэтому намёк проигнорировал. Добросовестно доставил девочке удовлетворение, эгоистом в этом плане Соколов никогда не был. Пищала она тогда громко и очень противно, словно наждачкой водила по стеклу, и в качестве награды, привычно отхватил её страсти. Причём вкус ему пришёлся не по душе – слишком приторный и сладкий, с лёгкой примесью забродивших фруктов. Ещё не вино, но и не первая свежесть, даже и не вторая.
После секса, мужчина кое-как выбрался из-под ведьмы, и, добравшись до графина с водой, залпом выпил его, безуспешно пытаясь прогнать тошнотворный вкус её страсти. Девчонка же после мимолётного игрища, разом растеряла всю свою невинность и, в задранной до самой талии юбке и в распахнутой до пупка блузке, сверкая капельками пота на молочной коже обнаженной груди, сидя на столе, преспокойно курила сигару, лениво его рассматривая. А в глазах был триумф. Такое чувство, как минимум Берлин взяла. И ведь явно нацеливалась на ещё один сексуальный раунд. Соколов даже почувствовал себя немного неловко.
Раньше, Димка может быть и согласился на это невысказанное предложение, но в тот момент его замутило со страшной силой. И мутило уже не только от её вкуса и запаха, а просто от одного её вида – алчной, прогнившей изнутри, Ведьмы, что как нельзя лучше характеризовала весь их мир.
После того случая, секретарша периодически пыталась вновь затащить его в постель, или правильнее сказать – на стол, с упёртостью даже не барана, а свирепого, но не очень далёкого носорога. И ответ – «нет», её совершенно не устраивал. Она просто пропускала его мимо ушей.
В последний раз, а было это примерно неделю назад, девчонка поджидала Феникса в его кабинете, сидя за столом и из одежды на ней был только его галстук, который он забыл в офисе накануне.
Димка тогда не сдержался и весьма резко, практически не выбирая выражения, высказал всё что о ней думает. Точнее не о ней, а о её попытках переспать с ним.
Конечно, надо было давно её уволить, но ему было банально некогда этим заниматься. Это ведь опять предстояло устраивать кастинг, проводить собеседование с толпой алчных Ведьм и всё что с этим связано. Уж лучше эту потерпеть. Полной бестолочью она не была, да и после эмоционального разноса и вышвыривания её из кабинета, за тот самый единственный атрибут на ней – галстук – притихла, и вроде сделала для себя некоторые выводы.
– Ваша корреспонденция, – Ведьма аккуратно сложила пачку на край стола. – Желаете что-то ещё?
– Кофе. Чёрный, без сахара, – отрезал он, даже не взглянув на неё, полностью сосредоточенный на компьютере.
– Хорошо, – она обиженно поджала губы и ушла, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Хорошо хоть хлопать не стала. А то так можно весь резерв просадить на обезболивающее.
Но сосредоточиться на работе Диме не дали.
Не прошло и десяти минут, как в его кабинет, не постучав, вошёл отец.
Александр Соколов, несмотря на свой возраст и полное игнорирование Пластиков, был довольно интересным и симпатичным мужчиной, за которым всё еще ухлёстывали и Ведьмы, и простые человечки. Довольно высокий, почти царственными манерами, и с классической внешностью, голубоглазый, с тронутыми благородной сединой тёмными волосами. Женщины млели от такой аристократической, но чисто мужской красоты. Он тоже был Огненным Магом, как и его сын, но не Фениксом.
– Отец? Какими судьбами?
Мужчина молча бросил на стол увесистую папку.
– Это тебе.
– И что это?
– Контракт.
– Мне его надо просмотреть или сразу подписать? – Димка откинулся на спинку кресла и ухмыльнулся.
Ничего нового, всё, как всегда.
Но как же он ошибся.
– Нет. Костров его уже подписал, – довольно резко и грубо ответил Соколов-старший. – А тебе надо его лишь исполнить. Так что собирай вещи, сынок.
Димка ещё сильнее откинулся в кресле, что неожиданно жалобно заскрипело под ним, и закинул руки за голову. Вся его поза просто кричала о расслабленности и о том, что он ни на секунду не поверил отцу. Как бы сильно тот не злился, как бы усердно не старался уговорить сына на Контракт, Александр Иванович никогда бы ни пошёл на подобное. И Глава тоже.
